Нам не дано предугадать. Созидающий башню: книга IV
Елена Райдос
Способны ли люди управлять своей судьбой? Может ли наша преданность жизненным принципам гарантировать, что на выбранном пути мы будем избавлены от шокирующих и болезненных сюрпризов? Чем мы вообще руководствуемся, когда принимаем решения? И что если эти решения, хоть и продиктованные самыми благими намерениями, повлекли за собой фатальные последствия для других людей? А если для целого мира? Чем виновнику трагедии придётся заплатить за свою ошибку? На эти непростые вопросы и придётся ответить героям четвёртой книги серии Созидающий башню.
Елена Райдос
Нам не дано предугадать. Созидающий башню: книга IV
Пролог
Натуральный оксюморон. Именно к такому заключению мог бы прийти любой, кто сподобился бы заглянуть в кабинет коменданта базы Ордена в Гвенде. В первый момент неискушённый зритель мог даже решить, что случайно забрёл на склад старой мебели или в лавку антиквара. Похоже, дизайнер сего помещения имел весьма своеобразное представление об эстетическим канонах, а потому не озаботился тем, чтобы выдержать обстановку кабинета в едином стиле или хотя бы хоть как-то сочетать отдельные элементы этой самой обстановки. Да что там говорить, в кабинете не имелось даже двух одинаковых стульев. Впрочем, вполне возможно, что дело было не в проколе дизайнера, а в тотальном пофигизме хозяина кабинета.
Центральную часть этого довольно обширного помещения занимал огромный полированный стол с резными ножками и изящной инкрустацией по краю столешницы, явно унаследованный нынешними хозяевами крепости ещё с тех времён, когда тут командовал Медина. После распада старого Ордена всю более или менее компактную мебель растащили приспешники исчезнувшего Магистра, но на стол никто не позарился, видимо, по причине его необъятных размеров. Сей уникальный экспонат столярного мастерства так и остался стоять в комнате, где прежнее орденское начальство проводило совещания. Стол и по сей день использовался именно для этой цели, правда, заботиться о его внешнем виде стало некому, а потому столешница очень быстро обзавелась непредусмотренными исходным дизайном элементами декора в виде царапин, потёртостей и отпечатков от разнокалиберной посуды.
Раньше вокруг стола располагались удобные кресла обитые столь любимым Магистром кроваво-красным бархатом, но на настоящий момент из тех кресел ни одного не осталось. Нынешним участникам совещаний приходилось довольствоваться грубо сколоченными табуретками. Те, кому даже табуреток не хватало, вынужденно ютились на длинной скамье у окна. Правда, в кабинете всё же имелось два более или менее приличных стула, но их оба без зазрения совести присвоил себе комендант. На одном из них он обычно восседал во главе совещательного стола, а другой предназначался для приёма гостей.
Посетители в крепости были явлением редким, так что гостевой стульчик по большей части прохлаждался без дела, но сегодня был как раз один из тех случаев, когда он понадобился, поскольку на базу заявился с проверкой эмиссар Магистра. Впрочем, гостеприимство коменданта не ограничилось гостевым стульчиком, в добавок ради дорогого гостя он достал из закромов одну из чудом уцелевших бутылок коллекционного бескайского, чем только усугубил ощущение оксюморона, которое производил его кабинет. На фоне покоцанного стола изящный хрустальный кувшинчик с тёмно-бордовой жидкостью в купе с двумя бокалами, тоже из тонкостенного хрусталя, смотрелся эдаким экзотическим пришельцем из иного мира.
Если честно, столь пафосный приём немало удивил Ласара, поскольку среди бессмертных было не принято угождать начальству. Они все были равны и подчинялись исключительно своему командиру. Да и вообще, неясно, у кого из двоих участников застолья было больше власти. Ласар, конечно, был главным доверенным лицом Магистра, зато под командованием коменданта имелась сотня отборных бойцов. Но кто тут считает?
– Что отмечаем? – эмиссар поднял за тонкую ножку хрустальный бокал, изукрашенный золотыми арабесками, и сквозь пурпур налитого в него напитка с любопытством уставился на своего собутыльника, ожидая объяснений сей незапланированной пирушке. – Вы наконец зачистили Сиракоту? – сделал он логичное предположение.
– Зачистили,– комендант по имени Сид мрачно кивнул,– но выпивка не по этому поводу. Просто я решил немного подсластить горькую пилюлю.
– Не тяни,– сразу напрягся Ласар. – Что стряслось?
– У меня появился первый дезертир,– Сид обречённо вздохнул и залпом осушил свой бокал.
– О как,– ошарашенный Ласар даже не поморщился при виде столь варварского обращения с изысканным напитком, который следовало смаковать маленькими глоточками, а не хлестать стаканами. – Кто-то из молодняка? – не то спросил, не то констатировал он.
– Если бы,– в голосе Сида прозвучала откровенная растерянность. – Роган служил ещё старому Ордену, а потом целых шесть лет был в загонщиках.
Фрустрации командира боевого отряда главной орденской ставки вполне можно было понять, ведь бывшие загонщики перешли под его командование не просто добровольно, но и с завидным энтузиазмом, и ничто в их поведении не предвещало беды. Обладая внушительными способностями к эмпатии, бессмертный просто по определению должен был бы засечь негативные эмоции Рогана, но то ли тот умело скрывал своё настроение, то ли командир пропустил зловещие признаки. В обоих случаях случившееся было его косяком.
– Сид, а с чего ты взял, что он дезертировал? – засомневался Ласар. – Может быть, его прикончили во время зачистки Сиракоты, а вы просто не нашли его тело.
– Роган не участвовал в той операции,– комендант мрачно зыркнул на своего собеседника, выдвинувшего столь нелепое предположение,– он дежурил в приёмной Магистра.
– Дежурил? – в голосе Ласара послышалось откровенное недоумение. – А на фига? Что там охранять в отсутствие Варда?
– Видимо, есть что,– огрызнулся Сид. – Две недели назад в кабинет проникли диверсанты. Я так и не понял, чего они там искали, но повторения не допущу. Теперь в приёмной постоянно дежурят два бойца, но в тот день, когда мы пошли на Сиракоту, там был только Роган.
– Не понял,– Ласар возмущённо нахмурился,– как ты вообще допустил, чтобы в крепость проникли диверсанты? Твои ребята что, совсем мышей не ловят?
– Одним из диверсантов был Джарет,– взгляд Сида потемнел, словно в его глаза плеснули чернил. – Из-за этого ублюдка я потерял двоих бойцов. Правда, Альгид остался жив, но нормально двигать правой рукой уже никогда не сможет.
– Неожиданно,– задумчиво пробормотал Ласар. – Я думал, что Джарет уже оставил идиотские попытки вернуть себе базу в Гвенде после того, как ты едва ни пустил его в расход. Может быть, он решил воспользоваться тем, что ты отправился с ребятами в Сиракоту?
– Голову включи,– комендант презрительно хмыкнул, напрочь игнорируя субординацию,– зачем бы он тогда потащился в кабинет? Ключом к захвату базы является арсенал плюс казармы. Нет, у этой магистерской шавки были совершенно другие планы, ему что-то было нужно именно в кабинете Магистра.
– Какая-то потайная комната или проход наружу? – предположил Ласар.
– Нет там никаких тайных ходов,– в голосе Сида прорезалось уже откровенное раздражение непонятливостью начальства. – После того случая мы в кабинете всё перевернули, только что ни обнюхали каждый дюйм. Конечно, можно было бы предположить, что Джарет искал не потайную комнату, а какую-то вещь, но вещей Медины в кабинете тоже не осталось, их давно уже растащили его братки. Даже мебель пришлось заказывать новую.
– Ты же рассказал о проникновении Варду,– это был не столько вопрос, как утверждение, однако мрачный взгляд коменданта продемонстрировал Ласару его ошибочность. – Что так? – ехидно поинтересовался он. – Решил скрыть свой прокол от Магистра?
– В отличие от тебя, безымянный меня своим обществом не балует,– мрачно отозвался Сид. – Последний раз я его видел месяц назад, да и то практически мельком. Я даже не знаю, где он живёт, зато ты это точно знаешь. Вот тебе и докладывать о дезертире.
– А как Рогана вообще выпустили с базы без пропуска? – осознав неизбежность тяжёлого разговора с начальством, Ласар сразу проникся серьёзностью ситуации и приступил к дознанию. Если уж ему предстояло донести такую поганую новость до Варда, то следовало как минимум выяснить все сопутствовавшие преступлению обстоятельства.
– А никак,– уныло пробурчал облажавшийся комендант,– ни через один из пропускных пунктов он не проходил.
– Значит, тайный ход всё-таки имеется,– Ласар зло выругался, потому что даже не усомнился в том, что его коллега уже перерыл всю базу в поисках сего архитектурного излишества. И уж коли не нашёл, то шансов на успех у него самого было не больше, чем капель дождя в пустыне. – Думаешь, Джарет о нём знает?
– Ни хрена этот гад не знает,– в голосе Сида прозвучали нотки обречённости, совершенно несвойственные бессмертным,– он-то как раз прорвался через пропускной пункт.
– Что-то мне эта история нравится всё меньше,– посетовал Ласар. – Как бы твоему отряду ни пришлось менять дислокацию. Мы не можем поставить под удар сотню парней только потому, что один из них оказался слишком пронырливым… или неосторожным,– задумчиво добавил он после секундной паузы.
– Что ты хочешь этим сказать? – Сид с подозрением воззрился на своего собеседника. – Считаешь, Рогана могли похитить из приёмной Магистра?
– На мой взгляд, эта версия ничуть не менее правдоподобна, чем предательство ветерана,– подтвердил его догадку Ласар. – Не удивлюсь, если труп бедолаги вскоре отыщется где-нибудь в городском парке.
– Чушь,– Сид самоуверенно отмахнулся от столь нелепого предположения,– Роган не дал бы захватить себя врасплох.
– Даже Джарету? – голос Ласара так и сочился ехидством. – Что если в дело опять вмешался бессмертный?
– Хочешь сказать, что в первый раз Джарет не нашёл в кабинете Магистра то, что искал, и вернулся? – задумчива пробормотал Сид. – Да, такое возможно.
– Роган мог услышать какой-то шум из кабинета и зашёл внутрь, чтобы проверить,– Ласар с азартом принялся строить версию, объяснявшую исчезновение охранника, однако собеседник его довольно грубо обломал.
– Какой ещё шум? – презрительно фыркнул Сид. – Если мы говорим о бессмертном, то он точно не стал бы шуметь.
– Мы же не знаем, как открывается проход,– в голосе Ласара послышалось раздражение упёртостью коменданта, не желавшего принимать его вполне рациональную версию. – Не исключено, что механизм двери давно не использовали, и там что-то проржавело.
– Не доверяешь, значит,– обиделся Сид. – Ладно, иди и проверь сам. Если найдёшь потайную дверь, отдам тебе последний кувшин бескайского.
– Принято,– Ласар самодовольно усмехнулся и, допив остатки вина из своего бокала, поднялся на ноги. – Сам-то пойдёшь?
– А как же,– осклабился комендант,– не откажу себе в такой развлекухе. Только чур меня в эти бессмысленные поиски не втягивать,– он подхватил початую бутылку и первым направился на выход,– моё место в партере.
Сид уже потянулся к ручке двери, когда из соседнего помещения послышались громкие и требовательные голоса. Через секунду раздался стук в дверь, и не дожидаясь разрешения, в комнату стремительно ворвался один из бойцов. Следом за ним протиснулся постовой, который, судя по его виноватому виду, не смог противостоять напору нарушителя спокойствия.
– Я же говорил, что у Сида совещание,– укоризненно заметил облажавшийся охранник, однако сразу сдал назад, поскольку при виде вторгшегося в начальственный кабинет бойца лицо коменданта в раз помрачнело и застыло напряжённой маской.
– Докладывай,– распорядился Сид, игнорируя удивлённые взгляды зрителей.
– В кабинете кто-то есть,– просипел парень. Судя по сбившемуся дыханию, он всю дорогу от кабинета нёсся как на пожар. – Мы с Гартом услышали шум, но входить не стали, как ты и приказал.
– Так говоришь, Джарет не стал бы шуметь,– Ласар ехидно ухмыльнулся и хлопнул своего коллегу по плечу. – Оставь бутылку, Сид, думаю, тебя ждёт не забавный спектакль, а хорошая драчка. Повезло, что нас двое,– он на ходу проверил своё оружие,– вряд ли на этот раз наш диверсант заявился один.
Сид не стал спорить, и двое бессмертных, не сговариваясь устремились к кабинету Магистра. В приёмной они сразу наткнулись на второго охранника, прятавшегося за тяжёлой портьерой с оружием наперевес. При виде столь солидного подкрепления, парень облегчённо вздохнул и вылез из укрытия. Сид сделал знак всем присутствующим, чтобы те не двигались и не издавали ни звука, и осторожно приблизился к запертой двери в кабинет. Несколько секунд бессмертный стоял молча, прислушиваясь к своим ощущениям, а потом с недоумение пожал плечами.
– Я ничего не чувствую,– одними губами прошептал он.
– Та же фигня,– согласился его коллега, который тоже пытался уловить астральные эманации нежданных гостей. – Похоже, Джарет всё же заявился в гордом одиночестве, только бессмертные умеют блокировать эмоциональный фон в ноль.
– Повезло,– Сид злорадно ухмыльнулся и решительно положил ладонь на ручку двери. – У меня к этому ублюдку длинный счёт.
Он рывком распахнул дверь, и двое бессмертных неслышно, но стремительно просочились внутрь, как две бестелесные тени. В кабинете было довольно темно из-за задёрнутых штор, но это не помешало нападавшим разглядеть, что внутри не было ни одной живой души. Все вещи лежали на своих местах, и лёгкий налёт непотревоженной пыли со всей очевидность свидетельствовал о том, что никто не нарушал покой сего помещения как минимум пару дней. Тем не менее бессмертные обошли кабинет по периметру, осматривая каждый уголок, но не обнаружили ничего, что могло бы шуметь.
– Что конкретно вы слышали? – раздосадованный неудачей Сид зло зыркнул на охранников.
– Шуршание какое-то,– неуверенно пролепетал один из паникёров,– вроде бы со стороны камина. Видите? – он подошёл к очагу и указал на свежий налёт не то пепла, не то копоти, устилавший его основание.
– Может быть, кошка забралась в трубу,– его напарник, как бы оправдываясь за устроенный кипиш, наклонился и заглянул в дымоход. – Там что-то есть,– заявил он с таким радостным видом, словно выиграл приз в лотерею,– ща достану.
Парню явно хотелось продемонстрировать служебное рвение перед начальством, которое он своими паникёрскими действиями отвлёк от выпивки. Он бодро протиснулся под каминный свод и потянулся рукой в дымоход. Видя такой откровенный подхалимаж, Ласар только презрительно хмыкнул, а комендант досадливо поморщился, явно прикидывая, какие кары небесные он обрушит на головы этих непутёвых паникёров. Увы, судьба опередила Сида и свершила своё правосудие, не дожидаясь его приговора. Подхалим вдруг охнул, и его тело исчезло, как будто втянулось в дымоход подобно дыму. Всё произошло столь молниеносно и бесшумно, что никто даже не успел среагировать. Второй охранник с недоумением оглянулся на начальство и неуверенно потянулся к месту, где только что стоял его товарищ.
– Стоять! – команда Ласара буквально пригвоздила его к полу.
Сид не стал миндальничать с ошарашенным парнем и просто оттащил его от камина. Только после этого двое бессмертных приблизились к месту происшествия.
– Тут что-то не так,– выразил их общие опасения Ласар,– если бы его похитили, гарь из дымохода посыпалась бы вниз.
В этот момент, словно подтверждая вывод бессмертного, из дымохода показался краешек странного чёрного облака. Наверное, в том, что в камине обнаружился дым, ничего угрожающего не было, мало ли откуда могло затянуть, вот только на дым эта субстанция была похожа не больше, чем облако ядерного взрыва на одуванчик. Она была совершенно непрозрачной, и при этом у неё как бы отсутствовал объём. Одним словом, дырка в пространстве. Двигалось облако скорее как слизень, а не как невесомая взвесь, и оттого всё происходящее казалось каким-то неправильным, да и попросту невозможным. Спустившись на десяток дюймов, непонятная субстанция застыла в неподвижности, как бы примериваясь к следующей жертве.
– Что это за пакость? – голос Сида прозвучал глухо, словно ему не хватало воздуха.
Ласар с удивлением глянул на своего товарища, от которого он никак не ожидал столь панической реакции, однако в следующий момент понял, что нервишки тут были совершенно ни при чём, в кабинете действительно стало трудно дышать. Похоже, чёрная дыра питалась не только зазевавшимися охранниками, но и самим воздухом.
– На выход,– скомандовал комендант, и трое свидетелей нападения поспешно отступили в приёмную, впрочем, сохраняя боевой порядок.
– Похоже, тебя можно поздравить,– Ласар бросил сочувственный и одновременно снисходительный взгляд на своего коллегу.
– Это с чем? – удивился Сид. – Ты знаешь, что это такое?
– Понятия не имею,– Ласар пожал плечами,– но одно мы теперь знаем совершенно точно: в твоём отряде нет дезертиров.
Глава 1
На закате долина преображалась до неузнаваемости. Пробиваясь сквозь кроны росших на верхушке скалы грабов, солнечные лучи словно теряли свою силу и рассеивались по дну долины, заполняя всё пространство сиреневой дымкой. Контраст размывался, и неприглядная картина буйства вредоносной растительности превращалась в мирный пейзаж в пастельных тонах. Колючие кусты, заполонившие центральную часть долины, в сумерках утрачивали свой устрашающий вид, поскольку естественный камуфляж света и тени надёжно скрывал острые шипы. Что касается бурелома, поглотившего рощу, то он вообще почти сливался с тёмно-синей тенью, которую отбрасывала скала.
Кира окинула взглядом небольшую полянку, заросшую чахлыми белыми цветочками, и недовольно поморщилась. Запасов требуемой для венка растительности становилось всё меньше, и проблема цветочного дефицита уже явственно замаячила на горизонте. Впрочем, ещё пару дней можно было не заморачиваться с поиском альтернативного источника сырья, а там видно будет. В конце концов, она же не подряжалась каждый день устраивать тут ритуал возложения венков на могилу. Словно испугавшись своих крамольных мыслей, Кира бросила опасливый взгляд в сторону обложенного озёрной галькой холмика и, тяжко вздохнув, принялась за работу.
Нужно сказать, что сие архитектурное сооружение больше ничем не напоминало пирамидку, когда-то служившую отчаявшейся женщине порталом для связи с потусторонним миром. Это была именно могила, причём не виртуальная, а самая что ни на есть настоящая. Под грудой озёрной гальки теперь покоилось тело одной неприкаянной ведьмы, решившей свети счёты с жизнью в доме мужчины, которого она тщетно пыталась приручить с помощью любовного приворота. Возможно, это был своего рода протест против несправедливой судьбы, но скорей всего, Нарьяна просто смертельно устала бороться с последствиями собственного колдовства и сдалась. Так или иначе, но вернувшись в Каламут, Кира с Семёном обнаружили на кухне труп ведьмы в компании с пустым флакончиком из-под яда.
Отчего они решили похоронить самоубийцу именно в заветной долине, хотя в Каламуте имелось городское кладбище? В их решении логика отсутствовала напрочь, действиями похоронной команды управлял некий загадочный инстинкт, побудивший их в добавок выбрать в качестве места захоронения полянку с белыми цветочками, в центре которой ещё можно было различить поросший мхом фундамент Кириной пирамидки. Вряд ли они отдавали себе отчёт в символичности своего выбора, а ведь по факту их действия носили явные признаки магического ритуала. Похоронив самоубийцу в том месте, которое олицетворяло для Киры могилу Семёна, они тем самым как бы компенсировали владыкам загробного мира улизнувшую из их рук добычу, заменив её альтернативной жертвой.
По идее, похороны Нарьяны должны были автоматически закрыть Кирин шизоидный гештальт, связанный с её претензиями на роль медиума, поскольку Нарьяну вряд ли можно было счесть достойным объектом для посмертного общения. Несмотря на то, что Кира испытывала естественное сочувствие к незавидной участи самоубийцы, она почувствовала откровенное облегчение, когда Нарьяна добровольно самоустранилась. При всей своей рациональности в глубине души Кира всё же немного побаивалась колдовских штучек беспринципной ведьмы, а потому ей, разумеется, даже в голову не пришло вернуться к практике общения с потусторонним миром.
Увы, благие намерения частенько заводят нас в известное и не самое уютное местечко, где мы получаем незабываемый опыт переоценки своих ценностей. Намерению Киры забыть про покойницу тоже не суждено было осуществиться. Однажды совершив паломничество к могиле ведьмы чисто из вежливости, она поняла, что не сможет остановиться. Её снова и снова тянуло в это место, как преступника тянет на место преступления. Впрочем, Кира приходила сюда вовсе не для того, чтобы пообщаться с ушедшей в загробный мир Нарьяной, ей это было совершенно не нужно, скорее, ей требовалось разобраться в собственных чувствах. Дело в том, что Киру терзали муки совести, и это было совсем не удивительно, что ведь нет ничего более коварного, чем чувство вины, замешенное на благодарности.
Конечно, Кира отдавала себе отчёт в том, что Нарьяна вовсе не была ей другом, и в иных обстоятельствах у этой циничной служительницы тёмных сил рука бы не дрогнула избавиться от соперницы. Но так уж случилось, что покойная ведьма сыграла в жизни Семёна и Киры роль ангела-хранителя. Если б ни её провидческий дар, то они оба так бы и сгинули в разлуке. Увы, Кира никак не могла похвастаться тем, что отплатила добром за добро. Во время их единственной встречи с ведьмой она была настолько поглощена собственными переживаниями, что обращать внимание на состояние Нарьяны ей даже в голову не приходило. А ведь не заметить, что та находилась на грани срыва, было практически невозможно.
Разумеется, Кира тогда ничего не знала про приворот и его побочные действия на психику, но проявить хоть каплю сочувствия, да просто внимательности несомненно могла. Кто знает, может быть, вовремя сказанные слова поддержки отвратили бы Нарьяну от самоубийства. Чувство вины за собственную чёрствость ещё больше усугублялось тем, что Кира искренне восхищалась самоотверженностью ведьмы. Как бы скептично ни относился Семён к нравственности Нарьяны, но ради него она точно готова была на любую жертву. Согласитесь, не каждая женщина решится обратиться за помощью к сопернице, чтобы спасти жизнь бросившего её возлюбленного. Большинство предпочтёт следовать принципу «так не доставайся же ты никому».
Скорей всего, своими визитами на могилу ведьмы Кира подсознательно пыталась получить что-то вроде прощения, пусть и посмертного. Возможно даже, ползая на карачках по кустам в поисках остатков цветов, она исполняла некий обряд искупления, вроде епитимьи, которую сама же на себя и наложила. Поначалу Кира отправлялась отрабатывать свои грехи ранним утром, ещё до завтрака, а потом уже с чувством выполненного долга окуналась в суету дня. Но однажды с утра лил проливной дождь, и ей пришлось отложить свой искупительный тур до вечера. Наведавшись в заветную долину на закате, Кира была буквально очарована её преображением, и с тех пор могильные вечера накрепко вписались в её распорядок дня.
Семён, как правило, мотался по базам своего самодельного Ордена до позднего вечера, а потому смотрел на Кирины походы в долину как на своего рода развлечение скучающей женщины, то есть снисходительно, хотя и не без некоторой нотки тревожности. Всё-таки зацикленность жены на благодарности Нарьяне казалась ему гипертрофированной, тем более, что сам он ничего, кроме презрения, к этой подлой и лживой приживалке не испытывал. Несмотря на искреннее желание во всём ублажать своего любимого мужчину, в вопросе с посещением Нарьяниной могилы Кира проявила свою природную упёртость и проигнорировала его увещевания. Вполне ожидаемо эта самая упёртость в купе с врождённой старательностью очень быстро истощили запас цветов на полянке, и сбор растений для венка превратился в своеобразный квест.
В тот роковой день Кире даже пришлось забраться в бурелом, окружавший поляну, чтобы набрать нужное количество. Впрочем, дополнительные трудности ничуть не остудили энтузиазма добровольной жертвы комплекса вины, а увенчавшееся триумфальной победой сражение с колючими кустами принесло ей заслуженное удовлетворение. Привычно выдернув парочку стебельков из собранного букета, Кира наконец приступила к изготовлению своего подношения почившей ведьме. Внезапно прямо над её головой раздался громкий и печальный вздох. Можно было бы подумать, что это просто ветерок пронёсся над верхушками деревьев, но на самом деле воздух был совершенно неподвижен, да и вообще всё вокруг как будто застыло эдаким стоп-кадром.
– Чего ты всё время сюда таскаешься? – услышала Кира недовольный голос, который без всякого сомнения принадлежал Нарьяне. Она испуганно обернулась к могиле, но там, естественно, никого не было. – Ишь, задёргалась,– глумливое хихиканье, последовавшее за этим замечанием, дало Кире несколько секунд передышки, и только тогда до неё дошло, что голос Нарьяны звучал у неё в голове. – Стой смирно, я тебя не трону,– милостиво провозгласила покойница.
