– Принимаю твою клятву!
Приблизился к следующему. Этот был помоложе, лет тридцать пять, может даже меньше. Крепок на вид, взгляд не бегает. Можно будет даже в Фенрир отдать его.
– Имя.
– Ромви, сын Лана, кузнеца из деревни Тропки, с юга.
«Южанин? Далеко же тебя хрен занёс.»
– Желаешь стать защитником Хайтенфорта и рода Фортхай?
– Желаю, мой анай. Клянусь Словом!
Я разрезал верёвки:
– Служи с честью, Ромви, сын Лана!
Так я подходил к каждому и давал ему право выбора. На очередном пленнике, когда я уже стал проговаривать заученную реплику, он вдруг плюнул на меня и злобно прошипел:
– Сдохни, Фортхай! Никогда сын…
Договорить он не успел, потому как я просто воткнул ему в горло клинок и с хрустом провернув, вытащил. Дёргаясь в конвульсиях и заливая горячей кровью снег, тот завалился назад. Его недавние подельники только отшатнулись в стороны от него, в ужасе косясь в мою сторону.
Я спокойно подошёл к следующему:
– Имя…
Больше никто не отказывался.
Закончив с церемонией принятия присяги, я распустил всех по своим делам. Самых молодых из новичков определил на освободившиеся места в казарме фенрировцев. Остальных предоставил под попечительство Беспалого и капитана Рона, а сам отправился к себе в комнату и завалился спать дальше.
На удивление мне снова не снилось ровным счётом ничего! Я до утра проспал как младенец. И когда Эль по моему наказу растолкала меня ранним утром, я чувствовал себя намного лучше. По крайней мере морально. Усталость в мышцах естественно никуда не ушла, но это уже мелочи. Я больше переживал за своё психологическое состояние. Местная жизнь ломала моё истерзанное сознание буквально через колено, заставляя нахрапом перестраивать его под реалии Акливиона.
Проглотив лёгкий завтрак, я как следует размялся и от души попотел в качалке, не взирая на ноющие мышцы во всём теле и подраспухшее лицо от рахского удара ногой. После этого я прошёлся по городку, заглянул в казармы, где уже трудились плотники заканчивая внутреннюю обшивку стен пока фенрировцы тренировались снаружи. Под густым, падающим крупными хлопьями, снегом прошёлся по постам на стенах, убедившись что все на местах, а маленькие, тесные сторожки отапливаются глиняными жаровнями. После посетил конюшни и пристроенное к ней наспех небольшое, но тёплое, из добротных сосновых брёвен, общежитие для простых солдат. Воины встретили меня повскакивав с мест и вытянувшись в струнку. Всякие там поклоны и хвалебы, для военных, я упразднил. Убедившись что и тут порядок, я неспешным шагом вернулся в Буртс Валле.
Весь в снегу войдя в Большой Зал, я с непонятной тяжестью на сердце расположился в отцовском кресле и прикрыл глаза.
– Неплохой финт с фигуркой ты придумал, – раздался в тишине знакомый голос.
Я дёрнулся от неожиданности:
– Род!?… Но как ты… Тебя могут увидеть!
Бог, заложив руки за спину и игнорируя мои тревоги, медленно прохаживался по залу, осматривая его.
– Не плохо тут у тебя, – кивнул он заинтересованно. – Не хватает только полотен с гербом и каких-нибудь исторических гобеленов, или на худой конец хотя бы картин! Уютно, но мрачноватненько как-то. – прицокнул он языком.
Я в недопонимании уставился на него:
– Я сплю?
Род улыбнулся краешком губ:
– Вовсе нет! Твоя хитрость сработала, что придало мне немного сил и позволило материализоваться. Хотя конечно, признаюсь, не надолго. Это капля в море от моего былого могущества. Ммда… Кстати! – Род задумчиво повернулся ко мне. – Почему Дед Мороз?
Я очевидно пожал плечами:
– Так звёзды сошлись! А что, это имеет значение?
Бог кривясь как после лимона покачал головой:
– Мороз – это один из Хранителей Природы в твоём старом, мире. Теперь у нас с ним стоит дилемма…
– Не понял? В смысле «с ним»?
Род с хитрецой окинул меня взглядом:
– Ты же в курсе что Акливион пронизан потоками Силы?
Я кивнул:
– Конечно. У меня кстати по этому поводу тоже дилемма и мне не помешала бы помощь в этом вопросе.
– Об этом не сейчас. – обломал меня Род. – Так вот, на переломе года, Сила в Акливионе становится весьма… как бы это сказать – продуктивней что ли. Короче, – видя моё полнейшее недоразумение решил объяснить Род. – Своим ритуалом, а празднование Нового Года есть суть ритуал, ты привёл в этот мир Мороза. Это не значит, что он исчез из твоего мира! – выразительно подняв палец поспешил пояснить бог. – Ритуал создал точную копию Мороза. Такую, каким его представляют в твоём мире.
Я понимал, что явно ничего не понимаю. Каким образом такое вообще возможно? Невинный праздник обернулся в нечто большее!? Моя затея с фигуркой на ёлке была чистой импровизацией, и максимум на что я рассчитывал – хоть немного воодушевить Рода!
Явно слыша мои мысли, Род наставительно произнёс:
– Запомни, в мире, где Сила является его неотъемлемой частью – любой ритуал имеет вес!… Если конечно подойти к делу ответственно и с душой. – тут же уточнил бог. – На этом основана пресловутая Клятва Слова, и даже та – которую ты взял с тех людей.
Я поморщился, вспоминая что пришлось сделать с тем бандитом, который отказался.
– Тебя гложет совесть за то, что ты сделал?
Я тяжело посмотрел на бога:
– Не без этого, – хмуро ответил я. – Больше всего мне не понятен его мотив такого поведения. – моё раздражение выплеснулось наружу. – В этих землях шныряют отряды рахов, арданов, зимних волков и прочей нечести, а людям лишь бы пограбить под шумок захиревшее владение. Неужели они не понимают, что этим самым ослабляют туримас и играют на руку те же рахам? Если дать им развернуться в полную силу, то не выжить никому в этих землях! Ведь так уже было, но видно память коротка. Нужно наоборот сплотиться, строить мощные укреп-заставы, бастионы, крепости. Обучать людей в конце концов! Что толку от обилия земли, если ты не можешь носа высунуть без крови что бы её засеять?
Род молча прохаживаясь по залу терпеливо выслушал меня.
«И отчего мне кажется, что торчащий сучок на бревне стены представляет для него больший интерес, чем моё негодование!?»
– Не делай скоропостижных выводов если тебе всего лишь кажется! – грозно обратил он свой взор на меня. – В былые дни я слышал одновременно миллиарды просьб, жалоб и стенаний, при этом успевая заниматься иными важными делами.
Бог вдруг замер, словно замёрз, а потом очнувшись торопливо заговорил:
– Мне больше нельзя тут задерживаться, время для воплощения подошло к концу. С Морозом разберусь. Придётся ему найти место в Акливионе… хотя этот финт ушами может потянуть за собой ворох проблем. Ну да ладно!… Ах да, чуть не забыл. – опомнился он. – Эти твари, рахи – не стоит их недооценивать. Я пока что про них мало знаю, но их злобную суть чую определённо. Что-то в них меня настораживает, но пока не могу понять что… Ну всё Серый, бывай!
Мгновение, хватившего лиш на то, что бы я моргнул, и я снова сидел один в зале.
– Мне надо крепко выпить… Даже пожалуй нажрусь!
Тангор открыл не сразу, отчего я было подумал, что он в стельку пьян. Отчасти его понять можно было, а чего ему ещё делать? Для его народа зима на равнинах совсем неподходящее время года. Их горы расположены хоть и севернее, но всё же они подгорный народ, а там ни снег, ни морозы с метелью им не грозят. Хотя в моём мире их холода ни грамма не смущали насколько я знаю.
Вот и сидит Каменюка дома…
– И почему я не удивлён? – буркнул он, едва увидев кто это к нему пожаловал и торопливо приглошая меня жестом войти внутрь.
В доме натоплено было будь здоров, так что я сходу распаковался, сложив вещи на ближайшую лавку и распустил ворот.
– Так, чем обязан такой чести, господин анай? – с серьёзным видом задал вопрос тангор.
– Когда я в твоём доме, можешь обращаться ко мне просто по имени. – хмуро ответил я, потирая холодные руки. – В жопу эти титулы и прочие плебейские расшаркивания.
Тангор хмыкнул:
– Да я смотрю, мне в пору лезть в подвал? – Айтен толсто намекал, использовав свою проницательность.
Я кивнул:
– Давай тангор, крой поляну от души! Компенсируешь потом со склада если что.
Тангор гневно насупился:
– Обижаешь, анай. Я не поберун какой. Что я, не накрою стол для гостя?!
Я поспешил успокоить его:
– Не бери в голову, мастер Айтен, то я так, на всякий случай ляпнул.
Каменюка смягчился лицом и начал суетиться по дому, ставя какие есть явсва на стол. Самым последним предметом сервировки поляны Айтен со стуком поставил на стол запотевший кувшинец с узким горлышком, литра на два по виду.
– Айтен, а почему ты сказал что не удивлён, когда открыл мне дверь?
Тангор нарезая ломтиками солонину буднично ответил:
– Дык ты бы видел своё лицо со стороны, когда костёр жёг и эту швонь принимал в воинство. К тому же наслышан про саму битву. – тут тангор сжал свой немалого размера кулак. – После такого, грех не выпить, а мой снак – лучший в округе лекарь после такого дела! Тут уж будьте уверенны.
Добрая закуска, славный хмель и неспешный разговор с тангором сделали своё дело. Груз смертей моих людей и убийство того бандита, лежавший тяжёлым камнем на сердце, стал ощутимо легче. Айтен оказался на удивление чутким и благородным слушателем когда я высказывался о тяготеющей меня ответственности за погибших. Каменюка с чувством, с толком, с расстановкой разъяснил и убедил меня, что здесь моей вины нет, и что меня никто не винит из простых людей. Даже родственники погибших. Такова жизнь на севере и люди, проживающие в этих опасных землях. Как бы это странно не звучало, но они знают, что могут умереть в любой из дней. Не проведи я мобилизацию тогда, и сегодня Хайтенфорт мог бы быть уничтожен, или по крайней мере все ближайшие деревни. Дать бой такому отряду рахов просто некому было бы. Вылазка в лагерь бандитов тоже сыграла в этом не последнюю роль. Без них мы несомненно пали бы в бою. Тангор даже, хоть и кривясь, одобрил мой ход принять оставшихся разбойников в армию Хайтэнфота.
– Кстати, – осоловело глядя на раскрасневшегося тангора сказал я. – Хочешь, я спою тебе песню горного народа?
Удивлению Каменюки не было предела:
– Вот уж не ожидал! Интересно было бы послушать.
Я утёр губы рукавом, выпрямился, собираясь с мыслями и запел:
– Мы бредёёём сквозь Мглистых Гор хребееет, в пещеры гдеее не брезжит свееет…
Пока я пел эти строки из известного фильма моего мира, тангор завороженно слушал. В какой-то момент он даже закрыл глаза и словно ушёл в себя, наверняка уносясь мыслями в свои родные горы Торгадории.
Когда я закончил петь, Айтен тяжело вздохнул и плеснул снака по полной.
«А видать за душу взяло тебя, тангор!»
– Скажи мне, мастер Айтен, – решил я наконец то копнуть поглубже. – Как ты здесь оказался?… Я имею ввиду – отчего не живёшь со своим народом?
Каменюка после моего вопроса долго сидел уставившись отрешённым взглядом в пустоту. Я не торопил его, и встав подкинул в очаг дровишек, терпеливо ждая ответа.
Наконец Айтен заговорил:
– Когда-то я был третьим сыном одного из членов Совета Старших. У меня не было амбиций становиться кем-то в правящей верхушке, в отличии от моих старших братьев. Всё чего я хотел – это создать свою гильдию каменных мастеров и путешествовать с ней по миру, занимаясь любимым делом. Отец не одобрял моих рвений и всячески меня упрекал, сетуя на то, что я не ценю его усилия благодаря которым наша семья стала значимой и занимала высокое положение при дворе короля. Ну, или турима по вашему. Решив доказать ему, что он не прав, и что глава гильдии каменоделов тоже почётная должность, я подвязался на грандиозное дело – возвести из цельного камня огромную статую короля тангоров.
Тут Айтэн взял паузу, махнул горькую и даже закусывать не стал.
– Но так понимаю, как всегда что-то пошло не так?
Он понуро кивнул:
– Я трудился над ней и день и ночь, в течении трёх месяцев. Когда я почти закончил её, от меня осталась считай одна борода. Но, мой милый анай Янко, клянусь Айдануном – она была великолепна! – тут у тангора навернулись на глазах слезы. – Мне оставалось всего лишь доработать молот, на который опирался каменный король. – тут он так расчувствовался, что схватил меня в пылу горестных переживаний за руку и с тоской заглянул мне в глаза. – У меня всё было рассчитано! Она должна была выдержать! Поверь, Янко, я знаю о чём говорю! Но… Но в какой-то момент рукоять молота лопнула и каменный король упал на торчащий обломок, а его голова отломилась от тела, раздавив при этом двух моих помощников.
Я с сожалением покачал головой, сочувствуя от всей души Айтэну, и похлопал его по плечу. Ну что ещё тут сказать!?
– Меня сразу же обвинили в их смерти, сказав что это последствия моего невежества и гордыни, что и привели к ошибкам в расчётах. Советники при троне короля Таналина усмотрели в этом происшествии знак того, что король скоро падёт… Я не буду пересказывать все тяготы которые мне пришлось выстрадать, прежде чем меня с позором изгнали из Гуриндана. Скажу одно – после этого моя жизнь вошла в сплошной туман вина и снака. Я осел в Карычаре и ударился в разгул, пока не закончились деньги. Стал занимать у всех и всюду, а отдавать было нечем, ибо всё спускал в тавернах. За невозвратные долги и мордобой с каким-то вельможей меня кинули в темницу. Потом судили. Хотели вздёрнуть на дубе в поле, как воровливую швонь какую-то. Но на счастье старик Фернидад проезжал мимо, и выкупил меня у двух стражников, договорившись, что они всем скажут будто просто казнили меня мечом, а тело бросили в лесу. Вот так я и оказался в Хайтенфорте.
– Мда уж… – только и смог я выговорить.
Вдруг в двери громко постучали, барабаня как в бубен!
– Кто там!? – рыкнул Тангор вмиг утирая скупые слёзы с глаз.
– Мастер Айтэн, аная Янко срочно капитан Рон просит! Там такое дело… – услышал я голос Дайлина.
«И как только нашёл меня?»
Я подошёл к двери сам и распахнув её, выглянул на улицу.
– Чего случилось? – стараясь выглядеть прилично и не качаться как маятник, грозно спросил юнца.
Тот, утерев рукавом сопли и впопыхах поклонившись едва завидев меня, залапотел:
