– Холодно уже для ночных прогулок.
Я шмыгнула носом.
– Заболеешь, если будешь так ходить.
Я с грустью посмотрела на свою одежду и с тоской подумала о чемодане.
– Я хотел позвонить на сотовый, чтобы узнать, где ты, но понял, что не знаю твоего телефона.
– От него никакой пользы.
– Почему?
– Он давно разряжен.
Поль снова мило избороздил лоб морщинами.
– Я зарядное устройство потеряла, – шмыгнула я опять носом.
– Можно купить новое.
– Я собиралась. Только потом начались более серьезные дела, и мне было не до того.
Я повернула голову и замерла. Моя рука резко схватила руку Поля.
– Ты что? – опешил он.
– Смотри, – палец другой руки указал в другую сторону, – это они.
– Кто?
– Те двое, – замерев и глядя во все глаза, как двое мужчин идут по парку, произносила я.
– Те двое, – тихо сказал Поль и потянул меня за руку.
Я не помню как приподнялась и следом за Полем юркнула в кусты около лавочки. Все произошло мгновенно.
– Ну и где они? – произнес один мужчина.
– А я знаю? – был ответ второго.
– Ты же сказал, что они здесь! – прозвучала в воздухе претензия первого.
– Ну, сказал, – фыркнул второй мужчина.
– И где они? В кустах? – сильнее раздражался первый мужчина.
– Не хочешь, сам ищи! – ответили ему резко.
И как по закону подлости два тела уселись прямо на скамейку, где только что сидели мы. От страха я еще более жадно вцепилась в Поля, уткнувшись в грудь и позволяя руке покрепче обнять себя.
– От этих баб одни проблемы. То картину умыкнула, то сама сбежала! Ищи теперь ее!
– Привязывать лучше надо было!
– Хорошо я ее привязал. Если бы ей не помогли, сидела бы и ждала нас как миленькая.
– Ладно. Комнаты мы обойдем, только успеем ли за ночь?
– Сколько их?
– Семнадцать.
Кто-то посмотрел на часы.
– Пора бы уже им вернуться.
– Ну ладно. Пойдем. Может и правда, уже кто-то вернулся.
Я сидела как мышка за кустами, боялась вздохнуть. Руки вцепились в мужскую руки мертвой хваткой. Ухо услышало отдаляющиеся шаги, и только после нескольких минут я решилась обернуться и посмотреть в сторону дорожек. Вдалеке, еле различимые в темноте, спины двух мужчин отдалялись в направлении здания. Я повернула голову, чтобы взглянуть в голубые глаза, и от страха забыла, что хотела спросить. Лицо мужчины, в которого я вцепилась мертвой хваткой, было так близко, что теплое дыхание касалось моих щек. Глаза, круглые как блюдца, с трепетом смотрели на него, но вместо ответа на молчаливый вопрос о нашей дальнейшей судьбе, чужая рука крепче обняла меня.
– Что теперь делать? – едва слышно произнес мой голос.
– Не знаю, – пожал плечами Поль.
Пауза повисла еще на несколько секунд. Мы молчали, глядя друг на друга. Поль, наконец, зашевелился и привстал с корточек. Потом его рука зависла надо мной. Я обвела глазами, вложила свою ладонь в его руку и встала.
– Мы ведь не пойдем назад? – тихо произнес женский голос.
– Думаю, что нет, – тихо ответил мужской голос.
Мы синхронно обернулись и с тоской посмотрели на вход в здание, где ждала теплая кровать и горячая ванна. От этого стало еще холоднее. Я обхватила себя руками и мимоходом взглянула на Поля. Тот уже доставал из кармана пачку сигарет. Потряс ею, вложил одну в рот, достал зажигалку и закурил. Его глаза снова с тоской посмотрели на здание и, сделав глубокий затяг, он выдохнул пар, только после выхода закрутил головой.
– Пойдем что ли на стоянку, – вяло произнес Поль. – В машине посидим.
– Всю ночь? – не выдержала я и чуть не захныкала.
– Другого выхода я не вижу, – пожал он плечами и двинулся в нужную сторону.
Постояв немного и подумав, я пошла за ним. Шли мы медленно, постоянно озираясь. Мне хотелось плакать по-детски. Оказалось, идти по темным аллеям и тускло освещенным тропкам, опасаясь бандитов и перелома ног, не так страшно, как находиться поздно ночью на автомобильной стоянке. Место и так не самое приятное для посещения, а в свете событий, еще сильнее давило на психику. Как только мы приблизились к воротам, раздался шум. От страха я похолодела всем телом и вцепилась в чужую руку. Поль повернулся в мою сторону и улыбнулся.
– Я только дверь открою, – тихо сказал он.
– Что? – продолжая озираться, произнесла я.
– Руку отпусти, – тихо произнес его голос.
Я покосилась на свою руку, как тиски зажимавшую его, и покраснела.
– Извини, – расцепляя пальцы, произнесла я.
Он снова улыбнулся. Раздались шорохи, в полутьме я увидела, как спина в кожаной куртке медленно опустилась и зависла на уровне замка. Поль как всегда хмурил лоб, сидя на корточках и разглядывая электронный замок, медленно выпускал дым, докуривая сигарету. Она торчала во рту, мигая в ночи ярким огоньком. Пальцы рук начали проворно ковыряться в приборе, вытаскивали проводочки, оголяли их.
– Аккуратнее, – в ужасе говорила я, наблюдая за тем, как он оголяет провода.
Хоть руки и были в перчатках, опасность удара существовала. Поль скрутил вместе два оголенных провода и поднес их к сигарете. Железо кое как поддалось нагреву, конечно, не абсолютной плавке, но этого маневра хватило, чтобы вызвать замыкание. Система дала сбой. Это стало понятно по тому, как усмехнулся Поль. Он вытащил сигарету изо рта и потушил ее, затем снова присел на корточки возле двери и потянул вверх. Двери поддались, открыв нам доступ к машине, словно пещера Алладина с сокровищами.
– Идем, – обернулся Поль в мою сторону.
Пришлось податься вперед. Подойдя к входу, я с опаской заглянула во внутрь огромного черного пространства, ничего приятного в том, чтобы находиться в огромном пустом помещении с незнакомым домушником я не видела. Взглянув на него еще раз, и не найдя подтверждения в душе, что ему хоть сколько-нибудь можно доверять, я шагнула за ним в темноту.
– И зачем я за ним тащусь? – опять подумалось мне, от чего я не сдержала вздох.
Мы прошли вперед метров десять, Поль освещал путь телефоном, я же удивлялась, как он может что-то разглядеть в такой темноте, и с опаской шла за ним. Черное пространство рождало в душе неприятные ощущения. Слабый огонек фонарика – единственный ориентир и возможность хоть что-то разглядеть, меня совсем не успокаивал. Я так пропиталась страхом, что начала представлять в голове не весть что: как те двое выскакивают из темноты, хватают меня и убивают, или сам Поль неожиданно гасит фонарик, хватает и начинает душить. В такой темноте не поймешь даже, кто и откуда выскочит. Я до того дофантазировалась, что стала замедлять шаг, пытаясь отдалиться от Поля, на случай если он решит меня убить. Место убийства было самым подходящим. Я сделала еще пару шагов вперед, как увидела замерший свет телефона.
– Ну точно, – подумала я, затаив дыхание. – Он собрался меня убить. Встал в позицию и ждет удобного момента, чтобы наброситься.
Тут свет резко ослепил глаза. Я сморщилась и прикрыла глаза рукой. Несколько секунд спустя, уже свободно созерцала картину, я начала приходить в себя. Метрах в трех от меня стояла машина с включенными фарами. В ней сидел Поль, наклонившись вниз к полу, что-то искал, что именно, мне с моего места было не разглядеть, потому я двинулась вперед. Сделав пару шагов, я подошла к двери.
– Садись назад, – сказал голос.
Голова Поля зависала внизу. Меня все это настораживало, но я протянула руку и открыла себе дверь. Поль изменил позу, а его кресло стало отодвигаться назад, принимая не до конца горизонтальное положение. Как только я хлопнула дверью со своей стороны, Поль приподнялся повыше и вытащил ключи из замка зажигания. Фары мгновенно погасли. Мы остались в полной темноте, лишь только вдали зияли открытые ворота, через которые проникал свет, давая возможность хоть смутно видеть очертания предметов и соседа рядом. Я сидела, наблюдая, как Поль старается примоститься поудобнее на импровизированной кровати. Он то и дело переворачивался с одной стороны на другую, пытаясь удобно расположить свое уставшее тело.
– Ложись, – тихо произнес он, посмотрев на меня снизу вверх. – Лучше отдохнуть. Кто знает, что завтра будет.
– А вдруг они, не найдя нас, придут сюда ночью и захотят уехать по-тихому?
– Я на это и рассчитываю, – тихо произнесло лицо с закрытыми глазами. – Когда они здесь появятся, мы сможем проследить за ними и понять, откуда ноги растут, – его глаза снова открылись и посмотрели на меня. – А если ты не примешь горизонтальное положение, то они заметят тебя гораздо раньше, чем ты их. План насмарку.
Мне немного повеселело, после его слов часть страхов ушла. Я стянула с себя туфли, расстегнула пиджак, сложила в четверо и подложила под голову вместо подушки, укладываясь спать. Мы пролежали несколько минут в молчании.
– Не холодно? – неожиданно произнес голос.
Поль так и лежал с закрытыми глазами, лицо его было устремлено вверх, так что в темноте отчетливо виднелся профиль. Я тихо лежала на своем месте, не закрывая глаз, и украдкой поглядывала на него. Мужчина лежал тихо, скрестив руки, чтобы было теплее. Грудь монотонно поднималась и опускалась. Я все смотрела и не понимала, что не так. На домушника, как я и заметила раньше, он совсем не походил, однако обладал явными криминальными навыками. Если он антиквар, то в живописи разбирается не хуже меня. Может, спросить его еще и про мой рисунок? Хотя, это очень опасно, пока не узнаю о нем больше, не стоит открывать все карты.
– Ты что не спишь? – тихо произнес голос.
– Не спится, – ответила я.
Снова повисла тишина.
– А ты откуда так хорошо в искусстве разбираешься? – вдруг произнес он.
– О чем ты?
– О том, что на глаз можешь определить, чьей кисти картина.
– Я художественную школу закончила, – тихо ответила я.
– Ну и? Ты же художник, – посмотрел он на меня, избороздив лоб.
– Не совсем.
– То есть?
– Ну, меня там не только кисти выбирать и правильно наносить краски на холст учили, – ответила я. – У меня специальность – социология искусства.
Тут голова Поля приподнялась, чтобы еще раз, получше, взглянуть на меня.
– Что? – тихо произнесла я.
Он помотал головой в ответ.
– То есть ты представляешь, сколько стоит такая картина, – монотонно произнес он.
– Миллионов шесть, возможно восемь, если найти того, кому она очень нужна.
Поль еще раз посмотрел на меня с положения лежа, и привстал, окончательно прогоняя сон.
– Как давно ты с эти связана? – вдруг переменился его голос, став жестким.
– Ты о чем?
– Не притворяйся, – еще более резко произнес он.
Я от непонимания и желания во всем разобраться, сама встала и уставилась на него.
– Значит, и там ты оказалась не просто так, – еще более давяще произнес он.
– Ты о чем? Я не понимаю.
– Я думал, ты просто… а ты.
Я только хмурила лоб от удивления.
– И кому ты хочешь его продать?
Я лишь расширила глаза. Мне казалось, что Поль спятил. Что я могу продать? Кому я вообще могла что-то продавать? И почему мое образование наталкивает его на такие мысли?
– Кому и что я могу продать?
– Отдай мне его по-хорошему, – произнес Поль, чем еще больше вызвал мое удивление.
– Картина не у меня, ты забыл? – тихо произнесла я.
– Я ничего не забыл, только твоя биография становится все более интересной. Ты просто кладезь сюрпризов.
– Это ты – кладезь сюрпризов со своими навыками домушника и черным маклерством. Я такими вещами не занимаюсь.
