Вячеслав Викторович Кузьмин "Эхо любви"

И своё сердце не готовь,
Забьётся – и не успокоишь.

Когда придёт Любовь:
Печали все забудешь.
Душой родишься вновь,
Светиться счастьем будешь.

Когда придёт Любовь:
Она придёт, я знаю.
Пусть чистая Любовь,
К тебе придёт – желаю.

1. 07. 2004г

Канарейка и воробей (басня)

Познакомился однажды воробей
С красавицей, певуньей, канарейкой.
Сразу прыгать стал бодрей
Перед золоченой клеткой.

Канарейки не впервой,
Комплементы ухажера.
Люди просят – Птаха спой!
У нее своя суждений мера.

Бедный, как он прыгал, щебетал,
Видит – результата – никакого.
Чик – чирок и в поле освистал,
Удалец! Ведали б вы такого.

А хозяйка клетки золотой,
Клюв повыше только задрала.
Что там воробей – пустой,
Вот ворона – полны закрома.

29.07.05г.

ДУША

Горит. Пылает.
Вспышка. Взрыв.
И леденеет. Тает, тает.
Не удержать её порыв.

Непредсказуема. Неукротима.
Нет сил таких, чтоб удержать,
Тобой одним она творима,
И от неё не убежать.

15. 08. 05г.

«Себя великим не считаю…»

Себя великим не считаю,
Такой как все. Я Человек.
В своих делах и жизни « таю»,
И так живу из века в век.

16 11. 05г.

Ни о чём

Однажды седовласый старец,
Дорогой домой утомленный.
Зашел в забытую таверну,
Табачным дымом задымленной.

Окинув взглядом заведенье,
Толпу народа увидав,
Он шагом медленным, усталым
Шел, громко свой рассказ начав.

Народ: гудевший гласом – басом
Вдруг замолчал, остепенил.
И стали дружно слушать люди,
Как старец седовласый «пел».

Поведал путник им про жизнь другую.
Про слезы, ложь, обман, любовь.
В глазах у многих было сыро,
Когда он говорил – там тоже льется кровь.

Закончив свой рассказ – встал, поклонился:
«Дорога ждет и нужно уходить.
Кому был сказ мой не по слуху,
Прошу за это не судить».

Закрылась дверь за старцем седовласым.
Где ходит он, какой дороге топчет пыль,
Но долго в той таверне тишина стояла.
Все думали: где сказка, а где быль.

19.05.05г.

РЫЖАЯ КРАСОТКА

Листья опали. Деревьев серый цвет.
Сквозь частые ветки падает свет.
Воздух чист и свеж. Дышать приятно.
Скрип берёзы старой слышу внятно.

Ветер летний раздарил тепло своё,
Пробирает сквозь одежды – требует моё.
Солнце светит ярко и глаза слепит,
Но тепла всё меньше – как и я грустит.

Осень заразила всех своей хандрой.
Рыжая красотка, стала ты другой.
Нет твоих прекрасных бархатных деньков,
И не носишь больше из листвы венков.

По утрам встречаешь лёгким холодком.
Первым белым снегом, на воде ледком.
Только ты мила мне. Я тебя люблю!
Рыжую красотку. Осень золотую.

18. 11. 05г.

ЕСЕНИН

Родился он во время смуты.
Во время смуты он творил.
И в час, когда сковали путы:
Россию. Лишь её боготворил.

Душа поэта не найдя покоя
Рвалась. Металась. Закипев,
Выплёскивалась. И  удел  изгоя
Ему  был  уготовлен – власти  гнев.

Он  плакал  и  болел  всё  о  России.
Кричал. Ругал и призывал людей.
О предназначенной своей миссии
Всё знал «коварный любодей.»

Людьми   услышанным он не был.
Никто не понимал души его порыв.
Вином проклятым заливая пыл:
Один. Другой….. Потом  случался  взрыв.

Гуляка. Пьяница и скандалист
О нём повсюду шла молва.
Прекрасный, нежный реалист
Всю правду показал сполна.

В стихи свои излил всю душу.
Душа его в стихах живёт.
Про поле, клён золотоглавый, грушу.
И небо чистое, и ласточкин полет.

Родился он во время смуты.
Творил. Горел. Рыдал и умирал.
Он разрывал наброшенные путы!
И за свободу жизнь отдал.

ПРИТЧА

В забытом, старом кабаке
Я был свидетелем « большого разговора».
До сей поры, он не дает покоя мне;
Веков проблема – повседневность спора.

Сидел за столиком, чай в чашке остывал.
По залу разносился плач убогой скрипки.
В соседях был в разгаре бал:
Рекой лились там шутки и напитки.

Хозяин торжества так чинно встал.
Поднял бокал и громко, властно крикнул:
«Я жизнь прожил. Я жизнь видал!»