Сказки Венского леса или Король, Самозванец и Белая Книга
Нелли Александровна Руш
Есть, дорогой читатель, такие вещи, в которые, казалось бы, поверить, на первый взгляд, очень сложно, однако, порой это невозможное намного реальнее, нежели то, что, как кажется, уже привычно нашему глазу и слуху. Сказка есть сказка, скажете вы, дорогой читатель, история выдуманная, и не имеющая ничего общего с реальной действительностью, и будете абсолютно правы, однако, также верна и пословица: сказка, ложь, да в ней – намёк, добрым молодцам урок. Сказка моя соединяет в себе истории людей которые живут и действуют они в моей книге относительно своих характеров, темпераментов и качеств, кои, быть может, взяты из реальной действительности, а быть может и нет. Автор не претендует, дорогой читатель, на правдивость и выверенность исторической хроники, главной целью является не это… Нет ничего интереснее, чем заглянуть в глубину человека и понять, кто он такой и почему?..
Нелли Руш
Сказки Венского леса или Король, Самозванец и Белая Книга
ВВЕДЕНИЕ
Есть, дорогой читатель, такие вещи, в которые, казалось бы, поверить, на первый взгляд, очень сложно, однако, порой это невозможное намного реальнее, нежели то, что, как кажется, уже привычно нашему глазу и слуху. Сказка есть сказка, скажете вы, дорогой читатель, история выдуманная, и не имеющая ничего общего с реальной действительностью, и будете абсолютно правы, однако, также верна и пословица: сказка, ложь, да в ней – намёк, добрым молодцам урок. Сказка моя соединяет в себе истории людей которые живут и действуют они в моей книге относительно своих характеров, темпераментов и качеств, кои, быть может, взяты из реальной действительности, а быть может и нет. Автор не претендует, дорогой читатель, на правдивость и выверенность исторической хроники, главной целью является не это… Нет ничего интереснее, чем заглянуть в глубину человека и понять, кто он такой и почему? Да, я хочу вас заколдовать, мой дорогой читатель, и погрузить в самую глубину той истории, что я собираюсь рассказать… Итак, начнём, уже пора, ибо я уже слышу первые слова Книжника, читающего Легенду..
ЛЕГЕНДА
Предания, казалось бы, должны вводить в заблуждение, рассеивая болотные огоньки над смутными водами истории душ человеческих, но многие из них содержат ядро той истины, которая и освещает путь.
В древние времена правил одной страною Король. То был верный и мудрый Правитель. Но некто из подданных завидовали ему и затеяли заговор. Правитель был свергнут и трон его занял Самозванец. Но тот, кто предал, будет предавать. Его приспешники были недовольны тем, что оставались на вторых ролях, они хотели править наравне с Шутом на Троне, и созрел новый заговор. Однако прошёл слух и достиг ушей Ложного Правителя. Тогда он обратился к самому Прародителю Зла с просьбой. Тот согласился помочь, но задал вопрос, а что же взамен?.. Хитрый Лжец ответил – их души. Приспешник Зла дал ему яд, который тем же вечером окрасил вино и был налит в кубок каждого из семи. Той же ночью он явился к каждому из семи бунтовщиков, и забрал их души. Но не просто забрал, а запечатал каждую из них в Свиток, и предание о самом главное грехе каждого запечатлелось на каждом из Свитков, написанных их же собственной кровью. Так появились они – Тёмные Свитки. Однако Зло было хитрее Самозванца, и не сразу забрало то, что, казалось бы, должно было по праву, – души предателей остались Ложному Правителю.
Однако инквизиция прознала про сие, а колдовство в те далёкие времена каралось строжайшим образом. Несмотря на всю секретность, слухи поползли, и преступление стало явным. Тогда Самозванец, чувствуя, что трон его шаток, а католическая церковь зовёт к ответу за его злодеяние, повесил всю вину на одного библиотекаря и учёного, которого уже начинали подозревать в колдовстве за его увлечение алхимией. Сбросив с себя яростное око инквизиции, он обрёк невиновного на гибель. Книжник был казнён перед всеми на главной площади города.
Тут и начинается предание…
Каждую ночь, ровно в полночь, Самозванцу начали являться смутные тени. Поначалу он принял это за сновидение. Но ночь от ночи тени становились всё яснее, а черты всё узнаваемее. То были души – они являлись ему и безмолвно смотрели: души преданных предателей. Продолжая верить, что это сон, он надеялся, что тот закончится. Но каждую и каждую ночь, ровно в один и тот же час, когда башенные часы отбивали ровно двенадцать ударов, Призраки являлись и шептали что-то неразборчиво на своём языке. Тогда, не выдержав более этой нескончаемой безмолвной пытки, Самозванец тут же, ночью, велел оседлать коня и бросился, куда глаза глядят, по свету. Не выбирая, он оставлял в разных странах по городам по Свитку. Составив карту, он наносил на неё все те места, где оставлял проклятия, чтобы при случае смочь найти их вновь. Так, разбросав их по свету, он вернулся в свой замок. Карту втайне от всех запер под замок, существование её держа в строжайшем секрете.
Но годы брали своё, и силы постепенно оставляли его. Пришёл момент, когда Самозванец скончался. Наследников Истинного Правителя не осталось, наследников у Самозванца – не было. Страна постепенно стала приходить в запустение и в конце концов былое величие превратилось в пепел и руины. Так и стояла она вдалеке от всего мира, не найденная и не узнанная. История начала обрастать легендами и заросла до той степени, что забылась, лишь призрак её неясными отстветами витал вокруг дворца.
Но прошли эпохи. Сменились столетия. Переменились времена. Как вдруг, – карта нашлась. Она была уже практически выцветшей, но кое что разобрать было всё-таки можно. Один достопочтенный муж отнёс её в библиотеку Оксфордсокго университета, где старинная карта и была сохранена. Прошли ещё годы, столетие, когда карта наконец попала в руки человека, способного её прочитать.
ГЛАВА 1. ВЫ ПРОЧЛИ РУКОПИСЬ? СЛАВНО.
Живой природы пышный цвет,
Творцом на радость данный нам,
Ты променял на тлен и хлам,
На символ смерти, – на скелет!
И.В. Гёте «Фауст»
Умелые руки умеют читать, а глаза – видеть то, что сокрыто. Для этого, наверное, и придумали учёных. Ведь, по сути, это волшебники, которые неявное делают видимым, зримым, осязаемым и понятным. Учёных много, и все они всегда имеют что-то сказать. Вот, скажем, в Оксфорде, например, сейчас, пока я вам всё это рассказываю, кипит бурный спор. Да, в одной из его готических зал идёт просто яростная борьба! Простите, дорогой читатель, но мне так интересно послушать, что я пойду… Но, впрочем, почему бы и вам не сходить вместе со мной? Идёмте, прокрадёмся незамеченными на этот диспут умных голов. Ряды-ряды, стоп! Наше место. Давайте, аккуратно, осторожно!.. Не заденьте этого достопочтенного господина.. Так-так-так! Ещё, идём дальше… Извините, мисс! Ничего-ничего, идёмте дальше. И неважно, что мы – не учёные (прошу меня простить, если это замечание оказалось мимо, ведь я пока не знаю, с кем говорю!.. так что заранее простите мне эту грубую оплошность и бестакность!..), но садитесь, садитесь!.. Иначе мы всё прослушаем! Тссс!.. Я уже слышу шаги поднимающегося за кафедру!..
– Уважаемые учёные! Прошу позволения представить вашему вниманию результаты моего исследования, – сказала одна из чёрных шапок с кисточкой. Поднявшись за кафедру, она обвела всех своими каре-зелёными глазами, и, кашлянув, Чёрная Шляпа продолжила. – Предметом является свиток XIV века, содержащий древнюю немецкую легенду. Автор неизвестен. Старинная легенда о человеке, который… – и тут Шляпа слово в слово повторила уже слышанную вами легенду. Зал зашумел. – Представляют особый интерес лексические особенности древнегерманского языка четырнадцатого века, которым написана рукопись. Сейчас я перечислю главные особенности… После чего мы сравним данную рукопись с другими, которые уже отличаются своими стилистическими и лексическими особенностями.
Доклад длился ещё пятнадцать минут, но так как до него было прослушано как минимум полсотни, (да-да, дорогой читатель, мы несколько припозднились!..) – кто-то уже начинал посматривать на часы. Наконец Шляпа завершила своё выступление. По традиции – раздались аплодисменты. Шляпа слегка поклонилась и, коротко и по делу ответив на все вопросы, спустилась с кафедры.
– На этом объявляется перерыв! Полчаса!
Шляпа быстро зашагала по коридору в поисках воды. Послышались торопливые шаги, точнее, – бегущие.
– Нелли! Эй! Рауш, да постой же ты!
Шляпа резко остановилась и обернулась, да так, что её длинные волосы взметнулись и на миг подлетели. Перед ней стоял её давний друг.
– О! Вильям Солсбери! Ты здесь откуда? Я думала, математики такими вещами мало интересуются.
– Напротив, интересно послушать то, чего не понимаешь! – пожал плечами Солсбери. Нелли усмехнулась. – Да и ты ведь тоже часто приходишь на наши заседания.
– Верно, и сижу там с весьма и весьма всепонимающим лицом! Но ты прав, Вильям. Я помню, что ты завтра выступаешь – приду. Обещаю сидеть с умным видом, будто я что-то смыслю в функциональном анализе и интегрировании на многообразиях!
– Это не обязательно, – рассмеялся Вильям. – Главное, приходи. И зови кого-то из своих, чем больше людей, тем лучше.
– Gut, – кивнула она и шляпа съехала с головы и упала на пол. Вильям поднял её и протянул Нелли.
– Благодарю! Что ж, идём отыщем здесь воду.
– Ты не знаешь, где вода в твоём университете?
– Понимаешь, я ещё и не такое могу не знать. Идём! Не хочу пропустить следующие полсотни докладов!
– Это же пытка! Надо было рабить заседание на несколько дней.
– Да, но, – Нелли пожала плечами. – Плотный график.
– Так и до старости здесь просидим! – вздохнул Вильям.
– Брось, года два, и только!
– Да, тогда нам будет по тридцать!
– Вот и надо взять воды, чтобы, когда придёт время, а это будет на последнем докладе, выпить за наш юбилей!
Прыснув со смеху, они быстрым шагом зашагали по готическим коридорам. Но их мрачно-зловещие предсказания о конференции не оправдались, ибо заседание завершилось уже к вечеру. На тяжёлых ногах Нелли поднялась по лестнице и, своим широким, размашистым шагом, громко топая, зашагала по коридору в свой кабинет. Подойдя к двери, заметила, что та немного приоткрыта. Слегка нахмурившись, взялась за ручку. Вошла. Тут она резко остановилась и взгляд её застыл – всё было разгромлено. Окна разбиты. Добрая половина полок лежит на полу. Дверь в библиотеку с изящным скрипом, а затем, напоследок, с беспринципным шумом, захлопнулась.
Надо себе представлять выражение лица Нелли, ибо оно было итак от природы крайне эмоциональным, а теперь выражало в крайней степени весь следующий спектр эмоций: удивление, озадаченность и полное недоумение, невозможность осознать, как это могло произойти. Её правая бровь была настолько выше левой, что, казалось, левая должна непременно упасть и брякнуться на пол, а правая вот-вот взмоет вверх и улетит. Однако в следующий миг лицо её приобрело спокойное и сосредоточенно-суровое выражение.
Окинув всё беглым взглядом, Нелли быстро вышла и направилась к библиотеке, что была при кабинете – там царил полный разгром и хаос. Полки лежали одна на другой, книги валялись повсюду в самых разнообразных положениях, словно за секунду до того, как открылась дверь, исполняли всевозможные акробатические трюки.
– Н-да, – присвистнула Нелли и обернулась, в тот же миг увидев у своих ног карту Лоднона, лежавшую развёрнутой, компас которой указывал на дверь. Вдруг, чуть ли не за её спиной, послышались быстрые, бегущие шаги. Нелли резко обернулась. «Так тот, кто всё это устроил, всё это время находился здесь и наблюдал! Чёрт!» – только и успела подумать она, и в следующий миг уже стремглав понеслась по лестнице. Шаги таинственного незнакомца словно бы растворились в воздухе, собственно, как и он сам; однако, время от времени, они то появлялись, то исчезали, но всё это происходило настолько быстро, что даже не оставалось ни малейшей секунды, дабы всё это осознать. Тот, кому Нелли не раз признавалась в своём довольно сомнительном умении бегать, усомнился бы в своих глазах, либо в её словах, увидев, как она в мгновение ока пересекает тёмные коридоры и сбегает через две, три, а то и все семь ступенек. Однако в слухе её сомневаться точно не приходилось, остановившись, наконец, посреди одного из огромных холлов, тяжело дыша, она прекрасно услышала вновь закрывающиеся двери, но, вот беда, на сей раз это была дверь лифта!
Нелли бросилась в погоню. Чёрт! Удрал! Быстро осознав, что бесполезно бессмысленно лупить по кнопкам, бросилась снова к лестнице, прислушиваясь поминутно к звукам движения лифта. И вот он останавливается, и из него выходит…
– Ага! Попался!
– Мисс Рауш! Что же Вы такое делаете! Почему Вы меня поймали?
Нелли в немом изумлении отшатнулась на шаг.
– Мистер Уиллоби?
– Он самый! Да что с Вами? Да увидел по камере, что Вы тут бегаете, думаю, дай взгляну, проверю, что там стряслось такое.
Нелли подошла к нему вплотную и, взяв за плечи, ибо он был довольно маленького роста, начала чуть не трясти.
– Другого? Видели другого? В чёрном плаще? Бежал по коридору первее меня? Нет? Вы же были с ним только что в лифте…
И тут этажом ниже послышался звук открывающихся дверец.
– Чёрт! – воскликнула Нелли и, выпустив мистера Уиллоби, да так, что он от отдачи пошатнулся, что чуть не упал, стремглав понеслась вниз по лестнице. Впереди лишь чёрная тень плаща мелькнула в коридоре. Нелли почти нагнала его. Впереди ещё ясно слышался звук бегущих шагов, как вдруг, он исчез. Нелли замерла перед полуоткрытой дверью, чуть кубарем не скатившись по винтовой лестнице, она толкнула створку и та со скрипом обнажила зияющую впереди зловещую темноту. Тут её нагнал мистер Уиллоби. Вопросительно взглянул сначала в темноту, потом, – на Нелли, и так несколько раз. Сама не понимая почему, она с каким-то отвращением смотрела в эту зияющую черноту.
– Фонарик! Мистер Уиллоби, у Вас должен быть. Дайте фонарик!
– Ага, да, сей-час… Так может я пойду.
Не ответив, Нелли выхватила у него фонарь.
– Оставайтесь здесь, и будьте начеку. Предупредите Скотленд-Ярд, а я пока прослежу за этим… – с этими словами она, взметнув волосами, резко обернулась и принялась безмолвно спускаться по лестнице своим быстрым, убористым шагом.
– Мисс Рауш! – сказал напоследок Уиллоби, когда Нелли уже согла ступеней на десять. Она остановилась и обернулась. – Вы если что, того, – он жестом показал трубку телефона и приложил к уху. Нелли, ничего не ответив, только мгновение посмотрела на него, и, резко опустив голову и уже больше не оборачиваясь, продолжила спускаться. Глухой стук от её шагов раздавался в пустых стенах.
Нелли быстро шла всё вниз и вниз и, честно будет сказать, два чувства начинали терзать её: первое, разочарование от того, что вору, возможно, как-то удастся отсюда уйти до того, как прибудет полиция, второе, – а правда ли всё это?.. Быть может, это всё сон и сейчас она просто спит у себя дома. Но нет, во сне порой понимаешь, что это и есть сон, а тут нечто иное. Какое-то зловещее предчувствие. И она всё дальше и дальше погружалась во тьму подземелья.
«Но, какая странная лестница! Я о её существовании даже не подозревала, хотя знаю Оксфорд как свои пять пальцев! К тому же, зачем в современном мире такие лестницы? Англия, то, конечно, Англия, но всё же и у неё есть предел в удивлении жителей своими средневековыми чудесами. Быть может, здесь хранятся архивы? В такой-то влажности… Да нет, вряд ли, тут что-то иное. Чёрт побери! Когда уже эта лестница кончится?! Я так и до центра земли доберусь!»[1 - Нелли отсылает здесь к словам Алисы из сказки Льюиса Кэррола «Алиса в Стране чудес», когда главная героиня падала в кроличью нору (прим. авт.).] – с этими мыслями она шла всё вниз и вниз по лестнице, наконец из-за угла забрезжил свет. Нелли заспешила к нему.
Ступив на последнюю ступеньку и сойдя с неё, она оказалась в небольшой комнате в готическом стиле, ни дать ни взять, типичная старушка Англия четырнадцатого века! Здесь не было никакой мебели, только на стенах висели какие-то щиты и гербы, с воткнутыми в них мечами.
– Н-да, какие ещё секреты ты в себе таишь, мистер Оксфорд, – прошептала Нелли. «Но помилуйте! – сказала она уже про себя, – куда здесь можно сбежать? Если только не…»
И Нелли стала медленно ходить, освещая фонариком каждый кирпич, из которого состояла стена, дабы убедиться, что тут нет потайного хода. Но всё было тщетно. Ни единого просвета, камень плотно прилегал к камню. Тогда она стала простукивать стены, а когда и это не дало результата, то начала бить по каждому камню пола каблуком ботинка. Но и тут ничего чудесного не произошло. Однако, погодите, произошло! Простукивая пол, она вдруг наткнулась на что-то мягкое, хотя, точнее будет сказать, конечно, твёрдое, но точно не каменное. Склонившись над предметом, она увидела книгу. Медленно пройдя вкруг неё, с сомнением прищурилась и, сев, протянула к ней руку. Раскрыв её, Нелли обнаружила, что книга пуста! Как вдруг, словно ветер подул… Ветер! В подземелье! Откуда?.. Книга сама бесконечно, словно пересчитывая своё богатство, перелистала все страницы, закрылась, а когда Нелли вновь открыла её, то оттуда начал вырываться густой белый туман. Вскоре ничего не было видно ни на йоту. Даже поднеси вы руку вплотную к глазам – и её невозможно было бы разглядеть!
ГЛАВА 2. БЕЗМОЛВНЫЙ ЛЕС
Алиса последовала за ним, даже не подумав о том, как она выберется оттуда.
Льюис Кэррол «Алиса в Стране чудес»
Туман резал глаза. Нелли, крепко зажмурившись, шла наощупь. Однако, вскоре он перестал жечь, и она смогла открыть глаза. Всё вокруг было белым. Густой туман неистово плотно клубился, поглощая, словно в себя самое, и цвета и звуки. Как вдруг, очень сильно закружилась голова, и, как ей казалось, на мгновение она потеряла сознание. Открыв глаза и увидев, что туман всё ещё клубился, она обнаружила, что лежит спиной на земле. Протянула руку к книге. Та оказалась на месте. Попробовав встать, вновь снова схватилась за голову. Всё ещё кружилось, но через некоторое время получилось медленно сесть на колени. Наконец, собравшись с силами, Нелли взяла книгу и встала. Крепко держась за виски, она старалась понять, где и что её окружает. Надо подойти к стене, и вдоль неё направилась к выходу. Так она и сделала, но вот уже второй, четвёртый, двенадцатый шаг, а стены всё нет! Такое просто невозможно, ведь, напоминаю, комната была весьма и весьма небольшая. Так она просто продолжала идти, шла и шла вперёд, словно наудачу.
Однако стены всё не было и не было. Нелли всё шла и шла, но уже не по каменному полу, а по какой-то мягкой поверхности. Как вдруг, запнувшись, чуть не полетела кубарем. Да так бы и было, не зацепись она за что-то ногой. Подняться было делом нелёгким, ибо нога основательно застряла. Наконец Нелли села и принялась вызволять свою потерпевшую ногу, а потом ещё и ботинок, плотно застрявший в чём-то, словно в нарочно приподнявшемся от земли; понять, что же это такое, было просто невозможно, туман был слишком плотен! Тут она хватилась. Книга! Фух! Книга лежала в нескольких шагах впереди от того места, которое схватило Нелли за пятки. Идя, но уже с большей осторожностью, дальше, она стала замечать, как туман понемногу начинает зловеще рассеиваться, показывая ей впереди весьма смутные неясные очертания. Туман всё редел и редел, а очертания приобретали свои истинный облик, то были огромные раскидистые деревья, ветви которые тянули, тут и там, свои зловещие корявые руки.
Загадочно изгибаясь своими толстыми стволами, они словно приглашали тебя в свой зеленеюще-синеющий полумрак. Но зелёный свет происходил не от существующих на их ветвях листьев, но от мха, обрамляющего их массивные, мощные геракловы корни и подножия стволов. Корни были повсюду, они мощно впивались в землю и, то тут, то там, вновь появлялись из-под земли, надеясь схватить невнимательного, зазевавшегося путника. Подняв голову вверх и надеясь увидеть хоть что-то, взгляд её встретил лишь толстые раскидистые ветви, обнимающие туман своими грозными и величественными объятиями. Кроны их, голые, мощно сплетались между собой в вышине, так что невозможно было различить, день ли, утро ли, вечер ли?.. Цвет их, сине-зеленоватый, словно поглощал все другие цвета.
Ничего не оставалось иного, как только, на удачу, идти и идти вперёд. Нелли медленно шагала, обводя поминутно, с затаённой настороженностью, мрачный лес. Казалось, сама Сказка открыла двери в Сон. Но такой ли уж сон?..
Так шла она и шла, а решившись на миг взглянуть на наручные часы, обнаружила, что они стоят на месте. Время – ровно полночь. Но вокруг – точно не ночь. Долго ли, коротко ли, туман стал всё больше редеть, обнажая всё больше замысловатые формы деревьев, облитые приглушённым синевато-зеленоватым светом. Словно заворожённая, Нелли всё глубже и глубже погружалась в загадочный лес. И вот туман окончательно расступился.
Туман расступился, уступив место маленьким, загадочно мерцающим светлячкам, поминутно появляющимся непонятно откуда, и тут стало ясно, – близится вечер, день клонится к закату.
Как вдруг…
Издали послышался звук, и, даже современному человеку было бы нетрудно догадаться, что могло быть его причиной, – то был стук конских копыт и колёс. Нелли, перелезая и перепрыгивая чрез огромные корни, приближалась к тому месту, откуда всё явственнее доносился цокот. Наконец она приблизилась к склону, логичным завершением которого была широкая проезжая дорога. Стук копыт гулким эхом отдавался всё явственнее. Из-за поворота между деревьев показался экипаж. Нелли, повинуясь какому-то инстинктивному чувству, переменила место, спрятавшись за естественным выступом, который ещё незаметнее делал огромный валун. Ловко спрятавшись за ним, да так, что продолжала виднеться дорога (лучшая её часть, спешу заметить). Наконец показался сам экипаж. Сгорая от нетерпения и любопытства, Нелли чуть выглянула из-за камня и прищурилась.
То был чёрный фиакр с гербом на дверце кареты, запряжена которая была четвёркой породистых лошадей вороной масти – всё, и грива их и хвост и самые глаза были чёрными. Окна кареты были плотно занавешены чёрными бархатными шторами. Однако на миг, (да на столь короткий, что Нелли подумала, а не почудилось ли?) чья-то рука в чёрной перчатке, пальцы которой были украшены множеством колец, приоткрыла штору, и из-за неё выглянуло лицо в белой застывшей маске. Но лишь на пару мгновений возникло это видение, в следующий миг лицо, или, точнее будет сказать, маска, скрылась так же внезапно, как и появилась, да и весь экипаж словно бы исчез в то же мгновение, скрывшись за поворотом. Выйдя из своего укрытия, Нелли молча смотрела вслед отзвукам удаляющегося экипажа (только они, казалось, и подтверждали вообще его существование).
Но не успела она всё это как следует осмыслить, как вдруг вновь послышались те же звуки. Однако, будет не совсем справедливо совершенно приравнивать их к предыдущим, ибо теперь то был довольно резвый цокот, на мгновение даже показалось, что он схож со звоном шапок на скоморошьих бубенчиках (ох, извините, наоборот!.. какая нелепость!), и вот перед Нелли (она уже успела спрятаться за тот же выступ, не переживайте, дорогой читатель!..), итак, пред Нелли предстал во всей своей красе ещё один экипаж, но вовсе не походивший на предыдущий, ибо был вовсе не мрачный, что, однако, уже можно было заключить по звукам, сопровождавшим его приближение. Цвета он был зелёного, с мятным отливом, окна его были обрамлены ярко-оранжевыми шторами, и, вместо зловещей чёрной маски, из окна торчал длинный предлинный нос весьма и весьма почтенной дамы. Одета она была в какое-то очень яркое, ляпистое платье, а шляпка и вовсе выбивалась из всей этой цветовой гаммы. На козлах сидел почтенный маленький кучер с рыжими усами и бакенбардами, а парчовый костюм вторил по цветовым сочетаниям наряду почтенной дамы, сидевшей в карете. Нормальными были разве что его круглые очки и шляпа-котелок чёрного, как и положено, цвета. Лошадей было также четверо, однако и они не отставали от своих хозяев: одна белая, другая – пегая, четвёртая – гнедая, а третья – чёрт её разберёт, дорогой читатель, что у неё был за цвет?!
