Тронувшись в путь, он шел довольно неспешно, но по мере приближения начал ускоряться. Метров за пятнадцать, от Бурого, капитан перешел на бег трусцой. Остановившись, он перевел дыхание и доложил:
– Капитан Злыдник, по вашему приказанию, прибыл!
Полковник, некоторое время, молчал, медленно втягивая в себя воздух. Потом сказал:
– Спасибо, майор, вы свободны.
Майор, флегматично пожав плечами, отправился к своим. Милицейский лейтенант отошел еще метров на двадцать, в сторону, но из виду начальство не выпускал.
От царящей вокруг неразберихи, у Бурого шумело в голове, и он не сразу решил, с чего начать. Поэтому спросил:
– Кто, там – у тебя? Задержанные?
– Свидетели! По нашему делу.
– Ты, здесь, как оказался?
– Нештатная ситуация. Прибыл на место. Вон, Синий, как раз, сюда ехал. Подбросил.
– И, что? Докладывай!
– А, что – я? Здесь капитан Труба командует.
– Как – Труба? Он, что тут делает?
– Проводит операцию, по вашему приказанию.
– Не понял… – Искренне удивился Бурый.
Оглядев хаос, творящийся перед ним, мысленно удивился еще раз, но уже про себя:
– Неужели, все это – по моему приказу?!
– Мне, тем более, никто не отчитывался. Труба, ведь, по отделу Скрипака проходит… – Тем временем, продолжал Злыдник.
– Так. Скрипак… Конечно…
Лицо подполковника застыло каменной маской.
– Этот, Труба – где? – Встрепенулся он.
– Там. – Кивнул, в сторону свалки, Злыдник.
– Ко мне, его! Немедленно!
– Да. Надо кого-то послать. – Согласился Злыдник, оглядываясь по сторонам.
– Не понял! Чего стоим? Бегом марш! Хватай его за шкирку и незаметненько волоки сюда!
– Не. Я не пойду.
– Снова, не понял?! Ты, что – пьяный?
– Не. Я – трезвый. Только, там, похоже, все контуженные или с катушек съехали. Вроде… Точно не скажу. Сам не видел. С ним, там – майор, из Московского. С майором – двадцать автоматчиков. Заняли оборону, никого к себе не подпускают.
– Ты, что несешь?! Смеешься, надо мной?
– Тут, не до смеха, товарищ полковник. К ним, пробовали приблизиться. Не подпускают. Стреляют.
– По людям? – Озадаченно спросил Бурый.
– Пока, только в воздух. Делают предупредительные выстрелы. Но существует возможность, что могут шмальнуть по настоящему.
Тут, к Бурому, начало приходить осознание, что все сказанное – чистая правда.
Он повернулся лицом к свалке, и растерянно уставился на, зияющий прорехами, бетонный забор.
Злыдник тоже устремил задумчивый взгляд, в сторону ограды.
– Майор, этот, здесь, причем?
– Я, откуда знаю? Самого майора, сегодня видел. Интимных разговоров с ним не заводил. Если, он в курсе событий то, только поверхностно. Не понимаю, что он здесь делает.
Бурый резко повернулся, на каблуках.
– Лейтенант, ко мне!
– Жалко парнишку. – Сказал Злыдник. – Молоденький еще.
Бурый досадливо махнул рукой:
– Заткнись.
Лейтенант подбежал, к ним, даже не запыхавшись. Вытянулся.
– Лейтенант. Немедленно разыщите мне… Э-э… Вы видели сотрудника, который со мной приехал?
– Так точно!
– Немедленно разыщите его и пришлите сюда.
– Слушаюсь!
Лейтенант упорхнул.
– Это – кто, с вами? – Спросил Злыдник.
– Скрипак, его мать!
– Ага. – Кивнул Злыдник.
– Так, что там за майор, говоришь?
– Психолог, из Московского.
– Злыдник, если не хочешь на Чернобыльский кордон, прекращай свои хахоньки. – Хмуро сказал Бурый. – Докладывай, что здесь происходит. Стрельба была?
– Целая канонада. В городе было слышно. Брали, с боем, сараюшку. Короче, ангар – там, у них. Его и штурмовали.
– Зачем? – Испуганно встрепенулся полковник.
– Это, вы, у них спрашивайте. Может, отрабатывали элементы психической атаки. Майор, он, точно – психолог штатный. Я не выдумываю.
– Что, там, в этом ангаре?
– Барахло всякое ненужное. Хлам и разруха. Еще, по моим сведениям, там – стоянка суточников. Они здесь пашут. Помойку разгребают.
– Ничего не понимаю…
– И мне не понятно. А, вон, Скрипак бежит. Может он, чего скажет.
К ним, в самом деле, на рысях, спешил подполковник Скрипак.
– Товарищ полковник, по вашему приказанию прибыл!
– Докладывайте!
– Докладываю. Старшего, среди прибывших по вызову аварийных служб, не обнаружено. Каждое ведомство действует, по собственному регламенту.
– Скрипак, ты, что дурак? Про Трубу, докладывай.
Скрипак, озадачено, оглянулся на заводские корпуса и растерянно сказал:
– Все трубы, вроде, на месте…
Злыдник повернулся ко всем спиной. Плечи его вздрагивали, как, если бы он рыдал от горя.
Полковник озадачено приоткрыл рот и разглядывал подполковника, словно видел его впервые.
– Капитан Труба проходит по твоему отделу?
– Так, точно!
– От тебя, ему было что-либо поручено?
– Было. Вернее – не было.
– Так было или не было?
– Он сам вызвался. Доложил, что в течение часа произведет задержание. Известного вам подозреваемого.
– Час прошел?
Скрипак ошалело взглянул на часы.
– Прошел.
– Я тебя, снова, спрашиваю: где Труба?
– Он мне подробно не докладывал. Обещал отзвониться.
– Отзвонился?
– Нет, еще…
– Не отзвонился? А, это, что, по-твоему?! – Закипая, спросил Бурый, обводя широким жестом сияющее мигалками пространство перед административным корпусом. – Вот, как он отзвонился, подлец! Слышишь, какой стоит перезвон? Весь город слышит! Догадываешься, по ком звонит этот колокол?
Полковник подался вперед, и его скрюченные пальцы остановились в нескольких сантиметрах от горла Скрипака.
Подавив в себе спонтанно возникший порыв, полковник взял Скрипака, за отвороты куртки, и хорошенечко тряхнул.
– Звони Трубе, сука! Звони, пока я тебя здесь не закопал!
Несмотря, на физкультурное образование, Скрипак был мелковат, по сравнению с полковником – и ростом пониже и плечами поуже; поэтому испугался по настоящему.
Трясущимися руками, он стал шарить в карманах; найдя телефон, набрал номер.
– Не отвечает… – Растерянно сказал он, не отнимая трубку от уха.
– Звони еще! Набирай, пока не ответит!
После третьего вызова, на другом конце, сняли трубку.
– Алло! Алло! Труба, это ты? Чего молчишь? Это – я. Узнал?
– Это, ктоето, его спрашивает? – Ответили на том конце, тонким, дурашливым голосом
– Кто говорит? Труба, это ты? Скрипак говорит!
– Извините, не узнал! – Отозвались в телефоне, нормальным голосом.
– Я с кем говорю?
– Бондаревич – у телефона.
– А, Бондаревич! Труба, где!
– Он не может подойти.
