Алекса обернулась и с самым невинным видом спросила:
– Что-то не так?
– Сама видишь! – шагнул к ней взбешенный Эдвин.
Алекса в мгновение ока юркнула за дверь и сразу наколдовала целых три задвижки. Повод похвалить себя за предусмотрительность представился ей уже через пару секунд. Лишь убедившись в том, что сосед пустил в ход только кулаки и не собирается применять к двери магию, девушка пустилась в объяснения:
– Черный цвет – это так банально. Теперь ты являешься обладателем уникальных и единственных в своем роде белых скарабеев.
– Почему они стали больше?
– Не больше, а пушистее, – возразила Алекса.
– Так, второучка… Даю тебе последний шанс. Если вернешь все как было, я притворюсь, что не вытаскивал тебя из-под кровати и ты не применяла ко мне магию, которой развлекаются пятилетние дети.
– Если мое колдовство настолько примитивно, почему ты сам его не развеешь?
Ответа на этот вопрос не последовало. Дверь вздрогнула от очередного удара, а потом Алекса еще несколько минут прислушивалась к воцарившейся в коридоре тишине. Комната, в которой она теперь оказалась, мало чем отличалась от соседней. Как только Алекса это осознала, незамедлительно упрекнула себя за то, что, поднявшись на второй этаж, сразу не заглянула сюда.
Перепалку с Эдвином не удавалось выбросить из головы. Алекса признала, что вела себя мелочно и недальновидно. Однако стоило вспомнить ехидный тон красавчика, как ее накрыла волна негодования. Занявшись таким приятным поиском оправданий для себя и составлением списка претензий к соседу, Алекса подошла к висевшему на стене зеркалу, но, увидев свое отражение, непроизвольно вздрогнула и отшатнулась.
Выглядела она сейчас точь-в-точь как представительницы Черного ковена, из-за которых в обществе до сих пор сохранялось предубеждение к потомственным ведьмам. Белокурые пряди оказались щедро припудрены пылью. С пальто свисала бахрома паутины. На подоле платья появилась тонкая кайма грязи.
«Этот Эдвин – настоящий поросенок!» – мысленно возмутилась Алекса. При помощи магии она быстро привела в порядок одежду и прическу, а, вспомнив об оставленном в гостиной чемодане, упрямо поджала губы. Решение не покидать комнату далось нелегко. Ведь для этого Алексе требовалось признать, что она трусит встретиться с рассерженным соседом.
Стычка с второучкой выбила Эдвина из колеи. Спускаясь на первый этаж, он то и дело косился на свои тапочки. Выглядели они непривычно. Пожалуй, пушистость можно оставить, но цвет… Познаний Эдвина в бытовой магии с лихвой хватало на то, чтобы вести вполне комфортное существование в особняке Десмаров. Но он не знал ни одного заклятия окрашивающего обувь. Можно, конечно, сварить зелье с аналогичным эффектом. Вот только где гарантия, что скарабеи, побывав в котелке, не превратятся в нечто невразумительное? Сейчас они, по крайней мере, выглядят… нормально. Даже симпатично. Вполне.
Зайдя на кухню, Эдвин первым делом достал мясо из холодильного шкафа. «Все пройдет как обычно, – уверял он себя, придирчиво выбирая приправы. – Ужин. Доверительная беседа. Предложение помочь с поиском съемного жилья и… Алекса Вилбур уйдет». Эта мысль должна была показаться приятной, но отчего-то не стала таковой.
«В ней нет ничего особенного», – твердил он себе, но память упрямо подкидывала образ девушки и не скупилась на живость красок. Ее искристо-голубые глаза, в которых страх так быстро сменился упрямством. Ее взлохмаченные волосы и гордо вздернутый нос. Пару раз Эдвин вывел Алексу из себя, и тогда ее щеки алели почти также ярко, как губы. Кажется, на ее пухлых губах его взгляд останавливался слишком часто.
Эдвин уже бесчисленное количество раз выпроваживал второучек из особняка Десмаров. Благоразумные, потоптавшись пару минут на пороге, отправлялись на поиски съемного жилья. Увы, среди желающих получить второе магическое образование попадались и гораздо менее понятливые. Эти храбрецы сначала ни в какую не соглашались уходить, а потом среди ночи будили Эдвина, требуя расправиться с вездесущими пауками. Жалуясь на звуки, издаваемые домом, несостоявшиеся соседи умоляли держать над ними полог тишины, пока они в спешном порядке кидали вещи в преждевременно распакованные чемоданы.
Впрочем, со стороны Эдвина было бы лицемерием отрицать нежелание обзаводиться соседями. Одиночество позволяло беспрепятственно продолжать поиски. Например, не приходилось ни с кем обсуждать то, что пару недель ежедневно спускался в подвал дома и исследовал его с помощью всех известных заклятий-проявителей. Плюсы своего положения Эдвин привык считать неоспоримыми. И теперь, подавляя очередную вспышку интереса к Алексе, он еще раз напомнил себе: «Она все равно уйдет».
До позднего вечера Алекса обновляла очищающие заклятия. В итоге к оконным стеклам вернулась прозрачность, медные ручки шкафа оказались начищены до блеска, а клетчатый плед (не такой пушистый как у Эдвина, но все равно очень уютный!) лишился всех пятен и накопленной пыли. Только запустив заклятие, наполняющее помещение ароматом лаванды, Алекса ощутила, что почти исчерпала резерв. Она устало повалилась на кровать и закрыла глаза.
Однако не прошло и пяти минут, как в дверь настойчиво постучали. Алекса вскочила и нерешительно замерла посреди комнаты. Она не была готова ко второму раунду противостояния с Эдвином. Сомнений в том, что дверь содрогается именно от его кулака, не осталось, когда из коридора донеслось подозрительно вежливое предложение:
– Эй, второучка! Если решила забаррикадироваться в комнате, то так и скажи. А если нет, спускайся. Я приготовил ужин.
– Я не сниму заклятие с твоих тапок, – проворчала Алекса и тут же укорила себя. Да, их знакомство с Эдвином прошло не лучшим образом. Но если он действительно больше не сердится… В животе предательски заурчало. Алекса вспомнила, что с самого утра ничего не ела.
Со стороны коридора послышались удаляющиеся шаги, а затем по очереди подали голос ступени лестницы. Эдвин спустился на первый этаж.
Еще немного поколебавшись, глянув в зеркало (исключительно на удачу!), Алекса развеяла магические задвижки.
ГЛАВА 3
– Так значит, ты прибыла сюда прямиком из столицы?
Эдвин со скучающим видом гонял по тарелке последнюю фасолину. На ужин, извинившись за отсутствие изысков, он подал тушеное мясо с овощами. Попробовав угощение, Алекса пришла к выводу, что была чересчур поспешна в суждениях относительно соседа. Не так уж он и плох. Особенно по части кулинарии.
– Верно, – осторожно кивнула она и, чтобы не позволить собеседнику пуститься в расспросы, сама задала вопрос: – Там в комнате… Чем я выдала свое присутствие?
– Кроме раздвинутых штор и приоткрытого шкафа? – изогнул бровь Эдвин. – К тому же в гостиной я наткнулся на твой чемодан.
– Прости. Глупо было залезать под кровать, но я растерялась. Не сразу сообразила, что забрела в жилую комнату и решила спрятаться, – виновато опустила голову Алекса. – Когда я пришла, в доме было так тихо, что…
– Ты подумала, будто он необитаем, – понимающе кивнул Эдвин. – Особняк на всех производит такое впечатление.
– Ты давно здесь живешь?
– Уже год. И, предвосхищая твой следующий вопрос, все это время я чудесно обходился без соседей.
Алекса взглянула на него неодобрительно, но предпочла заняться содержимым своей тарелки. Не дождавшись ее возражений, Эдвин продолжил:
– Разумеется, сюда неоднократно пытались кого-нибудь подселить. Второучки вроде тебя выдерживали от получаса до полутора суток. Однажды сюда решил заселиться наш профессор по артефакторике. Продержался целую неделю. Правда, ходили слухи, что потом он несколько месяцев ежедневно посещал лазарет. Мучился от бессонницы, бедолага. Кстати, не потеряй ключ, который получила от декана. Дверь особняка всегда открыта, но, воспользовавшись ключом, ты подтвердила свое желание жить здесь. С этим я тебя по понятным причинам не поздравляю.
– Полагаю, сейчас ты поведаешь мне леденящую кровь историю этого дома. Она будет наполнена темной магией, нелегальными артефактами и зарытыми в саду скелетами. А в конце непременно выяснится, что все члены семьи Десмаров умерли при загадочных обстоятельствах и теперь в виде призраков устраивают ежедневный променад по особняку. Если не возражаешь я сначала доем, а потом уже начну кричать от ужаса. В благодарность за вкусный ужин могу даже забиться под стол и подрожать там от страха, – заявила Алекса.
– Николас Десмар был зельеваром, а не артефактором. Он не интересовался темной магией. И в саду нет никаких скелетов, – менторским тоном произнес Эдвин.
– Ты проверял? Что ж, тогда заменяем в нерассказанной тобой страшилке артефакты на зелья.
Эдвин открыл рот, чтобы возмутиться, но Алекса примирительно подняла руки и вновь заговорила:
– Тебе дорого твое уединение. Я это прекрасно понимаю, правда.
– Дело не в этом.
– Конечно, в этом!
– Ты не понимаешь!
– Того, что ты сам являешься опровержением невозможности проживания в этом доме? – Алекса с удовольствием наблюдала, как Эдвин постигает все новые грани возмущения. В очередной раз не дав ему высказаться, она предложила: – Послушай, я понятия не имею, из-за чего покидали особняк все твои прошлые соседи, но мне здесь нравится, и я не собираюсь съезжать. Тебе придется с этим смириться. Со своей стороны могу гарантировать, что не доставлю проблем. Уверена, мы сможем вполне мирно сосуществовать под одной крышей. Ты ведь тоже второучка и понимаешь, как сложно…
– Нет, это ты меня послушай! – воскликнул Эдвин.
Потеряв терпение, он резко вскочил из-за стола и направился к девушке.
– Я сыт по горло всеми россказнями про дом Десмаров, которые ходят по Аргирису, – склонившись над Алексой, отчеканил Эдвин. – Мне порядком надоело отпаивать успокоительными зельями желающих поселиться тут. Только поэтому, исключительно только поэтому, я предупредил тебя! Но ты, похоже, воображаешь себя особенной. Что ж, посмотрим, как ты запоешь завтра утром. Если, конечно, не убежишь среди ночи. И я не второучка! В отличие от некоторых, решивших осчастливить магический мир своими всесторонними знаниями, я преподаю.
– У тебя глазик дергается. Левый, – прошептала впечатленная его тирадой Алекса.
– У тебя завтра оба задергаются, – прищурившись, пообещал Эдвин.
Алекса пожала плечами. Она и не подумала отодвигаться от разгневанного соседа. Его близость будоражила и волновала. А еще Алекса внезапно осознала, что ей нравится с ним спорить. Почему? Неужели она становится вспыльчивой любительницей скандалов? Между прочим, о потомственных ведьмах многие так отзываются… Размышления о стремительно портящемся характере пришлось отложить до лучших времен, потому что Эдвин отпрянул от нее и направился к выходу из столовой.
– Постой! – спохватилась Алекса. – Раз ты преподаешь в академии, то всех тут знаешь. Пожалуйста, помоги мне найти куратора. Обещаю, это моя первая и последняя просьба. Госпожа Хьюм должна была нас представить, но…
– Ей не терпелось выпроводить тебя из кабинета? – предположил Эдвин.
– Ты знаешь Карингтона? – проигнорировав издевку, спросила Алекса.
– Кого? – Эдвин резко обернулся.
– Их что несколько в академии? – по-своему поняла его реакцию Алекса.
– Нет, – усмехнулся сосед. Он медленно подошел к растерянной девушке и произнес: – Эдвин Карингтон, единственный и неповторимый. И давай обойдемся без заверений в том, что рады друг с другом познакомиться.
– Ты мой куратор? – глаза Алексы округлились от удивления, и она вскочила со стула.
– Всегда знал, что декан от меня не в восторге. Но не до такой же степени, – вздохнул Эдвин.
– Ох, – сделав шаг, Алекса побледнела, а потом пошатнулась и начала заваливаться назад. Слабость накатила внезапно. Перед глазами все поплыло. Эдвин подхватил ее уже в непосредственной близости от пола.
– Ну и зачем так бурно реагировать? Это же меня назначили тебе в няньки, а не наоборот, – проворчал он.
С ношей, которая по весу оказалась тяжелее, чем можно было предположить, Эдвин отправился на второй этаж.
– Мне уже лучше, – заверила куратора Алекса, как только они миновали лестничный пролет.
– А по цвету не скажешь, – намекнул на ее бледность Эдвин. Скрывать нарастающую тревогу у него получалось уже с трудом.
Что делать, если новообретенная подопечная потеряет сознание? Уговорить дежурного целителя из академии посетить дом Десмаров? Или обратиться за помощью в городской лазарет? Мысленно Эдвин успел увериться в необходимости посещения лазарета. Однако, едва переступив порог комнаты, которую заняла Алекса, он с облегчением воскликнул:
– Неужели ты потратила весь резерв, чтобы навести здесь чистоту? Вот же идиотка!
Нервное напряжение покинуло Эдвина столь стремительно, что, аккуратно уложив Алексу на кровать, он не выдержал и негромко рассмеялся.
– Тебе, кстати, тоже не мешало бы прибраться, – насупилась девушка.
Эдвин отошел к окну. Его все еще беспокоило состояние второучки, но открыто проявлять заботу было не в его правилах. Он демонстративно провел пальцем по поверхности чистого оконного стекла. Алекса привстала, готовясь к очередной словесной пикировке, но в голове зашумело и, приглушенно охнув, она повалилась на подушку. Осмотрев все изменения, произошедшие в комнате, Эдвин сказал:
– Твои труды пропадут понапрасну. Уже завтра комната вернет себе запустение.
– Неправда. Так не бывает! – не поверила Алекса.
– Это одна из особенностей особняка, – без тени ехидства принялся объяснять Эдвин. – Ты можешь использовать любые заклятия на предметы, которые не имеют отношения к дому. Но если заколдуешь что-то из здешней обстановки, заклятие рассеется уже на следующий день. Впредь не советую бездумно пускать в ход бытовую магию. Со стороны декана было жестоко не предупредить тебя об этом.
– Она сказала, что навыки в бытовой магии помогут мне здесь обустроиться, – припомнив, растерянно пробормотала Алекса.
Эдвин долго молчал, не сводя с нее глаз, а потом, тоном не терпящим возражений, потребовал:
– Больше никаких генеральных уборок.
– Мне уже лучше, – снова заверила его Алекса.
– В таком случае мне здесь больше нечего делать, – побарабанив пальцами по подоконнику, сказал Эдвин. – Нужно подготовиться к первому учебному дню.
Он так поспешно ушел, что слова благодарности так и не сорвались с языка Алексы. Помимо новых знакомств, этот день принес и много вопросов. За размышлениями о доме Десмаров и своем кураторе она не заметила, как заснула.
Алекса не узнала, что через полчаса Эдвин вернулся и до рассвета просидел в изножье кровати, поддерживая над ней полог тишины. Зловещий грохот и звуки бьющегося стекла, доносившиеся каждую ночь с третьего этажа и неизменно пугающие тех, кто пытался поселиться в доме Десмаров, не потревожили ее сон.
ГЛАВА 4
Эдвин Карингтон счел, что девушке, почти полностью исчерпавшей магический резерв, нужно дать возможность выспаться. Разумеется, с его стороны это проявление исключительного великодушия, и впредь он не станет потакать наивности второучки. Еще не хватало вновь обзавестись бессонницей, как в первые недели пребывания в особняке, когда от звуков с третьего этажа у него мурашки постоянно бегали по спине. Просто он серьезно относится к неожиданно полученным кураторским обязанностям (будь они неладны!).
Кстати, о своем внезапном кураторстве завтра Эдвин собирался поговорить с деканом. Возможность заселиться в особняк была доступна второучкам и преподавателям академии на протяжении многих лет. Администрация учебного заведения полагала, что таким образом борется с дурной славой дома Николаса Десмара.
Однако то, что все жильцы, за исключением Эдвина, быстро покидали особняк, лишь наполняло Аргирис новыми мрачными слухами. В итоге ректор в конце прошлого учебного года объявил, что заселений больше не будет. Почему Антея Хьюм решила действовать вразрез с его распоряжением? По мнению Эдвина расчет декана в отношении Алексы был очевиден. Девушка с дипломом по бытовой магии не упустит случая продемонстрировать способности. Она из кожи вон будет лезть, стараясь переломить магию дома. Эдвин знал, что Хьюм много лет изучала историю особняка. Декан и ее сторонники ни раз пытались проникнуть на третий этаж, но их усилия так и не увенчались успехом.
Почему Эдвин не испытывает непреодолимого желания покинуть дом? Неужели его не пугают раздающиеся по ночам звуки? Как он до сих пор не обзавелся манией преследования в этих мрачных стенах?
Ему не верили, когда он говорил, что не пытается снять заклятие, наложенное на особняк. Но, может быть, именно в этом кроется секрет длительного пребывания Эдвина Карингтона в доме основателя академии?
Несмотря на желание немедленно начать поиски, Эдвин первые недели в особняке посвятил наблюдениям. Молодой человек выявил множество закономерностей того, как дом реагирует на применяемую в его стенах магию. Бытовые заклинания действовали не дольше суток. А от защитных чар вообще не было никакого толку – они развеивались моментально. Это обстоятельство значительно усложнило Эдвину жизнь, так как параллельно с поисками, он пытался самостоятельно определить состав и формулу зелья.
Конечно, он использовал магию в доме, но делал это в тех разумных пределах, которые не могли опустошить резерв. Порядок он поддерживал по минимуму и даже не думал покушаться на скопившуюся в углах его комнаты паутину. В первые дни пребывания в особняке Эдвин беспрестанно повторял себе: «Я делаю это ради отца. Если смогу сам приготовить зелье, сразу же соберу вещи и покину этот дом». Но время шло, состояние графа Карингтона продолжало ухудшаться. А Эдвин постепенно привыкал к новому жилищу.
По поводу Алексы он не изменил своего мнения. Сегодня Эдвин открыл ей глаза на то, что дом нельзя избавить от пыли и грязи. За первым разочарованием, последуют другие. Дом обманет надежды второучки, и она предпочтет съехать.
Алекса проснулась от странного щекотания под носом. В сторону ее левой щеки направилось какое-то насекомое. Действуя на инстинктах, девушка вскочила с кровати и принялась смахивать с лица непрошенную живность. К чести Алексы, она проделала это молча и даже не завизжала, когда на плед свалился огромный паук.
Одного взгляда на комнату хватило, чтобы признать правоту куратора. Паутина, пыль и ржавчина вернулись. Алекса встала с постели и распахнула шкаф. Через минуту со вздохом разочарования она достала из кармана пальто покрытый ржавчиной ключ от входной двери особняка.
Девушка уже собиралась отправиться в ванную, когда заметила небольшой листок бумаги, торчащий из-под подушки. Откуда он взялся? Накануне, во время магической уборки, Алекса уделила особое внимание постели. Она просто не могла не заметить смятую пожелтевшую бумагу, исписанную крупным угловатым почерком. Нахмурившись, Алекса взяла листок в руки и медленно прочитала:
«Как я и предполагала, общество в этом захолустье, оказалось самым что ни есть заурядным. Увы, после смерти Алистера жизнь в столице нам больше не по карману. Но я не отчаиваюсь. Луиза уже помолвлена. Николас непременно сделает блестящую военную карьеру, как того хотел его отец. Подыскать выгодную партию для Делии не составит труда. Она миловидна и послушна, а большего от нее и не требуется».
Алекса перечитала текст дважды, но так и не смогла определить, что перед ней: обрывок письма или страница из личного дневника. «Надо показать Эдвину», – решила она, тщательно расправив бумагу.
От мысли о кураторе настроение почему-то сразу улучшилось. Вчера они так и не достигли взаимопонимания. Однако Алекса в глубине души признавала, что молодой человек раздражает ее ровно настолько, насколько нравится. Отрицать последнее было глупо.
