Серёжа очень хотел сидеть со Светой. Впервые в своей жизни он столкнулся с тем, что судьба может совершенно неожиданно одарить свершением твоей мечты. И испугался этого. Как так? Сидеть со Светой совсем рядом? Слышать её дыхание, касаться её локтя, опускать глаза и смотреть на её неприкрытые юбкой колени? С первого класса Березину нравилась Света, но он никогда никому не говорил об этом, а встречаясь с девочкой взглядами, всегда изображал безразличие и первым отводил глаза.
Крамских тоже не проявляла интереса к своему соседу по столу. Вела себя обособленно и даже, казалось, горделиво. Так продолжалось несколько месяцев, пока на уроке английского языка она не увидела в руках у Серёжи старую потрёпанную книгу в мягком переплёте «Комбинации в парах».
– А это о чём книга, о танцах? – шёпотом спросила Света.
– Про футбол, – сжавшись от неожиданного интереса соседки, ответил Серёжа, при этом почувствовав, что ему приятен вопрос.
– Да? Ты читаешь такие книги? А где взял? – залепетала Света так, будто сама играла в футбол и ходила на тренировки.
– Читаю. Тренер подарил, сказал, что теоретическая подготовка – это половина успеха игрока и команды в целом, – строго сдвинув брови, ответил Серёжа.
– У вас есть тренер? Правда? – удивилась Крамских.
– Да. Он к нам каждый день на площадку приходит после уроков. Хочешь, тоже приходи… – неожиданно для самого себя возбуждённо выпалил Березин. – Ну… посмотришь, как мы отрабатываем эти комбинации. А не понравится, уйдёшь…
– Комбинации в парах? Танцуете что ли? – засмеялась соседка.
– Можно и так сказать, – поддержал доброе настроение Светы Серёжа. – А вообще эти комбинации называются «стенка», «открывание», «выход на свободное пространство», «пропускание мяча», «скрещивание», «смена мест», «отвлечение внимания», ну, и разные другие.
– Ого! И всё это надо знать, чтобы играть в футбол? – удивилась Света.
– Чтобы хорошо играть, нужно знать гораздо больше. Вот Дмитрий Николаевич – он, наверное, знает о футболе всё, – вздохнул Серёжа.
– Это тренер ваш?
– Ага. Он нас готовит к турниру на кубок города среди школ. Меня капитаном нашей команды хочет поставить, считает, что я ключевой игрок. Разыгрывающий. А я боюсь ответственности. Капитан – это же не сам за себя. Если выиграли, то побеждает команда, а если проиграли…
– То что?
– Если проиграли, значит, виноват капитан. Не выполнил тренерскую установку на игру, не вдохновил партнёров, не провёл среди них психологическую подготовку, не повёл за собой, не стал примером для команды.
– Заумно всё как-то у вас. Я думала, что футбол – это бей мяч подальше и не дай сопернику забить гол тебе. Всё просто.
– Так ты придёшь?
– Если это удобно, то приду. С Аней. А мальчики не будут против?
– Наоборот, нам нужна поддержка. Мы ведь за всех вас биться на чемпионате будем, за всю школу, ведь наши старшеклассники отказались играть в своей группе.
– Вот козлы!
– Какие ещё козлы, Крамских!? – раздался громкий голос преподавательницы английского языка. – А если вдруг и козлы, то как это слово будет звучать по-английски?
– Не знаю, Вера Андреевна, – поднимаясь со стула и покрываясь розовыми пятнами, виновато сказала Света.
– Гоутс, милочка. Садитесь.
– А я думал, что Гоутс – это английская фамилия, – весело крикнул с места Серёжа, пытаясь таким образом, как в подаренной тренером книге, отвлечь внимание учительницы на себя.
– Ничего смешного здесь нет, Березин. В русском языке тоже есть подобные фамилии, Козлов, например, или Козленко, – парировала Вера Андреевна.
– Или Козлодоев, – под хохот одноклассников продолжил Серёжа.
– Я сообщу матери о вашем чувстве юмора, Березин, – строго пробасила англичанка. – Ей это не понравится, думаю, особенно в свете того, что шутите вы, юноша, в тот момент, когда у вас вырисовывается годовая тройка.
– Вера Андреевна, ну, почему тройка? – возмутился Серёжа.
– Потому что не учитесь, как следует. И я буду настаивать на том, чтобы вы посетили дополнительные занятия и могли в конце четверти вытянуть английский хотя бы на слабую четвёрку, – Вера Андреевна так говорила всегда, когда хотела подвести итог уроку и всем намекнуть на оплату её внеурочного труда.
4
На тренировки Дмитрий Николаевич всегда приходил без опозданий. Снимал куртку, аккуратно вешал её на дерево, доставал из спортивной сумки секундомер, свисток, блокнот, ручку, диктофон, делал какие-то записи, не поясняя мальчишкам их смысл. Но все понимали: так надо для решения общей задачи, так делают настоящие тренеры.
После лёгкой разминки, в которой тренер сам принимал активное участие, началась отработка передач и ударов по воротам. Дмитрий Николаевич в этот раз принёс с собой три новых мяча. Они были изготовлены не из кожи, а из дерматина, выглядели старомодно и неуклюже, но для тренировки оказались вполне пригодными. Да и одним мячом коллективу в целых двадцать мальчишек – одиннадцать основных и девять запасных – заниматься было сложно. Объём технико-тактических задач на тренировках увеличивался, росла интенсивность занятий, поэтому, чтобы не было простоев, возникла необходимость разделяться на несколько групп.
– Маловато мячей, маловато, – грустно вздыхал Дмитрий Николаевич. – В идеале было бы, конечно, неплохо каждому игроку иметь свой мяч. Но я понимаю, не все родители могут себе позволить эти затраты.
– А эти мячики вы где взяли, Дмитрий Николаевич? – с интонацией искренней благодарности за принесённый тренером инвентарь спросил Серёжа.
– Да, как тебе сказать, – задумался Дмитрий Николаевич, напряжённо сдвинув высокие брови и нахмурив обнажённый лоб. – Выпросил у старого приятеля, он когда-то физкультуру в училище преподавал, пересекались с ним по работе. У него раньше этих мячей было-о… Насобирал за жизнь.
– А вы где работаете, Дмитрий Николаевич? И какое у вас образование? – помня об обещании, данном маме, спросил Березин.
– Да это не важно, Серёжа, – широко улыбаясь и обостряя глубокие ямки на щеках, отмахнулся тренер,– Можно сказать, что бездельник. Куда важней нам с тобой, дорогой мой капитан, выиграть кубок города. Об этом должна болеть голова.
– Это вряд ли. Да и не капитан я ещё. Команда должна выбрать, – пожал плечами Березин.
– А ты разве сам не чувствуешь, что ребята уже ориентируются на тебя? Не на Щукина, заметь, а на тебя? – сурово так, но доверительно, по-отцовски, спросил Дмитрий Николаевич. – И не только ребята…
– А кто ещё? – удивился Серёжа.
– А вон, посмотри, болельщицы подоспели, как раз к двухсторонней игре, – махнул рукой в сторону Дмитрий Николаевич, бодро подтянул спортивные брюки, выпрямил спину и дал команду построиться и рассчитаться для разделения на два состава.
За южными воротами, обтянутыми ветхой сеткой, стояли Аня и Света. Аня, как всегда, что-то интенсивно говорила, улыбалась, махала руками одноклассникам, а Света, казалось, широко смотрела только на Серёжу. Их взгляды встретились, на этот раз Березин не опустил глаз, а немного неловко подмигнул однокласснице, одновременно кивая головой. Жест получился скованным, непонятным, но Света тоже кивнула, подмигнула Серёже и беззвучно прожевала тонкими губами слово «привет».
– Привет, – почти шёпотом ответил Серёжа. – Виделись же…
– Бере-е-зин! – окликнул тренер. – Не отвлекаться на красивых девушек! Первым делом, первым делом – бить в ворота, ну, а девушки, а девушки – потом, – под весёлое улюлюканье мальчишек поставленным мощным баритоном пропел он.
– Иду, Дмитрий Николаевич! – крикнул Березин.
– Не иду, а бегу, – добавил тренер. – И вообще, дорогой наш Березин, мы вот с командой недоумеваем: почему ты думаешь, что мы не способны взять кубок города? Ответь коллективу, пожалуйста.
– Ты чего, Берёза? – сжав кулаки, буркнул Ванька Щукин.
– Чего-чего? – прошипел опороченный Березин. – Как ты у двадцатой выигрывать собрался, у них семь человек на областных соревнованиях за спортшколу играют. Вот и сомневаюсь.
– А ты, Серёжка, как капитан команды, не должен сомневаться в своих партнёрах, – важно прохаживая по бровке вдоль строя мальчишек, деловитым речитативом сказал Дмитрий Николаевич. – Они, партнёры твои то бишь, ничем не хуже тех, что тренируются в спортшколе. И у одних, и у других по две руки, по две ноги, по одной голове. Разве не так, ребята?
– Так! Так! – закивали мальчишки.
– Вот поэтому, мои дорогие, победит в чемпионате та команда, которая на определённый период времени окажется в лучшей функциональной, технико-тактической и психологической форме, и которой немножечко, самую-самую малость… будет что?..
– Что-о-о? – забубнили мальчишки.
– Будет везти! Вот что! – раскатисто захохотал Дмитрий Николаевич. – Мы ведь играем по кубковой системе, ребята. Это система с выбыванием. Проиграл – закончил турнир. Выиграл – прошёл в следующий этап. Запомните, непобедимых нет. А выигрывает всегда та команда, которая что?
– Что-о?– загудел строй.
– Забивает.
– А не проигрывает та, которая…
– Не пропуска-а-ет! – хором рявкнули мальчишки.
– Верно! Мяч он ведь какой?
– Кру-у-глый!
– Ответ неправильный! Мяч шарообразный. И на шару может закатиться в любые ворота!
– Дмитрий Николаевич, а вы в какой команде играли и сами много турниров выигрывали? – с некоторой ехидцей в косом взгляде и, продолжая похохатывать от шутки про шарообразный мяч, спросил Щукин.
– Было дело, играл. Но сейчас это уже не важно и не имеет никакого значения. Главное, что я вынес из своего спортивного прошлого, – Дмитрий Николаевич, что-то вспоминая, сделал длинную паузу, потом решительно поднял указательный палец правой руки вверх и прочитал стихотворение:
Бесконечная усталость.
Пот, катящийся с виска.
Мало времени осталось
До финального свистка.
Был я молод, бегал вволю,
Так и шастал как челнок
По размеченному полю,
Не жалея сильных ног.
А встречали! – как министра.
Уважительно до слез.
Операцию мениска
Я еще не перенес.
Тренированное тело
Тоже к сроку устает.
Пусть всё это пролетело,
Но во мне оно поет.
Вот судейская сирена
У судьи уже во рту.
