Любила вас, каждого…
Анна Даукшта
Женщина в любви. Какая она? Ранимая и сильная, робкая и смелая, застенчивая и порочная – разная. Женщина и любовь – слова-тождества, слова-синонимы. Сколько бы ни было в жизни встреч с мужчинами и себе подобными, с детьми и животными, как бы ни складывались отношения с ними, любовь в женщине всегда вибрирует и сияет, зажигая в глазах огонь и согревая сердце.«Любила вас, каждого…» – автобиографическая повесть о женщине в любви. Оригинальный стиль повествования, тонкий юмор и ирония, с которыми описываются даже драматичные события, житейская мудрость и подкупающая откровенность делают эту книгу и развлечением, и поучением, и отрадой.
Анна Даукшта
Любила вас, каждого…
Никогда не искала идеального мужчину.
Встретила своего идеального человека
По страницам – без оглядки
О любви столько понаписано и рассказано!
Скорее всего, мне и добавить к этому нечего…
О разности полов, о целостности тел; о том, как в одночасье любовь нас может покидать и наступать на пятки.
Смелости черпну, и по страницам – без оглядки.
Любила вас,
каждого,
в сетях своего сознания.
Стойкость не встретила
ни в одном.
Звала учителями вас, себя – наивным цветком.
Танго кружило бутон, дикие ждали свидания.
Дротиков страсти хвостики опалены огнём.
Пеплом усеяны залы транзитного ожидания.
Любила вас,
каждого,
в сетях своего сознания…
Запрет ввела титуловать грехом.
Память хранит естествознания,
костей грохотание – под замком.
К чёрту! Буду писать признания…
Любила вас,
каждого,
в сетях своего сознания…
Распутницы накинут штамп безличный.
«Гулящая!» – другие прокричат.
На третьих лицах – вид демократичный,
четвёртые тактично промолчат.
Поверьте, список будет безграничный:
для них вы просто – ценный экспонат.
Вас уверять ни в чём не стану, но знаю точно: влюблённость испытывала к каждому объекту, который горизонты освещал. Считать сама их буду и даже опишу. Простят пусть эту шалость те, кого забуду вдруг.
«Мессинг». Книга Жизни
Мне двадцать шесть, ему под сорок. Женат.
Да, да, кричите, господа: «Как могла!» Знаете, легко. На слово: причины были у меня. В сей момент не стану объясняться – не та страница.
Знакомство завязалось на работе. Нет, не коллег то был роман – к шефу он приехал по делам.
Высокий и в плечах широк. Глаза – листвы весенней, волнующий умелый взгляд, игривая улыбка. Вопрос об имени, ведь референт я новый. Непринуждённый разговор и пара кофе в ожидании приёма. Намёк на номер телефона.
Окучивал матёро, но методом избитым: цветы, конфеты и билеты дорогие на концерты. Подиум возглавил секс эффектный, ведь факт тысячелетний, что двум телам под одеялом интересней, – но постель приличным дамам не пристало освещать. Интим двоим оставлю, публично не буду обсуждать.
Три месяца феерия продлилась. Последний диалог:
– Решение твоё приму любое. Я, как и все до меня, и те, кто придёт после, окажусь на своём месте в твоей Книге Жизни. Разница лишь в том, что кто-то займёт строку, кто-то абзац, но, к сожалению (а может, к счастью), найдутся смельчаки – нагадят на страницу.
Подмигивали черти изумрудом. Наверное, сдалась бы, но понимала, что взбил он облака давно: супруга, двое деток и быт крутого дяди. Любовница – скорее статус, а точнее – натура кобеля. Трещало серое
по швам, и для себя решила: «Полустанок этот в тумане утра проскочу, и пусть растает дымом, а памяти оставлю диалог. Сенека
, блин!»
Спросила:
– На сколько строк в моей Книге Жизни мечтаешь замахнуться?
– Надеюсь на абзац, но если станешь сомневаться между многоточием и точкой, то я двумя руками за первое, – ответил, подмигнув, паяц.
Вот так философ Александр «Мессинг»
в книгу не только Жизни угодил. По знакам до поста слегка не дотянул. Сколько там, две двести?
__________________________________
Серое – здесь: мозг (от «серое вещество»). – Здесь и далее примеч. ред., если не указано иное.
Намёк на философские труды Луция Аннея Сенеки (4 до н. э.– 65) под общим названием «Диалоги».
Аллюзия на Вольфа Мессинга (1899—1974), считавшегося телепатом и предсказателем.
