Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого. Книга 2
Сборник
Валерий Кузьмич Перевозчиков
В 1988 году в издательстве «Московский рабочий» вышла книга «Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого». В ней журналист Валерий Перевозчиков впервые собрал интервью и беседы с людьми, близко знавшими Высоцкого, где каждый из рассказчиков (а их несколько десятков) делился описанием наиболее запомнившихся и интересных для него событий.
В 1992 году была издана вторая книга с таким же названием (М.: Петит, 1992). Точнее, «книга третья»… А вот «книгу вторую» подготовленную к производству в том же самом году в издательстве «Россия молодая», выпустить в свет не получилось.
В год 85-летия Высоцкого издательство «Алгоритм» представляет наконец материалы второй книги серии «Живая жизнь» в виде полноценного издания, восстанавливая тем самым неизвестные штрихи к его биографии и отдавая дань памяти Валерия Кузьмича Перевозчикова – первого биографа Владимира Высоцкого.
Сборник дополнен не опубликованными в книгах интервью В. Перевозчикова, а также большим количеством фотографий, многие из которых не известны широкому кругу читателей.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого. Книга вторая
Интервью и литературная запись Валерия Перевозчикова
Валерий Кузьмич Перевозчиков
© Перевозчиков В. К., наследники, 2023
© ООО «Агентство Алгоритм», 2023
От издательства
Высоцкий категорически отказывался отвечать на вопросы о личной жизни. «Я не люблю… когда чужой мои читает письма, заглядывая мне через плечо…» Но такая уж судьба великого человека, особенно судьба посмертная, – быть рассмотренным под микроскопом потомками до последнего «лоскутка души».
Правда редко бывает деликатной, а люди обязаны щадить чувства родных и близких. Но надо говорить всё. Необходимо с максимально возможной точностью зафиксировать воспоминания всех людей, которые общались, работали, дружили или хотя бы видели Высоцкого. Проходит время, и остаётся одна голая правда. Но если мы не скажем всего сейчас, то правда может оказаться неполной. Чем больше мы узнаем правды – пусть самой горькой, – тем скорее поймём, что никакая правда не может бросить тень на личность Высоцкого…
В 1988 году в издательстве «Московский рабочий» вышла книга «Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого». В ней журналист Валерий Перевозчиков впервые собрал интервью и беседы с людьми, близко знавшими Высоцкого, где каждый из рассказчиков (а их несколько десятков) делился описанием наиболее запомнившихся и интересных для него событий.
В 1992 году была издана вторая книга с таким же названием (М.: Петит, 1992). Точнее, «книга третья»… Дело в том, что вторая книга готовилась к производству в том же году в издательстве «Россия молодая», однако напечатана так и не была. Но ещё до того, как было принято решение об её издании, Валерий, не будучи уверенным, что книгу возьмут в печать, передал в журнал «Вагант» бо?льшую часть её материала для публикации, которая и была осуществлена тогда же в «Библиотеке Ваганта» в виде четырёх небольших брошюр (№№ 6–9, 1992), озаглавленных «Страницы будущей книги».
Подзаголовок оказался пророческим: «страницы» так и остались страницами – сама книга, в том виде, в котором её задумал автор в свет так и не вышла. Отдельные её материалы впоследствии были включены в книгу Перевозчикова «Правда смертного часа» (М.: Вагриус 2006), фрагменты некоторых интервью использованы им для подготовки других сборников…
Непосредственно у нас в издательстве «Алгоритм» выходила книга Перевозчикова «Владимир Высоцкий: только самые близкие». Планировали издать ещё одну: Валерий хотел подробно осветить пребывание Высоцкого на Кавказе, собирал материал, присылал для ознакомления. В последнем письме писал мне: «Взгляни, что получается… Но это пока черновой вариант – ошибки, повторы, – буду править и дополнять! Удачи, здоровья!» К сожалению, самому автору здоровья не хватило – работу над новым произведением он закончить не успел.
Издательство посчитало целесообразным и необходимым в год 85-летия Высоцкого опубликовать наконец материалы второй книги «Живая жизнь» в виде полноценного издания, восстановить тем самым неизвестные штрихи к его биографии и отдать дань памяти Валерия Кузьмича Перевозчикова – первого биографа Владимира Высоцкого.
Сборник дополнен также не опубликованными в книгах интервью В. Перевозчикова, печатавшимися в разные годы в журнале «В поисках Высоцкого» (издание Пятигорского государственного университета), главным редактором которого он являлся.
Борис Акимов
Благодарю за помощь в подборе иллюстраций:
Сергея Жильцова, Татьяну Зайцеву, Игоря Рахманова, Светлану Сидорину, Викторию Чичерину, а также Галину Юрову – наследницу фотографа Александра Стернина, материалы из архива которого были использованы в этой книге.
Стоял тот дом, всем жителям знакомый
Предисловие
Стендаль сказал, что биографию великого человека «придётся заново переписывать каждые пятьдесят лет». Со дня смерти Владимира Высоцкого прошло немногим более десяти лет – биографии ещё нет, идёт накопление материалов. За эти десять лет многое изменилось в нашей жизни, даже человеческий воздух стал другим.
Меняются и воспоминания о Высоцком. Заканчиваются публикации определённого и довольно ограниченного круга людей, становятся известными другие имена. Имена, как правило, менее известные, но люди зачастую более осведомлённые.
Содержание и стиль воспоминаний тоже изменяются. Разумеется, «у памяти – хороший вкус». И это её благородное несовершенство вначале оправдывало и вполне понятную восторженность, и вполне определённую недоговорённость. Тем более, что времена были не самые искренние. Теперь и времена совсем другие, и судьба Высоцкого состоялась. В ней нет ничего случайного и незначительного. Важно всё.
Однажды Высоцкий сказал об обработке своих песен профессиональными композиторами: – получается не совсем то, что он хотел выразить. Главное, «затушёвывается трагизм». «Смерть Высоцкого – это человеческая жертва», – сказал в июле 1980 года Иван Никитович Денисюк (первый советский номограф, по его чертежам был сделан макет к спектаклю Театра на Таганке «Пристегните ремни».) Неужели жизнь человека масштаба Высоцкого – это трагическая трата и отдача?
На наших глазах «сошли с дистанции» достаточно крупные поэты. Им не повезло – они умели экономить силы. Теперь живут в уюте воспоминаний о самих себе. Но «с точки зрения вечности» этот комфорт относителен.
Обыкновенные люди живут от жизни, а Высоцкий жил от смерти. Его трагический реализм не только в трагических стихах, но и в другой цене времени. «Время не есть некая данность, оно созидается» (Илья Пригожин, лауреат Нобелевской премии). Поэтому возможно, что время – категория творимая, творимая человеком. Можно предположить, что самая честная единица времени – это прожитая человеческая жизнь.
Давно известно, что не из каждой жизни получается судьба, и что «нельзя стать великим малой ценой». Высоцкий расплатился главным – своей жизнью.
«Человеческая судьба, оплачивающая своим жизненным трагизмом творческий акт, служит гарантией нешуточности обращённого к людям слова» (С. С. Аверинцев). Может быть, именно в этом глубинная причина интереса не только к творчеству Высоцкого, но и к его жизни и судьбе. «Нам важно знать, каким был человек, который состоялся несмотря ни на что, который один сумел поднять глыбу молчания» (А. Битов).
Вспоминая о других, нельзя не говорить о себе. Рассказывая о себе, трудно сохранить беспристрастность. Конечно, воспоминание не исповедь – исповедь предполагает покаяние, – но людям свойственно естественное чувство вины перед ушедшими. Мы поняли и приняли тяжеловесную истину Достоевского: «все виноваты перед всеми». «Только почему моя вина всех очевиднее и тяжелее?» (Ю. Гордеев).
Марина Влади первой задала вопрос: «Почему Володя умер в 42 года»? Физическую причину она знала заранее, но хотела выяснить все факты и обстоятельства. Истина редко бывает деликатной, кроме того, мы обязаны щадить чувства родных и близких. И всё же необходимо с максимальной точностью зафиксировать воспоминания всех людей, которые встречались, общались или хотя бы видели Высоцкого на концертах, спектаклях, потому что в «непредсказуемом потом» будут рассматриваться самые мелкие косвенные факты, будут выдвигаться самые невероятные версии…
Что же касается людей, которые «отказываются помнить», то неужели они прожили жизнь, которой не было?! В конце концов «все пройдёт – останется только правда».
Время идёт, множатся издания стихов и песен Владимира Высоцкого. Но удивительным образом Высоцкий в большей мере присутствует в нашей жизни, а не в литературе. А что может быть лучше для поэта?! Для русского поэта.
Виктор Борисович Шкловский в своей последней книге успел написать о Высоцком, о его странных песнях… Что они поются так, что человеку «нужно вырасти и душевно переодеться».
Силу воздействия живого слова измерить трудно. Но можно предположить, что подлинный шедевр отличается от талантливой вещи наличием некоего энергетического поля. Вот тогда произведение искусства может стать личным происшествием, тогда оно способно вмешаться в человеческую судьбу.
«Смерть поэта расставляет окончательные точки и ударения в его стихах» (Поль Валери), но, разумеется, не в его жизни. Это дело времени и людей. Можно ещё раз напомнить об ответственности современников, ответственности, главным образом, перед будущим.
Что касается позиции автора, то она в следующих словах Н. Н. Бахтина: «Биография дарственна: я получаю её от других и для других».
Спасибо всем.
Валерий Перевозчиков,
апрель 1990 года.
Михаил Яковлевич Яковлев
Ну, что вам рассказать о нашем доме…
Однажды я шёл по проспекту Мира: от Рижской до самой Колхозной площади… И вдруг поймал себя на мысли – а я ведь старше всех этих домов. Весь проспект был построен на моей памяти… А когда меня в школе спрашивали: «Где живёшь?» и я отвечал: «В большом доме», – то все знали, что это трёхэтажный дом на Первой Мещанской у Рижского вокзала. Тот самый дом, где родился Володя Высоцкий.
Сошлюсь на Нину Максимовну, она вспоминает:
«Буквально на второй день после рождения Володи от Миши Яковлева в роддом пришла открытка такого содержания:
«Мы, соседи, поздравляем Вас с рождением нового гражданина СССР! И всем миром решили назвать Вашего сына – Олегом.
Олег – предводитель Киевского государства.»
Когда я пришла с ребёнком домой, соседские дети с любопытством рассматривали своего Алика… А узнав, что мальчика назвали Володей, обиделись…».
А мы, коридорная мелюзга, не просто обиделись – мы «бойкотировали» комнату Высоцких. Наверное, недели две никто из нас не заходил к ним. А почему Олег? Потому что тогда все пацаны нашего двора бредили подвигами киевского князя Олега.
Так что Володю я знал с самых первых дней его жизни. И с самых первых дней к нему был повышенный интерес всех наших соседей. Ведь он был самым последним ребёнком из тех, кто родился перед войной в нашем коридоре.
Володя был очень симпатичным и общительным мальчиком, его любили искренне и по-настоящему.
Соседка Высоцких Нина Михайлова с подругами была яростной поклонницей Ляли Чёрной. Они собирали все её фотографии, ходили на все концерты и спектакли. Потом они как-то познакомились с Лялей Чёрной, и она стала проводить девчонок на свои выступления. Видя совершенно безграничную любовь этих детей, она даже согласилась прийти к ним в гости. И вот Ляля Чёрная пришла к нам в дом и обалдела, увидев всё это, всю нашу бедность. Кто-то попросил её спеть, она ответила: «С удовольствием!» Но в комнату Михайловых набилось столько народу, что ей пришлось выйти в коридор. Конечно, высыпали все жильцы, поднялись люди со второго, а потом и с первого этажа. И был потрясающий импровизированный концерт Ляли Чёрной в нашем коридоре! Дружба эта длилась долгие годы…
Ещё одна соседка – тётя Варя. Воспоминания, которые тогда нам были неинтересны, ей они были безумно приятны. Просто потому, что это была её жизнь. И когда мы переезжали в новый дом, ну, кто мог перевезти тётю Варю? – конечно, мы – соседи… И на долю каждого из наших мальчишек и девчонок досталось по две иконы, и мы шли по улице с этими иконами. А прохожие просто обалдевали:
– Это что – крестный ход?!
А мы отвечали:
– Нет, это тётя Варя переезжает в новый дом!
Трёхэтажный дом № 126 («Дом Абрикосова» – по имени его первого домовладельца) состоял из основной части, фасад которой выходил на Первую Мещанскую улицу, и пристроенного к ней сзади флигеля.
