Валерий Белов "Лучше всех или завоевание Палестины. Часть 1. Бытие. Поэтическое прочтение"

Семейный врач лечил Творцу мигрень,

Снотворное ему не то назначил.

И не желая сесть на бюллетень,

Взорвался наш Господь в единочасье -

На размноженье наложил запрет,

Репродуктивный возраст обозначил.

Дал человеку лишь сто двадцать лет

Пожить на белом свете. Не иначе,

О демографии подумал Старче.

(Бог эту цифру взял не с потолка.

Создателю тогда хватило такта

Отсчитывать нам годы свысока

Как пульс во время полового акта.

Меня не отпускает тайна цифр,

Их магия возникла не случайно.

Не зря жрецы, дельцы и подлецы

Заветный шифр скрывают чрезвычайно

В швейцарских банках, что весьма печально.

Цепь совпадений – мистики родня

Преследует меня как наважденье:

Зачем Творец наш бурный век сровнял

С верхушкою нормального давленья?

Лишь разохотишься и вдруг пассаж -

Грибочков съешь или инфаркт случится…

Так средний человека возраст наш

Бог опустил как раненую птицу

На нижнюю давления границу

Артериального, что гонит кровь

От сердца к тазу и немного дальше.

Но тот, кто слишком ставит на любовь,

Похоже, умирает много раньше.

Возьмём Христа. Пилату докучал,

За что от стражи получал по почкам.

Безмерно по нему Господь скучал,

Призвал к себе любимого сыночка,

На тридцать три в графе поставив точку.

А что касается раба, его судьба

До фени Господу, раз тот не гений.

А он усердный не жалеет лба,

Всю жизнь свою проводит на коленях.

Умрёт как все, свой пребыванья след

Оставит в поминаньях безответных,

Да метрику в архив на много лет…

Короче, умер – твоя песня спета.

Но сам я так не думаю при этом.

Мой Бог во мне, хоть сам я атеист,

Внутри моей фигуры неказистой,

В душе моей. Пусть я эгоцентрист,

Но с нищими не стану Им делиться.

В какие кущи отлетит душа

Не ведаю, но думаю до кучи

Меня представят Богу не спеша

Тому, что будет моего покруче.

Вдвоём они моё досье изучат,

В какой приют меня определить,

Я думаю, легко договорятся…

Не смертному событья торопить,

Но перспектив я перестал бояться.

Как Аввакум, иду я не один,

Свой путь не оборву посередине.

Когда меня ведёт мой Господин,

Маршрутом непроторенным другими

Я проплыву Папаниным на льдине.

Увижу Каина я ржавый плуг,

Найду ковчег, оставшийся от Ноя,

В музее частном обнаружу вдруг

Христа затоптанный венец терновый,

Поднос, на нём Предтечи волоса…

Мне редкости античные по сердцу,

Но не в дому купца иль подлеца

В одной из многочисленных коллекций

Разграбленных гробниц из Древней Греции.)

Пока пинком нас не торопит смерть,

Чуть можно задержаться на проходе.

Полезно оглянувшись посмотреть,

Как человечество свой путь проходит.

Всё в неолите было здоровей

И жили на Земле той исполины,

Любившие красавиц дочерей.

Глаза-маслины, их прямые спины -

Доподлинная гордость Палестины.

Любви прекрасной сказочной своей

Плоды несли они как дичь на блюде.

Бог издревле приметил тех людей,

То были славные, большие люди.

Но незаметно, впрочем, как всегда,

Где было пусто, вдруг случилось густо -

Людская народилась мелюзга,

Как сорняки взошли среди капусты,

Которые не выведешь без дуста.