Подземелья неявной Академии
Дана Обава
Катерина – инзрак, существо из Неявного мира, находящегося рядом с нашим, Явным. Живет она под одной крышей с мамой, сестрой и сумасшедшим дядей и мечтает учиться в Академии магии на артефактора. Но ее мать против этого, поскольку считает, что именно обучение там свело с ума ее брата. Однако Катерина тайно поступает, полагая, что это поможет ей не только овладеть магией, но и вылечить дядю. Только все идет не так, как она задумала, совсем не так. Ее ожидает вредный декан, бесстрашные друзья, приключения в разных мирах и страшная семейная тайна.
Дана Обава
Подземелья неявной Академии
Глава 1
Наш большой дом окружен зачарованным садом-лабиринтом, из которого не найти выхода, если только уже не знаешь, где он. Так сделано ради моего дяди – маминого младшего брата – Евстрата, который болеет разумом. Ему нельзя покидать усадьбу и он не был за пределами сада уже пятнадцать лет. И мы с мамой и сестрой в некотором роде являемся узниками вместе с ним.
Мне уже восемнадцать, но я понимаю, как тяжело было маме одной ухаживать за братом и растить нас двоих с Фросей, так что не собираюсь насовсем уезжать из дома, буду помогать ей, чем смогу. Однако я также хочу осуществить свою мечту и поступить в Академию Высшей Магии и Оккультных наук нашего Неявного мира.
Моя мать против этого. Она считает, что в Академии работают с разумом учащихся, превращая их в подобие зомби, пропагандирующих единственно возможный в их понимании путь в изучении и использовании волшебства и в целом политику Академии. Академия, как уверена мама, и свела дядю с ума. Лучше колдовать по старинке, увещевает меня она, интуитивно, без четких выкладок и схем. Природа сама подскажет, как это делать. Вот только у меня то ли интуиция развита слабо, то ли природа имеет что-то против меня, но обучаться самостоятельно по старым родовым книгам у меня выходит плохо. И я хочу большего, чем ограниченный круг заклинаний и действий. Даже зачаровывать этот сад маме пришлось вызывать постороннего мага, выучившегося в Академии.
Мои вытянутые руки утопают в белесом тумане, окутывающем границы сада каждый погожий день. Кажется, что он живой и разумный, и задумал что-то недоброе. Я стою у ворот, вглядываясь в этот туман и ничего не вижу. Сейчас дальше идти нельзя. Если выйти в туман, можно потеряться в нем на долгие годы, если не на всю жизнь. Но к вечеру, как всегда, туман рассеется и можно будет добраться до Академии. Эта последняя ночь, когда в этом году там принимают экзамены на поступление, и я решилась, хоть и придется пойти наперекор матери.
Да, именно по ночам кипит жизнь в нашем Неявном мире. Ночь значит для нас почти то же, что день в потустороннем Явном мире, с той только разницей, что там и ночью можно при желании перемещаться куда захочешь, а у нас днем пойти некуда. Все между отдельными локациями, как мы их называем, заволакивает высасывающий души туман. Мы – это инзраки – потомки тех, кто однажды заблудился в лесу, пропал в горах, утонул в водоемах, был уведен таинственным незнакомцем или проклят родителем. Тех, кто однажды вышел из дома и больше не вернулся, умерев для Явного мира и родившись вновь в Неявном, потеряв часть души и обретя на ее место некий дар – творить волшебство. Мы делим этот Неявный мир с нечистью и нежитью, всеми теми, кем в Явном мире пугают детей. Мы же понимаем, что мир не делится на черное и белое. Мы сосуществуем вместе, по единым законам, которые в Явном мире могли бы показаться чудовищными.
Бросив играться с туманом, за что мама меня вечно ругает, я отхожу от ворот и углубляюсь в сад, чтобы найти там мое любимое укромное местечко. Оно имеет два выхода, чтобы можно были улизнуть при необходимости, статую Гефеста в полный рост для красоты и скамеечку для удобства, но я ей редко пользуюсь. Как обычно сажусь на траву, чтобы немного позаниматься. Вынимаю из кармана жакета брошюру Академии, уже изрядно затасканную, и распрямляю на земле. В брошюрке показано, что именно нужно подготовить для экзамена. Это четыре концентрических сферы: самая малая соответствует стихии огня, чуть побольше – земли, еще больше – воды, а самая большая – воздуха. Концентрируюсь и пытаюсь воспроизвести искомое.
Визуализирую четыре сферы и стараюсь зарядить их соответствующим образом. Проше всего выходит со стихией воздуха, все-таки он повсюду. Чуть сложнее со стихией огня, но ее я тренирую часто, вот и магический светильник надо мною спокойно висит, я уже даже не обращаю внимания на него. Самая сложная – стихия земли. С меня семь потов сходит, пока у меня хоть что-то получается. Я будто пытаюсь натянуть камень на глобус, а он по природе своей плохо растягивается. Зато растягивается весь каркас, который по идее не должен терять первоначальную форму. Более того, у самой большей сферы появляются какие-то лишние отростки, словно уши у головы. В итоге, не продержавшись готовой и трех секунд, конструкция лопается, обдавая меня горячими брызгами. М-да, ну что ж, у меня получается то хуже, то лучше. Посмотрим, что выйдет на экзамене, и как на это отреагируют экзаменаторы. Надеюсь, они будут сидеть достаточно далеко.
– Попробуй вот так.
Сосредоточив все внимание на своем задании, я не заметила, как в мой потайной закуток зашел дядя. Он садится рядом со мной, и я сначала испуганно отстраняюсь – вчера он был не в самом хорошем расположении духа и разбил окно в оранжерее. В таком состоянии от него можно ожидать чего угодно. Хотя прямо сейчас он выглядит спокойным.
Дядя берет мою руку в свою и поворачивает ладонью вверх.
– Строй каркас прямо над ладонью, и по очереди, начиная с малой сферы, – советует он мне. – Не стоит пытаться сделать все разом.
Я делаю, как он сказал – сначала маленький светильник, потом вычерчиваю вокруг него сферу побольше и заряжаю ее энергией земли и так далее. Все выходит почти как по маслу, гораздо проще, хотя и дольше.
– Но я думала, что смысл задания в том, чтобы увидеть, как экзаменуемый справляется со всеми стихиями разом? – удивляюсь я.
– Если бы это был экзамен на архимага, то возможно, – ухмыляется дядя. – Но сейчас для поступления в Академию, тебе нужно показать, что ты знаешь свои возможности и можешь их рационально использовать.
Несмотря на свое безумие, иногда у дяди случаются просветления, и он говорит разумные вещи. Стоит к нему прислушаться.
– Ты не против, чтобы я поступила в Академию? – раз уж на то пошло, спрашиваю я его мнения. Сам он закончил там два курса, прежде чем с ним случилось то, что случилось.
– Лишних знаний не бывает, – пожимает плечами дядя, – и опасных тоже. Все зависит от того, как эти знания потом применять.
– Хорошо, – успокоено говорю я. По крайней мере, он не доложит матери о моих занятиях.
– Но боюсь, у меня есть в твоем поступлении корыстный интерес, – после паузы вдруг продолжает дядя.
– Вот как? Какой?
– Ты понимаешь, я просто не могу и дальше жить той жизнью, что веду сейчас, такой одинокой и пустой, – дядя поднимается с травы и начинает возбужденно ходить передо мной из стороны в сторону. – Это становится невыносимо! У меня, конечно, есть мои книги, но… Я чувствую, как моя личность рассыпается на куски, ускользает во тьму, и я словно постоянно умираю…
– И я как-то могу тебе помочь? – спрашиваю с надеждой. Хотя я и не питаю к дяде особо теплых чувств, я не посторонний зритель и тоже хочу, чтобы все закончилось, ради всех нас.
– В Академии есть выходы в подземелья, – сообщает дядя. – Они тянутся от нее как щупальца спрута. Каждый курс для учащихся открывается новый уровень. Но об этом вам расскажут, – он досадливо отмахивается. – У меня оборудована лаборатория на втором уровне, никто кроме родных мне по крови людей не может туда попасть. В лаборатории спрятан особый камень, неизвестный доселе минерал, залежь которого я случайно обнаружил, скитаясь по подземельям. Я занимался изучением его свойств. Мой маленький секретный проект. Этот камень поможет мне сохранять ясность ума. Ты должна достать его!
– Почему за все прошедшее время ты не пытался заполучить его?
– Я пытался! Еще как пытался, моя дорогая девочка! – Пылко восклицает дядя, поднимая меня с земли, вцепившись в мои плечи. – Всеми доступными способами. Хотя быть может, большая часть всего, что я предпринял, происходило в моем больном воображении. Но сейчас я вижу, что ты и только ты ключ к решению этой задачи! Только ты можешь принести его мне и как можно скорее!
– Но дядя, – проговариваю я неуверенно, глядя в его глаза с мутными склерами, – если твоя лаборатория находится на втором уровне, я не смогу добраться до нее вплоть до второго курса.
– Все не так! – дядя еще сильнее сжимает мои плечи, черты его лица искривляются. – Каждый уровень закрыт печатью, ее взлом проходит как экзамен для перехода с курса на курс. Ты можешь сделать это раньше! – чуть ли не кричит он. Я боюсь, что мама или сестра услышат! К тому же мне уже больно, так сильно он давит пальцами на мою отнюдь не бронированную кожу.
– Хорошо! – поспешно соглашаюсь я. – Я сделаю это.
– Благодарю, моя девочка! – дядя порывисто обнимает меня, и я чувствую резкий запах его пота.
Итак, значит, у меня появилась теперь еще одна причина пойти на экзамен. Нужно только как-то улизнуть от маменькиных хорьков, преследующих меня каждый раз, как я покидаю усадьбу.
Вечером туман за воротами начинает расступаться в стороны, являя взору мощенную камнем дорогу в город. Я собираюсь как обычно и желаю маме с сестрой доброй ночи, стараясь не выдавать нервозности. Каждую ночь я хожу заниматься в Книжный магазин Принципа, где есть небольшой читальный зал. Это мое прикрытие для того, что я хочу сейчас сделать.
Сдерживаю шаг, чтобы не выдать себя. Слежки за собой я не ощущаю, но точно знаю, что она есть. Поэтому в спокойном темпе обычным маршрутом прохожу по освещенным фонарями улицам нашего города. Возможно, для постороннего он может показаться угнетающим или даже устрашающим, ведь разномастные улочки и дороги соединяют сплошь заброшенные здания: облупленные, перекошенные, местами обвалившиеся, с пустыми слепыми проемами окон или с битыми и грязными стеклами. Заросшие и замусоренные, эти строения прибыли в наш мир из разных уголков Явного мира. Держатся вместе они за счет эмоциональных связей и памяти своих обитателей, так что иногда можно наткнуться на довольно причудливое соседство. Если точно не знаешь, куда хочешь попасть, то легко можно заблудиться, так что просто гулять, блуждая по окрестностям, крайне не рекомендуется.
Нужный мне магазин не выделяется из прочих домов на улице Горгулий. Это обшарпанное трехэтажное здание, некогда представлявшее собой прекрасное зрелище. Красивый фасад, высокие двустворчатые деревянные двери со стеклянными вставками, над которыми выступает небольшой балкончик. Крыльцо украшает статуя читающей книгу горгульи.
Я заскакиваю внутрь и поскорее захлопываю за собой дверь, чуть не прищемив чью-то мохнатую лапу. Конечно, мамины хорьки бежали за мной всю дорогу и по обыкновению пытались войти со мной. Но в магазин животным нельзя, сто раз им говорила!
Внутри помещение плотно заставлено стеллажами с книгами – только старые и читаные экземпляры из Явного мира. Мы любим именно такие, с аурой своего прошлого владельца. В этот раз я ничего не беру с полок, не теряя времени, быстрым шагом иду в читальный зал и, убедившись, что рядом никого нет, нажимаю на спрятанный рычаг. Его мне показал хозяин магазина, старик Август, знакомый с моей проблемой. Его можно считать другом всей нашей семьи, но в нашем небольшом конфликте с мамой по поводу Академии, он на моей стороне.
За боковым стеллажом спрятана дверь, войдя в которую, оказываюсь в совсем маленькой комнатке, большую часть которой занимает узкая винтовая лестница. Положив одну руку на центральный столб, медленно спускаюсь по ней вниз, двигаясь против часовой стрелки. Волнуясь, что по закону подлости именно этой ночью ничего не получится, изо всех сил представляю, куда хочу попасть. Еще бы глаза закрыть для концентрации на мысленном образе, но тогда, боюсь, я не пойду, а полечу. С лестницы кубарем.
Ступени уводят меня все дальше и дальше, и кажется, что лестница никогда не закончится. Но вот, наконец, я понимаю, что добралась. С последней ступени я схожу на грязный пол совсем другого дома другого, Явного мира. Слева от меня пустой дверной проем в темноту. Я как-то исследовала комнату, в которую он ведет, но там нет ничего интересного, кроме окна, выходящего в заросший парк, так что я остаюсь возле лестницы.
Переход между мирами не такое уж простое дело, и я чувствую себя уставшей. Немного передохнув, отправляюсь в “обратный” путь. Теперь мне нужно двигаться по часовой стрелке, представляя Главную площадь в моем родном городе, в Неявном мире.
Обратный переход происходит легче. Я вижу мостовую и других инзраков сначала неясно, как будто в тумане. Но подхожу ближе, и все становится четче, я аккуратно вписываюсь в толпу, ни в кого не врезавшись.
Народу сегодня на площади довольно много. К небольшому похожему на неработающий фонтан без воды сооружению стоит очередь. Быстренько присоединяюсь к ней, и только потом вижу стрелку, направленную вдоль очереди, на которой написано “Академия”. Меня захватывает одновременно и страх и восторг. Еще немного и я окажусь там! Однако не забываю поглубже надвинуть капюшон на голову. Еще не хватало, чтобы меня здесь увидел кто-нибудь из знакомых, который без задней мысли как-нибудь поинтересуется у моей матери, чего это ее старшая дочурка делает в очереди в Академию.
Ристационная тарелка – так называется “фонтан”. Она отправляет в Академию по дюжине человек за раз. Требуется только один проводник на всех.
Когда очередь доходит до меня, я быстро присаживаюсь на бортик тарелки, украдкой рассматривая лица людей, садящихся вместе со мной. Похоже, в одной тарелке со мной оказываются не только будущие студенты, но и их родители. Один парень что-то неприлично уставился на меня.
Отворачиваюсь, и смотрю, как наш проводник – мужчина в центре тарелки – начинает ходить по кругу, держась рукой за стержень по ее центру. Тарелка начинает вращаться вместе с ним и вскоре все вне ее – площадь, лица людей, следящих за нами – расплывается и исчезает. Путешествие проходит быстро, вот уже мы кружимся в другую сторону, замедляемся и уже оказываемся на совсем другой площади. С одной ее стороны стоит семиэтажное здание, а с других…
Мы оказываемся на выровненном выступе скалы. Вокруг нас море, на глади которого лунный диск в небесах оставил светящуюся дорожку.
– Вам туда, – напоминает мне наш провожатый, чтобы я покинула, наконец, тарелку.
Выбравшись на брусчатку, направляюсь к многоэтажке, довольно простенько выглядящей для знаменитой Академии Высшей Магии и Оккультных наук. Пережив небольшой приступ разочарования, замечаю, что от остальной дюжины инзраков, которые уже почти дошли до здания, отделился тот парень, что пялился на меня, и, обернувшись, смотрит на меня снова.
Да что такое?!
Даже не пытаясь гадать, за что мне такое внимание, пытаюсь проскочить мимо него, но не тут-то было.
– Извини, я просто обязан с тобой познакомиться! – Парень чуть ли не заступает мне дорогу.
– Обязан? – рассеяно переспрашиваю я. Мои мысли уже вернулись к предстоящему экзамену и не хотят отклоняться от этой темы.
– Ты наверняка не поверишь, но у меня дома над кроватью висит твой портрет! – взволнованно начинает объяснять он. – То есть портрет девушки, на которую ты похоже как две капли воды! Даже одежда, – он опускает взгляд, – ну, не точно такая же, но в том же стиле.
– Занятно, – киваю я безразлично. – Только давай поговорим об этом после экзамена, – предлагаю, чтобы он отвязался.
– Да, конечно, извини. – Он, наконец, пропускает меня вперед, и я первая вхожу в массивные двери Академии.
Глава 2
Изнутри здание Академии нравится мне больше: никаких обшарпанных стен и вездесущей грязи, как практически во всех домах нашего мира. Мы, обитатели Неявного мира, ничего сами не строим, довольствуясь тем, что заимствуем из Явного. Строения и вещи переходят нам как бы по наследству заброшенными и забытыми, а это значит, не в лучшем состоянии. Приводить помещения в порядок нам приходится каждый день, а это требует много сил и времени. Хотя сильным магам, особенно поднаторевшим в бытовой магии, должно быть ничего это не стоит, но я все же не могу представить себе убеленных сединами почитаемых многочисленными адептами волшебников прохаживающимися по этим коридорам с вениками и тряпками, путь даже трижды зачарованными. Однако под ногами поскрипывает натертый до блеска паркет, обои на стенах даже не посмели выцвести, и ни один паучок не развесил своих сетей по чистейшим углам. Итак, хорошо освещенные коридоры ведут меня вперед, вглубь здания.
Чуть ли не через каждые несколько метров попадаются стрелочки с крупными надписями “Экзамен”, так что заблудиться невозможно. Иду, куда указано, рассматривая диковинные статуи по сторонам. Демоны и ангелы? Отпугивающие и притягательные, уродливые и прекрасные, исковерканные и идеальные фигуры поражают воображение. По пути подхожу к огромному световому колодцу, проходящему через все этажи, и запрокидываю голову. Это невозможная красота, недоступная в нашем мире – настоящий солнечный свет. Мы конечно видим его с приходом каждого дня, но через как бы серую завесу, так что это не то же самое. Здесь же он льется на наши абитуриентские головы почти настоящий. Это магия, понятно. Иллюзия, может быть.
Я с трудом отрываюсь от колодца и прохожу в небольшой зал, заполненный, похоже, сплошь желающими стать студентами Академии. На двери аудитории передо мной висит заметная желтая табличка “Приемный экзамен”. Я нервно сглатываю – вот оно! Сейчас решится моя судьба. Сейчас я узнаю, хватит ли мне сил, достойна ли я обучаться магии.
Ладно, не прямо сейчас. Абитуриентов запускают в аудиторию группами. Приходится подождать своей очереди.
Проходит, как водится, целая вечность, но вот в зале остается не так много народу. Еще немного и я зайду в комнату вместе с остальными. Вопреки воле, украдкой оглядываюсь вокруг в поисках того молодого инзрака, что якобы видел меня на какой-то картине. Да, вот он стоит, подпирает стену и так же вроде как невзначай поглядывает на меня. Вообще-то, на мой вкус он даже очень ничего. Высокий, худощавый, приятное лицо, только одет как-то странно, словно мы сейчас в Явном мире – джинсы и однотонная футболка. То, что он человек, я, конечно, отметаю сразу – не пришел бы он тогда на экзамен по магии. Тогда зачем он вырядился так вычурно? Неужели он из…?
Спиной вперед, я отступаю в коридор и прикрываю за собой дверь. Не может такого быть, не может, мне должно быть показалось! Где-то в той стороне я заметила, как в зал пробрались две небольшие вытянутые тени. Неужели это хорьки моей матери? Только не это! Почему они здесь? Стоит только им меня тут увидеть, и они передадут все матери! А это значит неминуемый скандал, и не исключено что прилюдный!
Холодок пробегает по моей спине. И вдруг ко мне прижимается чье-то тело. ЧТО, ПРОСТИТЕ?! Наглец!
– Что такая красивая девушка делает одна в пустом коридоре? – вкрадчиво интересуется этот странный тип с короткой бородкой и усами, обвив меня руками. – Разве она не знает, какие страшные существа, оживленные колдовством, встречаются в Академии? – Повернув меня к себе лицом, он кивает на одну из статуй, с крыльями и зубастой пастью. – Охотящиеся по закоулкам на невинных и слабых? – На его бледном лице появляется широкая улыбка, оголяющая длинные клыки.
Оттолкнув мужчину, я молча бегу прочь по коридору, а затем вверх по лестнице и дальше по второму этажу, заполошно дергая все ручки дверей подряд. Наконец нахожу незапертую и ныряю внутрь комнаты. Придерживая ручку двери, стараюсь сдержать дыхание и прислушаться. Может, мне только кажется с перепуга, но вроде бы я слышу, как по коридору в мою сторону кто-то перемещается, цокая коготками по полу и останавливаясь у каждой двери.
– От кого бежим? – интересуется мужской голос за моей спиной. Я быстро оборачиваюсь, чуть в результате не уткнувшись лицом в грудь стоящего за мной вампира. Да, того же самого нахала, от которого я только что убежала. И как только он успел так быстро пролезть сюда через окно? Решил меня поразить этим?
Панически стараюсь закрыть его рот рукой, хотя он неудобно намного выше меня, благо наклонился ко мне, малявке. А хорьки моей матери приближаются сюда.
– Что, не от меня что ли?! – разочаровано догадывается вампир, сквозь мою ладонь.
– От матери! – шепчу я, быстро делая молитвенный жест, а затем снова хватаясь за ручку двери. Хорьки умеют такие открывать.
Вампир жестами показывает мне, что готов мне помочь. То есть, некоторое время мы с ним стоим неподвижно, драматично близко, так что я чувствую его запах, точнее запах его одеколона.
– Они ушли обратно на первый этаж, – сообщает мне вампир, наконец, накручивая на палец локон моих каштановых волос.
– Черт, как же мне теперь попасть на экзамен? – чуть не плачу я.
– Да как не фиг делать, – зубасто ухмыляется вампир. – Я тебя туда отнесу. – Кстати, меня зовут Артур. А мою прекрасную леди?
– Катерина, – отвечаю я, с подозрением глядя на него снизу вверх.
Но вампир меня не обманывает. Подхватив меня на руки, он с такой скоростью проносится по коридорам, что предметы вокруг сливаются в один. Не рассчитав, а, может, рассчитав великолепно, он закидывает меня в двери экзаменационной аудитории, и я чуть не влетаю в стол, стоящий на входе с серьезной женщиной в очках и прилизанной прической за ним. Я оглядываюсь на захлопнувшуюся за моей спиной дверь и пытаюсь поправить на себе жакет.
– Вы пришли на экзамен, – строго говорит мне женщина. Должно быть, по ее мнению я выгляжу неподобающе, встрепанная после такого путешествия. – По своей воле? – внезапно спрашивает она.
– Да, – со всей страстью отвечаю я. Ой как по своей!
Женщина записывает мое имя и предлагает присаживаться. Остальные абитуриенты уже заняли места за одиночными партами, расставленными рядами по аудитории. Остается только одно место в первом, конечно же, ряду. Сажусь и оказываюсь слишком близко к столам экзаменаторов. Прямо чувствую на себе взгляды этих семи магов. Но начинается экзамен, вперед выходит первый по списку экзаменующийся и отводит на себя все внимание присутствующих.
