Алина Миларут "Дьявольский нимб"

– Утешила.

– Ну, разве я не права?

– Не знаю.

– Тебе нужна встряска!

– Думаю, это не вариант.

– Ты почти круглосуточно торчишь на своей работе! Мы давно не видели тебя! Развлекись! И как насчёт пения? Я соскучилась.

Латиша улыбнулась и подалась вперёд. А потом ловко нырнула под стол, и уже через секунду пояс моих брюк вяло болтался на бёдрах. Она знала, что делать, а я знал, что это не поможет. Я отъехал на стуле подальше, застёгивая ширинку.

– Ладно. Я уйду, если ты хочешь остаться наедине со своей работой! – недовольно прошипела Латиша. – Пусть теперь она тебя ублажает!

Сказав это, она гордо покинула кабинет, не забыв хлопнуть дверью. Почти сразу после её ухода ко мне заглянула Линда.

– Господин ЛеМарко, всё хорошо?

– Всё отлично, – буркнул я, упав лбом на стол.

Как-то так получилось, что к пятой сотне лет я успел попробовать всё, что хотел. Я заглатывал все прелести этого мира махом, не наслаждаясь ими, не растягивая удовольствия. И, возможно, быстрая смена кадров привела меня к такому концу. Я насытился доверху только частичками благополучия и веселья, но не познал саму суть существования.

А потом резко наступила пустота. Вначале я списал это на долгую и продолжительную зиму.. Я надеялся, что с весной возродится не только природа, но и моя жизнь. Но ожидание затянулось, и я понял – всё изменилось. То, что раньше доставляло удовольствие, сейчас было приторным до тошноты. Как слепой, я тыкался во все двери, искал своё, пока не понял, что моего в мире нет ничего. Я пуст, как дыра, и во мне не задерживалось что-то подолгу…

Домой я ехал, пребывая в своём обычном унынии. И даже любимый город, в котором я поселился несколько лет назад, не мог вытащить меня из этого состояния. Родные и знакомые улицы с баннерами, горящие неоновыми огнями вывески на ресторанах и магазинах сейчас безлико украшали некогда красивый город. Я любил здесь жить, почти идеальное место для регулярных встреч с приятелями, для раскрутки собственного бизнеса, для просмотра отличного мюзикла или посещения первоклассного ресторана. Никакой город в мире не мог сравниться с тем, где я жил. Нью-Йорк? Париж? Москва? Токио? Рим? Нет, абсолютно. Этот город был моим. Не то, чтобы я был его главой или что-то в этом роде, нет. Просто я до трепета любил его и только одна мысль, что когда-нибудь придётся отсюда съехать, приводила в ужас, даже теперь, когда уже нет ни регулярных встреч с друзьями, ни первоклассных ресторанов.

Отстояв в пробке два часа, вышел из себя и нечаянно подпалил переднее сидение "бентли". Только этого мне не хватало. Машина оставалась почти единственным предметом, который я любил и готов был провести в ней весь остаток бесконечной жизни. Моя территория, моя тачка! И теперь она дымит. От ярости вместо воздуха выдохнул дым, с наслаждением вдохнув его обратно. Мне бы сейчас действительно выпустить пар. Вероятно, не надо было выгонять Латишу.

Двухэтажный, оформленный рустовкой особняк, купленным мной сравнительно недавно, а если быть точнее, то одиннадцать лет назад, ждал меня горящими окнами и распахнутыми дверями. Заехав в подземный гараж, заглушил машину и прислушался. Музыка, голоса, топот ног – в моём доме снова вечеринка.

– Ливви приехал!

Стоило мне войти, как на меня обрушилось всё веселье. Запахи алкоголя, табака, дыма и ещё чего-то сладкого навалились, как стена. Несколько десятков раскрасневшихся лиц обратились ко мне, и я почувствовал себя бактерией под микроскопом. Я натянуто улыбнулся, проходя глубже в дом. Все расступались передо мной, приветственно били по плечу, со смехом спрашивали как дела на работе. Из них я чуть ли не единственный, кто вкалывал.

– Ливви!

– Ливви!

– Ливви! – слышалось со всех сторон.

Я шёл прямо, временами останавливаясь около одного или второго. Меня спрашивали, как я себя чувствую, и я по обыкновению отвечал "нормально". Улыбки сменялись друг другом, превращаясь в настоящий калейдоскоп, даже голова закружилась. Музыка била по ушам, дёргала мозг.

– Ливви! – Ко мне подлетел Зойя. – Лив, мы украли такую тачку! Закачаешься! Аха-ха! Lamborghini Gallardo! Лука, иди сюда!

Зойя и Лука, два брата, похожие друг на друга как две капли воды. Короткие русые волосы, фиолетовые глаза, почти одна и та же широкая улыбка, плотно сбитое телосложение. Но вот по характеру совершенно разные. Зойя всегда казался мне маленьким ребёнком, который говорит то, что думает и делает то, что хочет. Из-за его простодушия и желания наслаждаться бесконечной жизнью я мог спокойно повернуться к нему спиной и не ожидать удара. Чего не мог сказать о его брате Луке.

Он подошёл к нам, улыбаясь, как и Зойя, но всё же не так открыто. Казалось, он постоянно обдумывает план по завоеванию мира или что-то в этом роде.

– Привет, Лив, – поздоровался он.

Я кивнул.

– Ливви, вот это тачка! Пятьсот лошадиных сил!!! – Зойя, перекрикивая музыку, нагнулся к моему уху и прижался почти вплотную. – Аха-ха! Нас чуть не сцапали! Лука поджёг им задницы! Ты бы это видел! Как они тушили друг друга! Вот это зрелище! Надо было записать на камеру и показать тебе! Ливви!

Он сильно похлопал меня по спине, Лука загадочно улыбнулся, будто знал то, о чём я не имел понятия.

– И где машина? – спросил я.

– Мы сбросили её в озеро! – сообщил Зойя, сгибаясь от смеха пополам. – Сдалась она нам?

– Как всегда, – пробормотал я, отходя от братьев.

Они постоянно угоняли какие-нибудь самые навороченные и последние модели, специально попадались на глаза стражам порядка, гоняли от них по городу, а потом, когда погоня приедалась, спокойно избавлялись от дорогой машины каким-нибудь варварским способом и смывались. На их благо, братьев ещё ни разу не ловили, хотя фотороботы с похожими физиономиями висели почти на каждом углу. Таких, как мы, поймать не просто.

Стоило мне отойти от братьев, как ко мне подскочила Памба. Высокая, как небоскрёб, фигуристая и кудрявая блондинка улыбнулась мне и повисла на шее, поцеловав в щёку накрашенными в три слоя губами. Я поморщился, когда она отодралась от меня, а на щеке осталось что-то липкое. Времени она терять не стала. Я почти сразу почувствовал её руку у себя в штанах.

– Ливви, – протянула она, глядя на меня из-под опущенных ресниц.

– Привет.

– Как дела?

– Ты должна лучше знать. Мне кажется, или на самом деле мы уже купили билеты до Австралии?

Памба даже не смутилась, начиная орудовать рукой.

– Так ты согласен?

– Уже нет, – покачал я головой. – Развлекайся.

И как можно скорее отошёл от неё. Свободное место нашлось в самом углу на диване. Устало бухнувшись, откинул голову назад, стараясь отделаться от всего мира. Безумного мира…

Всё вокруг тебя мелькает

И сложнее мир понять.

Ты один, а их так много.

Я сошёл с ума опять…

– Не мог бросить тебя, – услышал я голос Арозона.

Распахнув веки, поднял голову. Передо мной, засунув руки в карманы брюк, стоял лучший друг.

– А сказал, что поедешь домой, – напомнил я.

– Знаю, но передумал.

Он сел рядом со мной, положив ногу на ногу. На нём до сих пор был его безупречный чёрный костюм с таким же тёмным галстуком. Сама элегантность. Если бы не его косичка, которая нравилась всем подряд, кроме меня, я бы сказал, что Арозон был настоящим… настоящим демоном.

Да… демон. Выдумали же люди нам имена…

– Ты мог бы переночевать и на работе, – сказал Арозон.

– Снова? Я давно не был дома.

Арозон улыбнулся и обвёл взглядом переполненную комнату, где гости вели себя, как хозяева. На противоположном от нас диване две пары бесстыдно занимались сексом. Я закатил глаза и опять откинул голову назад.

– Всё ещё хочешь закончить своё существование? – снова встрял Арозон.

– Думаю.

– А как же я? – спросил он с сарказмом.

– А что – ты?

– Бросишь меня одного?

– Пошли со мной.

Арозон не ответил. Приподняв голову, посмотрел на него. Он сидел, глядя на свои руки, и о чём-то думал. Он казался таким умиротворённым, и вся эта шумиха вокруг нас, танцы на столе, веселье, отскакивали от Арозона, как от стеклянного купола, который он натянул на себя. Даже бьющая музыка, казалось, сделалась тише и отошла на второй план.

– Что? – спросил я его.

– Странно.

– Что именно?

– Самосожжение.

Я усмехнулся.

– Не бери в голову. Тебе ещё далеко до сумасшествия.

– А ты уже?

– Я думаю – да.

– Псих, – покачал головой Арозон и грустно улыбнулся.

– Ливви, идём танцевать! – воскликнула издалека Памба. – Ну, же!

Я никак не отреагировал на неё, и она, обиженно надув губы, скрылась в толпе.

Тут я вспомнил:

– Когда меня не станет, оплати все мои счета, особенно, этот банкет.

– Договорились, – легко согласился друг, не глядя на меня.

– Я хочу сейчас, – слова вырвались быстрее, чем я успел о них подумать.

Арозон не удержался и повернул голову в мою сторону, но не смотрел в глаза, а прямо в лицо. На секунду мне показалось, что его губы дрогнули. Чёрные глаза, которые всегда выглядели такими глубокими, сейчас были пустыми.

– Прости меня, но я больше не могу, – одними губами произнёс я.

– Я понимаю, – так же ответил он.

– Не ищи меня.

– Не буду.

Мне хотелось сказать Арозону ещё что-нибудь. Что-то, что он запомнит и будет хранить в сердце до скончания веков или собственной жизни. Но все слова как назло исчезли из головы. Нам не дано любить, но нам подобные существа способны обожествлять другие чувства и эмоции. Наша дружба была не просто дружбой. Мы всегда были как единое целое, как две ветви на одном дереве. И теперь я бросаю его.

Я поднялся на ноги. Арозон опустил голову.

– Ливви, иди к нам!

Не обращая ни на кого внимания, я направился к выходу. Меня так же цепляли за локти, стараясь остановить, но я шёл и шёл вперёд.

Оказавшись на крыльце, я задрал голову к небу, наслаждаясь прохладным ветром, тёмно-синим небом, бесконечной Вселенной.

Пока. Пока.

Я долго брёл по дороге, не задумываясь, куда именно держу путь. Мне просто надо остаться наедине с собой, чтобы ни одна живая душа не помешала и не отправилась со мной на тот свет.

На тот свет. Так странно. Мне всего пятьсот лет, а жизнь так наскучила. Может быть, я живу не так, как надо? А как надо? Не понимаю.

Ноги двигались сами собой, но шёл я с ясной головой, я знал, что мне предстоит сделать, и даже руки не тряслись от страха. Нет, конечно, я не боялся.

Конец пути. Я остановился, оглядываясь в темноте. Я стоял на заброшенном, почти затонувшем пирсе. Беспокойное море билось о камни и осыпало меня градом брызг. Я не хотел сюда приходить, не хотел окунаться в воспоминания, связанные с этим местом. Я даже не думал, куда иду.

Вокруг ни души. Это хорошо. Горстку пепла тут не скоро обнаружат.

Не стоит тянуть, лучше уже не станет.

Воспламенение. Я хочу воспламениться и не стать в этом мире.

Приятное тепло в моём теле усилилось, кровь разогналась по венам. Моргнув несколько раз, вместо серой темноты увидел ярко-алые полосы и завитки. В голове загудело, будто внутри меня очутился пароход. Локти и колени заныли, и я упал на землю. Кожа по всему телу защипала, внутренности свело судорогами. Лёгкие будто исчезли из меня, я попытался вдохнуть воздух, но вместо этого выдохнул густой дым, который почти полностью заволок моё лицо. Сознание на секунды покидало меня, и я выносился из тела, видя себя со стороны – жалкое, скрученное человеческое тело на грязной земле.

– Вернись.