Не видать рыбацкого
Больше костерка.
У судьбы на лацкане —
Дырка от значка.
3
Не горюй, товарищ мой,
Закури да сплюнь.
Не погост, так кладбище.
Не январь – июнь.
Все мы люди смертные,
Соль да сахарок.
Верными ответами
Сыт не будешь впрок.
Верными вопросами
Смерть не отведёшь.
В пору сенокосную
Поспевает рожь.
Колобок прокатится,
Пробежит лиса.
На крахмальной скатерти —
Света полоса.
Выпьем по обычаю,
Но как за живых.
В мире раскавыченном
Много запятых.
Мир недобро зыркает,
И дрожит рука…
Слышишь, спичка чиркнула?
Дай-ка огонька!
«Сквозь анилиновый хай-тек…»
Сквозь анилиновый хай-тек
Из каждой слободы
Уходят люди в белый снег,
Уходят в чёрный дым.
И как сто лет тому назад,
Как тысячу долой —
Сочатся миром образа,
А дерево – смолой,
И плачет кто-то. Пишет блог,
В сердцах клянёт судьбу…
Сочится кровью на сапог
Седьмая пядь во лбу.
Огонь горячим языком
Касается небес.
Солдат штурмует Белый дом,
Штурмует чёрный лес,
Клубится дым, кипит вода
В походном котелке,
Встаёт счастливая звезда
В прекрасном далеке.
«Ночью небо в брызгах молока…»
Ночью небо в брызгах молока.
Грязь да иней – кофе с серебром.
Сосны зацепляют облака,
Падает монета на ребро:
Быть – не быть, забыть – не позабыть?
Катится оброненный обол.
Подле бабка-ёжкиной избы
Розовый безвременник расцвёл.
Перекати-поле перека…
Тикают старинные часы.
Холодом учили дурака,
Холодом дурак по горло сыт.
Он стучит в окованную дверь:
«Отпирай, старуха, помогай!»
Ветер воет, снег летит наверх,
Топает куриная нога.
Вот бы растянуться на печи!
До утра не думать ни о чём,
Слушая, как времечко стучит
Маятника нёбным язычком.
Только хлад вокруг да ветродуй,
В ступе догнивает помело.
«Сгинула старуха на беду,
Но тебе, голубчик, поделом!»
Ветер свищет, сосны гнёт шутя.
Падает монета на ребро…
И дурак уходит, как дитя,
Безысходно веруя в добро.
«Разломан хлеб, искрошен весь…»
Разломан хлеб, искрошен весь,
И в воздухе роится взвесь:
Писк комариный, плач и стон.
Тропинки сходятся крестом,
Пожар медовый отгорел,
Лишь на Кудыкиной горе
Над костерком дрожит дымок
Да травы шепчутся у ног
О темноте, в которой нам,
Как ни смотри по сторонам,
Идти на ощупь за росой,
Тушить угли стопой босой.
Враг
Приходит враг спросить воды,
Глядит глаза в глаза.
Вода в горсти мутна, как стыд,
Прозрачна, как слеза, —
И ты протягиваешь горсть,
И он в ответ молчит.
И только сердце у него
Стучит, стучит, стучит…
Давно глашатаи трубят,
Весь горизонт в огне.
Ни для него, ни для тебя
Пути обратно нет.
Как кровь, водица горяча,
Сладка она, как ложь.
И он убьёт тебя сейчас —
А может, ты убьёшь.
Пройдут часы, пройдут года,
Земной ровняя счёт.
Одна лишь чистая вода
Течёт, течёт, течёт…
В твой сон, последний, долгий сон,
Войдёт, хромая, враг —
И ты напьёшься из горсти
У смертного одра.
Из-под земли пробьётся ключ
И будет длиться день —
Как предзакатный солнца луч,
Рассеянный в воде.
«Однажды нам покажется, что – кончено…»
Однажды нам покажется, что – кончено.
Что наше время, время колокольчиков,
Рингтоном отзвучало на распутице.
Пускай теперь сама планета крутится!
Нехай с неё ножом снимают кожицу —
Без нас пиры и скорби приумножатся:
Другие пусть ликуют и куражатся.
Однажды нам покажется. Покажется…
Согрелись в мягких креслах мы под пледами.
Но брызжет ночь из-под копыта медного,
И колокол над сонною Отчизною
По каждому звонит, отлитый сызнова.
«В пустом стакане тает лёд…»
В пустом стакане тает лёд,
