Хроники Та Кемет
Влад Малышев
Познакомившись в уличном кафе с древнеегипетским богом Тотом, наш соотечественник волею чудесного волшебства переносится из современной Москвы в эру царствующих богов. Грядут тревожные времена. Коварный Сетх готовится осуществить заговор против Осириса, уже обращены в страшных зверей его злые демоны и вскоре развернется на наших глазах кровавая битва. Сойдутся в смертельной схватке Повелитель Пустынь и Крылатый Хор, а Исида, рыдая, будет искать тело своего возлюбленного.
Влад Малышев
Хроники Та Кемет
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
Когда Тот предлагал мне устроиться к нему на работу в качестве писца, он сразу же предупредил, что я должен буду составлять два варианта рукописи. Один – официальный, так сказать, для потомков, а другой – правдивый, лично для него.
Поскольку мифологическая версия царствования древнеегипетских богов общеизвестна, я не намерен утруждать читателя излишней информацией и позволю себе опустить эту часть манускрипта. И потом, должен признаться честно, некоторые сцены были описаны мной в придворной летописи столь неправдоподобно, что я до сих пор удивляюсь, как в них мог хоть кто-то поверить. Таким образом, я представляю на ваш суд совершенно подлинный рассказ о происшествиях многотысячелетней давности, кои до сих пор считаются воистину легендарными.
Тому же, кто станет хулить это писание, да будет бог Тот врагом!
КНИГА ПОЗНАНИЯ ТВОРЕНИЙ РА
Будь писцом, утверди это в сердце своем
Глава I
Мое, надо сказать, совершенно незапланированное участие в событиях, положивших отсчет современной цивилизации, началось, как это ни странно, в наши дни. Я сидел за столиком уличного кафе и уныло доедал хот-дог, запивая его дешевой колой из банки. Настроение в тот июльский вечер у меня было поганое. В моем кармане лежала заюзанная флешка с рукописью, которую в очередной раз не приняли в очередном издательстве. Я лениво перелистывал в голове никому не нужные страницы и косился на воробья, который расхаживал неподалеку, надеясь поживиться крошками, отвалившимися от хотдоговской булочки. Наконец пернатому голодранцу наскучило ждать, он вспорхнул с тротуара, уселся на стол и бесстрашно двинулся к остаткам моего ужина. Бывают же такие наглые птахи!
Однако я не предпринимал никаких попыток противостоять дурно воспитанной птице. «А пропади оно все пропадом…» – мрачно подумал я.
Эта незамысловатая мысль по-прежнему протекала в моей понуро опущенной голове, когда я почувствовал, что, помимо воробья, поблизости возник еще кто-то. Рядом со мной появился незнакомец в дорогом черном костюме с золотыми пуговицами. «Именно с золотыми!» – почему-то сразу решил я. Как выяснилось впоследствии, я был абсолютно прав.
Внешность этой странной личности с первого взгляда показалась мне довольно симпатичной. Это был скорее восточный тип – смуглолицый, с раскосыми темно-карими глазами. Волнистые черные волосы ниспадали до самых плеч. Губы и нос были тонкими, аккуратно выструганными.
Изобразив на лице довольно-таки ехидную улыбочку, этот субъект уселся за мой столик, согнав тем самым воробья, который уже считал меня своим полноправным приятелем. Пока я размышлял, стоит ли радоваться тому, что пернатый ворюга улетел или, наоборот, обидеться на непрошеного гостя, тот успел заговорить.
– Что, не печатают? – насмешливым тоном спросил он.
– Вам-то какое дело? – огрызнулся я.
Странно, но тогда меня даже не заинтересовало, откуда он мог быть в курсе моих проблем. Да, похоже, что в тот период своей жизни я был жутко апатичным.
– По-моему, ты совсем сник, парень. Да и есть вроде бы все еще хочешь. Может, зайдем в ресторан, там и пообщаемся.
Я наделил его сумрачным прищуром.
– Чего вы хотите? Мы ведь с вами не знакомы.
– Это ты со мной не знаком.
Он пристально огляделся по сторонам, как будто бы за ним следили.
– Так что, идешь? – загадочный собеседник поднялся. – И не бойся, я не ем непризнанных писателей, – его губы растянулись в самую язвительную из улыбок, которую мне когда-либо доводилось видеть.
– Ничего я не боюсь, – воинственно заявил я.
– Тогда пошли, – он буквально выпрыгнул на тротуар и со скоростью метеора начал удаляться от моего столика.
«С чего это он так уверен, что я понесусь за ним?» – про себя проворчал я. Далее у меня мелькнула мысль сбежать. Не то чтобы я боялся… Точнее сказать, я как раз боялся, но вовсе не этого таинственного господина, а того, что у меня, кажется, происходит помутнение разума, поскольку, чем дольше я смотрел на творящееся со мной со стороны, тем менее реалистичным оно выглядело. Святая простота! Знал бы я тогда, какие приключения мне предстоят, так вообще упал бы в обморок и лежал дня два или три, даже не вставая с целью перекусить.
А обладатель костюма с золотыми пуговицами уже маячил у широко распахнутой двери ресторана и ожесточенно жестикулировал руками, призывая меня присоединиться к нему. «Ну, по крайней мере, я вроде бы не единственный, у кого не в порядке с головой», – с облегчением рассудил я и медленно поплелся навстречу своей судьбе.
– Есть такая пословица: «Умного судьба ведет, а дурака – тащит», – эту фразу незнакомец произнес, затаскивая меня внутрь заведения, для чего ему пришлось цепко ухватиться за мой локоть.
Я заподозрил, что он читает мои мысли.
– Да не читаю я, не читаю… так только – просматриваю, – махнул он рукой.
Если бы длинноволосый экстрасенс не подставил мне стул, я бы оказался на полу.
Когда я вернулся в действительность, он тоном царствующего монарха повелевал гарсону, чего мы изволим покушать. Бедняга внимал ему так, словно перед ним сидела тень короля Лира собственной персоной.
– Я не представился, – провожая напутственным взглядом официанта, сообщил мой сосед по столику. – Меня зовут Тахути… или Тот. Кажется, у вас принят именно этот вариант произношения моего имени[1 - Употребляемые в наши дни имена древнеегипетских богов, как правило, коптского или же греческого происхождения. Тахути, египестк. (Тот, коптск.) – в Додинастическую эпоху – божество Луны. В Раннединастический период он приобретает функции покровителя письма, а в эпоху Нового царства становится также божеством магии.]. Я – бог, слышал, наверное…
– Очень приятно, бог, – весело ответил я. А что мне еще оставалось? Не падать же, в самом деле, в обморок.
Короче говоря, я не стал спорить. Причин у меня, в принципе, было несколько. Во-первых, мне уже давно все осточертело, во-вторых, спорить с сумасшедшими, как известно, бесполезно, а в-третьих, я решил: «если он правда бог, то лучше не выпендриваться, вдруг парень не шутит».
– Я появился здесь для того, чтобы предложить тебе работу, – Тахути разложил на коленях салфетку.
Судя по всему, он не был новичком в посещении дорогих ресторанов.
– Какую работу? – машинально выпалил я.
– По специальности.
– Вам нужны экономисты? Что, состояние экономики Египта столь плачевное?
– Египта? – мне показалось, что бог письменности даже растерялся, но затем лицо его озарилось осознанной улыбкой. – Страну, которую ты так именуешь, в моем времени зовут Та Кемет, что в переводе с языка богов означает Черная Земля[2 - Такое наименование Древний Египет получил благодаря темному цвету почвы Нильской долины.].
– Работа хоть постоянная или так? – осведомился я.
– Ну… – Тахути немного наморщил лоб, – думаю, на пару тысяч лет как минимум. Но мне совсем ни к чему… эти… как их там… экономисты, – добавил он.
– Знаете, в ближайшие две тысячи лет я свободен, как раз дальше у меня все забито, – хмыкнул я. – Считайте, что вам повезло. А что ж я должен делать, если не заниматься становлением вашей экономики?
– Мне, понимаешь, позарез необходим писец Книги Бога, – признался Тахути, – ну, или писатель, по-вашему.
– Писатель? – я не поверил ушам.
Тахути утвердительно кивнул. В это счастливое мгновение нам доставили великолепно пахнущее мясное блюдо дивной конфигурации. Представления не имею, что это было такое, но вкус у него оказался просто потрясающий.
Мы на некоторое время прервали нашу непринужденную беседу, для того чтобы повонзать зубы в это кулинарное чудо.
– Сам посуди, тебя же ничто не держит, – отхлебнув «Мартини», продолжил мой угоститель. – Так что соглашайся. Чего ты?
– Ничто не держит, – эхом отозвался я. После хорошей порции пищи, удачно переправленной в желудок, я почему-то начинаю смотреть на жизнь философски. – А куда же подевался ваш знаменитый Ани? – Внезапно я вспомнил, что согласно многочисленным древним мифам у Тота был писец по имени Ани.
– Какой Ани? – Тахути вскинул брови.
«Нет, все-таки этот чудак – ненастоящий бог, – с долей разочарования заключил я. – Не может же египетский бог не знать, кто у него был писцом». Пришлось мне вкратце пересказать покровителю мудрости подробности его божественной жизни.
– Ах, вот в чем дело, – обрадовано просиял Тахути. – Ну, ты – чудак-человек. Как же я могу знать об Ани, если я его еще не нашел? Я как раз пребываю в поиске и ты – один из кандидатов. Неужели не понял до сих пор?
– Постойте-постойте, что значит, не нашли? Он ведь давно уже умер…
– Ни хрена он не умер, говорю же тебе, я писца себе еще не нашел, – упрямо повторил Тахути.
– Дяденька, объясните тупому, – состроив притворную рожицу, взмолился я.
– А тут и объяснять нечего, – отмахнулся Тахути. – Я же ведь из прошлого, и всему, о чем ты там читал у этого своего Ани, только предстоит свершиться.
– Вот как? Круто закручено, – оценил я.
– На том стоим, – не уловив моей иронии, Тахути надулся от гордости. Нормальный вроде бы мужик, а оказывается – бог. Ну как в такое поверишь?
– Платить-то хорошо будете? – на всякий случай полюбопытствовал я.
– Плата, на мой взгляд, достаточно высока – бессмертие, – не отводя от меня глаз, ответил Тахути.
Я закашлялся, подавившись маслиной, и Тахути пришлось хорошенько шарахнуть меня по спине. Ведь бессмертия-то я пока не обрел.
– Да уж, умеете вы убедить клиента, – прохрипел я.
– Итак, по рукам? – оживился пришелец из прошлого.
– Ой, постойте, что-то у меня голова кругом идет, – честно признался я. – И вообще, все это как-то больше напоминает сделку с дьяволом. Костюмчик-то у вас мрачноват. Небось, вы мне – бессмертие, а я вам за это – душу. Договор кровью будем подписывать?
– Душа… – задумчиво произнес Тахути. На какое-то мгновение он, и правда, сделался похож на бога мудрости. – Это я тебе потом как-нибудь… Сейчас ты все равно не поймешь[3 - По представлениям древних египтян, у человека не одна, а семь душ. Подробнее об этом будет рассказано в дальнейшем.], – он вяло улыбнулся, и его гримаса показалась мне извиняющейся.
– Вы точно не Люцифер? – мне все-таки хотелось ясности.
– Да с чего ты взял? Неужели я такой страшный? – изумился Тахути.
– Вы, конечно, не страшный, – не стал я возражать против очевидного. – Но и на бога мудрости не очень-то тянете.
– И каким же, по-твоему, должен быть бог мудрости? – в голосе Тахути прозвучал неподдельный интерес, он даже вперед подался, чтобы лучше слышать.
– Каким, каким – мудрым, – назидательно выдал я.
Тахути неудержимо рассмеялся. Глядя на него, я сам невольно начал посмеиваться.
– Ага, значит, я должен с утра до вечера восседать, к примеру там, в позе лотоса и периодически сообщать собравшимся какую-нибудь лабуденную хрень! А вот это видел? – и Тахути сунул мне прямо под нос фигу.
– Вот уж не ожидал от бога, – отстраняясь, буркнул я.
– Слушай, хватит выкаблучиваться, – посерьезнел Тахути. – Ну, кому ты здесь нужен? Эти твои так называемые великие творения – это же, по чести сказать, фигня. Это я тебе авторитетно заявляю, как бог письменности.
