– Она против! – рычит Арс. – Усманов, ты не прихренел случаем, а?!
Но Миль не обращает никакого внимания на раздражённого Арсения. Смотрит только на меня.
– По поводу непритязательного вкуса было обидно, – слегка флиртую я. Пусть Арс себе все локти сгрызет. Пусть побесится.
– Виноват. Забираю свои слова обратно.
Я при всем желании не могу разорвать наш зрительный контакт. Моя ладонь лежит в его руке, и от запретного, но в то же время почти невинного прикосновения мурашки бегут по коже. В голове вдруг мелькают картины, где Миль плавным движением расстёгивает молнию на моем платье, целует затылок, шею, плечи. Фантазии опасны, но уже стали сокровенными. Надеюсь, Миль не сможет прочесть эти мысли. Не увидит в моих глазах ничего лишнего…
– Говорят, дуракам везет, – обращается он к Арсению. Миль и так как мог долго не отпускал мою руку, но еще немного, и это уже станет неприличным. – Ты – яркий тому пример.
Ответить Арсу помешал представитель прессы:
– Здравствуйте! Одно фото для… – озвучивает он название журнала.
Миль слегка морщится, но не противится. Тоже не любит позировать для журналистов? А вот Арсения дважды просить не нужно. Ярость в его глазах тут же сменяется учтивостью. На губах уже играет лучезарная улыбка хозяина жизни.
– Минута позора рядом с этим павлином, и мы свободны, – продолжает ехидничать Миль.
После фото Арс молча берет меня за руку и тащит в сторону.
– Пошли подальше от этого недоумка. Жрать хочу! Слона бы съел!
Кажется, намечается самый ужасный вечер в моей жизни.
Арс бесконтрольно вливает в себя спиртное. Раздражённо ищет глазами своего врага. Гости сидят за небольшими круглыми столами, Миля даже и не видно. Арсений начинает вести себя все более вызывающе. Муж периодически проверяет телефон, ухмыляясь с кем-то переписывается. Когда продолжился бал, супруг умудрился оставить меня одну, позволив вздохнуть свободно хотя бы на короткое время.
– Как же это вас, Ирина Игоревна, угораздило вляпаться в такое недоразумение, как господин Соболев.
Миль успел подкрасться незаметно и теперь стоит рядом. Мы оба смотрим на танцующих.
– Любовь зла. Вроде так говорят, – отвечаю я, не поворачивая головы.
– Какая любовь, Ирин. Между вами пусто. Ты даже сюда без кольца пришла.
– Зачем ты мне это говоришь? Я не дура. И не слепая.
– Я только из-за тебя приехал, – серьезно замечает Миль.
– Это было не обязательно. Я не просила.
– Я так понял, ты о помощи вообще просить не привыкла. Ибо некого. Не этого ведь… павлина.
– А скажи-ка, Миль… Ты мне визитки оставлял зачем? Ему насолить?
– Нет, – отрезает он тут же. Я чувствую невесомое прикосновение. Миль легко сжимает мои пальцы. Думает, этого не видно? – Не за этим.
– Сказки не рассказывай. В постель тащить, только потому что я его жена? Некрасиво, Миль.
– В постель тащил, потому что хотел. Еще с той встречи на пляже. Прямо на песке хотел. Знаешь, как сильно?
Крепче сжимает мои пальцы, будто бы пытается показать насколько.
Он меня хочет…
– Могу себе представить, – мягко освобождаю я руку. Пресса не дремлет.
– А в номере у тебя? Когда ты совсем рядом, и мы наедине… Можешь?
– Могу.
– А сейчас? Можешь? – хрипло уточняет Миль, а я тяжело сглатываю. Его постепенный натиск ломает мою защиту. – Пока это жалкое подобие мужика, чью фамилию ты носишь, трется об тебя, я представляю, как ты стонешь и изгибаешься подо мной. Ты стоишь рядом с ним, а я закрываю глаза и вижу, как стягиваю с тебя это чертово платье и молюсь, чтобы под ним ничего больше не оказалось.
– Миль, хватит, – останавливаю я его, не в силах унять сокровенное томление в груди и разгорающийся жар между бедер.
– Почему? Я могу продолжить. Ты хочешь тоже, но боишься себе признаться.
Себе-то я признаться не боюсь. А вот больше никто не должен знать…
– Глупости это все.
Разворачиваюсь, чтобы уйти. Ни к чему это слушать.
– Ирин, я увезу тебя сегодня с собой. Я приехал только за этим.
– Оглянись вокруг, Миль. Многие будут рады такому предложению.
– А мне не нужны многие.
Я просто ухожу, потому что слушать это спокойно невозможно. И тут же наталкиваюсь на Арса. Он уже откровенно перебрал. Язык заплетается, движения неуверенные. Ноги его, как ни странно, держат…
– Ты езжай домой. Мне еще смотаться кое-куда надо, – нетвердым тоном говорит Арс. Пытается меня приобнять. И рыщет глазами по залу.
– Даже интересно стало куда, – роняю я кисло и стараюсь от него отодвинуться. Позорище, конечно. Не были нигде вместе и отлично.
– Одно делишко нарисовалось. Так что ты меня не жди. Езжай одна.
Я и так не планировала с ним домой возвращаться. Но то, что его глаза так откровенно бегают по залу в поисках кого-то, порождает внутри дрянное чувство.
– Ты кого-то ждешь? – уточняю я зачем-то. Зачем? Мне уже все равно. Пусть уезжает с кем хочет. И новым статьям в прессе уже не удастся поколебать мое душевное равновесие.
Но… чтобы вот так неприкрыто?
В кармане его трынькает телефон. С развязной улыбкой Арс вытягивает гаджет. Что-то быстро набирает.
– На яхту поехал? – вновь лезу я куда мне уже лезть не стоит, отчего-то подливаю масла в огонь. Он сейчас едет к женщине? Пьяный. Так открыто бросая меня на торжестве, куда я даже и не просила его приходить?
– Ну прекрати. У меня просто еще…
– Контракт горит? – любезно подсказываю я.
– Угу, тебе не стоит этим забивать голову, – мычит Арс. За талию притягивает меня к себе и пытается поцеловать в щеку, вызывая волну отторжения.
– Не торопись. Можешь задержаться там на пару дней. Скучать никто не будет.
Настроение испорчено окончательно. Я так ждала этот вечер, а теперь не радует даже он.
Я отодвигаюсь и отворачиваюсь. Взгляд мой неосознанно находит Миля. Мужчина пристально наблюдает за нами.
Арс пошатываясь медленно направляется к выходу. Уныло плетусь туда же и жду, пока супруг выйдет на улицу. В просторном вестибюле останавливаюсь и подхожу к окну. Арс разговаривает с кем-то по телефону. А я раздумываю: хотела бы узнать, куда он едет и с кем? Наверное, все же хотела бы. Какое-то настойчивое чувство шепчет, что Виктории уже нет в зале. Я отказываюсь верить, что Арс спешит уединиться с ней. Но тяжелое предчувствие не отпускает.
– Да пусть валит, – касается моего уха жаркое дыхание. Миль решительно укладывает ладони на подоконник. По обе стороны от моих бедер.
Теплые губы обжигают мою шею, Миль несдержанно прикусывает мне мочку уха. Трепетная дрожь уверенно бежит вниз по позвоночнику, впиваясь в поясницу холодными покалываниями. Мое дыхание сбивается. И я, сдаваясь, прикрываю глаза, когда Миль чувственно проводит языком мне за ушком. Напряженное мужское дыхание заставляет с силой свести колени, потому что тело не может на это не отреагировать.
– Пусть он валит куда хочет, – добивает Миль. – А ты уезжаешь со мной.
Глава 12
– Не холодно? – заботливо уточняет Миль уже в машине.
Между нами зашкаливает напряжение, а атмосфера становится почти осязаемой. Погружаться в это оказывается сложнее, чем я могла предположить. Я впервые в жизни оказываюсь в подобной ситуации: рядом с малознакомым мужчиной, с которым планирую провести ночь. Всего одну…
– Все в порядке, – успокаиваю я Миля.
Мужчина расслабленно укладывает локоть на спинку сидения. Придвигается ближе.
Я не понимаю, куда мне спрятать взгляд: неловкость зашкаливает. Мы оба понимаем, что будет дальше. Миль молчит некоторое время, а по моей спине бегут мурашки: я точно знаю, он меня откровенно разглядывает. А еще вдруг наклоняет голову, шумно вдыхает мой запах. И… неожиданно целует в плечо, долго не отнимая губ от моей кожи. Место прикосновения горит нестерпимо, даже захотелось отнять плечо и потереть его пальцами.
Ладонь Миля, осмелев, опускается на мое колено, уверенно ползёт вверх. Нестерпимо медленно. И еще это тяжелое прерывистое дыхание. Боже, это какая-то пытка. Я боюсь посмотреть в глаза Милю. Мешают мои предубеждения и его излишняя мужская проницательность.
Мне нужно еще немного времени, чтобы вновь обрести уверенность. Совсем чуть-чуть! А он слишком близко. Слишком быстро ворвался в зону моего комфорта.
– Миль, – выдыхаю я напряженно, – я этого не люблю.
Его рука замирает на моей ноге. Мужчине понадобилась всего лишь пара секунд, чтобы перестать касаться меня. Но вот отодвинуться Миль не пожелал. Он продолжает в упор меня разглядывать. И через минуту удивляет вновь:
– Ты очень необычная женщина, Ирина.
– Да, возможно, – тут же отзываюсь я, глядя перед собой, и ощущаю ненавязчивое прикосновение к тыльной стороне ладони.
– За ручку-то можно подержать?
Обескураженно поворачиваю голову к Милю.
– Можно. – Я растеряно пожимаю плечами, сама делаю шаг навстречу, переплетая наши пальцы. И решаюсь на уточнение: – Мы в гостиницу едем?
– Конечно нет, – поясняет Миль глубоким голосом. – Я везу тебя к себе. Ты против?
– Нет. Если там возражать некому.
– В машине есть вино. Если хочешь…
– Спасибо, не нужно.
– Ты очень напряжена, Ирин…
– Признаю. Но я обещаю взять себя в руки, – возражаю я смело. Вот только вина мне для полной картины и не хватает.
Мужчина смотрит на меня невообразимо долго. И, поднося наши пальцы к своим губам, интересуется:
– А так можно?
– Можно, Миль.
Он так трепетно целует мои пальцы, даже глаза прикрывает. Будто мечтает об этом давным-давно, и мечта неожиданно сбылась.
Ненасытный. Почему-то я воспринимаю его именно таким.
МИЛЬ
Ирина растеряно переступает порог моего особняка. Ничего особенного: дом как дом. Просто внешняя отделка выполнена в сдержанном английском стиле, благодаря чему на ум приходят замки аристократов и создается ощущение чего-то исторического. Никому не навязываю, но лично мне такое нравится.
На самом деле жутко беспокоит, что в машине Ирина вела себя крайне скованно. Не то чтобы я уже сейчас рассчитывал почувствовать тепло ее ладоней на члене… Но, положа руку на сердце, ожидал больше пылкости.
Она холодна. И от этого пробирает. А я так не привык.
В просторном холле уже горит свет, и я приглашаю гостью располагаться, предлагаю чувствовать себя как дома. Ирина согласно кивает и даже вежливо улыбается. Правда, вскользь. Будто я ее подчиненный…
Стискиваю зубы.
Она не в своей тарелке. Нервничает сильно. Вероятно, это моя вина.
– Миль, ты поможешь? – Ирина сухо обращается ко мне, приближаясь вплотную, и разворачивается спиной. Собирает волосы и перебрасывает вперёд через плечо. – Платье расстегнуть.
Моя челюсть неконтролируемо выезжает вперед.
У нас впереди маячит горячая ночь, а Ирина все такая же недоступная. Прямо сейчас стоит передо мной, послушно ожидая, пока я расстегну молнию, а она останется в одном белье.
И все равно ни на миллиметр ближе ко мне не стала!
