Юлия Эльм "Мир Зимы"

– Это… огонь, – отозвался незнакомец с интонацией, словно ему задали самый глупый вопрос.

– Да ладно! А то я сама не вижу! – взорвалась она, – Что он делает во мне? Почему я такая… Ледяная? Почему…

– Так-так, ну всё понятно, – он резко выставил вперёд руку, прерывая её, – Диагноз – тупость новичка третьей степени.

От его невозмутимости у девушки слова застряли в горле.

– Ну… Это… Уже… Вообще… Я как бы не виновата, что я тут… Новенькая! Слушай, ты спас меня, но это не даёт тебе права безнаказанно наезжать на меня!

– У-у.

Он взмахнул рукой, и жест его выражал нечто среднее между: «У-у, каюк» и «Ты безнадёжная тупица»:

– Слушай, девочка, с таким характером ты здесь долго не протянешь.

Она открыла рот. Вздёрнула кверху палец. Потом закрыла рот и опустила руку. Обиженно пробурчала:

– Удивляюсь, как ты с таким протянул.

Парень взбежал вверх по лестнице, опасливо высовываясь наружу:

– Вроде улетел. Можно идти.

Девушка поднималась, скрестив руки на груди. Да, он спас её, но нельзя быть таким грубияном! Повезло так повезло.

– Кто это был? – спросила она прежде, чем подумала, что услышит очередную насмешку.

– Это Солнце, – тем не менее ответил парень, – Он в последнее время взбесился. На своей колеснице летает по городу и собирает огонь. Вот такие новенькие, как ты, для него лакомый кусочек. Они же ничего не знают, не понимают. А нет бы подумать, что раз все бегут, то и тебе тоже надо.

– Стадный инстинкт до добра ещё не доводил, – пробурчала девушка.

– Что-что?

– Ничего.

Они выбрались наверх. Во внутреннем дворе таких знакомых, и в то же время неизвестных домов было пусто. Первые люди выглядывали наружу, с опаской косясь на небо.

– Чего погасшим бояться, если Солнце охотится за огнём?

– Сама подумай. Он ведь не смотрит, на кого направлена его тепловая пушка. А погасший попадёт под этот свет и сгорит. Тогда уж точно каюк. Идём.

Девушка следовала за парнем, не опуская скрещенных рук. Они вышли на ту же улицу, откуда убежали, и парень посмотрел на небо.

– Вроде бы никого нет, – сказала она с интонацией: «Неужели ты не видишь, это же очевидно?».

Тот обернулся на колкость. Смерил девушку взглядом свысока и резко пошёл прочь:

– Пока.

Ей понадобилось несколько секунд, чтобы переварить такую наглость.

– Эй, постой! – крикнула она, бросаясь следом, – Ты не можешь так оставить меня!

– Вообще-то могу.

У него были широкие шаги, и даже бегом девушка едва поспевала за ним.

– А объяснить? Сам сказал, я здесь новенькая. И я…

Парень резко остановился. Она чуть не налетела на него.

– Что тебе объяснить?

– Ну для начала, – торопливо отходя на шаг, девушка вдруг осознала – вопросов так много, что она не знает с чего начать, – Кто ты?

– Зови меня Гео, – лаконично отозвался он, потопав по улице дальше.

Девушке вновь пришлось бежать:

– Гео? И всё?

– Да. Больше ничего.

– Ладно… Скажи мне, Гео, а какого… Вообще здесь происходит? Где мы? Что это за мир?.. город, место, я даже не знаю, что ближе.

– Это мир Зимы.

– Ага, – это было так очевидно и невероятно, что девушка на секунду застопорилась, – То есть прям мир… И прям зимы?

– Не зимы… Зимы.

На слух семантической разницы не чувствовалось.

– Ладно. И что мы здесь делаем?

– Мы… Идём по улице.

– Спасибо, капитан очевидность! – взорвалась она, но выдохнув, постаралась не реагировать на провокации.

Пусть так, но он отвечает на вопросы.

– Хорошо. Тогда что лично я здесь делаю? О том, что я иду с тобой рядом, я как-то догадалась.

Парень снова остановился, с шумом выдохнул, устало потирая пальцами висок.

В погоне за новым знакомым девушка не заметила, как пейзаж сменился. Тротуар увёл их в небольшой сквер, и теперь проезжую часть отделял кованный заборчик. Деревья невообразимо светились, а их асимметрия и хаос придавали картине особую атмосферу. Чувственную и загадочную.

– Ты… Умерла, – развернувшись, сказал парень ей в лицо.

От неожиданности ноги подкосились. Она почувствовала лишь секунду падения, и… Жёсткость чего-то под спиной, на что она упала. Вернее присела. Не без удивления девушка нашла под собой заметённую снегом парковую скамейку. Интересно, парень специально остановился именно здесь?

А кроме этих, никаких других мыслей и не было. Абсолютно пустая голова… Вот как это бывает?

– Ну, формально ты ещё не умерла, но умираешь. Пока горит твой огонь, – Гео ткнул новую знакомую пальцем в грудь, – Твоё тело в том мире ещё живо. Но сама ты… Здесь. Сюда попадают те, кто умирает посреди зимы.

– То есть?..

– То есть зимой на улице. По любым причинам, – он глянул куда-то в сторону, потом снова на собеседницу, – Ну, чего расселась? Вставай давай, пошли.

– А… Я… – от наглости у неё перехватило дыхание.

Мысли набросились, стоило только подняться. Они налетели, закрутили, захватили и держали её сознание в том же хаосе, что при пробуждении. Невероятно… Неужели так бывает? И это та самая смерть? Это?! Слишком живописно она выглядит.

На задворках сознания тревожно билась одна лишенная эмоций мысль: «Значит, я всё-таки умираю? Прямо сейчас?».

Удивление сменилось страхом, страх – отчаянием. Умирать всегда страшно. И грустно. Живёшь себе беззаботно, и вот в один момент кто-то говорит тебе: «Хватит!». А что за этим «Хватит!»? Вдруг дальше ничего нет? И даже тебя там… Нет.

В горьком супе отчаяния варились обычные мысли: «Как?», «Зачем?», «За что?». Плакать ещё не хотелось. Хотелось… С кем-то поговорить. Чтобы просто почувствовать, что ты, тот самый ты, ещё жив. Но помимо её вредного собеседника рядом никого не было.

Чтобы продолжить разговор, она сказала первое, что пришло в голову.

– Если подумать. Зимой на улице чаще умирают… Бездомные, – девушка посмотрела на прохожих, вспомнила тех, кого видела до появления Солнца, – Люди здесь не похожи на бездомных.

– О, наконец-то включила мозги, – отозвался Гео раздраженно, словно она давно должна была это сделать, – Да. Не похожи. Внешности людей здесь верить не стоит. Зима забирает умирающих и… Возвращает их душам облик того времени, когда они были наиболее прекрасны. Потому здесь все такие…

– Красивые?

– Да. По этим улицам ходят не люди, а лучшие версии людей.

Она заметила в его взгляде капельку злости. Но решила, что ей просто показалось.

– Как тогда выглядишь ты? В реальности.

Гео бросил на неё быстрый взгляд, не останавливаясь. Словно размышлял, стоит ли говорить.

– Так же. Моё тело под аппаратом ИВЛ.

– А-а, – многозначительно протянула она.

Что-то смутило её в этих словах, но она пока не понимала, что именно.

– А что насчёт тебя?

Девушка запоздало ответила:

– Я такая же. Хотя, на моём теле сейчас следы бампера грузовика.

Она надеялась на толику сочувствия, но Гео промолчал.

«Он всё-таки тот ещё грубиян» – скрестив руки на груди, она какое-то время шла молча.

Спальные районы сменились высотками. Небоскрёбы из тонированного стекла выглядели здесь особенно волшебно – чистое, огромное пространство для рисунков инея. Всматриваясь всё больше, девушка, казалось, могла различать цветы и животных. Но прекрасно понимала, что все эти картины рисует воображение.

Медленно начинался снегопад. Мягкие хлопья закрывали вид плотнеющими занавесями, и мир становился уже, меньше, уютнее.

– А зовут тебя как? – праздно поинтересовался парень.

– Меня зовут… – она осеклась.

Застыла, как вкопанная, и спутник остановился чуть дальше от неё.

– Меня зовут… Я не помню.

– Это нормально, – Гео вновь пошёл вперёд, его голос зазвучал отдалённо, – После перемещения всегда так. Постарайся вспомнить с чем у тебя ассоциируется твоё имя.

– С чем ассоциируется?.. – ей пришлось догонять собеседника, – С зимой.

– Ну да, – фыркнул он, но девушка пропустила колкость.

– Да… Но это только моя ассоциация.

– Ты родилась зимой?

– Нет. И характер у меня не «зимний». Как же… Это что-то связанное с происхождением имени.

– Из холодной страны?

– Да! Из… Из… – в её голове проносились сумбурные образы.

Мама… Она не видела её лица, но чувствовала тепло от воспоминай. Сестра… Маленькая сестра называла её «Снежка». Вновь легонько кольнула грусть. Нет, всё не то.

– Из… И… Инга! – осенило её, и девушка внезапно готова была прыгать от счастья, – Меня зовут Инга!

– С чем я тебя и поздравляю.

– Бе-бе-бе, – по-детски буркнула она, но быстро переключилась.

Итак, её зовут Инга. Как радостно было найти имя! Словно обрести целостность своего «я». Вложить в мозаику последний кусочек, и наконец увидеть картину целиком. Инга… Обычная девушка. У неё есть мама и сестра. Она живёт в этом городе всю жизнь. Вернее… Эта мысль перекрыла нечаянно вспыхнувшую радость. Теперь она в этом городе умирает.

Возможно, быть Ингой ей уже не долго.

– Куда мы идём? – задалась она вопросом, – Я даже не спросила.

– Увидишь, – внезапно Гео сказал необычайно для своей грубой манеры ласково, – У тебя, должно быть, голова кругом.

– Да, – с недоверием отозвалась она.

– Вот ты пока переваривай и топай следом.