Андрей Мишин "Как это будет: Случай на дороге"

Через несколько минут Лиза вернулась. Она вела себя взволновано, но решительно. «Всё, давай, поехали! Мы отдадим им наши продукты». Сергей недоумевал. – «Что? Ты предлагаешь подкупить их гуманитарной помощью?!» «Ну, а ты что предлагаешь?!» – перебила его Лиза – «Остаться здесь? Может, ты хочешь сесть в тюрьму или отправится "добровольцем" на фронт? Так они тебе это устроят!» … Сергей опешил. «Но это же противозаконно, Лиза!» – слабо протестовал он. «Сережа!» – парировала Лиза – «с каких это пор ты стал законником?! Всю эту помощь ты украл, когда зашел в разграбленный магазин!…» Выдержав небольшую паузу, она спокойно добавила – «Солдаты голодны, их подняли рано, а полевая кухня придет еще не скоро… Считай, что ты сделал для них доброе дело…»

Потупив взгляд, Сергей на мгновение замер. Затем завел мотор и уверенно поехал в сторону контрольно-пропускного пункта.

Но он сказал ей: ты говоришь как одна из безумных: неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? Во всем этом не согрешил Иов устами своими

(Иов.2:10)

Когда они проехали контрольно-пропускной пункт, Лиза откинулась на мягкое сиденье. Она расслабила напряженные мышцы, позволив усталости проникнуть в каждую клетку своего тела. Тихим голосом, едва слышимым из-за гудения двигателя, она пробормотала: «Слава Богу… слава Богу…»

Сергей не сводил взгляда с шоссе впереди, обдумывая события последнего часа. Часть его злилась из-за того, как же быстро он оказался загнанным в эту моральную трясину. Другая его часть почувствовала облегчение. Они ехали домой.

Дом… Это слово никогда не звучало так привлекательно и важно, как сейчас. Прежде Сергей и представить себе не мог, насколько он ему дорог. Хаос внешнего мира казался нереальным, словно на него смотрели через запотевшее окно. Он мысленно очутился в скромном домике, расположенном среди живописного места в тихом и мирном районе. Там была безопасность, комфорт и, самое главное, его семья.

Он бросил взгляд на профиль Лизы, нежно освещенный холодными лучами осеннего солнца. Она казалась погруженной в свои мысли, веки отяжелели, губы были плотно сжаты. Он потянулся к ней рукой, поколебался мгновение, а затем осторожно взял за руку.

– Лиза, я… – начал было Сергей, но был прерван строгим взглядом жены.

– Нет, Сергей, – твердо сказала она, отдергивая руку. «Сегодня из-за тебя я чуть не потеряла детей. Поэтому, пожалуйста, давай сейчас помолчим… Я знаю, что в твоей натуре раскладывать все по полочкам, но прошу тебя, давай сделаем для этого случая исключение».

Ее слова поразили его, как удар током, лишив его дара речи…

Тишина окутала машину удушающим одеялом. Они ехали в молчании, которое казалось бесконечным. Каждый был поглощен собственным морем эмоций. Сергей смотрел прямо перед собой, борясь с чувством вины и сожаления. Лиза, слегка повернув голову, устремила взгляд на проносящийся мимо пейзаж. Слезы медленно катились по ее щекам, а тяжесть страха и паники медленно рассеивалась, уступая место гневу и обиде.

Внезапно двигатель замер, и салон машины заполнил ослепительно белый свет, сопровождаемый волной жара. Нажав на тормоз, Сергей закричал – «Лиза, пригнись!». Он схватил жену за шею и с силой потянул ее вниз, словно защищая ее от какой-то невидимой угрозы. Лиза была ошарашена, но не сильно сопротивлялась, услышав серьезный тон в голосе мужа. Они оба наклонились в направлении друг друга и на какое-то мгновение застыли в таком нелепом положении.

«Сергей, отпусти…» – нервно прошипела Лиза. Не успела она договорить, как какая-то неведомая сила с ревом перевернула их машину. От удара их обоих подбросило вверх, и их тела сплелись в хаотичном объятии. Время, казалось, замедлило свой ход, когда они слетели с дороги, закружившись в неконтролируемом и захватывающем дух танце их падения.

Головокружительный кувырок оставил Сергея дезориентированным. Сердце сжалось в груди, все его тело напряглось, а в животе появилось неприятное чувство холода. Сергей боролся за то, чтобы оставаться в сознании, цепляясь за мимолетные нити жизни, которые все еще связывали его с этим миром. Поглощенные мглой, они неслись в пропасть неизвестности, и он ничего не мог сделать, чтобы остановить это.

Затем был сильный удар, сопровождаемый скрежетом деформируемого металла и шумом разлетающихся стекол…

Когда мир медленно вернулся к своей хаотичной нормальности, Сергей глубоко вздохнул, благодарный за то, что он все еще жив. Он почувствовал острую боль в левой ноге, но это казалось таким маловажным по сравнению с тем, что он смог выжить после того, что произошло.

Машина, покачиваясь на своей крыше, издавала зловещий стон, а из-под капота валил дым. «Лиза… Лиза!» отчаянно крикнул Сергей, повернувшись к жене, его сердце колотилось в грудной клетке.

Он вздохнул с облегчением, когда она тихо застонала и слабо пошевелилась на своем месте. Кровь текла из небольшого пореза над ее глазом, но в остальном она выглядела невредимой.

Лизе все казалось сюрреалистичным. Всего минуту назад она уютно устроилась в сиденье их стареющего седана, наблюдая, как лениво пробегает мимо пейзажи за окном, а следующую – все вокруг окутал слепящий свет. Время замедлилось, мир вокруг нее неустойчиво вращался. Затем не было ничего, кроме темноты и острой головной боли, которая пульсировала ритмично в такт каждому удару ее бешено учащающегося сердца.

Когда сознание постепенно возвращалось, подобно мерцающей свече в борьбе с ветром, Лиза уловила отчаянную мольбу в голосе мужа. Она заставила себя открыть веки, вздрогнув от яркого света, обжигающего ее чувствительные глаза. «Сергей!» – Голос ее звучал хрипло и отстраненно. Все вокруг нее казалось перевернутым – потолок теперь был полом, а сиденья – крышей. В воздухе висел тошнотворный запах горелой проводки.

«Лиза, любовь моя!» – В голосе мужа слышалась дрожь страха и облегчения, когда он заметил, что она шевелится. Почувствовав внезапную сонливость и гул в своей голове, Лиза отключилась. Сергей осторожно взял ее за плечо и нежно потряс. «Лиза… Лиза. Очнись милая!» Он лихорадочно огляделся, увидев их перевернутую машину, вещи, разбросанные по салону, и едкий дым, пробивающийся сквозь трещины в стеклах.

«Боже, пожалуйста, помоги нам!» – молитвенно произнес Сергей, после чего последовало тихое бормотание слов, которые невозможно было уловить.

Повернувшись к жене, глаза которой медленно открывались, он попытался скрыть в себе нарастающий ужас. – «Лиза, ты меня слышишь?» – спросил он, его голос слегка дрожал. Она слабо кивнула.

«Нам нужно немедленно выбираться отсюда!», – настойчиво произнес Сергей. Она кивнула в знак согласия. Трясущимися руками она потянулась к ремню безопасности, пытаясь ослабить его давление на грудь. Затем ее пальцы проследили линию стекла, отделяющую ее от свободы. Она все еще не понимала что происходит.

Сергей вгляделся в ее лицо и стал судорожно давить на замок ремня безопасности, пытаясь его отстегнуть – «Давай, тебя освободим…»

«Что случилось?» – спросила она, словно проснувшись от долгого сна, голос ее звучал как-то отстраненно.

«Машину снесло с дороги взрывной волной…» – ответил Сергей, продолжая борьбу с ремнем – «Ты в порядке, родная? Нигде не болит? Похоже, ты ударилась головой…» – заключил Сергей, разглядывая ее разбитую бровь.

«Волной…? Взрывной…?» – пытаясь понять, что происходит, повторяла за ним Лиза.

«Да-да, взрывной… от ядерного взрыва…» – нервничал Сергей, потому что застежка на ремне никак ему не поддавалась.

«Что???» – воскликнула Лиза, как будто придя в себя.

«Ты видела вспышку?» – пытался ей объяснить Сергей – «Там было место взрыва… это недалеко. Поэтому нам нужно срочно уходить!» – наконец он догадался ослабить натяжение ремня, и раздался щелчок, после которого Лиза рухнула головой на крышу, которая стала теперь полом автомобиля. «Так ты цела?» – вопросительно посмотрел на жену Сергей.

«Це-ела-а-а» – протянула Лиза. Интонация ее голоса говорила: «вот только этого нам еще не хватало».

«Попробуй открыть свою дверь,» – взволнованно предложил Сергей, – «моя заклинила». К их удивлению, дверь со стороны пассажира легко открылась, и они оба выбрались из перевернутого автомобиля.

«Берем самое необходимое и бежим! У нас всего 15 минут!» – скомандовал Сергей.

«15 минут для чего?» – недоумевающе посмотрела на него Лиза.

«15 минут, чтобы найти укрытие. После этого образовавшийся в месте взрыва ядерный вихрь накроет нас радиоактивным облаком, которое уничтожит все живое» – отвечал Сергей, бросая в рюкзак все, что считал необходимым, в то время как рыскал по машине.

Страх Лизы усилился. «Нет, ты серьезно?» – она не могла успокоиться от своего недоумения.

«Лиза, серьезней некуда! Все очень и очень серьезно!» – Сергей взял ключи и пошел открывать багажник. Багажник открылся. «Слава Богу!» – вздохнул он, поднимая глаза свои к небу. И когда он опустил крышку, к его ногам выкатилась бутылка, украденная им в супермаркете. «Ты сейчас будешь очень кстати» – прошептал Сергей, убирая трехлитровый бутыль в рюкзак. Затем отыскал монтировку-баллонник, отвертку и на секунду задумался, стоит ли брать большие накидные ключи…

Тем временем Лиза собирала в сумку разбросанные по машине ценные вещи. Планшет, массажор, кружку с электроподогревом, крем для лица, маникюрный набор…

«Не эти вещи, Лиза!» – оборвал ее муж – «Возьми только аптечку, гигиенические салфетки, очки, теплые вещи, продукты и фонарик…» Лиза скривилась, но уступила под настойчивостью мужа.

Вспомнив про время, Сергей достал свой мобильник, но телефон, несмотря на все его усилия, не откликался. «Твой работает?» – спросил Сергей свою жену – «Твой телефон включается?»

«Я его уже убрала» – ответила она. «Посмотри, Лиз, это важно» – настаивал Сергей.

Телефон Лизы также не подавал признаков жизни. «Понятно…» – медленно произнес Сергей, сожалея о том, что не надел механические часы. «Бросай это барахло и пошли!» – твердо произнес он, оттаскивая жену от машины, – «Надо спешить, дорогая, у нас очень мало времени».

Оставив позади свой разбитый ковчег, Сергей и Лиза изо всех сил побежали в направлении находившегося по близости села. Превозмогая боль и задыхаясь от изнеможения, они пробирались по целине, будто бы тщательно выметенной после недавнего субботника. Усталость и душевная агония сотрясали их тела, и с каждым шагом становилось все труднее и труднее. Их сердца бешено бились, питаемые первобытным страхом быть поглощенными приближающимся радиоактивным облаком. Холодный осенний ветер жестоко ударял в их легкие, из-за чего было невозможно отдышаться.

Сергей крепко сжал руку жены, молчаливо призывая ее продолжать движение, несмотря на усталость. Адреналин, струившийся по его венам, приглушал ноющую боль в ноге, но он не мог не слышать прерывистое, хриплое дыхание Лизы, которая изо всех сил старалась не отставать. «Мы должны успеть», – прошипел он сквозь зубы, больше себе, чем ей. Несмотря на всеохватывающую атмосферу безнадежности, которая угрожала поглотить их обоих, Сергей держался за надежду, как утопающий держится за веревку. Он знал, что они должны продолжать двигаться вперед ради их общей цели – вернуться домой к своим детям.

Вот они уже приблизились к окраинам поселка, однако до жилого массива было все еще далеко. С каждым шагом надежда Сергея угасала, уступая место растущему страху. «Нет, мы не успеваем» – в отчаянии взвыл Сергей, пытаясь понять, что ему делать дальше. Прочесывая взглядом окружающий ландшафт, он напряженно искал потенциальное убежище, когда вдруг его внимание привлекла череда небольших холмиков с торчащими из них сдвоенными трубами. «Нам туда» – скомандовал он Лизе, меняя свой курс, и они спешно побежали в указанном направлении.

Искусственными насыпями оказались овощехранилища, расположенные в низине за территорией поселка. «Очевидно, их дома стоят на скале, раз им приходится хранить запасы в таком месте» – сделал вывод Сергей. «Мы пришли» – выдохнул он, обращаясь к Лизе.

Сергей подбежал к самому крупному бетонному сооружению. Вход в хранилище преграждала тяжелая железная дверь, а на двери висел навесной замок. Нисколько не мешкая, Сергей подобрал с земли большой камень и стал остервенело лупить по замку. Немного остыв, он полез в свой рюкзак, достал оттуда монтировку и, упершись в замок, стал долбить по ней. Но замок не поддавался.

«Сережа, видишь, ничего не получается» – заныла Лиза – «пойдем лучше за помощью в поселок».

«Помощь сюда не придет!» – резко оборвал ее Сергей – «Ехать на вызов сейчас – равносильно самоубийству! В следующий раз сюда приедут, чтобы хоронить!» И, немного успокоившись, добавил – «это место слишком близко от взрыва… выживших, оставшихся без укрытия, не будет!»

«Ну, так давай поищем укрытия там!» – не унималась Лиза.

«Лиза, это слишком далеко, у нас нет времени на это!» – продолжал колотить замок Сергей, – «И ты подумай, какое может быть убежище в таком месте, как это?!» Вытирая пот с лица, он добавил: «Эта дверь – наш единственный шанс на спасение».

В глазах потемнело, руки были разбиты до крови, но Сергей также отчаянно продолжал долбить по навесному замку, который отделял его от возможности спасти жену и увидеть своих детей. И когда в очередной раз он попал камнем по своему пальцу, скорчившись от невыносимой боли, он в бессилии сполз по закрытой двери на колени и в отчаянии простонал: «Господи, да что ж это такое?!!!»

Немного отдышавшись, Сергей молча посмотрел на железную дверь, а потом на замок… Вдруг его глаза расширились, и в них загорелся огонь надежды. На мгновение он замер, пытаясь вспомнить, положил ли он в рюкзак накидные ключи… Затем, словно ударенный током, он подскочил и припал к своему рюкзаку. Его лицо озарилось довольной улыбкой – «Слава Богу!» Достав два ключа из рюкзака, он опять подошел к замку.

Сергей расположил ключи на душках замка, создавая импровизированный рычаг. Стиснув зубы от напряжения, он приложил усилие, чтобы сдвинуть ключи навстречу друг другу. Стон вырвался из его груди. Душки замка слегка разошлись… и замок упал к ногам Сергея. Железная дверь медленно со скрипом открылась, открывая узкий проход, ведущий вниз по ступеням в глубину кромешной тьмы. Посмотрев вниз долгим оценивающим взглядом, Сергей произнес: «Теперь это наш новый дом на следующие несколько недель… или, вернее, наша тюрьма».

Время разбрасывать камни, время собирать камни…

(Еккл.3:5)

«Давай, Лиз, помоги мне собрать камни, чтобы оставить знак спасателям» – Сергей указал взглядом на большой камень в своей ладони – «и поторопись, у нас нет времени …» «А я посмотрю, что внутри» – с серьезным видом добавил он, прежде чем исчезнуть в глубине хранилища. Лиза кивнула в знак согласия и принялась собирать камни с земли вокруг себя. Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и вытерла свежие слезы, грозившие пролиться при мысли о потере всего, ради чего они так усердно трудились. В этом хаосе ей оставалось только цепляться за надежду на Бога и непоколебимую решимость мужа защитить ее и вернуть их живыми домой.

Овощехранилище представляло собой сложенный из бетонных блоков узкий туннель с грязным земляным полом. Над головой просматривалось бетонное перекрытие из уложенных другу к другу узких плит, образующих невысокий гнетуще-тяжелый потолок. Воздух был густым и влажным с подвальным запахом плесени и земли. Сергей двинулся вперед. Холодный воздушный поток встретил его как нежеланного гостя, когда он спустился глубже в подземное сооружение. Тусклый свет его простенького фонарика частями освещал зияющую пустоту подземного пространства, открывая ряды голых деревянных полок, которые когда-то изобиловали различными корнеплодами. Наконец, луч его фонарика застыл на дальнем углу, в котором размещался гурт с картошкой, дощатые ящики со свеклой, морковью и мешки с неизвестным содержимым, на проверку которого у него не было времени. «Да, это то, что нам сейчас нужно. Слава Богу!» – пробормотал он себе под нос.

Быстро поднявшись по ступеням к свету, Сергей вышел наружу, где его встретило безмолвное лицо Лизы, деловито раскладывающей камни возле входа в хранилище. «Лиза, пора! Нам нужно идти внутрь!» – сходу скомандовал Сергей, его глаза тревожно бегали по сторонам. Обратив внимание на ее озадаченное выражение лица, он вопросительно посмотрел на жену и добавил: «А ты что там делаешь?» «Выкладываю сигнал, как ты и сказал» – объяснила она, отряхивая грязь с рук и медленно поднимаясь с земли. «Что за слова? Спасите-помогите?» – Сергей не мог сдержать улыбку. «Международный сигнал о помощи – это SOS! Его гораздо проще увидеть сверху и выложить на земле, чем то, что ты пытаешься написать по-русски» – пожурил ее Сергей. «Давай, быстрее внутрь, я дальше сам!» Сергей помог жене с вещами, а сам обосновался перед входом, начав выкладывать из камней знак в виде гигантской стрелки, указывающей на железную дверь. «Обычно еще указывают число людей…» – рассуждал он, ведя диалог с самим собой – «но я этого делать не буду. Пусть думают, что нас здесь больше, чем двое – это увеличит наши шансы на спасение».

Закончив, Сергей быстро проскользнув в убежище. Ручки, чтобы закрыть дверь изнутри, не было, поэтому он достал из рюкзака короткий кусок шпагата, продел его в петлю для замка и, зайдя внутрь, потянул на себя тяжелую дверь. Находясь уже в укрытии, он использовал толстую палку, чтобы сделать вертлюг. Он привязал палку с другой стороны шпагата и, вращая в одном направлении, сделал крученый жгут, который плотно прижал ее к косяку. Под другой конец вертлюга Сергей просунул длинную доску, найденную внутри хранилища, создавая импровизированный засов. «Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы удерживать дверь закрытой, и в то же время не остановит спасателей, если они вдруг нас найдут» – рассуждал он и с этими мыслями зашагал по темным ступеням вниз, в глубину убежища.

Уловив недалеко слабый свет фонаря Лизы, Сергей настойчиво произнес: «Возле двери уровень облучения будет недопустимо высок – иди дальше, в самый конец хранилища!» Направив свет фонаря на бетонный потолок с повисшими на нем большими каплями воды, Сергей принялся искать вентиляционную трубу, которая наряду со свежим воздухом, обеспечивала приток в убежище смертоносной радиоактивной пыли. К счастью, вентиляция не была защищена решеткой, и он смог ее забить большими картофелинами, которые нашел на гурте. «Первое время так, потом выковыряю» – прошептал он себе под нос. «Теперь осталось выкопать туалет и сделать полати из досок» – продолжал он мысленно составлять план и, достав монтировку, направился разбирать короба с овощами.

Лиза тем временем что-то искала, копаясь в своем рюкзаке. «Не трать батарейки зря, посмотри лучше, что у нас есть из еды» – обратился к ней Сергей. «Именно этим я сейчас и занимаюсь» – отозвалась Лиза, обиженно надув губы. «Не в рюкзаке, Лиза, ищи здесь…» – он направил фонарь на полки с овощами. «Консервы и печенье мы будем есть в самую последнюю очередь».

«Ты предлагаешь питаться сырой и грязной картошкой?» – возмутилась Лиза. «Не грязной», – поправил ее Сергей, – «картошку можно почистить. И у нас нет выбора – печенье возьмем с собой в дорогу… Но ты посмотри внимательно везде, вдруг еще что-то найдешь…» «Ну, или можешь копать туалет…» – добавил он с иронией. «Нашел служанку…» – прошипела Лиза и пошла смотреть по углам.

Где-то через полчаса Лиза предстала перед Сергеем, держа в руках морковь и две больших луковицы. «О! Да у нас сегодня праздничный ужин!» – воскликнул Сергей, увидев ее. «Этот "праздник" у нас будет еще и завтра…» – ухмыльнулась Лиза. «И еще неизвестно сколько дней…» – добавил Сергей с легкой улыбкой. Губы Лизы скривились в гримасе плача. «Не переживай ты так… это всего лишь еда… и не самая худшая… полезная!» – утешал ее Сергей.

«Лиза, послушай» – начал Сергей, пытаясь перевести тему, – «ты взяла тот маникюрный набор, что был в машине?» «Взяла… а что?» – ответила Лиза, вытирая слезы. «Отлично!» – обрадовался Сергей, – «Тогда подстриги свои ногти как можно короче». «Зачем?» – Лиза шмыгнула носом, пытаясь сдержать слезы. «Мы будем отслеживать по ним время, сколько мы здесь находимся… У нас нет часов, а время – это тот фактор, который увеличивает наши шансы на спасение. С течением времени происходит полураспад радиоактивных изотопов, и уровень облучения снижается в геометрической прогрессии. Нам нужно лишь дождаться, когда он станет приемлемым. Поэтому важно наблюдать за временем, чтобы не высовывать своего носа из убежища раньше, чем радиация сможет нас убить».

«И сколько же нам нужно ждать?» – спросила Лиза, смотря на Сергея. «Ну, это зависит от мощности взрыва и расстояния… По моей оценке – минимум 2-3 недели, а лучше – месяц или два…» «Что?!» – Лиза широко раскрыла рот в удивлении, – «Два месяца?!! Ты предлагаешь нам здесь сидеть два месяца?!!» «Не я устанавливаю периоды распада изотопов, Лиза. Смысл в укрытии будет лишь в том случае, если мы не будем его покидать». «У-и-и-и-и-и…» – Лиза сжала зубы и пронзительно заревела, не в силах больше сдерживать эмоции.

«Успокойся, дорогая», – пытался утешить ее Сергей, его голос звучал мягко и обнадеживающе – «Постарайся взять себя в руки… иначе, помимо нехватки воды, мы столкнемся еще и с нехваткой кислорода».

«Так нам и воздуха еще может не хватить?!» – Лиза проскрипела сквозь слезы, ее тело трясло от каждого прерывистого вздоха – «У-и-и-и-и-и-и-и-и».

«Больше воешь – больше тратишь. Во время стресса расходуется больше воды, калорий и, главное, кислорода. Лиза, тебе нужно срочно успокоиться», – Сергей говорил с не присущей ему твердостью, пытаясь привнести в их беседу хоть каплю спокойствия. «У-и-и-и-и-и-и-и-и» – продолжала рыдать Лиза. Ее голос отражался от влажных бетонных стен, усиливая эхо ее отчаяния.

«Все, давай выключим свет и просто помолчим» – сказал Сергей, как будто прогоняя тьму своими словами. Они щелкнули фонарями и, облокотившись на багаж, сидели так в полной темноте, слушая пустоту вокруг.

Тишина окутала их, прерываясь лишь периодическим капанием конденсата с потолка наверху. Прошло, казалось, вечность, но, вероятно, всего несколько минут. Всхлипы утихли, сменившись тяжелым, прерывистым дыханием. Сергей подождал еще немного, прежде чем в знак поддержки нежно сжал руку жены, его пальцы излучали теплоту и уверенность.

«Сережа, скажи мне правду, у нас есть шансы выбраться отсюда живыми?» – нарушил тишину неровный голос Лизы. Ее сердце как будто замерло в надежде на честный ответ.

«Лиза, любимая, – тихо произнес Сергей, держа ее за руку, – это будет нелегко, но если мы будем экономить воду, пить помалу только во время сильной жажды и собирать ту воду, что капает на нас сверху; сведем к минимуму разговоры и будем меньше переживать из-за пустяков, то мы обязательно выберемся. Бог дал нам все необходимое для этого. Главное – соблюдать эти правила и не выходить за рамки сложившихся условий». Сергей сделал паузу и добавил – «Понимаешь меня?…» «Понимаю» – тяжело выдохнула Лиза – «Дома мы не смогли научиться порядку – хотя бы здесь, может быть, чему-то научимся…» Нащупав в кромешной тьме торс своей жены, Сергей пододвинулся ближе, и утешающе ее обнял. Его рука была такой тяжелой и в то же время такой крепкой, что вселяла надежду – Лизе хотелось оставаться этих объятиях вечно.

«А теперь давай включим свет и займемся ногтями!» – с этими словами Сергей зажег фонарь и направил луч на руки Лизы. «И как часто ты стрижешь свои ногти на руках?» – спокойно спросил он Лизу, как будто это был обычный бытовой вопрос. «Я их не стригу, я их стачиваю…» – хотела было опять расплакаться Лиза, но сдержалась. «Не важно» – понимающе сказал Сергей – «Как часто ты ими занимаешься?» «Два раза в неделю» – дрожащим голосом ответила Лиза. «А если по крайней нужде, когда не выносимо уже терпеть?» «Раз в две недели – обязательно» – промычала она. «Ну, так и есть…» – задумчиво произнес Сергей – «Рост ногтей в среднем составляет 3-4 мм в месяц – они отрастут до прежней длины, как раз, за то время, которое нам необходимо скоротать здесь». «Поэтому начинай, стриги!» – торжественно произнес Сергей – «и сделай это со всеми своими ногтями, чтобы потом не возникло сомнений!»

«Сережа, мой маникюр…» – хотела было что-то возразить Лиза, но тут же осеклась… достала пилку и деловито начала шлифовать свои ногти. Сергей молча положил свою руку на ее руку, останавливая ее движения. Затем он пристально посмотрел ей в глаза и произнес – «Лиза, режь!»

И глубоко упадешь; из-под земли будешь говорить, и тиха будет речь твоя из-под праха, и голос твой будет, как голос мертвеца из-под земли, и из-под праха прошепчет речь твоя.

(Ис.29:4)

Никогда еще ожидание не было столь мучительно долгим. В хранилище Сергей и Лиза отсиживались уже третью неделю… в сырости, жажде, голоде, удушающей темноте. А, может, это была только вторая неделя… Кто знает? Под землей время шло по-другому. Режима не было – они не знали, когда есть и когда спать. Природные циклы постоянно менялись, становились короче или, наоборот, удлинялись; дни тянулись или резко обрывались с приходом дремоты… а время ожидания казалось вечностью. Без часов и естественного освещения дни превратились в неразличимые отрывки времени, которые сливались в одну бесконечную полосу отчаяния.

Сергей и Лиза могли часами молча лежать и думать о чем-то своем, тогда как время растягивалось и деформировалось, подобно бесконечному фракталу, и в их хрупкие умы закрадывались заблуждения. Отчаянно нуждаясь в связи с внешним миром или каких-либо признаках жизни за пределами своей тесной камеры, они напрягали свой слух в надежде что-нибудь услышать и с нетерпением ожидали, что кто-нибудь откликнется, заметив оставленный ими сигнал. Непонятные шорохи, раздававшиеся вдали, превращались в шаги спасательного отряда, а завывание ветра в вентиляционной трубе – в песню пожарной сирены. Однако каждый раз оказывалось, что это были всего лишь их галлюцинации, играющие жестокие шутки с их истощенными умами.

Осознавая это, они с тоской слушали, как капли падали на целлофан, который они разложили для сбора воды, биение своих сердец и неумолкаемый шёпот своих мыслей, пока в очередной раз не ощутят непреодолимый физиологический позыв попить, поесть или сходить в туалет. Это удручало их и выматывало.

Сергей старался не падать духом, но затянувшаяся неопределенность не могла не сказываться на его вере. Он воспроизводил в уме каждую проповедь, каждый гимн, каждую утешительную молитву, которые мог вспомнить, надеясь найти поддержку, чтобы противостоять их растущему отчаянию. Но создавалось впечатление, что все его слова, исходящие из глубины души и обращенные к небесам, не достигали цели и упирались в холодный бетонный потолок, оставаясь запертыми вместе с ними в этом темном и безнадежном подземелье.

Лиза искала утешения по-своему. Она закрыла глаза, пытаясь воскресить в памяти приятные моменты своей прежней жизни: звуки детского смеха на заднем дворе, праздничные ужины с гостями, ленивые дни, проведенные с семьей на природе, походы по магазинам, возню на огороде и приятную бытовую суету. Эти мимолетные мгновения помогали ей оторваться от реальности и давали ей краткую передышку в ее текущем суровом испытании. Но в конечном итоге эти воспоминания лишь усиливали ее нынешнее отчаяние, оставляя после себя жгучую боль от потери прошлого и тяжелые упреки себе за то, что было не сделано, не высказано, или, наоборот, сказано и сделано не так.

Напряжение давило, как удушающее одеяло. Дни превращались в недели, недели казались годами. Состояние Сергея и Лизы усугублялось еще и тем, что им катастрофически не хватало воды. Постоянная жажда сушила языки, и чтобы как-то справиться с этим мучительным чувством, они брали кусочек сырого картофеля в рот и начинали его мусолить, пока рот не наполнялся вязкой слюной, давая ощущение временного облегчения. Голод постоянно грыз их желудки. Однообразие сырых овощей в их рационе питания вызывало у обоих отвращение к еде и ранее не знакомое им чувство жжения и тошноты в желудке. Отсутствие элементарной гигиены стало причиной смрада, исходящего от ослабленных голодом тел, покрывшихся коростой из отмершей кожи. А использовать воду для чего-то еще, кроме питья, было для них недопустимой роскошью.

Единственное, что они могли и должны были делать в полном объеме – это спать, чтобы экономить воздух. Однако неровные жёсткие доски от их импровизированных нар, жестоко впивались в их уставшую плоть, заставляя время от времени вставать и совершать на ватных ногах медленные прогулки по замкнутому пространству, подобно животным в клетке. Приходилось даже специально подсыпать прах на свое лежбище, выравнивая и умягчая постель – только для того, чтобы потом не проснуться от жуткой боли в спине и от синяков на своих бедрах, которые еще долго напоминали о себе болезненными уколами при новом неловком движении или повороте на другой бок. И каждый следующий день был точно таким же, как и предыдущий, и не сулил им ничего нового. Они жили в ожидании чуда, которое могло бы освободить их от этого кошмара. Но чуда не было.

Все это происходило в звенящей пустотой тишине, при которой звук мыслей становился громче человеческой речи. И иногда эту тишину нарушал голос кого-то из обитателей убежища:

«Сергей, скажи, почему это с нами происходит?» – задумчиво произнесла Лиза, – «Чем мы все это заслужили? Разве нам мало было боли и испытаний в обычной жизни, что мы должны терпеть все это здесь?»

Услышав вопрос Лизы, Сергей еще глубже погрузился в свои мысли. И, несмотря на то, что вопросы Лизы были своевременными и казались ему очень важными, он не спешил на них отвечать.

«Что мы сделали не так?» – продолжала рассуждать Лиза, – «Несли миру Божье Слово, молились за погибающих, помогали всем, как могли… Неужели наша правильная жизнь не была такой в глазах Бога? Даже если так, чего Он от нас хочет? Почему не спасает, чего Он ждет? К другим уже, наверное, давно пришли спасатели… а мы тут сидим в кромешной тьме одни, позабытые всеми, и никто даже не знает, где мы…» – ее слова стали перерастать в плачь. «А может быть Бог нас просто оставил… как мы оставили того человека на дороге? Забыл и отвернулся от нас… а?» – окончательно скуксилась Лиза.

«Господь не покинул нас, Лиза», – тихо отвечал Сергей, – «иначе бы мы были уже мертвы. Отвернулся – возможно, но не оставил! Бог сохранил нас и привел нас в это место, где можем скрыться от напастей, которые пришли сейчас в этот мир. Только благодаря Богу мы избежали неминуемой гибели и можем, находясь здесь, в безопасности, рассуждать над смыслом своей жизни… Так давай же искать в этом волю Божью, а не быстрого решения своих проблем. Потому что все то, для чего мы жили раньше, ради чего трудились, поступали правильно, что искали, чем наполняли свои мысли и сердца, и что уже, возможно, потеряли – это не то, ради чего вообще стоило жить…» – рассуждал Сергей.

«Не говори так, пожалуйста», – перебила его Лиза, – «я верю, что увижу своих детей… и надеюсь, что мы сможем вернуться к прежней жизни, как только этот кошмар закончится. Это не обсуждается…»