Петр Сосновский "Коля-Коля-Николай"

Коля-Коля-Николай
Петр Сосновский

В книге, состоящей из рассказа и двух небольших повестей, описаны нелегкие судьбы разных непохожих друг на друга людей. Однако все они как могут борются, не опускают руки, и это наносное, похожее на ил, смывается, уходит прочь, а жизнь.... жизнь вся впереди.

Петр Сосновский

Коля-Коля-Николай

Посвящается матери Надежде Кондратьевне за любовь и понимание.

ПОДОРОЖНИК

Смешно мне было, я смеялся,

Поранившись, бежал домой,

Лист подорожника казался

Волшебной доброю травой.

На рану мать рукой шершавой

Его легонько приложив:

«Не нужно плакать, – мне шептала, -

Не полагается большим».

И слезы быстро высыхали,

А за окном носился свист:

Меня играть ребята звали.

Я поворотлив был и быстр,

Бежал, забыв уже о боли,

За ними вдаль, к лесной реке,

И, оглянувшись где-то в поле,

Мать видел в беленьком платке.

Она стояла долго-долго

Вот и сейчас мне смотрит вслед.

Я знаю в жизни будет много

Различных радостей и бед.

И так как в детстве со слезами

Приду однажды я домой,

И успокоит мать словами,

Волшебной вылечит травой.

ГДЕ ТВОЯ ФУРАЖКА, КАПИТАН?

Детство как никакая другая пора жизни человека переполнена мечтами. Кем только мы ребята не хотели быть – я, мои братья – Александр и Василий – космонавтами, чтобы с большой высоты обозревать землю, геологами – искать полезные ископаемые для страны, а еще моряками.

Море нас манило. Мы жили далеко от его берегов, в глубинке и, наверное, поэтому жаждали приключений: зимой, лежа на горячей печке, когда за окном бушевала вьюга, летом после уборки сена, развалившись на стоге, глядя в бездонное синее небо на облака. Я представлял себя на большом белом лайнере, рядом были мои братья, Александр – на капитанском мостике.

Жизнь распорядилась иначе. Мои мечты сразу же после службы в армии быстро рассеялись, утратили свою актуальность, я отправился в Москву к родственникам, устроился на завод, поступил в институт на вечернее отделение и о море забыл, забыл, казалось, навсегда – моя будущая специальность была чисто земной. Правда, порой во сне я нет-нет и слышал шум волн, больших, огромных океанских волн.

Мои братья Александр и Василий тоже на море не попали, но оказались ближе к мечте – выучившись, ходили по рекам Белоруссии.

Братья работали на одном буксире, таскали баржи с грузами. Александр был старше Василия. Он обладал большим упорством, освоился в пароходстве быстро и через год работы мотористом, благодаря своему усердию получил должность механика, а затем уже и капитана.

Младший, наверное, так бы и остался на должности моториста, но образование позволяло (у него был диплом техникума), поэтому Александр взял брата за руку и отправился вместе с ним к начальнику пароходства.

– Мне помощник положен?– спросил он у него.

– Да! – ответил усталый пожилой мужчина, развалившийся в кресле.

– Вы знаете, у меня нет помощника! Теперь есть. Вот он, у вас перед глазами, – и Александр представил Василия.

Начальник пароходства тут же согласился. Он не собирался упорствовать. Да это было и ни к чему.

– Ну, хорошо-хорошо, только вот что? Моторист на твоей совести. Ты знаешь, найти человека на эту должность нелегко. Найдешь, и твой брат будет работать помощником капитана.

Александр нашел замену Василию и ни где-нибудь, а в порту. Он не один раз с упоением рассказывал мне, чего это ему стоило. Я не понимал специфики работы ни в порту, ни на речных судах, но одно мне было ясно, Александр мог работать с людьми.

Братья были разными. Я, глядя на Александра, не раз думал о том, что он в отличие от Василия в жизни добьется многого. Мне не раз приходилось видеть его за письменным столом, как-то я не удержался и спросил:

– Снова куда-то пишешь?

– Да! – ответил он. – Пишу, в морское пароходство. Сколько можно ходить по рекам, довольствоваться малым? Я себя вижу на море. Работы я не боюсь, согласен на любую должность. Мне бы только зацепиться…

Время от времени я наведывался на Брянщину в село, к своим стареньким родителям: матери Надежде Кондратьевне и отцу Владимиру Ивановичу. Мои братья приезжали домой чаще, чем я, но, соблюдая очередность, иногда, когда их судно становилось на ремонт, получалось так, что они оказывались дома вдвоем.

Однажды мы собрались все вместе. Я уже не помню, что это был за день. Нам было интересно. Я подшучивал над братьями. Василий отвечал мне. Он к шуткам относился спокойно, а Александр часто злился и уходил от нас.

Я заметил: Александр не в настроении. Мне было непонятно состояние брата. Василий все объяснил:

– Сеня, ты знаешь, что надумал наш средненький? Жениться желает. Правда не знает на ком.

Я решил, что он шутит, и сказал:

– Да у него же есть невеста.

– Есть, то есть, – согласился Василий, – но его невеста велела ему подождать, пока она не закончит институт. А он ждать уже не хочет, вернее, не может, – объяснил мне брат. – И теперь кричит, чтобы я вместе с тобой нашел ему девушку. Мать вчера была в центре, ходила в магазин и заприметила там одну «гарну дивчину». Она работает на приеме посуды. Так вот о ней соседка Анастасия Шувара нашей матери сказала, что если это дочка Ивана Выпова, то лучшей жены для нашего брата и не нужно. Может быть, мы с тобой сходим, взглянем на девушку, Александру интересно наше мнение.

– Хорошо, – согласился я, – давай сходим, все равно делать нечего.

Мы пошарили по углам дома, нашли несколько бутылок из-под воды, смахнули с них пыль, сунули в сумку и, пригладив волосы, отправились на «разведку».

Я шел размеренно, не спеша. Василий, меня торопил. Он боялся, что мы можем опоздать, начнется обед и тогда придется без толку целый час болтаться у всех на виду – в центре села. Но – обошлось. Еще издали я заметил, что окно приемного пункта открыто, а значит, просто так мы не уйдем.

Я первый заглянул вовнутрь помещения и поздоровался, следом за мной Василий.

Брат не удержался и спросил:

– Как зовут, красивую?

На что девушка улыбнулась и тут же ответила:

– Я, Татьяна!

– Он, Семен! – сказал Василий, и ткнул мне в грудь пальцем. Я, вынужден был принять игру брата и дополнил:

– Это, Василий!

– Ну, вот мы и познакомились, – отозвалась Татьяна, – а теперь подавайте мне вашу посуду.

Василий тут же принялся вытаскивать из сумки бутылки. Я брал их у него из рук и отправлял в окно Татьяне. Не знаю отчего, но одну из бутылок девушка забраковала, отбросив ее на пол, а, не поставив в ящик вместе с остальными. Я хотел воспротивиться: мы к ней можно сказать на смотрины пришли, чтобы после познакомить с нашим братом Александром – женихом, а она обманывает, но Василий тайком наступил мне на ногу и заставил замолчать.

Татьяна была не красавица, но симпатичная, Василию и мне она приглянулась. Мы разговорились. Девушка сообщила нам, что закончила всего восемь классов.

– Продолжать учебу я больше не могла. Наша семья живет бедно. Нужно работать – помогать родителям. Вот, так! – сказала она.

Я узнал, что девушке еще нет восемнадцати лет. Из-за этого ее не брали на работу, но мир не без добрых людей – устроили. Еще Татьяна обмолвилась о том, что она иногда посещает танцплощадку. Мой брат не удержался и тут же пригласил ее. Я намекнул Татьяне, что ее ждет сюрприз. Она заулыбалась и, расставаясь, сказала:

– Не знаю, не знаю, может и приду!

Домой мы бежали. Нам не терпелось сообщить о встрече Александру. Он должен быть доволен.

– Ну, как ты думаешь, – спросил я у Василия, – она на танцы придет?

– Конечно, – ответил мне брат. – Ты, что сомневаешься?

Я промолчал. О девушках я тогда мало знал, и судить не мог.

Вечером мы нарядились и втроем пошли на танцы, где и познакомили Александра с Татьяной. Девушка брату понравилась с первого взгляда. Он не отходил от нее и по окончании, когда музыка на танцплощадке затихла, и свет стал гаснуть, отправился ее провожать.

Скоро мы от него узнали, что он сделал Татьяне предложение. Она согласилась, но сообщила, что у нее есть парень и неплохо было бы Александру с ним поговорить, когда тот приедет на выходные – он учился где-то в городе.

Мой брат встретился с ее парнем. Он оказался его хорошим знакомым. В конце недлинного разговора тот сказал:

– Знаешь, Саша, я жениться на Татьяне не собираюсь, рано мне еще. Правда, если бы и был готов – не женился! Странная она какая-то. Я не понимаю ее. С одной стороны, девушка как девушка, все при ней: руки, ноги, голова, но есть в ней какая-то непонятная жадность. – Он помолчал немного, а затем продолжил:

– Не так давно, я, как элегантный кавалер, преподнес ей шоколадку. И что ты думаешь? Она съела всю сама, даже не предложила. Шоколадка, так себе – мелочь, но с чем связан этот ее поступок? Я считаю, что никак не с поведением – в этикете она разбирается. А вот эгоизма в ней, хоть отбавляй. Так что решай сам. Я тебе ее уступаю. Если хочешь мой бесплатный совет, не спеши!

Это были первые трезвые слова обо всем подумать, может быть, опомниться. Но брат уже ничего сделать не мог. У Александра, как у того большого белого лайнера двигатели были запущены. Он стоял на его мостике в красивой черной форме капитана и смотрел вперед; согласно, намеченного курса.

Дня через два-три после танцев, девушка пригласила нашего брата к себе в гости, но попросила, чтобы он пришел один.

Александр, облачившись в свою парадную форму, отправился к ней домой. Мы с нетерпением стали его ожидать. Он появился под вечер. Я сидел во дворе на ступенях крыльца и пытался читать книгу. Василий находился на улице, у дома. Вдруг до меня донесся его голос: