Андрей Лучиновский "Турецкий гамбит"

Турецкий гамбит
Андрей Лучиновский

Вернуться назад и исправить свои ошибки? Легко. Жаль, что возвратиться в прошлое я могу лишь на несколько минут назад, иначе весь мой род был бы сейчас жив.После их гибели, судьба свела меня с необычным человеком, который решил мне помочь в непростом деле мести. А заодно и втянул меня в криминальные дела столицы.Но это никто не докажет!

Андрей Лучиновский

Турецкий гамбит

Глава 1

Вскоре прибыли люди Берендея и затребованные мной бойцы ЧВК. Получив указания, они разошлись по своим местам и уже через двадцать минут дом Берендея начал напоминать стройку. Нет, по его кабинету народ не бегал, но через приоткрытую дверь до нас доносился нестройный гул голосов и звуки различных инструментов. Обстановка во время захвата почти не пострадала, лишь выбитые двери требовали ремонта.

В кабинет вошёл управляющий домом, Юрий Яковлевич, которого сам Берендей называл коротко – Жора. Он ушёл из дома вместе с основной группой слуг, которая беспрепятственно смогла покинуть дом через центральный вход ещё до штурма. Благодаря его профессионализму и удалось так быстро эвакуировать персонал.

– Трупы опознаны, экселенц.

– И? Не томи, Жора, тут все свои, – видя, что тот не желает сообщать подробности при нас, поторопил его Берендей.

– Пятёрка Лосева Дмитрия Сергеевича, действующего майора Службы безопасности Империи. Кстати, сам Лосев ещё жив, хотя и при смерти. Можем оживить на пару минут. Желаете?

Ну силён майор. Рысь своих точно в живых не оставил, он шеи так сворачивает, что голова ровно на сто восемьдесят вывернута. Ну иногда на сто девяносто, не суть. Значит это мой клиент был, а я ведь в нём дыру с кулак прожёг. Это ж какая в нём силища, если он до сих пор жив? Если у деда все такие, то нам придётся несладко.

– Есть смысл беседовать? – Берендей посмотрел сначала на меня, затем на Рысь.

Мы дружно помотали головами. И так всё ясно, да и что можно вытянуть с кадрового офицера безопасности за пару минут? Правильно, ничего.

– Отправь трупы на ферму, Жора. Только не на нашу обычную, а… подбрось Володарскому, пусть у него жопа слегка поболит, когда к нему безопасники нагрянут. А то достал он меня своей несговорчивостью… немножко.

Вот такие дела. Жил себе бравый майор, честно выполнял приказы во славу Империи… а торжественных похорон с оркестром и прощальным залпом не будет, переварится не спеша в свином желудке. Меня передёрнуло. Заметив мои невольные телодвижения, Берендей поморщился.

– Извини, княжич, самому мерзко, но…

– Да понимаю я всё, Мстислав Игоревич, не люди дерьмо – жизнь такая.

– Вот-вот, это ты точно подметил, – грустно заметил Берендей и внезапно огорошил меня новостью, – А я вот, пока сюда ехал, решил принять предложение Сутормина.

– Эм-м-м… – я замялся, пытаясь вспомнить, а что, собственно, за предложение было.

– Никак забыл? Помочь ему тебя найти, – Берендей покрутил головой и не обнаружив в кабинете никого, кроме нас троих, добавил, – Кирилл Андреевич.

Рысь поднялся на ноги и подошёл к двери, которую и закрыл. Плотно закрыл. И на замок. Шум отсекло моментально, в кабинете повисла оглушающая тишина.

– Я тоже принял предложение Сутормина поохотиться на тебя, – с улыбочкой заявил он, глядя куда угодно, только не на меня.

– Много посулили? – мрачно спросил я.

– Немало, – подтвердил Берендей, – Но не в деньгах счастье, Кирилл.

– А в их количестве? – я махнул коньяка и уставился на собеседника.

– Скорее, в желании стравить этих двух псов, деда твоего долбанутого и палача твоего рода, пусть друг другу задницы пооткусывают, – как ни в чём ни бывало закончил свою мысль Кожемяка.

Тьфу ты… Мне даже стыдно стало за подозрение. На секундочку. Ибо с такими знакомыми лучше стыда не иметь, а то сожрут.

– Я тебе сейчас сказал, чтобы ты, услышав об этом со стороны, не начал пороть горячку, Кирилл.

– Спасибо, Мстислав Игоревич, я в очередной раз…

И тут меня накрыло. Рановато я начал прыгать такими темпами, у меня ещё после Ликиных "покатушек"организм не восстановился полностью. И коньяк, видимо, стал триггером. Меня моментально снесло под стол. Последнее, что я помню – это лакированные туфли Берендея. Почему-то в мозг чётко врезалось, что шнуровка на них магазинная, а не крестовая. Не пейте коньяк залпом, как водку, не советую. Особенно, если у вас проблемы со здоровьем.

…

Никогда не думал, что темнота, тишина и положение овоща могут нагнать столько страхов. Слух обостряется до такой степени, каждый случайный шорох отдается в ушах горным обвалом. А стук собственного сердца превращается в оглушительный ритмичный грохот. Единственный плюс – человек остается наедине со своими мыслями и чувствами. Вся сиюминутная "шелуха", позволяющая избегать тревожных мыслей, вмиг исчезает, и внимание заостряется на более важных вещах. Хотя есть и огромный жирный минус – это пугает, причём, пугает до усрачки.

Но вначале у меня была не менее страшная кома…

Голос Рыси был первым, что я услышал, очнувшись.

– Кирилл, – мягко прошелестело в голове.

Всё еще думая, что нахожусь в кабинете Берендея, я гордо заявил, что со мной всё в порядке и сейчас встану. Удивила только полная темнота, окружавшая меня, хотя глаза вроде бы были открыты.

– Никуда ты не встанешь, ты в отключке.

– Да ну? – удивившись, я тут же попробовал пошевелиться.

Вот тут-то и пришёл первый испуг. Конечностей не было. В мозгу-то я напрягся, а вот в теле ничего не отозвалось. Всё еще не веря собственным ощущениям, повторил попытку, но добился лишь второй волны страха. Меня захлестнул такой ужас, что я… обделался. Во всяком случае, такой сигнал получил мозг. И это меня внезапно успокоило. Ага, значит во мне ещё что-то функционирует!

– Естественно. Ты же не труп, а только в коме, – раздался смешок в голове.

– Я что, вслух сказал? Рысь, что со мной?

– Ты только что сходил под себя. Борисыч сказал, что это нормально.

– Ну ты и сволочь, меня ещё так никогда не унижали.

– Прости, не удержался. Я тебя предупреждал, чтобы ты не насиловал свой организм, но ты ведь у нас молодой и борзый. Итог – ты сейчас лежишь в "Аду"в той же самой комнате, на той же самой кровати.

– Не понял… Я что, откатился в то время?! – в мозгу вспыхнула картинка, когда я после событий в поместье метался в полубреду.

– Нет, конечно. В твоём доме идёт ремонт. Шум, гам, плачущая Дана… Короче, мы с Ликой решили, что тебе пока лучше побыть тут.

– Какой, к чертям, ремонт?!

– Цокольный и первый этажи и правое крыло на втором. Берендей решил сделать из твоего дома неприступную крепость.

– Да кто вас просил?! Это же… мой родной дом!

– Жизнь попросила, – отрезал Рысь, – Через день после твоего… обморока, к тебе нагрянули люди Сутормина по тому же сценарию, что и люди твоего деда к Берендею. Но волки отбились, причём без потерь. Всё же Синельников к тебе лучших направил для охраны. Цокольный этаж и так был разрушен, а теперь ещё и первый разбит в хлам.

– Зачем это надо Сутормину?! – изумился я, – Я поводов не давал!

– Ну… Берендей его на тебя вывел.

– Что-о-о?!

– Ну ты же помнишь, что мы тебя предупреждали.

Я попытался успокоиться, прогнав все нецензурные мысли.

– Зачем? – более-менее ровно спросил я.

– Вот когда очнёшься, тогда и поговорим. Борисыч тебя завтра из комы вытащит, а пока привыкай – ты будешь слепым пару дней.

– А…

– Я же тебе говорил, что могу в тебе быть ненадолго. Отдыхай, скоро будешь с нами.

Рысь ушёл, и у меня появилось время подумать. И первой мыслью было: "И как я до такой жизни докатился?". Бродить по закоулкам своего разума довольно унылое занятие. Через некоторое время я понял, что вспоминать свои былые, зачастую глупые, мальчишеские поступки не хочется абсолютно – ощущение, что ты полное дерьмо, всю свою жизнь потратившее на ерунду. И тут из глубин памяти внезапно всплыло воспоминание далёкого детства – мой дед, Пётр Хасанович. Я поймал себя на том, что очень тепло думаю о старике, хотя при жизни он не был ласков к нам с Костиком; мы его откровенно побаивались и всячески пытались не попадаться ему на глаза. Я задумался, случайность ли это, что смерть заставляет проникнуться уважением к тому, кого прежде боялся и не понимал, как будто стёрлось все ненужное и в душе остались только добрые мысли.

Особенно мне запомнились его уроки медитации. Мне было пять лет и особым терпением я не отличался, но дед раз за разом заставлял погружаться в себя, попутно объясняя мои ошибки. А почему бы, собственно, и нет? И я на автомате повторил упражнение.

Хех, я точно дебил. Естественно, ничего не вышло, я же и так уже внутри себя.

Но через пару мгновений оказалось, что я не совсем дебил – можно нырнуть ещё глубже. Передо мной медленно проявлялась серебристая паутина, напоминающая собой… кровеносную систему. Но это явно была не она, все линии были одинаковой толщины. Нервная система? Тоже не то. Отец начал учить меня анатомии ещё в десятилетнем возрасте, это был один из основных предметов обучения. Дети аристократов в школы не ходят, у всех домашнее обучение, наиболее подходящее для дара рода и выбранного умения. Дар – это дар, а вот умение можно выбрать любое, но навсегда. Потому что на изучение навыка уходят детские годы, а потом организм уже не перестроишь, и никакие лекари не помогут. Ходят в народе сказочные слухи про универсалов, но их никто и никогда не видел – такое не скроешь.

Осознание пришло неожиданно. Энергетическая сеть княжича Турчанинова – вот что это такое. А вон то бледное пятно, по всей видимости, её генератор. Какой же он маленький. Я бы даже сказал – дохлый. Еле пульсирующий тёмно-серебристый комочек, сильно смахивающий на… да ну нафиг, не может быть. Не, я не про внешний вид, а про габариты. Что-то маловат размерчик. Наверное из-за того, что я сильно потратил его ресурс. Интересно, а как его можно прокачать? Рысь же говорил, что учителя дара именно этим и занимались, а ведь мой прадед был учителем. Значит записи должны быть, и хотя Рысь постоянно в них роется, мне он пока ни слова не сказал о находках. Скорее всего, сказывается незнание языка – Омер Мехметоглу писал только на фарси, а Хасан писал на нём наиболее важные документы. Надо бы озаботиться этим вопросом лично и самому посетить хранилище, а то я совсем на него забил, отдав на откуп Рыси. Это мои предки, а я взвалил разбор рукописей на постороннего роду человека. Ну, не совсем постороннего, но всё же я ощутил себя сволочью.

Я внимательно рассмотрел все ответвления системы. Вопреки моим ожиданиям они не соответствовали анатомическим путям. Вернее, не совсем соответствовали. В руках, например, каналы заканчивались вовсе не на кончиках пальцев, а там, где находятся пястные кости [1]. В ногах же они вообще шли только до подъёма стопы. Больше и чаще сетка была в районе диафрагмы. А вот в голове каналов почти не было. Ну естественно, голова же это кость.

Внезапно что-то изменилось. Источник энергии начал пульсировать чаще. Борисыч терапию какую проводит, что ли? Я с любопытством первооткрывателя наблюдал, как мой "генератор"начал понемногу увеличиваться в размерах и светлеть. Интересно, что там происходит? Надо будет обязательно узнать, что и как там Борисыч со мной делает, хорошая терапия. Я не только чувствую, но даже вижу, как энергия постепенно восполняется. Мизерно, конечно, но всё равно ощутимо, а главное стабильно.

Неожиданно благотворная терапия закончилась. Источник снова потух и съёжился до прежних размеров. Ну вот как так? Обломили на самом интересном. Выберусь из комы, поговорю с Борисычем матом.

***

– Линки, ну когда его в чувство приведут?

– Лиса, отстань, я не доктор.

– А со мной Константин Борисыч не разговаривает.

– Я бы тоже не стал с тобой общаться, если бы ты мне начала угрожать.

– Я не угрожала, – набычилась Лика.

– Ну конечно, обещание пощекотать печень ножичком это не угроза.

– Ну а чё он Кирилла сразу в кому уложил? Я ж не знала, что так надо для лечения.

– Теперь знаешь.

– Ну Линки, ну узнай. Пазязя.

– А тебе в голову не приходило извиниться? Просто попросить прощения.

– Да за что?! – возмутилась девушка.

– Ой, дура-а-а.

Вот уже полчаса Лика безуспешно пыталась узнать, когда Кирилла будут выводить из комы. Хвостом за ней по всему дому таскалась Дана, внимательно слушая всё, о чём говорят окружающие.

– Лик, а Лик, – вцепилась она в футболку Лики, – Позвони Борисычу, а поговорю я.