– И это тоже. Но ещё я…
– Некромант, – негромко подсказала я, спокойно глядя на него, – ты забыл – я же сыщик, и сложить два и два вполне в состоянии. И, боюсь, я начинаю догадываться, кто ты на самом деле.
– Может, не будешь? – просительно произнёс Бен. – Всё же так хорошо начиналось…
– А почему оно должно закончиться? – я с неподдельным интересом посмотрела на Бена, который не совсем Бен.
– Сама понимаешь, – он нахмурился, – ну что, догадалась?
– Конечно, ваше высочество, я же говорила, что сыщик не из худших. Оставалось только рассмотреть следы затёртой пентаграммы на полу и вспомнить полное имя старшего принца: Уильям Бенджамин. Догадаться было не слишком сложно, я и сама пользуюсь своим вторым именем, так что…
– Глория, а давай не будем переходить на официальные имена, а? Может, расскажешь мне, зачем тебе это поместье? Вдруг я смогу оказаться тебе полезным?
– Зачем это вам…тебе?
– Знаешь, всю жизнь мечтал быть сыщиком и некромантом. Вторая часть сбылась, может, пора приступать к первой?
– А тебе это зачем? – повторила я свой вопрос. – Для чего тебе становиться сыщиком? Я, если честно, вообще не очень понимаю, к чему тебе та же некромантия: ты же принц!
– А ты думаешь, что быть принцем – так уж весело? – скептически прищурился Бенджамин. – Сутки напролёт заниматься государственными делами, принимать решения, вникать в финансовые тонкости, вести переговоры, жениться по политическим соображениям, а не по велению сердца… Не хочу! Ну вот не моё это, понимаешь? Филиппу тоже не нравится, но тут уж, как говорится, кто раньше сориентировался, тот и в выигрыше.
– Однако… Насчёт того, что некромантом быть намного увлекательнее, я бы, конечно, поспорила, но тебе виднее, – искренне посочувствовала я тяжёлой доле наследника престола и тут же уточнила, – то есть ты скинул всё на Филиппа и наслаждаешься жизнью?
– Именно так, – ничуть не смутился старший принц и внезапно предложил, – чаю хочешь?
– Хочу, только мне через час самое позднее наверх вернуться нужно – приедет стряпчий как бы моей тётушки, от которой я как бы получила в наследство деньги, которые хочу употребить на ремонт хотя бы первого этажа.
– Тётушку случайно зовут не лорд Себастьян Фарийский? – проявил чудеса сообразительности Бен и пристально посмотрел на меня.
– Так что там насчёт чая? – я попыталась перевести разговор на более надёжную почву. – А то и попить не успею…
– Успеешь, – Бен не отводил от меня внимательного взгляда, – особенно если ты скажешь мне, каким образом в этом замешан мой горячо любимый дядюшка. А то, что он тут отметился, я чувствую…
– Почему? – мне было действительно интересно, как старший принц смог провести логическую цепочку от моего намерения купить дом до знаменитого королевского кузена. Кроме того, хотелось убедиться, что это просто он такой умный, а не я где-то прокололась.
– Ну смотри, – соизволило пояснить старшее высочество, – поместье, которое невесть сколько стояло никому не нужное, вдруг приобретается девушкой, которая – поверим в эту сказку – недавно приехала из глухой провинции за наследством. Девушка обладает магическими способностями, но почему-то до сих пор не выдана благополучно замуж. По удивительному стечению обстоятельств покупка имения, удачно расположенного поблизости от летней королевской резиденции, совершается именно тогда, когда пропадает очередная фаворитка Филиппа. В это же время дядюшка оставляет в столице вместо себя заместителя и срывается к королю с внеплановым визитом. Не нужно быть гением, чтобы сложить эти сведения в очень любопытную картинку. Осталось понять, каким образом этот старый хитрый лис задействовал одну очень симпатичную сыщицу.
– Почему старый? – слегка даже обиделась я за королевского родственника, и, вспомнив брутальную внешность лорда Себастьяна, решила, что слово «старый» к нему совершенно точно не подходит. – Твой дядя очень даже привлекательный мужчина, между прочим…
– Да? – с сомнением посмотрел на меня принц. – Ну, тебе виднее, конечно. Только ты в него не влюбляйся, дядя и брак – понятия несовместимые. А фаворитка…Постой-ка….я, кажется, догадался…что он задумал…
– А давай ты свои догадки оставишь при себе? – предложила я. – А то ты их озвучишь, и мне придётся тебе что-то отвечать, а я не знаю, что можно говорить, а что – нет. Если я проболтаюсь, шеф меня выгонит, я умру с горя и буду являться тебе в виде привидения. Оно тебе надо?
– Это ты некроманта привидением напугать решила? – хихикнул принц. – Промашечка вышла, однако.
– Ну ладно, не привидением, – послушно согласилась я, – но всё равно – не спрашивай больше, чем я могу тебе сказать. Хорошо?
– Ладно, – подозрительно легко согласился Бен, наливая мне восхитительно пахнущего чая, – но у меня условие.
– Какое?
– Я буду тебе помогать, – «обрадовал» меня принц, делая большой глоток из своей чашки, – потому что без моей помощи ты не справишься. Я лучше других знаю Филиппа и смогу тебя проконсультировать. Кто подскажет тебе, как быстро и наверняка очаровать принца? Себастьян? Твой загадочный шеф? Папенька? Нет, Глория, этот чудесный человек – я! И не благодари…
«Лучше бы это оказался Нижний мир, а не лаборатория Бена!» – обречённо подумала я, глядя на лучащегося энтузиазмом старшего принца.
– Но, говорят, ты практически нигде не бываешь, – попыталась я воззвать к его разуму, – живёшь отшельником. Как же ты мне поможешь?
– Ничего, – мужественно вздохнул принц, – на время я поступлюсь своими принципами, ради такого дела не жалко!
– А это не будет выглядеть подозрительно? – сделала я последнюю попытку отказаться от добровольного помощника, – то три года нигде не показываешься, а тут вдруг…Как ты это объяснишь?
– Ну, во-первых, я никому не обязан ничего объяснять, – пожал плечами Бен, – а кроме того, может быть, я тоже решу за тобой поухаживать. Дядя ведь планирует представить тебя ко двору в ближайшее время?
– Наверное, он со мной своими планами не делился в этом отношении. Пока моя задача – купить это поместье и быстро привести его в состояние, пригодное для проживания. Так что с завтрашнего дня тут начнёт ходить прорва народу. Ты это имей в виду.
– Спасибо, – абсолютно серьёзно поблагодарил меня старший принц, – я буду аккуратен. И знаешь, что…
– Что? – насторожилась я, уже не зная, чего ожидать от новоявленного помощничка.
– Дам-ка я тебе в помощь…где же это у меня… – Бен зашарил по карманам брюк, потом нахмурился, подошёл к картине, висящей около дивана, скомандовал «никуда не уходи» и исчез в мгновенной вспышке портала. Интересно как…вот это мастерство! Ни одного лишнего движения, просто раз – и портал. У меня так, наверное, никогда не получится. Ну и ладно…
Принц вернулся буквально через пару минут, я даже не успела допить действительно вкусный чай.
– Держи, – протянул он мне тоненький браслет из светлого металла с какими-то невзрачными мелкими светлыми камешками, – это твой помощник.
– Спасибо, – растерянно проговорила я, рассматривая неожиданный подарок, – очень миленький, правда, мне…
– Да погоди, это же не просто украшение, – перебил меня Бен, – не торопись…
С этими словами он надел браслет мне на левую руку и нажал на самый крупный камень. На какую-то пару минут я забыла, как дышать. Потому что напротив нас в воздухе медленно соткался и уплотнился силуэт красивого молодого мужчины с абсолютно прохиндейской физиономией профессионального брачного афериста.
– Кто это? – еле смогла выговорить я, глядя на уже почти реально выглядящего парня. – Бен, это что – призрак?
– Да уж надо думать, – фыркнул…призрак, – ты привидений не видела что ли никогда?
– Глория, это Лео, на ближайшее время – твой персональный телохранитель. Лео – это Глория, предмет твоей круглосуточной заботы и охраняемый объект. Уровень охраны максимальный.
Лео кивнул и подмигнул мне, одним взглядом оценив фигуру, лицо и одежду.
– Бенджи, скажи, а что это она такая…помятая? – призрак недовольно покосился на принца. – Хотя, конечно, всё равно лучше, чем тот старый хрыч, которого я охранял в прошлый раз. Так что я не в претензии.
– Зато в претензии я, – прошипела я разъярённой кошкой, – ты кого мне подсунул, твоё высочество? Мне вот это хамство зачем? Быстро убирай его обратно в браслет или где он там обитает в то время, когда не оскорбляет незнакомых девушек.
– Да ладно, ладно, чего шумишь, – тут же пошёл на попятный призрак, – я же пошутил, так сказать, в рамках налаживания отношений.
– Наладил? – холодно поинтересовалась я.
– В процессе, – подмигнул мне красавчик, – Бенджи, я согласен, она мне нравится. Охранять буду не за страх, а за совесть.
– Глория, ты не сердись, – улыбнулся принц, – Лео при жизни был очень…энергичным и любознательным молодым человеком, он обладает множеством знаний, которые могут оказаться тебе полезными. Он может быть невидимым, при этом слышать его будешь только ты. Если захочешь, чтобы он исчез – просто нажми на этот камень. Захочешь выпустить – на него же.
– Спасибо, – я нажала на камень и Лео, ещё раз дружески мне подмигнув, исчез, как его и не было.
– Мне так будет спокойнее, – тепло сказал принц, – ты мне понравилась, Глория. Ты такая живая, что просто невозможно оставаться равнодушным. Так что я действительно буду рад тебе помочь. Если вдруг я срочно понадоблюсь, просто отправь ко мне Лео – для него практически не существует преград.
Дружески попрощавшись с принцем, я поднялась по лестнице и, следуя полученным инструкциям, нажала последовательно на несколько выступов. Дверь бесшумно отъехала в сторону, и я снова оказалась в захламлённом холле. Как выяснилось, очень вовремя, так как буквально через несколько минут услышала звук приближающегося экипажа.
Глава 6
«Мальчиков у нас действительно дефицит,
но не до такой же степени».
© Курьер
Стопка потрёпанных книг на столе угрожающе росла с каждым часом и уже грозила рухнуть на пол. Лорд Себастьян, уже давно снявший камзол и оставшийся в тонкой шёлковой рубашке с закатанными рукавами, перевернул очередную страницу и душераздирающе вздохнул. Спина затекла и ныла так, словно он несколько часов провёл не за столом в королевской библиотеке, а на плацу с тяжеленным тренировочным мечом в руках. Если честно, то глава тайной полиции хоть сейчас охотно променял бы сидение над книгами на любую, даже самую выматывающую тренировку.
Изучение очередной раритетной книги по древним ритуалам и магическим редкостям ожидаемо не принесло никакого результата. Ни в одной из почти сотни книг, которые успел просмотреть Себастьян, не было ни единого упоминания ни о самих шкатулках, ни о рисунках, которые покрывали их стенки. Никакого даже смутного намёка, ни малейшего указания, в каком направлении двигаться.
Себастьян отложил очередной неподъёмный том и снова взял в руки небольшую шкатулку, которая всё это время стояла на столе.
– Как же разгадать твой секрет? – обратился королевский кузен непосредственно к шкатулке за неимением иных собеседников. – Как тебя открыть? Какие тайны и секреты ты хранишь и что нужно сделать для того, чтобы ты рискнула ими поделиться?
Шкатулка вполне предсказуемо промолчала то ли потому, что была связана магическими клятвами, то ли потому, что просто не захотела. Себастьян в сотый раз всмотрелся в незнакомую вязь привычных и при этом совершенно чуждых странных символов, плотно покрывавших крышку и боковые стенки шкатулки. Казалось бы, всё понятно: вот цветок, вот символ лета, каким его изображают крестьяне на своих вышивках, вот буква древнего эльфийского алфавита… Но ни один знак или символ не был нарисован или выписан до конца, каждый оставался незавершённым и плавно перетекал в следующий. В результате получалась плотная паутина из странных половинчатых знаков, усмотреть логику или смысл в которой не получалось, хоть умри.
Не было также ни малейшего признака какого-либо замка или запирающего механизма. Шкатулка выглядела сплошной, монолитной, словно вырезанной из цельного куска дерева. И при этом был совершенно понятно, что она как-то открывается. Это несоответствие сводило с ума и заставляло открывать следующую книгу, и ещё, и ещё, уже практически не надеясь на результат.
Себастьян отставил шкатулку в сторону, встал из-за стола, с негромким стоном наслаждения потянулся до хруста в суставах и подошёл к окну. Тёмно-оранжевый солнечный шар медленно скатывался за горизонт, освещая замковые башни тёплым золотистым светом, который бывает только у летнего солнца. Весеннее – оно более агрессивное, яркое, нахальное. Осеннее – наоборот, уставшее, ленивое, тусклое. Зимнее – если оно, конечно, появляется – короткое, торопливое, какое-то напуганное, словно боится замёрзнуть…
– Интересно, чего это меня потянуло на философствования? – снова вслух произнёс герцог, задумчиво рассматривая темнеющий горизонт. – Старею, что ли?
Себастьян отвернулся от оконного стекла, за которым было уже практически ничего не видно, и направился к выходу из библиотеки. Но по пути к двери он неожиданно для самого себя остановился у старинного зеркала, которое послушно отразило высокую, поджарую и широкоплечую фигуру. Герцог окинул себя внимательным взглядом и пришёл к выводу, что мысли о старости были явно преждевременными. Хотя совсем уж молодых девушек он вряд ли привлечёт именно как мужчина, а не как герцог и королевский родственник. С другой стороны – ну что хорошего в молоденьких вертихвостках, у которых на уме лишь балы, танцы, веселье и модные шляпки?
То, что рано или поздно способы увиливания от оков брака закончатся, он, конечно, понимал, но изо всех сил старался растянуть этот добрачный период на как можно более долгий срок. Королева Марион, кстати, – совсем не старая женщина, и она вполне может подарить венценосному супругу ещё парочку малышей. Надо будет постараться довести до сознания короля мысль, что запасные, так сказать, наследники ему совершенно не помешают. Тогда есть шанс, что он хотя бы на время отстанет от кузена со своими матримониальными планами.
Тут герцог вспомнил лорда Хьюберта, который до отвращения многозначительно ухмылялся, знакомя его со своей сотрудницей, так лихо проколовшейся с исполнением роли пастушка. Хотя, надо отдать ей должное, пастушок из неё получился тогда чрезвычайно симпатичный, хотя и не совсем правдоподобный. А с другой стороны – он же не заметил, и если бы Хью не начал разговор об агенте, даже не вспомнил бы мальчишку в надвинутой на глаза шляпе. Коня напоил, посторожил, выгулял – молодец, вот тебе монетка. Так что не таким уж провальным и получился образ, раз даже он раскусил не сразу.
Да и вообще эта мисс Глория герцогу неожиданно понравилась. Не только внешне, хотя его всегда привлекал именно такой типаж: невысокие темноволосые девушки с умными глазками и хорошей фигуркой. Она была очень естественна во всём, не заискивала перед королевским родичем, а с Хью общалась в удивительно привлекательной манере: этакая смесь восхищения, иронии и уважения.
Выслушав задание, она не стала ахать, возмущаться или отказываться, а просто исключительно по-деловому уточнила, как Хью, которого она называла странным словом «шеф», собирается решить вопрос с интимными притязаниями Филиппа. И пояснила, что, хоть она и сыщик, но ложиться с младшим принцем в постель не входит в её жизненные планы. От слова никогда. Хью отмахнулся и в свойственной ему манере сказал, что пусть Глория сначала к этому постельному этапу приблизится, а там уж он что-нибудь непременно придумает. Девушка кивнула и вопрос был закрыт, во всяком случае, на какое-то время.
Через три недели начнётся сезон летних балов, перед которым он, Себастьян, представит ко двору их с Чарльзом очень-очень дальнюю родственницу, юную леди Глорию Дэндридж. Девушка всю жизнь провела в отдалённой провинции, но после смерти родителей обратилась к Себастьяну с просьбой помочь ей устроиться поближе к столице. Герцог, поддавшись душевному порыву, не отказал дальней родственнице и решил принять участие в судьбе юной леди. История вполне обычная, не сказать – банальная.
Сейчас Глория активно занималась обустройством приобретённого на наследство поместья, а также готовилась к первому выходу в свет. Она должна обязательно заинтересовать Филиппа, а потом постепенно стать кандидаткой в его фаворитки. И почему-то эта мысль вызывала у герцога глухое раздражение.
Покинув библиотеку, королевский кузен направился в свои покои, где намеревался спокойно просмотреть свежие донесения и наконец-то лечь спать. Стопка бумаг на столе была очень умеренной, что вселяло определённую надежду на то, что сегодня ему наконец-то удастся выспаться.
Закрыв последний конверт, герцог встал, скинул сапоги и с наслаждением ощутил под босыми ступнями мягкий ворс ковра. Стянув через голову рубашку, Себастьян, швырнул её на кресло и, взяв полотенце, направился в ванную комнату. Но, не успел он включить воду, как раздался негромкий стук в дверь. Ругнувшись и оставив полотенце в ванной, герцог, как был, в одних брюках, распахнул дверь, ожидая увидеть за ней Хьюберта, Чарльза или на худой конец Филиппа.
– Я войду? – женский голос дрогнул. – Или ты собираешься держать меня на пороге?
– Что случилось? Марион, что ты здесь делаешь в это время? Что-то с Чарльзом? С Филиппом? – герцог быстро перебирал возможные неприятности, которые могли привести королеву к нему в этот неурочный час.
– Может быть, ты всё же позволишь мне войти? – женщина нервно стискивала у горла длинный кружевной пеньюар, который мог бы подойти для утреннего чая в будуаре перед зеркалом, но никак не для ночного визита к одинокому мужчине. Если, конечно, этот мужчина – не любовник.
– Да, прости, пожалуйста, проходи, конечно, – Себастьян посторонился, пропуская королеву в комнату, схватил с дивана рубашку и спешно надел: не хватало ещё полуголым расхаживать перед гостьей, – и всё-таки, что стряслось? Что привело тебя ко мне, Марион?
– А ты не знаешь? – королева подняла на Себастьяна измученный взгляд всё ещё очень красивых бархатистых карих глаз, в которых дрожали слёзы.
– Если честно, то пока нет, – герцог растерянно смотрел на королеву и мучительно не знал, что делать: как любой нормальный мужчина, он совершенно не переносил женских слёз, – но ты ведь расскажешь мне? Тебе, наверное, нужна помощь?
– Да вот даже и не знаю, – внезапно сквозь выступившие слёзы рассмеялась королева, но смех получился каким-то уж очень невесёлым, – нужна ли мне помощь от тебя, Себастьян. Налей-ка мне лучше выпить…
– Выпить? – герцог терпеть не мог манеру некоторых людей повторять за собеседником последнее слово, но визит королевы настолько выбил его состояния равновесия, что он не смог удержаться и тут же сам на себя разозлился. – Что ты будешь?
– На твой выбор, – Марион прошла через комнату и совершенно по-домашнему опустилась в кресло, подогнув под себя ногу, и при этом выглядела так, словно делала это ежедневно.
Себастьян открыл шкаф и задумчиво перебрал несколько бутылок, в итоге остановив свой выбор на коллекционном розовом вине из далёкой Османии, которое презентовал ему Хью, разжившийся целым ящиком этого восхитительного напитка.
Герцог старался даже не думать о том, что будет, если, боги сохрани, кто-нибудь проведает о ночном визите королевы в его покои. За свою репутацию он совершенно не опасался, так как, во-первых, нельзя разрушить то, чего нет, а во-вторых, он мужчина, и в подобной ситуации ему достанутся только понимающие смешки и подмигивания. А вот Марион может себя погубить, ибо королева должна быть безупречна, и она не может этого не понимать. Значит, причина, которая привела её сегодня сюда, более чем уважительная. Что ж, он сделает всё, что от него зависит, чтобы помочь жене кузена.
Он стоял спиной и не видел, с какой безнадёжной тоской смотрела на него королева, в очередной раз убедившаяся, что её чувства не только безответны, но даже не замечены. Боль привычной иголкой вонзилась в женское сердце, и Марион кинула быстрый взгляд на перстень, в котором под рубином прятались несколько крупинок зелья, добытого ею через доверенную и многократно доказавшую свою абсолютную преданность личную горничную.
Герцог разлил вино по высоким бокалам и протянул один королеве. Она с благодарностью приняла вино, отпила глоток и вдруг зябко повела плечами.
– У тебя открыто окно? Откуда-то вдруг потянуло таким холодом…
– Сейчас посмотрю, – слегка удивлённо ответил герцог, не ощущавший никакого сквозняка, наоборот, ему казалось, что в комнате слегка душновато. Тем не менее, он встал, подошёл к окну, убедился, что оно крепко заперто, и вернулся к королеве.
– Тебе показалось, Марион, – улыбнулся герцог, усаживаясь во второе кресло и всем своим видом демонстрируя желание выслушать уже наконец-то причину столь странного визита. Ну не выпить же на ночь глядя она пришла, в самом-то деле…
– Наверное, – отчего-то дрогнувшим голосом ответила королева, с замиранием сердца следившая, как Себастьян делает несколько глотков из своего бокала, в котором пару секунд назад бесследно растворилась незаметная белая крупинка.
– Так чем же я могу быть тебе полезен? – Себастьян мечтал только об одном: чтобы Марион уже сказала, что ей от него нужно, и он мог, выпроводив гостью, наконец-то лечь спать.
– Меня беспокоит Филипп, – проговорила Марион, умоляюще глядя на герцога, – мальчик чувствует себя виноватым в исчезновении девушек, хотя он совершенно не причастен к этому! Я очень боюсь, что он совершит какой-нибудь необдуманный поступок, понимаешь?
Герцог хотел ответить, что для того, чтобы совершить необдуманный поступок, нужно уметь в принципе думать, а Филипп этим ценным качеством не обладает. Но сдержался и, изобразив вежливый интерес, спросил, есть ли какие-то симптомы, вызывающие беспокойство её величества.
Королева, странно улыбаясь, смотрела Себастьяну в глаза, и герцог с каким-то заторможенным удивлением почувствовал, как уплывает, тонет в этих шоколадно-карих омутах. Все мысли плавились и растворялись в разгорающемся в крови чувственном пожаре, сметающем на своём пути все доводы рассудка.
Он не помнил, как очутился возле кровати, а под пальцами вдруг оказалась нежная шёлковая кожа, как он упал на вышитые простыни и провалился в жаркую воронку, затянувшую его всего, без остатка, как чувственное безумие поглотило его целиком.
