Наталья Менке "Сэр Галахад"

Отпустить то он меня отпустит, только потом будет мне мозг выедать. Не этот повод, так другой, да и плевать!

«Твоя Татьяна настраивает тебя против меня. Она сама одинокая и хочет, чтобы ты тоже развелась! Конечно, если тебе подруга дороже…» – и выразительное поджатие губ.

Танька скептически хмыкнула, и я не выдержала:

– Тань, мне это важно, понимаешь? Мне нужна семья. Если он способен так любить своих мать и бабку, как сильно он детей любить станет?!

Танька в сомнении покачала головой, но больше ничего не сказала. Спасибо ей за это.

Когда-то давно, по молодости и глупости, был у меня роман с женатым мужчиной. То есть о том, что он женат, я узнала не сразу – когда жена из длительной командировки вернулась. Он говорил мне, что любит, что их с женой больше ничего не связывает и он просто ждёт подходящего момента, чтобы ей все рассказать… Я злилась, конечно, но строила радужные планы на будущее и любовалась свадебными платьями. Пока он не сообщил мне, что жена беременна. Но он любит меня все так же.

Боже мой, как же мне тогда было больно! Моя вымечтанная девочка, моя дружная семья – все случилось у него. Но не со мной. Тогда я твердо решила – мне своя нужна семья. Своя. Я выйду замуж, один раз и навсегда. Муж будет любить только меня и торопиться каждый вечер домой, ко мне. Я стану готовить нам ужин, а он будет сидеть рядом, на кухне, и говорить со мной о насущном. Мы заведем кота, и он будет мурчать рядом, когда мы под пледом, обнявшись, включим старую киношку. У нас родятся дети… Дочь. Крохотная девочка с огромным голубым бантом.

С Сергеем мы познакомились в интернете. Старше меня на два года, умный, симпатичный, с породистым тонким носом. Он был мил и предупредителен, каждый день приносил мне цветы, а через месяц сделал предложение. Танька меня отговаривала, просила не торопиться, но он категорически не хотел свадьбу в мае.

– Ну значит, распишетесь в июле! – Говорила Танька.

– В июле мы хотим поехать в свадебное путешествие.

– Съездите в июле в отпуск, а распишетесь в сентябре! Заодно посмотришь на него поближе! – закатывала она глаза, – чего он так торопится, я не понимаю!

Но меня несло. Я хотела свадьбу, белое платье и вальс. Так что пять лет назад, тридцатого апреля, я вышла за него замуж.

Свадьба обернулась… Не катастрофой, конечно, но ничем хорошим она не обернулась. Большого торжества мы устраивать не стали. Пригласили только самых близких, в основном, с его стороны. Его мать отнеслась ко мне настороженно, еще бы, аферистка какая-то – это потом мы с ней подружились. Бабка вообще всю свадьбу сидела за столом с каменным лицом и пустой чистой тарелкой, сложив на коленях руки. Его тетка из Беларуси, оттеснив приглашенного ведущего, устроила нам праздник в стиле «Назад в СССР» в худшем смысле этого слова.

Мои родственники, шокированные происходящим, старательно делали вид, что ничего особенного не происходит и натужно улыбались пошлым шуткам тетки. А Танька и вовсе половину свадьбы гладила меня под столом по коленке – успокаивала.

Я все время пыталась представить себе, что сказала бы о моем замужестве бабушка – она мечтала увидеть меня замужней дамой, матерью семейства. Понравился бы ей Сережа или нет? Наверное, да – ответственный, порядочный, спокойный. Во всяком случае, производил такое впечатление. Нет высшего образования? Захочет – получит, сейчас это возможно.

Ни в какое путешествие в Европу мы, конечно же, не поехали – нельзя же было обидеть тетьЛюбу. Минск – тоже прекрасный европейский город. Мой тщательно продуманный план с Дворцом Дожей и бокалом холодного апероля на разноцветном острове Бурано полетел ко всем чертям, зря только время убила.

Но в целом мы с ним жили неплохо, как все. Ссорились, мирились. Конечно, мой муж не идеален, одна бабка его чего стоит, да ведь и я не подарок. Не всегда с ним просто, но, как говорила бабушка – жизнь прожить не поле перейти.

Домой от Таньки я вернулась пораньше. Нажарила котлет, даже любимый суп мужа – гороховый – успела сварить. По всем правилам, с копчеными ребрышками.

– Ты помнишь про мамин юбилей? – заговорил Сережа с порога, вернувшись с работы, и я даже удивилась. Где мое недельное молчание? Где раскопки в тарелке со скептическим видом, и тяжелые вздохи?

И тут я с ужасом поняла, что юбилей свекрови и правда скоро. А точнее, в эту субботу. Она что-то говорила о том, что ждёт нас, а я пропустила ее слова мимо уха, думая о кураре.

– Подарим ей деньги, как всегда? – спросила я, ставя перед ним тарелку с супом.

– Нет! – глаза его загорелись, он посмотрел на меня и провозгласил: – мы подарим ей щенка.

– Щенка? – пролепетала я. Что ещё я пропустила, увлекшись мечтами о мировой славе?

– Порода называется «Пражский крысаржик». Они очень умные. – Он взялся за ложку и попробовал суп.

– Ты уверен? Я в жизни от неё ничего не слышала о собаке!

– Уверен. Она все время одна.

– Это ты так решил или она сказала? – сделала я последнюю попытку.

– Она! – начал он злиться. – Завтра поедем щенка смотреть, я уже обо всем договорился! И не вздумай ей сказать, испортишь этим весь сюрприз! А кетчуп ты купила? – он посмотрел на меня, отставляя пустую тарелку.

Я с сомнением покачала головой, доставая из холодильника кетчуп. Этот чертов кетчуп прямо его фетиш был, он только что в чай его не клал и тщательно следил, чтобы упаковка была плотно закрыта. Чтобы он всегда в холодильнике стоял, и именно этой марки. После его угрюмых нотаций я стала покупать себе горчицу.

Как-то плохо я могла себе представить свекровь, гуляющую перед работой с собакой.

Поехать во вторник смотреть щенка у нас не получилось. Задержалась на работе – надо было доделать то, на что я плюнула вчера, да и новые вопросы вылезли. Повезло еще, что домой меня Стас, наш новый сотрудник, подвез. А то вообще неизвестно, во сколько бы я вернулась.

К счастью, Сережа и сам пришел позже – его лучший друг Леха позвал пива выпить, так что он, вернувшись, благополучно сел поиграть и в наушниках не заметил, во сколько я вернулась.

В среду поехать у нас тоже не получилось, свекровь вечером собиралась в театр (не к нам же щенка везти!), ну а в четверг ехать было уже глупо – проще дождаться конца недели.

Мы решили приехать к ней накануне юбилея, в пятницу, чтобы они могли с собачкой сначала познакомиться. Так что в пятницу, отпросившись с работы пораньше, мы заехали за щенком в новый район, застроенный огромными человейниками. В коробке из-под обуви, выложенной детским одеялком, пышная блондинка в зеленом худи вынесла нам странное существо.

Крохотного щенка орехового цвета с грустными глазами и повисшими ушками.

– Шоколадный с подпалом, девочка, – гордо сказала она нам, – редкая расцветка, сможете щенков разводить, если захочете.

Пока Сережа расплачивался, я ошалела таращилась на собачку.

– Пакетик корма я вам там положила, водичку ей ставьте, не забудьте, и холодным не кормите, а то у нее понос будет. А так хорошая собачка, не пожалеете!

С этими словами она удалилась. Может, свекровь займется щенком и от меня отстанет? Это было бы чудесно! Порода смешная такая! Я погладила мягкую шерстку на спинке. Собачка даже не пошевелилась.

Вместе со щенком в коробке лежал плюшевый мишка, чуть не вдвое больше него. Всю дорогу я держала коробку на коленях, и мне казалось, что такой крохотный щенок у нас не выживет.

Перед домом собачку стошнило, и наш торжественный выход оказался испорчен. Пришлось ее мыть, искать старое ненужное полотенце, стирать одеяло…

Я никогда не имела дело с собаками. Да и нравились мне всегда крупные породы – дог, доберман-пинчер. На добермана, кстати, она была похожа – расцветкой.

– Это вместо окномоя она купила собаку! – донеслось до меня сквозь плеск воды. – Вместо того, чтобы заниматься своим здоровьем!

– Да нет же! – преувеличенно радостный голос Сережи. – Это мы купили тебе в подарок на день рождения!

Молчание. Пауза, как в театре.

Входя в комнату, мне бросилось в глаза ошарашенное лицо свекрови и фальшивая, натянутая улыбка мужа.

– Никаких собак мне не надо, – категорически отрезала она. – Вези туда, откуда взял! Полина! А ты куда смотрела!

– Сережа сказал, что вы обо всем договорились, – растерянно ответила я, прижимая к себе дрожащее тельце.

– Звони и возвращай! – категорически заявила сыну свекровь. – При мне!

Собачка, замерев, лежала у меня на руках. Она даже не двигалась, только сердечко стучало быстро-быстро. Мне стало ее пронзительно жалко – такая кроха, оторвали от мамы, куда-то притащили… Чтобы ее еще больше не пугать, я вышла в соседнюю комнату. Свет зажигать не стала – прижала щенка к груди и встала у окна, глядя на проезжающие внизу машины.

Та-а-ак… А ведь это сюжет для детектива. Сын приносит в подарок матери собаку. А потом чего? Мать сначала отказывается, а потом к ней привыкает. Собачка вырастает и спасает ее от злых людей. Тут неувязочка выходит – там той собаки три килограмма всего и вырастет. Тогда так – мать сначала категорически против собаки, потом привязывается к ней, и собачка вытягивает ее из депрессии, когда погибает бабка. От кураре.

Собачка пошевелилась, я еще раз завернула ее в полотенце, и снова прижала к себе. Он нее пахло мокрой шерсткой, а еще детством, что ли. Кроха совсем, как ее можно было от матери забрать?

Вспомнив женщину в зеленом, я сомневалась, что у Сережи что-то получится. Такая деньги из рук не выпустит. Свекровь кричала все громче и громче, и мне стало понятно, что забирать назад щенка отказались. Хотя кого я обманываю – мне было понятно это сразу.

– Я повторяю, никаких собак мне не надо! Несите туда, откуда взяли!

– Но там не берут!

– Мне плевать, куда ты денешь эту шавку, выкини на улицу!

– Ты заболела? Я за этого щенка пятьдесят тысяч отдал!

– Ско-о-олько? – ахнула она. – Это ты заболел! Такие деньжищи за собаку отвалить!

И я ахнула. Какие пятьдесят? Откуда у него эти деньги? Мы планировали потратить на подарок пятнадцать тысяч!

Я устроила щенка на диване, а сама начала одеваться. Вот ведь идиот! И главное, я подозревала, что так и будет. Почему я ей сама заранее не позвонила? Послушала его, не хотела портить сюрприз, дура! Теперь мне придется этого щенка пристраивать, за ним ухаживать и всякое такое. Все, как всегда.

– Кто с ним гулять будет? – вопрошала свекровь.