10 день Таала, 538 г., деревня гильдии, Княжество.
– Что случилось, Сантилий? – Каил-Бони, сидящий за длинным обеденным столом, обратил внимание на усталый вид синевласого наёмника, – Всё ещё скорбишь по своему разбитому сервизу? Не убивайся ты так, всё наладится, в крайнем случае можем надеяться на совесть Бракаса. Я полностью уверен в том, что он по собственной воле сходит в столицу и возместит тебе ущерб в лучшей танталийской лавке.
– Отвали, Боин, – у Сантилия не было сил на словесные перепалки, поэтому он просто размял ладонью ноющую шею, – я никогда в жизни не поверю в то, что Бракас способен на нечто подобное.
– Знаешь, а ведь ты не прав, – Каил-Бони как можно правдоподобнее сделал серьёзное лицо, – после того, как тёмная псина на севере чуть не превратила его в дешёвое решето, он встал на путь исправления… Вчера вон даже пел серенаду совместно с соловьями, а сегодня планировал бесплатно помочь свинопасам в соседней деревне.
– Иди ты со своими шутками, – отмахнулся наёмник в баре, – не в настроении я. – после этих слов он громко зевнул, – хрен его знает, что со мной творится. Всю ночь проспал у бара, как убитый, даже ни разу не проснулся. Но чувствую себя так, словно не спал пару дней.
Настала очередь зевать и самого Каила-Бони.
– Твоя правда, – сказал он Сантилию, его вид вновь стал сонный, – сам такой же. За всю ночь сортир так ни разу и не удостоился моего визита. Я проспал с вечера и до позднего утра, но с удовольствием дрых бы ещё полдня… Хотя, нет, весь день.
Рядом с Каилом за столом сидела молодая девушка с мягким синим цветом волос, в руках она удерживала кружку дымящегося кофе из зёрен, собранных в садах Кшкалахаса. Флуко орудовала пером на пожелтевшем пергаменте, но внезапно её глаза прикрылись, ладони расслабились, и горячее содержимое кружки с большой долей вероятности вылилось бы ей на колени, если бы Каил-Бони вовремя не подхватил предмет.
– Ещё одна жертва прошлой ночи, – наёмник немного встряхнул девушку за плечо, чтобы она пришла в себя, – Сантилий, это точно твоя вина. Чем ты нас таким накормил вчера?
– С какого чёрта ты вешаешь всё это на меня? – вспылил синевласый наёмник, – Три сонных болвана ещё ничего не доказывает! Разве кто-то ещё испытывает жуткий недосып?
Посмотрев на лица всех остальных, кто находился за обеденным столом, вопрос сразу же отпал. Светловолосая парочка, Минас и Энсфи, просто дремали, опёршись друг о друга, в таком же состоянии находилась короткостриженая убийца Нака, а вот её возлюбленный Жак медленно попивал чай, хотя по его виду можно сделать вывод о скрываемой усталости. Имперец, совсем недавно обзавёдшийся новой внешностью, восседал в самом конце стола, его кожаные веки опущены, укрыв два янтарных асфирида, служащих ему глазами. Члены гильдии только успели свыкнуться с его оголенной стальной челюстью и подбородком, добавляющим ему устрашения. Остальные в лице Ильвы, Милоны, Графа, Герлы и Айсы лениво ковыряли завтрак, а Скафка и вовсе разлеглась на скамье, заняв несколько мест, и беззаботно погрузилась в сон. Усталый презрительный взгляд Каила-Бони, направленный в сторону Сантилия, говорил о многом.
– Бред какой-то, – встряхнул головой наёмник за барной стойкой, – мы уже восьмой день едим одну и ту же пищу и пьём одну и ту же выпивку.
– Думай, падла, – спокойно сказал Каил-Бони.
– Отвали, сказал же, что это не я.
– Быть может, сейчас в атмосфере происходят некие аномальные явления? – предположил Граф, – Повышенная активность солнечных лучей может являться причиной всеобщей усталости, так как происходят скрытые воздействия на наш мозг.
Непонимающие взгляды всех присутствующих обратились на Графа Фридасского, наступило неловкое молчание.
– Я просто предположил, – оборотень вернулся к своему завтраку.
– Эту заумную хрень прибереги для старикана, – сказал ему Каил-Бони, – ну или до того момента, когда семейство Бракаса соизволит посетить нашу скромную столовку для иждивенцев… Давайте просто пожрём и отправимся спать. Эх, из всех вас, сборища неудачников, я сейчас завидую только сестричкам-исхудкам.
– Это ещё почему? – протирая глаза, поинтересовалась Флуко.
– Младшая до сих пор дрыхнет, а старшая с самого раннего утра носится по деревне, как кипятком ошпаренная.
– Малия с самого утра находится на ногах? – забеспокоилась Милона, – Но ведь ей необходим покой. Живот уже довольно большой, через тридцать-сорок дней наступит крайний срок беременности у исхудов.
– Кто знает, может это ребёнок и толкает свою мамку так, что её ноги жаждут физической нагрузки, – пожал плечами наёмник.
Только стоило заговорить про Малию, как вдруг она внезапно объявилась в общем зале. Исхудка пришла с улицы, утренние лучи княжеского солнца никак не могли повлиять на белизну её румяной кожи, живот девушки уже большой, причём ребёнок внутри неё резко набрал рост. Это Милона оправдала особенностью беременности исхудов. В последние дни Малия постоянно находилась в утомлении, к тому же очень сильно волновалась за Марка и остальных, ушедших к горам Дунгатана в прошлом свете, однако сейчас она выглядела не просто взволнованной, а по-настоящему напуганной. Держась за свой живот, она устало делала медленные шаги, пытаясь взглядом отыскать помощь у присутствующих, но пока что никто не догадывался о возникшей проблеме.
– О чём я и говорил, – покачал головой Каил-Бони, – носится по всей деревне с самого утра…
– Помолчи, Каил, – Флуко при виде исхудки моментально отогнала от себя сонливость, – Малия, что произошло?
– Где Орада? – беспокойно спросила Малия, – Я не могу найти Ораду. Её кто-нибудь видел?
– Разве она не в комнате? – удивился Сантилий, – Я не сплю с самого раннего утра, но не видел, чтобы она выходила в зал.
– Этого не может быть, – не поверила исхудка, – возможно ты не заметил, как она ускользнула во двор.
– Поверь мне, Малия, вряд ли бы я оставил её без внимания. Я спал в баре всю ночь, а утром сразу же принялся готовить завтрак и до сих пор не покидал своего местечка.
– Нет, ты ошибаешься, – она продолжила настаивать на своём, – она должна была проснуться… В комнате никого нет! Я проснулась совершенно одна!
Слёзы образовались в уголках её изумрудных глаз, ещё немного и она расплачется прямо у всех на виду. Но пока что Малия сдерживалась, наблюдая за озадаченными лицами всех собравшихся.
– Синеволосый, – даже Каил стал гораздо серьёзнее, – ты точно не ошибаешься? Ты не мог на минуту отойти отлить, чтобы этого хватило проморгать её сестру?
– Я всё время находился здесь, – вновь повторил Сантилий, – я мог проигнорировать твою наглую рожу, но Ораду бы точно не упустил из виду. Девочка постоянно желает мне доброго утра и вызывается помогать с готовкой… Она слишком шумная, чтобы выйти незамеченной.
– Может быть, она сейчас с Луей или Беландой? – предположила Ильва, – Нужно найти их и спросить. К тому же в последнее время Орада часто проводит время вместе с Хельми, они могли вновь отправиться на прогулку к реке.
– Нет! – всё же Малия не выдержала и из её глаз потекли слёзы, скорые роды не идут на пользу её нервам, – Её нигде нет! Я обошла уже всю деревню, и ни с Луей, ни с Беландой и даже с Хельми никого нет! Она пропала, моей сестры нет в деревне с ночи!
Девушка оказалась на грани нервного срыва, данное событие зацепило её гораздо сильнее, чем многие предполагали, хотя все без исключения всё ещё верили в то, что Орада бродит где-то в округе и скоро вернётся. Но всё же им нужно попытаться успокоить её старшую сестру. Флуко и Милона сразу же поспешили к Малии и усадили её на диван, светлая чародейка уже производила некоторые манипуляции со светлым волшебством, её ладонь одаривала висок исхудки тёплым солнечным светом. Это простенькое заклинание должно её успокоить.
– Не нужно плакать, – говорила Флуко, держа Малию за ледяную ладонь, – я уверена, что твоя сестрёнка просто проскочила мимо Сантилия и сейчас гуляет рядом с деревней.
– Я уже обошла всю деревню, – от утешений Малии не становилось легче, – даже в ближайших рощах никого нет. Орада никогда не любит находиться одна, она ни за что не ушла бы сама.
– Для начала прекрати стонать как подстреленный ишак, – жёстко сказал Каил-Бони, поднимаясь из-за стола и закрепляя ножны с мечом у себя на поясе, – сейчас организуем несколько отрядов и отправимся на поиски. Минас, будь так добр, оторви свою задницу от Энсфи и прогуляйся во двор за стариной Бракасом и Луей, – он стал ещё серьёзнее и задумчивее, – плохое у меня предчувствие.
– Думаешь, что с Орадой и впрямь что-то случилось? – спросил Граф.
– Я думаю, что не просто так мы всё утро ходим, как глушённые омули. Ты ведь помнишь запах девчонки? Упасть на след сможешь?
– Легко, – кивнул Граф, сбрасывая с себя рубаху, – нужно только перевоплотиться.
– Решил вновь посветить своим хозяйством перед бабаньками?
– В обличие зверя все чувства обострены сильнее.
Фридасу хватило бы нескольких секунд, чтобы обратиться в ужасное чудовище с полопавшейся кровоточащей шкурой, но данному процессу помешал чёткий звук шагов перед входом, а затем кто-то медленно принялся открывать дверь. Малия сразу же прекратила плакать и глазами полными надежды посмотрела в сторону дверей, надеясь увидеть возвращение своей сестры.
– Орада! – выдавила из себя улыбку Малия.
Исхудка мигом вскочила с дивана и всего за секунду оказалась у входа, но как только дверь отворилась, перед девушкой на пороге стоял кое-кто другой. Не та, кого она ожидала увидеть перед своими глазами, но тот, чьего возвращения она ждёт уже очень давно. Два ярких бирюзовых глаза смотрели прямо на неё, они словно светились тусклым светом. Тот, кому принадлежали эти самые глаза, не испытывал никаких эмоций при взгляде на исхудку. Будто бы вовсе был мёртв. Мальчишка очень изменился.
– Марк, – Малия заплакала ещё сильнее, обняла вернувшегося друга и продолжила рыдать у него на плече.
Паренёк даже не моргнул. Он просто стоял на пороге, а его необычные бирюзовые глаза устало смотрели на волосы Малии, не проявляя никаких эмоций. Она была ему безразлична, как и все, кто его окружают. При виде антийца всем стало окончательно понятно, что спокойное утро в гильдии подошло к концу, и настали деньки новых проблем, что уже принялись сваливаться на их голову. Никто не мог произнести и слова, все ошарашенно уставились на того самого вечно взволнованного мальчишку, каким Марк покидал деревню в прошлом свете. Быть может это и вовсе не Марк, а лишь тот, кто им притворяется? Он и впрямь очень изменился, и в первую очередь это видно по его глазам, не по их внешнему виду, а именно по взгляду. Очень холодному взгляду. Тем не менее, этот взгляд не стал преградой для Малии, которая получила шанс на поддержку от ставшего ей очень близким человека. Понимая, что они стали препятствием для входа в гильдию, Марк, не отталкивая Малию от себя, вошёл внутрь, предоставляя проход остальным своим товарищам. В общий зал, подобно ветру, сразу же прошмыгнуло худое серокожее существо с тремя руками и в белой маске. В отличие от Марка Шила не выглядела такой мрачной, и даже маска лика, из чьих пустых глазниц стекали тонкие струйки чёрной жидкости, не смогла стать преградой для её жизнерадостного выражения лица.
– Мы вернулись! – воскликнула Шила, расставив все свои руки в стороны, однако никто радостно не отреагировал на их возвращение, – Хм, по сути, я думала, что ваша реакция окажется совсем другой. Неужели сюрприз не сработал?
– Какой ещё сюрприз? – спросил Сантилий.
– Она решила, что внезапное появление станет для вас сюрпризом, – очень знакомый голос прозвучал на пороге здания.
Внутрь вошёл высокий мужчина, появление которого заставило беловласую Герлу с выступившими слезами броситься к нему навстречу. Хрупкая небольшая фигурка девушки обхватила шею вернувшегося Даркли, она больше не желала отпускать своего мужа, по крайней мере, в ближайшие часы. Сам чародей заметно изменился, к его ужасному шраму на всю правую половину лица добавились впалые скулы и болезненный вид глаз. Из-под походной мантии виднелось несколько клафировых осколков, слившихся с его грудью и помогающими циркуляции волшебства в его магической искре и по всему телу. Без последствий после сильнейшего магического истощения не обошлось.
– Живой, – никак не могла нарадоваться Герла, – я места себе не находила, не спала ночами… Почему от тебя не было ни единого сообщения?
– Прости, дорогая, – добрыми глазами Даркли смотрел на свою супругу, – я только недавно смог оправиться от ран, которые получил в Дунгатане. Я только лишь последние десять дней могу полностью контролировать свою искру. А потом Шила очень просила меня не оповещать всех вас о нашем возвращении.
– И ты согласился!?
– Почему бы и нет, – с абсолютно серьёзным лицом сказал Даркли, – я попытался найти логику в её просьбах и у меня это получилось. Вот только к ожидаемому результату затея не привела.
Другие члены команды ещё не показались в гильдии, но Айса уже двигалась к желанной встрече на своём передвижном кресле. Наконец её ладони отпустили колёса, а на пороге объявился наёмник с тёмными волосами средней длины, заплетёнными в хвост. В отличие от остальных Шимей точно не изменился, всё такое же скудное на эмоции лицо. Молчаливый мирван подошёл к своей возлюбленной и, опустившись перед ней на колени, аккуратно обнял, обхватив спину. Спустя несколько секунд он всё же дал волю эмоциям, что выразилось в более крепких объятиях, в которые он заключил Айсу. Девушка с трудом сдерживала слёзы счастья, ведь каждый день она молилась Богам за то, чтобы Шимей вернулся домой, и их нерождённому ребёнку не придётся расти без отца. Похоже, что её молитвы были услышаны. Последним в гильдию вошёл скелет, чьи кости имели зеленоватый цвет, а одет он в свои старые выцветшие доспехи из сарфита. Мертвец-аберфол волочил на своём плече небольшой мешок, его меч по-прежнему висел на поясе, а в руке находилась откупоренная бутылка белого княжеского вина. Хоть по костяному черепу и не скажешь, но было ясно, что мертвец испытывает недовольство, переводя пустые глазницы с Марка с Малией на Даркли с супругой и далее на Шимея с Айсой. Он покачал головой и отхлебнул из бутылки вина, жидкость просто исчезла в области горла.
– Меня обнимать не надо, – сказал Галтрис, посмотрев на своих товарищей по команде, и отправился к своему любимому столику у дальней стены.
– Ты расстроился? – жалобно спросила Шила, – Хочешь, я тебя обниму?
– Даже не вздумай, чокнутая, – он жестом руки остановил Шилу, расставившую свои руки для объятий.
– Ну вот, – расстроилась Шила, – даже он мне не рад. Хотя у нас, по сути, получилось очень необычное приключение. Нужно как можно скорее вам всё рассказать!
– Подожди, Шила, – остановил её Даркли, – по лицам наших друзей я могу предположить, что мы вернулись не вовремя.
– Нет, почему же, вы как раз вовремя, – подозрительно заулыбался Каил-Бони, – в данный момент нам сейчас жуть как недостаёт лишних ног и глаз. Скидывайте вещи и выходите во двор… Орада пропала.
***
8 день Таала, 538 г., город Сиракир, страна Ант.
Неужели всё закончилось? Впервые за пятьдесят дней полковник Бишот мог насладиться тишиной, в Сиракире и его окрестностях наконец-то стихла непрекращающаяся стрельба. Трупный запах городской застройки остался позади, одиннадцать пленных офицеров во главе с самим генералом Нормусом, командующим сиракирской армией Анта, коротким строем направлялись к южному пустырю, подгоняемые дулами винтовок рядовых солдат. Среди пленников находился и сам полковник Бишот, как и все остальные, ожидающий своей смерти. Дым от окончившегося сражения всё ещё рассеивался над Сиракиром, но новые властители города не стали затягивать с вынесением приговора тем, кто ещё совсем недавно использовал их подобно дешёвому ресурсу.
С прошлого света проблемы одна за другой внезапно принялись обрушиваться на головы многострадального народа Анта. Наступающая армия, насчитывающая более ста тысяч солдат, уже должна была штурмовать столицу Ливрийского Савихата – город Сивру, но к всеобщему удивлению генеральский штаб отдал приказ о срочном отступлении. Солдаты строили разные теории, но самая ходовая из них заключалась в том, что союзники афов смогли прорвать оборону Ксфирских ущелий и готовы нанести удар в тыл, поэтому генералы срочно перебрасывают часть войск на север. Однако позже оказалось, что из западной пустыни уходят все антийские солдаты. И снова долгий и опасный путь через Проклятые пески. Большое количество бойцов сгинуло в тех загадочных местах просто из-за того, что сошли с необходимого курса. Ещё больше пропало, определяя безопасные маршруты для основной армии. Но всё же это не спасло сотни бедолаг, чей разум и тело забрала сила пустыни. Они так навсегда и останутся бродить среди проклятых заброшенных руин. Вернувшись в восточную пустыню, солдат всё же достигли вести о случившемся. Ант был атакован неизвестными силами, огромная часть людских земель уже находилась под властью некоего искажения, а орды жутких чудовищ не оставляли никого в живых. Их родная страна обливалась кровью, тысячи людей погибали каждый день, поэтому для того, чтобы продолжить завоевание Ливри, им необходимо освободить свой дом. План генеральского штаба оказался простым и незамысловатым, они собирались сосредоточить всю армию, вернувшуюся из восточной пустыни, в Сиракире, перегруппировать батальоны и отправить их в бой. Бросить прямиком в ад. Люди, приходившие со стороны Брильтода и центрального Анта, рассказывали жуткие вещи о том, с кем людскому роду пришлось столкнуться. Чудовища превращали страну в свою землю, везде, куда бы они ни пошли, земля умирала, а голубой небосвод становился грязным. Мир изменялся прямо на глазах. Немногие уцелели, особенно среди жителей Брильтода. Врагам не было числа, они продолжали идти вперёд, пожирая Ант словно саранча, но генералов не интересовали потери, ведь солдат у них имелось предостаточно, а на место каждого погибшего всегда можно поставить нового из числа тех, кому удалось добраться до Сиракира. Все батальоны готовились к своему последнему боевому походу. Но внезапно произошло то, к чему не был готов ни один офицер антимагического движения.
Рано утром в пятьдесят девятый день Масата в городе зазвучали выстрелы. Весь офицерский состав мгновенно занял своё место в строю, предполагая, что тёмное искажение добралось и до приграничного региона Анта. Но небо над Сиракиром и его окрестностями было всё ещё голубым, и никакая тёмная земля не распространялась с юго-запада. Стрельбу открыли рядовые солдаты, а их целями оказались офицеры и все служащие генеральского штаба. Началась неразбериха, некоторые солдаты и сами не понимали, что происходит, бунтовщики в основном состояли из армии центрального Анта генерала Фурма, но всех удивило то, что действовали они совместно с чародеями. Множество офицеров и пособников антимагического движения были убиты, прежде чем удалось организовать хоть какое-то сопротивление. Немногочисленные зинташтарские солдаты и брильтодцы выступили с генеральским штабом против более многочисленных аратодцев. В первый же день на сторону бунтовщиков перешли бойцы Сиракира, но здесь не обошлось без проблем. Полковник Бишот являлся командующим четвёртого батальона приграничной армии, бунт застал его и его людей в казарменных помещениях, когда генерал Нормус приказал оцепить сиракирский штаб и отправить людей на улицы сражаться с аратодцами и чародеями. На тот момент на сторону бунтовщиков перешло уже слишком много сиракирцев, а потому генеральский штаб решил использовать новую тактику. Начался ужасный террор местных жителей. Офицеры, зинташтарцы и брильтодцы массово расстреливали мирных людей, использовали их в качестве заложников и живого щита и всё для того, чтобы взять контроль над сиракирскими военнослужащими. К их огромному сожалению это дало обратный эффект. Никто из жителей Сиракира больше не желал испытывать былых лишений и притеснений, а потому пролилось много крови. Батальону Бишота отдали приказ начать городской террор и взять в заложники как можно больше людей, но полковник отказался, из-за чего был взят под стражу прямо в здании штаба, а его солдаты благополучно перешли на сторону бунтовщиков. Целых полсвета офицер просидел за решёткой в подвале штаба и слушал, как снаружи разгорается нешуточная баталия. Революционеры продолжали захватывать здание за зданием, вытесняли антимагическое движение из укрепрайонов до тех пор, пока им не удалось взять генеральских сторонников в плотное кольцо. Сидя в подвале, Бишот слышал, как генерал Нормус пытался выторговать свою жизнь, продолжал прикрываться жителями Сиракира, но тем самым только злил своих врагов. Интересной новостью стало то, что лорд-генерал Драус Акефорн уже давно бежал в Зинташтар с частью подконтрольных войск и всеми дирижаблями, оставив погибать своих недавних подчинённых.
И вот настал тот самый день, когда последний офицер сложил своё оружие, революционеры ворвались в штаб и под одну гребёнку собрали всех, на кого одет офицерский китель. В их число попал и Бишот. Сиракирская бойня закончилась, настало время наказать её виновников. Путь на пустырь оказался недолгим, солдаты в бежевой сиракирской форме привели их к нужному месту. Бишот понял это, когда увидел картину перед своими глазами, остальные пленники испытали страх. На склоне дороги, ведущей в город, лежало больше сотни трупов офицеров, все они представители четырёх регионов Анта. Вскоре генерала Нормуса и его сторонников настигнет та же участь.
– Нет! – кричал генерал, отказываясь подходить к склону, – Что вы задумали?! Мы же сдались, сложили оружие!
Своим могучим телом он собирался пробиться через ряд солдат, но быстро получил удар прикладом в висок и упал на землю. Три офицера принялись поднимать генерала, пока сиракирцы ставили всех в один ряд на краю дороги.
– Я требую справедливого суда! – продолжал кричать генерал, схватившись за окровавленный висок.
– Заткнись, собака, – в голосе и глазах солдата не было никакой злобы, он говорил очень спокойно, глубоко в душе радуясь, что весь этот кошмар закончился, – вам уже вынесен самый справедливый приговор.
– Какие же вы болваны! – Нормус говорил с большой обидой, чуть ли не плача, – Прямо сейчас вы продолжаете хоронить наше светлое будущее. Считаете, что таким образом вы станете свободными? Этого никогда не будет! Вы продолжите быть послушными рабами, но теперь в руках других властителей. Что вам пообещал этот кретин Фурм? Ту самую свободу? Нет, дальше вас ждёт ещё больше крови. Ещё больше войн! Но теперь мы будем вынуждены проливать кровь друг друга. Снова человек начнёт убивать человека… Генеральский штаб был способен вывести вас за пределы Анта, расширить его границы, всех вас ждали новые земли, где вы могли заниматься чем угодно. Вы были бы единственными хозяевами этого мира! Но вы решили всё просрать. – после этих слов Нормус сплюнул, – Когда ваши внуки спросят вас, почему человеческая раса находится в таком жалком положении, скажите им, что это всё ваша вина… Только антимагическое движение могло привести наш народ к лучшему будущему!
– Правда? – спокойным голосом спросил старший солдат, – К такому ли счастливому будущему вы привели тысячи невинных жителей Сиракира?
Генерал замешкался.
– Если жизнь после смерти всё-таки есть – передайте нашим погибшим братьям, что вас к ним отправили сиракирцы.
– Стой! – только и успел закричать генерал.
Всё это время полковник даже не думал просить пощады, он молчал весь путь до места своей казни. Видимо здесь и настал тот момент, когда ему спустя тридцать лет службы пора отправиться на вечный покой. Только в такие моменты всем сердцем начинаешь надеяться, что смерть – это лишь начало новой жизни. По правде говоря, он ни о чём не жалеет, все эти долгие годы он исправно служил своим солдатам. Именно солдатам, а не генеральскому штабу. Многих сиракирских революционеров ему удалось переправить в Ливри через Глубоководную, многим удалось сменить личность и помочь вернуться в ряды армии. Он никогда не испытывал ненависти к бунтовщикам, зачастую разделял их идеи, а сейчас винит себя только в том, что сам так ни разу и не набрался смелости выступить против жесткого порядка Акефорна. Пришло время расплаты за бездействие. Закрыв глаза, Бишот слышал, как солдаты вскинули свои винтовки, а пленные офицеры собирались сорваться с места, чтобы бежать, но не успели. Прозвучали выстрелы. В этот раз они звучали гораздо громче, и из-за этого звука полковник даже дёрнулся и упал на колени, не открывая глаз. Всё уже закончилось? Неужели наступление смерти может быть настолько лёгким? Тело всё ещё дрожало и никакой боли не наступало. Открыв глаза, он с замиранием сердца увидел, что всё ещё стоит на коленях, а слева и справа от него лежат расстрелянные офицеры и генерал Нормус. Все они мертвы, чего нельзя сказать о Бишоте. Неожиданно все солдаты повесили свои винтовки на ремень, а двое из них подошли к ошарашенному полковнику и аккуратно подхватили его за плечи, чтобы поставить на ноги.
– Полковник Бишот, – произнёс его имя старший солдат, – вставайте, командующий, у вас впереди ещё много работы.
– Что? – спросил полковник, уставив свой взгляд в пустоту.
– Ребята из вашего батальона оказались правы… Вы и впрямь достойный человек. Генерал Фурм велел действовать по обстоятельствам… Мы приняли решение.
Он сунул руку в подсумок и вытащил оттуда кобуру с пистолетом, передав её полковнику. Некоторое время Бишот бездействовал, не понимая происходящего, но затем смог унять свою дрожь и всё же принял оружие от сиракирского солдата. Как только он это сделал – все солдаты приняли строевую стойку, всем своим видом давая понять, что ожидают приказов от своего нового командира.
– Мы перебили всех офицеров, но без командования мы всего лишь кучка беспомощных недоумков. Принимайте командование войсками, полковник Бишот.
Мысленно себя похоронив и побывав на волосок от смерти, Бишот ощущал себя совершенно другим человеком. Страх исчез, стал непозволительной роскошью.
– Какие будут приказы? – один из солдат окончательно вывел полковника из оцепенения.
Отогнав от себя различные мысли, Бишот дал им ответ.
– Возвращаемся в город. Мне нужен чародей, чтобы связаться с генералом Фурмом… Нужно получить дальнейшие указания.
Похоже, что вечный покой отменяется, теперь у полковника прибавится очень много работы.
***
8 день Таала, 538 г., деревня Ноддар, страна Ант.
Комок яркого белесого света проник в здание через щель под дверью и осветил тёмное помещение. Некоторое время он продолжал кружиться у пола, пока не вспыхнул, разбросав в стороны свои магические искры, и только после этого чародей ногой выломал дверь, не поймав внутри чужих колебаний. Клафф не спешил заходить внутрь, всё-таки он прибыл на самый край расползающегося тёмного измерения в очередной поглощённой деревушке, где всё ещё могут оставаться чудовища. Всё это время он держал в руках пистолет, огнестрельное оружие лучше всего подходит для борьбы с существами, чьи тела неподвластны магии. Вновь запустение, точно такое же, какое они видели в прошлой деревне. Никто не выжил. Погром в этом доме и кровавые следы говорили сами за себя. Жители пытались спрятаться внутри, сносили всю мебель к входу и заставляли окна, но чудовища всё же проникли внутрь, всех убили и сожрали тела. Клафф медленно зашёл в здание, вскинув пистолет и осматривая каждый угол, следом за ним в дом вошёл Асторн. Небритый наёмник с винтовкой в руках и дымной сигаретой во рту не чувствовал воцарившегося напряжения, так как точно уверен в том, что ни одна тварь не сможет застигнуть его врасплох, на крайний случай у него всегда имеется пара шестиствольных пистолетов. Предположения подтвердились, обглоданные человеческие кости обнаружились в дальней части дома, а значит искать выживших бесполезно. Деревня Ноддар полностью вымерла. Асторн опустил винтовку и вытащил изо рта сигарету, когда подошёл к Клаффу, и выпустил облако дыма в сторону кровавых ошмётков на полу.
– Возможно раньше подобная хрень меня бы напугала… Но в последние дни это стало обыденностью, – тихо сказал наёмник.
– Нужно осмотреть другие здания, – сказал Клафф, не отрывая взгляда от кровавых следов.
