Специально вырядилась в купальник, чтобы его соблазнить. Словно нашкодившего котёнка потащил за волосы из мастерской. Прямо в коридоре, усадил на подоконник, и пристроился между ног. Её зелёные глаза цвета изумруда, блестят от слёз. Она догадалась какая участь её ожидает.
– Два месяца подряд! Ты неряха, будешь трудиться без зарплаты! Поняла? Решила пролезть в искусство через другую дверь? Переспать со всеми художниками? Наверняка всем уже раздала прейскурант! Не отводи взгляд, смотри на меня! – не в силах на неё на глядеться, она явно отличается от других. Заметил это ещё при первой встречи. Тот шарм, которым она обладает, притягивает остальных мужчин.
– Чтобы у вас язык отвалился! Я не являюсь продажной шлюхой!
– Врёшь, дрянь, по обвисшей груди все, итак, понятно. Не вылезаешь то и дело из постели богатых мужиков. Что клиентура закончилась в родном городе, и решила притащиться в Таллин? Но учти твоя жирная задница никого не впечатлит! – оскорблял её и казалось с новой порцией, причинённой боли, самоутверждался. Сначала она обомлела, застыла, как вкопанная, а после по её совершенной, гладкой щеке скатилась слеза. Думала растрогать, зря старается, я непробиваемый.
Бросилась в уборную, пусть там хоть вся обрыдается. Почему должен переживать на этот счёт. За всем происходящим наблюдал другой художник, тот ещё любитель учить уму разуму.
– Густав, по-моему чересчур с ней жесток. Не нравится, уволь бедную девушку. Зачем попросту мучить? Придумал штрафные работы? – заступился за неё, а мне нисколько не жаль. Должна как и все уважать хозяина, голодранка из провинции.
– Кто спрашивал твоё мнение? Она принадлежит мне и я буду с ней делать, всё что вздумается, пока не обломаю весь гонор и не увижу в хитрых зелёных глазах покорность! – резко ему ответил, а сам прямой наводкой поторопился в туалет. Надо же обливалась горькими слезами. И главное продолжает разгуливать по всему зданию практически в неглиже.
– Живо умыла свое уродливое лицо и пошла батрачить.
– Засуньте вашу должность глубоко в задницу. Ноги моей здесь не будет! – снова выпускает коготки, её сильный характер нельзя сломать.
– Оглохла? Я приказал взять швабру и помыть каждую ступеньку в этом здании. Уволиться она собралась, а кто выпустит? Сейчас вызову полицию и поведаю им в малейших деталях, как одна толстожопая проникла ко мне в дом и хотела его обнести, -снял с себя пиджак и накинул ей на плечи, лицезреть пышную пятую точку нет сил.
– Лгун! Вы сами предложили нам остаться с сестрой!
– Кому они поверят вшивой голодранке или известному Алессандро Гарибальди? – перешёл на шантаж, а она с вызовом бросила на пол пиджак. Долго придётся перевоспитать, очень много гонора.
– Вы чудовище! Всё равно от вас сбегу!
– Заканчивай ныть, пора спину надрывать! – повёл за собой, как скотину. Сам не понимаю, почему настолько сильно презираю эту девушку. Она вызывает во мне целую бурю эмоций. Привёл к стилисту и приказал. – С этого момента, внешним видом этой неряхи занимаешься лично. Если хоть раз придёт в короткой юбке, доложишь мне! Ей разрешено носит лишь брюки, но чтобы ни в коем случае не обтягивали задницу. Чего пялишься, как баран на новые ворота? Исполнять!
Весь день не мог настроиться на работу, всему виной она. Натали, которая не покидает мысли, чёртова девка из провинции. Касаюсь кистью холста, уже неделю не получается завершить работу. Мне художнику, подавай вдохновение. Дверь кабинета скрипнула, и я заметил пришедшую невесту. Вот её мечтал здесь видеть в последнюю очередь.
– Мой дьявол сегодня не в настроении. Кто посмел вывести на гнев? Густав, я скучала, этот шоппинг в Милане так выматывает!
– Элис, я ненавижу, когда меня отвлекают! – грубо убрал её худощавую руку, а сам позвал секретаря.
– Вызывали, господин?
– Да. Пусть Натали немедленно придет. И только пусть попробует ослушаться, так и передай жирдяйке! – разместился в кресле, достав из сейфа сигары, не мешало бы немного расслабиться.
Элис присаживается в кресле напротив, и тут пришла кудрявая замарашка.
– Зачем вы меня звали? – твёрдо заявила, а мой взгляд упал на брюки со свитером. Благо больше никто не посмеет на неё глядеть.
– Начинай полировать туфли моей невесте. Теперь это твоя обязанность!
– А сама она не справится? Мне в галерее нужно убраться! Кто-то разлил три белых банки с краской. Думаю это важнее всякой обуви! – распинается, будто её кто-то послушает.
– Заруби себе на носу! Приказы хозяина не обсуждаются! Приступай! – призывает снова вцепится в её локоны, и насильно заставить исполнить мою волю.
Тяжело вздыхает, но начинает протирать обувь, неужели не ляпнет ни одного колкого словечка.
– Там на показе мод, каждый фотограф мечтал заполучить мой снимок. Они прям устроили соперничество! – докладывает невеста, а я совершенно её не слушаю наблюдаю за покорной Натали. Настолько красива смотрелась. В моём воображении она полностью голая, на коленях делает минет. И так каждый день, пока вдоволь не наиграюсь. Её можно посадить на ошейник и изредка кормить. Чёрт, она даже тряпкой работает соблазнительно.
– Довольно, теперь займись моими! – выдыхаю дым, дожидаясь прихода оборванки. С неохотой приступает к обязанностям, а я еле сдерживаюсь, чтобы не разорвать выданное ей тряпье и не наказать на столе за гонор и похабный характер.
Нас потревожил влиятельный спонсор, поэтому пришлось лишить себя такого удовольствия.
***
После уматывающих обсуждений, спустился на первый этаж, где столкнулся с неряхой.
– И куда собралась? Быстро драить полы! Ночевать не пойдёшь!
– Я всё вымыла! Поэтому обломись, гусак с кисточкой! – дерзит, а я насильно её увожу в кладовку, и специально выливаю на пол зелёную краску, потом голубую и черную.
– Чисто говоришь? Работай!
– И как по-вашему, это оттереть? Вы самый гнусный, и омерзительный художник на всём белом свете! – рассердилась, и в это время дверь захлопнулась… Дёргаю за ручку, бесполезно. Черт и телефон наверху оставил.
– Охрана, немедленно сюда! Дерьмо. Это ты во всем виновата, неряха!
– Я? Забыли, как испачкали пол?! Рожу бы вам намалевать! Ай! Мамочки! – поскользнулась она и случайно задела меня. Мы упали на пол и чуть не соприкоснулись губами. Навалился на неё сверху, не в силах отвести взгляд. Наши щеки испачканы в краске, её в голубую, мои в зелёную.
– Из-за одной бездарной девки, придётся здесь ночевать! Но ничего я накажу её, чтобы в следующий раз не злила хозяина!
ГЛАВА 8
Натали
Ужас, мне придётся заночевать с гадом, который постоянно оскорбляет. Видите ли ему не нравится моя внешность. У Гарибальди отвратительный характер, не завидую его будущей жене, она добровольно полезет в петлю.
– Снова поцелуете? Даже не вздумайте! Ясно вам! – смело ему заявила, а у него округлились глаза. В такие минуты, кажется, что он готов убить. В глубине души побаиваюсь типа с высоким самомнением.
– С чего это вшивая оборванка взяла, что я её поцелую? Знаю другой метод, например изнасилование! Для тебя честь отдаться господину и ещё раз отблагодарить за работу! – не скрывает своих намерений, а не слишком ли жирно.
– Только попробуйте, его величество гусак! Первый поцелуй мой украли, а на девственность не смейте претендовать. Я вам не достанусь! – открылась перед ним, а он лишь поднялся с пола и ехидно рассмеялся, что за странная реакция.
– Насколько же ты жалкая, Натали. Меня окружают истинные красавицы, а здесь одна толстожопая надеется, что я известный художник с ней пересплю. Мечтать не вредно. Это был сарказм. Но насчёт девственности не верится, от чего же задняя точка такая широкая? – поднял меня будто котёнка за волосы, вот же грубиян.
– Отстаньте от моей задницы! И вас не волнует, кто будет её щупать или нет!
– Помалкивай, а не то пожалеешь. Так и будешь стоять? Начинай тут убираться! Живее! – его надменный тон бесит до ужаса.
– Были бы джентльменом помогли, зажравшаяся чукча с кисточкой!
– Ты, что ляпнула, неряха? Снова заставить лизать мои ботинки? Не зли хозяина, реще схватила тряпку и начала драить полы, – снял он пиджак и присел на стул, специально наблюдать за процессом. Ох какой же властный тип.
– Дать бы тебе этой тряпкой по морде, Гусак!
– Что что? Не расслышал? – продолжал испепелять взглядом.
– Говорю вместо того, чтобы обращаться со мной как с рабыней придумали, как взломать эту чёртову дверь. Я между прочим не планирую с вами ночевать в одном помещении! – встала на карачках и приступила к работе, этого негодяя лучше не выводить из себя.
– Она на кодовом замке, жирная бестолочь! Из стали. Лично подбирал интерьер, диктует она мне. Пусть останусь здесь, но хотя бы прослежу за голодранкой, которая все руки сотрёт до крови, но очистит пол. Меньше разговоров, пышечка, отрабатывай, а не то и третий месяц лишу зарплаты! – издевался надо мной, будто ему доставляло это удовольствие.
– Не напомните какая она?
– Сто долларов достаточно, остальное на панели заработаешь! – властно рассмеялся, а потом оглядел тесную комнату, которая вся была заставлена картинами. Посмотрев на одну, стал невыносимо грустным, будто и не казался со стороны тем ещё гадом.
– Куда подевалось ваше хорошее настроение, о великий гусак?
– Кое-что вспомнил. Но тебя, замухрышка, это не касается, прекрати тереть чёртов пол, толку никакого. Воспользовалась бы ацетоном! Завтра со всем разберёшься, иди в душ, – перестал донимать и достал из шкафа раскладушку.
Пока была в скромной и уютной ванной всё размышляла, чем вызван такой хмурый вид. На холсте была изображена женщина, которая сидела около озера, и любовалась отражением. Поистине захватывающая и достойная работа. Вернулась незамедлительно, он всё также ей любовался, а когда увидел меня, резко убрал.
– Она чудесная… Выполнено рукой мастера. Кто её написал?
– Я… Моя первая картина. И на этом допрос окончен, ложись спать, неряха. Точно хорошо помылась? Учти проверю!
– И как же? Раком поставите?
– А ты смотрю об этом мечтаешь, хитрая провинциалка, – не упустил возможности бросить колкий комментарий. Сам уселся в угол и уставился в одну точку. Я свернулась калачиком, холодно здесь, даже подушки не дал жмот, ещё о себе дал знать урчащий живот. – Пышечка, пропустит ужин! Правильно нечего объедать полхолодильника, больше сестре достанется.
– Я к вашему сведению, не обжора. Вместо того, чтобы важничать дали бы одеяло!
– Хамка, осторожнее, не составит труда снять ремень с брюк и хорошенько отхлестать по заднице. Не зли господина! – перешёл на угрозы, его любимая тактика.
Ворочалась наверное час, а живот давал о себе знать и Гарибальди психанул.
– Да, сколько можно, пигалица? Уймись, или приструню!
– О великий сукин сын, я к вашему сведению хочу есть. И никогда в жизни не сидела на диетах, поэтому мой живот бастует, не нравится возьмите беруши и заткнитесь! – властно ему заявила, а тот подорвался с места и подошёл к раскладушке.
– Кудрявое недоразумение, знаю другой метод! Придушить тебя! – восстал будто из ада, а мне на глаза попался батончик с шоколадом. Он тоже его заметил и тут же спрятал в карман.
– Не жмотничайте! Дайте откусить!
– Сначала извинишься и поцелуешь мои ботинки. Или не получишь, заодно избавишься от сала на ягодицах, – застал врасплох и шлепнул по заднице.
– Кто вам разрешил распускать руки?
– Я всё могу, пышечка! Напомнить, кто твой босс? Ешь и избавь от противного урчания в твоём животе! – швырнул в лицо, а потом столкнул с раскладушки.
– Вы что собираетесь сделать?
– Спать. Невыносимо устал… А твоё место рядом вон с тем мусорным ведром! – высказался настолько грубым тоном, думала выцарапаю ему глаза.
– На полу жёстко. Двигайтесь, мы прекрасно разместимся на раскладушке вместе! – предложила затею, которая не пришлась ему по вкусу.
– Ты кому приказываешь? Забыла, кто тут главный? Не доводи до греха, неряшливая девица! – нагрубил, и улегся на раскладушку.
Устроилась рядом с тем самым ведром, невыносимо замёрзла, нет и лишнего покрывала… Околела страшно, даже зубы стучали. Но тут один деспот не сдержался и взял на руки, а потом разместил рядом с собой.
– Стоп… Я не согласна!
– Замолчи, хитрая девка. Просто спи!
– Мне холодно, -сказала истинную правду, а он снял с себя пиджак и укрыл мои плечи. А дальше прижал к груди и обнял за талию.
– Спасибо, вот так теперь точно тепло. Но не получается заснуть, -продолжала мотать ему нервы и он спросонья выдал.
– Пять месяцев работаешь бесплатно, бездарная особь! Отвратительный кондиционер! Твои волосы пахнут тухлятиной! – снова критика с его стороны.
– Ну уж простите самый дешёвый. Я же не миллионерша, как некоторые!
– Ошиблась, миллиардер, -прошептал в мои губы, боюсь такого плотоядного взгляда. Вдруг у него на уме самые порочные мысли.
– А вот я не хочу быть богатой, потому что деньги в жизни не главное!
– И что же по-твоему главное, толстушка? – в темноте вглядывается в мои глаза, наши губы так близко и сейчас я представила, как он нежно их ласкает. Боже, он же сущий дьявол.
– Любовь, она главнее всего! Разве не так? Эй! Гусак Гарибальди? – потребовал объяснений, а он лишь выдал.
– Если ещё раз одна кривоногая назовёт подобным прозвищем. Заставлю её на улице убирать собачье дерьмо! Не зли меня, пышка!
– Надо же новый недостаток, ноги мои тоже не нравятся?
– Безумно!
– Что безумно? – донимала его вопросами.
– Раздражают, как и ты! Пока одна трындычиха испытывает моё терпение напомню важную деталь. Та картина, очень мне дорога. Жадные коллекционеры не раз хотели её украсть. Прояви к ней больше уважения. Протирай тряпкой чаще, на ней не должно быть пыли! – раздал указания и задремал.
Утром проснулась совершенно одна, наверное его кто-то выпустил, но заносчивый тип не предпочёл меня разбудить. Занялась своими прямыми обязанностями, но к полудню случилась ужасная вещь. Тот самый холст пропал. Гарибальди поднял всех на уши, и сказал, что живьём похоронит, когда найдёт того, кто это сделал.
В плохом настроении прибыла в квартиру, Маруся дико соскучилась. Снимаю куртку и тут в дверь позвонили. На пороге стоял Густав.
– Я уеду на три дня. Вот твоя зарплата, пышка! – бросил в лицо деньги, он итак был не в настроении.
– Но вы же сказали, что лишите зарплаты?
– Пожалел одну провинциалку. Учти, чтобы не отлынивала от работы. А это что такое? – уставился он на картину, которая была спрятана в чулане. Чёрт возьми та самая работа, которая ему очень дорога. – Ты украла её? Чтобы продать?
