– Пятеро мертвыми, – поджал губы он, – раненных ни одного. Эта странная черная магия не оставляет ранений, – командир сузил глаза, – только убивает.
– Это черная спора, – кивнул Виктор, – магия, созданная только для убийства.
Командир посмотрел на него, но ничего не сказал.
– Нет раненых? – я нахмурился, – а Мира? Ее тоже ранили черной спорой.
– Мира? О чем вы? – состроил дурачка командир.
– Не прикидывайтесь глупцом, – напрягся я, – я говорю о Леди Миртабракке, драконе, что принесла вас сюда. Где она? Ее тоже поразила спора. Пустите меня к ней.
Я было двинулся вперед, но командир и еще двое гвардейцев преградили мне путь. Я заглянул ему в глаза.
– Леди Миртабракке, – проговорил он, и в голосе не было удивления тому, что я знаю про дракона, – важнейший член дома Фоминых. Извините граф, мы не пустим вас к ней. При всем уважении, но это невозможно.
– Мы вызвали отряд эвакуации, – вмешался второй, – нас скоро заберут.
– С дороги, – проговорил я.
– Личный указ князя. Леди Миртабракке под нашей защитой. Посторонние не имеют права к ней прикасаться.
– Если ты не уйдешь сам, командир, – я смотрел на него исподлобья, – то я подвину тебя силой.
– Не советую… – начал было он, но тут же замолчал.
– Командир! – Прибежал другой гвардеец, – леди все хуже! Она желает…
– Что желает? – обернулся он.
– Желает видеть меня, – оттолкнул я его с дороги, и тут же услышал, как заскрипели проводники, вытягиваемые из ножен.
– Это большая ошибка, граф! – Прозвучал голос бритоголового за спиной, – одумайтесь!
Я не отреагировал на его слова, пошел к драконице.
– Это правда, командир! – крикнул подошедший гвардеец, – леди желает видеть графа Орловского!
Я не видел его реакции. Однако твердо решил преподать урок командиру гвардейцев, когда все закончится. Такая дерзость в моем доме – непростительная вещь.
Когда я приблизился, Мира больше не была драконом. Она была девушкой. Гвардейцы постелили ей свои кителя, и уложили раненную сверху. Взгляд больших глаз девушки сопровождал меня, пока я приближался.
Мира лежала навзничь. Ее всю колотила лихорадка, а на очень белой коже расцвели черные пятна. Глаза медленно затуманивались черной спорой.
– Игнат… Орловский…
– Она хотела вас видеть, господин, – проговорил один из гвардейцев. Вернее, проговорила.
Рядом с раненной, на коленях стояла женщина-гвардеец. На ее рукаве я видел символ – зеленая змея обвивает красный кристалл. Девушка была боевым медиком.
– Ничего не помогает, – поправила она антимагический шлем, который съехал ей на глаза, когда я опустился рядом, – неизвестная магия убивает ее.
– Игнат… – начала она слабым голосом.
– Не говори, Мира, – я приложил руку между ее маленьких грудок, – сейчас полегчает.
Мира была обнаженной. Лишь рукав кителя прикрывал главное.
– Я все равно против, чтобы к леди Миртабракке прикасались посторонние, – объявился за спиной командир.
– Помолчите, – обернулся я, – тише.
Командир нахмурился, поджал тонкие губы.
– Она умирает, – сглотнула медик грустно, но когда увидела, как черные пятна перемещаются по телу девушки к моей руке и исчезают под ней, она удивленно раскрыла большие зеленые глаза.
– Что?! – крикнул командир.
Я слышал, как он бросился ко мне за спиной. Однако я даже не пошевелился.
– Нет! Стойте! – вскочила медик, преграждая ему путь, – кажется, господин граф лечит ее! У него получается!
К тому времени гвардейцы тоже придержали бритоголового, потому что увидели, что Мира вновь расцветает.
– Как себя чувствуешь? – с улыбкой проговорил я.
– Уже хорошо, – даже как-то удивленно захлопала ресницами Мира, – намного лучше! Что это за магия? Черная и жуткая, – драконица заглянула мне в глаза, – будто бы поражающая саму душу…
– Я еще не разобрался, – посмотрел я на Миру, но перевел взгляд на Виктора.
Он стоял рядом, наблюдал за тем, что происходит, скрестив руки на груди. Лицо Виктора выглядело напряженным.
– Но я знаю, кто может мне рассказать, – проговорил я, глядя на него.
Виктор поджал губы, едва заметно кивнул.
– У меня к тебе будет много вопросов, Виктор, – сказал я, наблюдая за тем, как пятна уходят с тела девушки, – и про дев с антимагическим геном.
Когда Виктор услышал эти слова, то как-то резко пошевелился. Я видел это боковым зрением. После этого, он ушел.
Спустя несколько минут, Мира была уже в порядке. Черной споры в ее маленьком теле было так много, что у меня закружилась голова, когда я впитал эту магию. Я не подал вида, но переждал некоторое время, прежде чем встать, чтобы случайно не пошатнуться.
Девушка поднялась, и тут же бросилась ко мне на шею. При этом я видел, как окружающие стеснительно отвернулись, чтобы не видеть наготу драконицы.
– Спасибо, Паша, – шепнула она мне на ухо, – теперь ты спас и мою жизнь.
– Ты откликнулась на зов, – я улыбнулся, – спасибо и тебе тоже.
– Я не могла не прийти, – также шепотом проговорила она, – то, сколько ты сделал для меня за последнее время… Мало кто из людей так помогал мне. Очень мало. Единицы.
– Леди Миртабракке, – командир опустился к ней, и повесил на плечи девушки свой китель, – прошу, оденьтесь. Эвакуационная группа уже здесь. Вам нужно в машину.
Драконица вопросительно посмотрела на меня. В глазах застыл немой вопрос.
– Иди Мира, – кивнул я, – тебе нужен отдых.
Девушка, согласно кивнула в ответ.
Выпрямившись, я заглянул в глаза командира гвардейцев. Тот смотрел внимательно и сосредоточенно. Я видел, как на его лице выступил пот, однако это было единственное проявление его чувств.
В следующее мгновение, он извлек проводник, но сделал это медленно и острием вниз, демонстрируя мирные намерения.
Я внимательно следил за этим. Знал, что он намеревался делать. Я всегда считал этот ритуал варварским и не следовал ему. Однако остановить командира сейчас, значило сильнейшим образом оскорбить. Ведь он собирался извиниться за свое поведение.
– Я недостойно повел себя, – склонил он голову, – и тем самым мог обречь леди Миру на смерть. Это был бы смертный приговор и мне тоже. Дом не простил бы мне ее гибели.
Я молчал.
Командир же протянул мне руки и проговорил заклинания Феррума. Его проводник объяло призрачное лезвие. Легким движением он отсек себе фалангу мизинца. Опустившись, поднял ее.
– Принимаете ли вы мою плоть, в качестве извинений, граф? – проговорил он.
В процессе всего “извинения”, у командира не дрогнул не один мускул на лице. Не тряслись пальцы, а в голосе не было ни боли, ни страха.
– Принимаю, – произнес я, – только плоть можешь оставить себе.
Он поднял взгляд и кивнул. Главным было само действие, а не отрезанный палец. Хотя бывали дуэлянты, которые коллекционировали фаланги тех, кто просил у них “прощения” таким образом. Жутковатый обычай пришел в империю много лет назад из Финляндского Княжества.
– Благодарю за помощь, – кивнул я герцогу Денису Фомину.
Он прибыл вместе с командой эвакуации, а встретились мы у машин, в которые маги-телекинетики загружали десантный вагон.
– После того, что ты для нас сделал, – улыбнулся Фомин, – мы не могли не откликнуться. Наш дом – твой союзник. Ты спас нас от возможной гибели. И все же, мы увиделись гораздо раньше, чем я думал. Скажи, кто эти маги в черном?
– Ты слышал когда-нибудь о роялистах?
– Конечно, – он задумался, – так называлось боевое братство магов, которое существовало еще во времена ММв. Насколько я знаю, оно не представляло из себя ничего особенного. Так, вроде клуба по интересам.
– Ничего особенного, – указал я на задний двор, где уже убирали тела людей и ящеров, – лежит вон там мертвое.
– Роялисты? – Нахмурился он, – они еще существуют?
– Верно. Они мои враги и уже давно пытаются убить меня. Князь Малиновский был одним из них. И он лежит во-о-о-о-н там, в уголке. Мертвый.
У Фомина, казалось, аж волосы стали дыбом. Его, обычно маленькие глаза расширились от удивления.
– Князь Семен Малиновский был среди зачинщиков бойни?
– Да. На нем та же военная форма, что и на остальных.
– Угу, я видел. Очень старомодная. Будто только вчера вернулись с фронта. Знаешь что, – заговорщически подался ко мне Фомин, – никто не должен знать о том, что Малиновский погиб здесь.
– Почему?
Фомин вздохнул, потом сказал:
– Отец довольно тесно общался с Малиновским.
– Даже после случившегося в Гнезде? – удивился я.
– О нет, конечно, нет, – помахал он руками, – после, князь просто тактично свернул с ним контакт. Без шума и пыли. Но все, что произошло в Гнезде, не выходило за пределы Гнезда. Никто не знает о случившемся. И если всплывет, что Фомины общались с человеком, открыто напавшим на твой дом, Игнат, это может вызвать лишние вопросы, – он поджал губы, – и бросить на дом Фоминых тень. Такого допустить нельзя.
– Забирай его тело, – пожал я плечами, – и делай с ним все что хочешь. Не хочу, чтобы этот пес валялся тут ни минутой дольше.
– Проблемы все равно будут, – он кивнул, – но мы так и поступим. Спасибо, Игнат. Это большая ответная услуга дому Фоминых.
– Услуга, – сдержанно поклонился я, – за услугу, герцог.
Тела погибших людей и чудовищ убрали только к рассвету. Все выглядели очень уставшими, когда я вернулся в библиотеку. Магический заслон больше не работал и через вынесенное окно в помещение попадал сквозняк.
– Тома уснула, – указал на нее Стас.
Девушка лежала на кушетку у моего рабочего стола. Сжавшись в калачик, она мирно сопела.
– Как она себя чувствовала? – спросил я.
– Говорила, что хорошо, – вздохнул Стас, – но очень при очень устала. И заснула.
– А Вика?
– К ней приехал Влад, – пожал плечами Стас, – и она убежала к нему.
Я кивнул. Потом проговорил:
– Иди спать. У нас еще много работы завтра.
– А Тома? – Стас встал из большого кресла.
– Я отнесу ее в комнату.
Мальчик кивнул и ушел.
– Нам всем нужен отдых, – проговорил я полушепотом, провожая Стаса взглядом.
Когда я взял девушку на руки, она приоткрыла глаза. Спросила сквозь сон:
