Вероника Петровна Якжина "Тебе не сбежать…"

Прикосновение прохладных пальцев действительно чуть успокоило боль.

– Спасибо, – буркнула Кейт в руку парня.

Уилл перекатил жвачку во рту и поднял указательный палец.

– У меня тут есть кое-что. Я обо всем позаботился.

Он медленно убрал ладонь, убедился, что Кейт не будет кричать. Она в свою очередь была убеждена, что может орать до потери голоса, но никто, кроме этого маньяка, ее не услышит.

Уилл тем временем достал из кармана небольшой белый тюбик с оранжевой надписью. Выдавил немного средства и нежно нанес тонким слоем на тот участок, который краснел после сорванной клейкой ленты.

– Это пантенол, – пояснил он. – А то будет раздражение.

Кейт чуть кивнула в знак благодарности.

Уиллу понравилась ее вежливость. Это было заметно по одобрительному взгляду и потеплевшей, почти не безумной улыбке. Понимал ли он, что Кейт едва сдерживается, чтобы не плюнуть ему в лицо, и что улыбка его вызывает в ней невероятную ярость?

– Где я? – тихо спросила она.

– Я же сказал: у меня в гостях.

Кейт оставила при себе едкий комментарий об уровне гостеприимства.

– Что ты со мной сделаешь?

– А это зависит от тебя, – он задорно ткнул пальцем в кончик носа Кейт.

– Я не понимаю…

– Пока и не нужно. Ты отдыхай, набирайся сил. Мы с братьями будем тебя навещать. А когда придет время, мы поговорим о серьезных вещах. Я отвечу на твои вопросы, а ты – на мои.

– И когда это будет?

– Ты куда-то торопишься? Тебе тут не нравится?

Кейт невольно огляделась, впервые полностью увидев комнату, в которой находилась.

Судя по лестнице, ведущей наверх и упиравшейся в тяжелую дверь, это помещение было подвалом. Плотно заколоченное небольшое окно под самым потолком. На полу старый, с крупными проплешинами ковер. На стенах поеденные молью гобелены с изображениями животных. В углу допотопный диван с потрепанной обивкой и клочками торчащего наполнителя. Рядом обыкновенный деревянный табурет. Недалеко от себя Кейт увидела еще одну дверь.

Сама она сидела в противоположном от дивана углу на куче дурнопахнущего тряпья. Судя по линялым, некогда ярким цветам, эти вещи раньше принадлежали женщине. Или женщинам… Кейт ощутила подкатившую тошноту, но задержала дыхание и постаралась успокоить желудок.

– Ты можешь… – она с трудом подавила очередной спазм. – Можешь развязать руки? Пожалуйста.

– Конечно, я и сам хотел предложить.

Кейт не верила своим глазам, но Уилл действительно протянул руки ей за спину, плотно прижавшись к ней телом. Их лица оказались в нескольких миллиметрах друг от друга.

– Я тебе нравлюсь? – прошептал он.

– Ты мне понравился, когда мы встретились, – она надеялась, что сможет избежать прямого ответа.

Уилл, едва успевший освободить ее запястья от пут, снова затянул веревку, на этот раз так сильно, что, казалось, порежет кожу. Кейт жалобно взвизгнула.

– Я не об этом спросил. Я хочу знать, нравлюсь ли сейчас?

Он еще сильнее затянул веревку, и Кейт сквозь слезы крикнула:

– Нет!

Боль тут же прекратилась, оставив лишь ноющее напоминание.

– Мне нравится, что ты говоришь честно. Если бы сказала, что нравлюсь, я бы решил, что ты или не в себе, или врешь мне. А я не выношу вранья.

Он снова погладил ее по щеке. Кейт потирала запястья.

– Мне нужно в туалет. Можно?

– Подожди еще пару минут. Я уйду, и ты можешь заниматься, чем хочешь. Для начала я развяжу и твои ноги тоже. Обещай, что не будешь драться и пытаться убежать наверх.

Кейт с полминуты смотрела в глаза, за которыми так удачно пряталось безумие, считать которое было невозможно, даже зная, что человек перед тобой – полный псих.

– Обещаю.

Уилл разрезал скотч вокруг ног и помог Кейт встать и размяться. Стоило сменить положение, как в голове зашумело, и девушка потеряла равновесие, рухнув в объятия Уилла.

– Потихоньку. Не торопись. Итак, здесь ты будешь спать. За той дверью ванная и туалет. Там все для тебя, можешь пользоваться всем, не стесняйся. Полотенце чистое, честно. В душе лучше не торчать слишком долго, а то потом вода остывает, и… бррр, – Уилл хохотнул. – Ну а еще Кенни любит плескаться по три часа. Если вода уже будет холодная, придется подождать.

– Кенни? Ты и его сюда привез?

Уилл добродушно рассмеялся, будто она сказала что-то наивное и очень забавное.

– Кенни – мой младший брат. Конечно, он здесь, с нами. И мой второй брат, Рэнди, тоже здесь.

– Это он ждал в той квартире?

– Ты с ним познакомилась несколько раньше.

Кейт напряглась.

– Это он украл твой рюкзак.

– Вы все спланировали! – воскликнула Кейт. – Но зачем вам это?

– Я же сказал – все вопросы потом. Давай мы вот как поступим. Ты сейчас сходишь в душ, приведешь себя в порядок, а позже к тебе заглянет Рэнди, обработает рану на голове, а то мы чуть перестарались, уж извини. И принесет тебе поесть. Идет?

Кейт кивнула.

– Чудно.

Уилл, будто в награду за послушание, медленно поцеловал ее в лоб.

Он оставил ее посреди комнаты и направился к лестнице. Но, ступив на первую ступеньку, вернулся, постукивая себя по лбу.

– Чуть не забыл! Есть одно правило. Мне не очень оно нравится, но я не могу его обойти.

– Какое? – хрипло спросила Кейт.

Уилл взял ее за руку. Неподалеку от места, где она проснулась, из стены торчало кольцо с толстой цепью.

– Нет, – Кейт попятилась.

– Так нужно, – мягко уговаривал Уилл, будто у Кейт был шанс переубедить его. – Не спорь. Будь хорошей девочкой.

Он присел на корточки, взял конец цепи, который заканчивался креплением. Он защелкнул кандалы на ноге девушки. Было не больно, но сразу стало тяжело и неудобно. Уилл погладил Кейт по колену, все еще сидя на корточках.

– Ах да, – наигранно протянул Уилл. – Тебе же нужно раздеться, чтобы принять душ. А потом одеться. – Он снял замок. – Раздевайся при мне.

– Не надо, пожалуйста…

– Я не буду приставать. Я же джентльмен. Я уже видел женское тело, вряд ли у тебя там что-то другое. Давай, не стесняйся.

Кейт совершенно этого не хотела, но злить Уилла было бы глупо. Он и в спокойствии наводил ужас. Видеть его в гневе не входило в ее планы.

Она послушно стянула одежду, дрожа всем телом, стараясь прикрывать вещами интимные места. Уилл снова заковал ее в цепь, погладил по пальцам на ноге, мягко забрал у Кейт одежду и ушел, не глядя на девушку. Поднялся, раздались щелчки трех замков.

7

Уилл постоял немного у двери в подвал, прислушиваясь к тому, что происходит внизу. Раздался глухой стук в стену, неразборчивое бормотание. Цепь, достаточно длинная для того, чтобы спокойно перемещаться по комнате и ванной, вяло загремела по полу. Парень коснулся пальцами тяжелой двери.

Изнутри его разрывали противоречия. Эта девчонка нравилась ему. В то же время в ней было что-то… что-то странное.

– Проснулась? – раздался за спиной голос Рэнди.

Уилл раздраженно сжал кулак и обернулся к брату. Коротко стриженный, небритый, с угрюмым тяжелым взглядом он хорошо подходил на роль уличного грабителя. Вообще, они втроем составляли идеальную команду. Угадать, что все они – родные братья, было невозможно. Собственно, кроме матери и семейного бизнеса их больше ничего и не связывало. Однако в подобной ситуации это уже достаточно крепкие узы, чтобы держаться вместе.

Уиллу нравилось называть то, чем они занимались, семейным бизнесом. Это сразу поднимало его самооценку на сто пунктов. И роли были распределены идеально. Он и его братья были рождены для этой работы.

Уилл был самым симпатичным, всегда нравился девчонкам и годами, еще со школы, оттачивал навыки общения и заманивания в свои сети. Еще ни одна не отказалась от того, чтобы продолжить мимолетное знакомство с парнем, который к тому же был умен и начитан. Из него выходил отличный «герой», спасавший несчастную девушку, ставшую жертвой уличного вора в исполнении Рэнди. Средний брат был сильным и быстрым, чересчур вспыльчивым и временами много болтал и ныл. Однако девчонки этого не знали. Они видели его всего пару секунд, когда он удирал с их сумочкой, и еще с полминуты, когда открывал им дверь той самой квартиры.

Когда в семье родился Кенни, почти сразу стало понятно, что у него проблемы. После смерти матери пятилетний Кенни, умом мало отличавшийся от полугодовалого младенца, остался на руках братьев-подростков. Дядю, брата матери назначили опекуном, но тому было глубоко плевать на троих пацанов. Каждый месяц он отстегивал им деньги и позволял жить в родном доме. Это устраивало всех. К двадцати годам Уилл и Рэнди смогли поднять Кенни до уровня четырехлетки. А когда зародилась идея бизнеса, в семейном деле нашлась работа и для младшего брата.

– Слышь, опять зависаешь? – Рэнди швырнул в Уилла скомканным кусочком хлеба.

– Я слушаю.

В душевой зашумела вода, и Уилл наконец ответил брату.

– Да, проснулась.

– Как ведет себя?

– Как все. Боится, соглашается на все, в меру дерзит. Она из моей любимой категории. Не говорит, что я ей нравлюсь. Как та, помнишь, у которой была большая татуировка на спине.

– Та была шлюхой, – буркнул Рэнди, намазывая арахисовое масло на хлеб.

– А эта, думаешь, нет?

– Мне посрать.

– А я думаю, что она не шлюха. Есть в ней что-то… – Уилл подошел к двери, снова прислушался к шуму воды, погладил ручку двери. – Не знаю. Что-то, отличающее ее от остальных…

– Ага, двадцать кусков сверху.

Уилл поморщился и с жалостью посмотрел на брата.

– Ты всегда о деньгах.

– А мы этим занимаемся не ради спасения их грешных душ.

Рэнди намазал хлеб абрикосовым джемом, сложил сэндвичи и обрезал корки.

– Хватит трепаться, иди покорми мелкого. Он без тебя отказывается. Все еще дуется на меня за то, что слишком долго торчал в переулке. Не верит, что это из-за тебя. Какого черта ты там с ней трепался полдня?

– Так было нужно. Я усыплял ее бдительность. Она такая недоверчивая. Неудивительно, впрочем, после ограбления в незнакомом городе.

Уилл поймал на себе долгий взгляд Рэнди.

– Что?

– Да ни хрена. Иди, говорю, заставь мелкого поесть. И пусть завязывает обижаться.

Уилл тепло улыбнулся и взял тарелку. Выходя из кухни, бросил:

– Приготовь и для нее тоже.

Кенни сидел перед телевизором и смотрел мультфильм. Уилл поставил на журнальный столик тарелку.

– Смотри, Кенни. Рэнди приготовил тебе перекусить. Как ты любишь.

Кенни бросил на сэндвичи голодный взгляд.

– Я с ним не разговариваю, – он утер нос рукавом и начал водить молнию на кофте вверх-вниз.

– Хорошо, не разговаривай. Но поесть же ты можешь. Для этого необязательно с ним разговаривать.