Вампиры сердца моего
Корвинус Олеандер
Сюжеты о проклятых рыцарях, невинно умертвлённых девах и жестоких колдунах въедаются в наше сознание с самого детства. Но как же редко встречаются тексты, способны оживить эти уснувшие в безднах нашей памяти образы! Под этой обложкой мотивы колдовства и преступной страсти, проклятий и смерти сплетаются в субстанцию готической баллады, от которой веет одновременно и тленом старины, и металлически-электрическим привкусом настоящего. Странно. Мрачно. Безумно.
Вампиры сердца моего
Корвинус Олеандер
© Корвинус Олеандер, 2024
ISBN 978-5-0062-3262-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Хозяйка тёмной гавани
В эту ночь,
самую темную из ночей,
в ночь, когда мрачная Геката поворачивается к миру
своей таинственной, пугающей стороной,
чьи-то стопы с тихим всплеском
сбивают верхушки волн.
Это женщина с белым как мел лицом,
вся в черных одеждах,
бродит по поверхности моря.
Глазницы ее пусты —
чья-то свирепая рука вырвала ей глаза
и глубокие черные дыры на ее лице —
точно два жутких цветка.
Капли темной, почти черной крови
падают в воду, струятся из жутких провалов
по белым щекам.
Впитываясь в платок,
которым она утирает свои страшные слезы.
Стопы ее едва касаются поверхности.
Кажется, что она медленно
парит над самой водой.
Парит как огромная черная пушинка.
Как черная мысль.
Как черный сон.
Как чудовищный черный ангел,
парящий над морем
в поисках утраченных глаз.
Долго, должно быть, полночи
бродила она по воде,
но вот, наконец-то остановившись,
вдохнув всей грудью,
широко-широко раскрывает
огромный рот
и издает такой страшный
и протяжный вой,
что волны в миг умирают
и море превращается в зеркало.
В темное, идеально ровное зеркало.
Даже бывалые моряки,
эти насквозь просоленные морские волки,
в такие ночи беспрестанно молятся
своим богам, умоляя уберечь от напасти.
Порыв ветра невероятной
фантастической силы,
точно невидимый глазу
и бьющий крыльями по воде дракон,
налетает на море, вспенивая
и вновь оживляя темные умершие валы.
Женщина поднимает руку.
Черная змея платка,
платка, пропитанного влагой боли,
извивается в ней.
Подхваченный бешеным дыханием ветра,
платок взмывает высоко в небо
и, на мгновение замерев,
превращается,
точно случился ядерный взрыв,
в несметную стаю черных немых птиц.
И шелест их крыльев
похож на шелест бумажного пепла.
Кривые огненные клинки
секут небо на тысячи рваных лоскутов,
но птицы не боятся молний,
ибо сами они черные молнии,
разящие слабых смешных человечков.
