чтоб дом с утра купался в тёплом свете,
чтоб соловей тянул сердечно речь…
вот так, пришла сегодня на рассвете
ко мне одна из невозможных мечт.
~ " ~
Внуку
кроха, кровиночка, солнышко —
мой новорожденный внук,
рода семейного зернышко,
сердца взволнованный стук…
нежность большая и чистая,
трепетный лучик в груди —
радость с победой тернистою
вместе сошлись на пути…
хоть ты пока еще маленький —
в силах округу зажечь:
за повседневной баталией
видно характер уже.
скоро привыкну я бабушкой
зваться в оставшийся век…
главное, счастлив будь, лапушка,
крошечный мой человек!
~ " ~
Журавли
далеко-далеко журавли улетают,
(на земле очень много приветливых мест)
их морозы и вьюги гнетут и пугают,
их тревожит неласковый зимний норд-вест.
и с печальною песней под солнцем осенним,
заменяя прощанье последним «курлы»,
острым клином, как будто, всегда неизменным,
отбывают в заморские страны-миры.
но однажды весной в чужеземном тумане
теплый ветер поднимет их в синюю высь:
журавлиная родина снова поманит,
позовут те места, где они родились.
и опять под крылом – города и долины,
а неведомый компас торопит домой…
зимовать журавлям хорошо на чужбине,
но милее им воздух сторонки родной.
~ " ~
Белой дымкой окутало луг
белой дымкой окутало луг:
на часах без пятнадцати осень.
ты ко мне не пришел, милый друг,
ты меня «заковыристо» бросил.
так меня ты еще не бросал,
уходил то легко, то печально,
рвал навеки, рубил наповал,
а сегодня какая-то тайна…
ты загадочной вестью прислал
новый стих с ледяными словами,
где сквозит невесомый туман
и обвязана даль кружевами,
где парит облаками закат,
в лёгком мареве бродит дыханье,
тучи плотные с неба глядят,
и дожди моросят в подсознаньи.
…белой дымкой окутало луг:
на часах без пятнадцати осень,
наше лето прошло, милый друг,
ты меня очень «вовремя» бросил.
~ " ~
Как хочу я, чтоб было
я люблю полумрак и вечерний уют
в сонном царстве молчащей квартиры,
когда думы спокойно и плавно текут
в стихотворном звенящем эфире.
ноутбук и любимого кресла изгиб,
плед мохнатый укутал колени,
тёплых мыслей воздушная лёгкая зыбь
и желаний неясные тени…
за окном в трепетаньи неона и тьмы
пара бабочек грустно порхает,
отдыхают соседи от той кутерьмы,
что мы жизнью своей называем…
воздух с улицы в раму струится свежо
и фантазии странно тревожит…
как хочу я, чтоб было им всем хорошо!
и соседям… и бабочкам тоже!
~ " ~
А была ли любовь?
А была ли любовь?
Или я её просто придумала?
Может быть напоследок
хотелось ещё полюбить?
Ну, а если была,
почему невозможно угрюмая,
Что способна не греть,
а, увы, как зима, холодить?
Я спрошу у небес,
по-осеннему стылых и пасмурных,
Я спрошу у косынки усталых
ночных журавлей,
Или глас неземного
какого-то высшего разума
Сможет дать мне ответ на вопрос
тех мучительных дней.
Почему обнажилась душа
и была беззащитная?
Почему выли ветры-сомненья
на сто голосов?
Почему не смогла я простить
ему слова обидного?
А была ли любовь
…или это была «нелюбовь»?
~ " ~
Ты уходишь всё быстрее
ты уходишь всё быстрее:
поздно что-то изменить!
напрягается сильнее
и вот-вот порвётся нить,
что связала нас с тобою
той дождливою весной,
что манила остротою
и похитила покой,
завертела в бурном вихре —
каждый день и каждый час,
повращала и затихла…
будто выкрутила нас.
упорхнуло время птицей,
дважды в лето не войти.
мой костер еще дымится,
ты уже на полпути:
манят новые дороги,
снятся новые глаза…
а ко мне приходят строки,
что могла б тебе сказать,
но не крикнешь, не догонишь
и обратно не вернёшь…
осень в небе тихо стонет,
вызывая в сердце дрожь.
~ " ~
Я ни капли не страдаю
я ни капли не страдаю
от разлуки, милый мой:
заедаю, заедаю
расставание с тобой.
я в хозяйственном припадке,
чтоб забыть тебя, мой друг,
стойко делаю закатки,
овощей сужая круг.
жарю, парю, кашеварю —
нету времени тужить:
мне еще бы на опаре
утром тесто замесить,
и напечь к борщу пампушек,
и нажарить бы котлет,
и еще бы к чаю плюшек
приготовить на обед.
на гарнир сварить пюрешку,
а на завтра холодец,
наморозить бы пельмешков
и хинкали, наконец.
не печалюсь я нисколько,
о тебе забыв совсем…
погоди, присяду только
и еду, всюразом, съем!
