Сын Нила
Рина Храновская
Кровосмешение, магия, смерть и зло, пески древнего Египта хранят множество тайн. Тайн крови, что пугают до смерти маленькую невесту, тайн богов, что манят молодого принца, тайн сердец, что раскрывает отважная жрица.Но эти тайны затеряны в жизнях, в судьбах и в водах бесконечного Нила. А пока остаётся только бороться за свою жизнь и судьбу, глядя прямо в холодные зрачки могучей рептилии. Любовь, власть и хитрость столкнуться в битве среди пирамид. И кто из них победит, не знает даже всеведущий Тот.
Рина Храновская
Сын Нила
Дочь Эйе
Нервно скользит по папирусу калам, оставляя неровную чёрную полосу краски. Нефертити прикусывает нижнюю губу и вновь смачивает размочаленную часть водой, чтобы вновь повторить "маахес".
Лев, власть, сила, главный, принц. А так же судья, каратель и спаситель. Многое сокрыто в маленьком кривом рисунке, выведенном детской рукой. Имя, пожелание, судьба.
Нефертити задержалась с пожеланиями господину Эйе. Беренмут ещё в день Луны нашла опекуну подарок, а Неф никак не могла придумать, чем же отдариться всемогущему вельможе. Всё, что могла она придумать, казалось ерундой и непочтением от прикормленной сиротки.
И всё же идея написать заклятье – хорошая идея! Господин Эйе обрадуется, ведь он всегда следил за успехами сестёр, нанимал им учителей, да и заклятье от чистой души обязательно сбудется! А потому Нефертити очень старалась написать на выданном ей папирусе хотя бы один красивый "маахес". Главное сделать это раньше, чем кончится папирус, краски или калам.
Наконец упрямый иероглиф поддаётся. Девочка, устало вздохнув, осторожно расстилает заклятие, так, чтобы ничего не смазать, и оставляет его сохнуть. Теперь надо погасить свет и тихо прокрасться в свою комнату – так, чтобы никто не заметил, что маленькая "гостья" господина нарушает режим. Конечно Беренмут обещала её прикрыть, а в хитрости и наглости сестры Нефертити не сомневалась, но всё таки сможет ли пятилетняя малышка обмануть всех слуг?
Милосердная Луна этой ночью явно была на стороне девочки. Ях, своим обманчивым бледным светом создавал такую игру теней, что редкие стражи даже не пытались рассмотреть, кто это шмыгнул у колон, кошка, девочка или дух?
* * *Нефертити вернулась к себе, сонная младшая, дождавшись, тут же сладко зевнула и упала спать. Неф, сняв с себя украшения, последовала её примеру. Завтра большой день, завтра все будут готовиться к празднику.
Утром на сестёр никто не обращал внимания. Слуги бегали по поместью вельможи, перекрикиваясь и переругиваясь, и только Тэи, жена Эйе и кормилица девочек, помнила о малышках и пыталась уделять им хотя бы небольшое время.
А потому девочки были включены в свиту госпожи и отправлены сопровождать женщину в её посещении храмов. Фивы, большой и богатый город, обладал не малым количеством религиозных сооружений, а потому действо это затянулось на весь день. Беренмут откровенно скучала, и даже уснула прямо на коленях кормилицы, где-то в середине путешествия. Но семилетняя Неф считала себя слишком взрослой, чтобы так сделать.
А ещё в храмах можно было попросить богов присоединиться к заклятью, так оно должно стать ещё сильнее! Правда денег, чтобы платить жрецам, у Нефертити не было, поэтому далеко не все служители соглашались ей помогать. Особенно в крупных храмах, где были самые толстые и противные жрецы!
Но среди них были и хорошие, например старик в храме Атона! Он даже показал ещё один иероглиф, связанный с Ра, что давал пожелания ясности и помощь в управлении народом. Вспомнив какой бардак творится с утра в поместье Нефертити была согласна, что помощь в управлении людьми опекуну точно не помешает.
***Уже по пути домой Нефертити показала заклятье кормилице. Тэи порадовалась её успехам и даже предложила вернуться и оплатить помощь жрецов там, где девочке отказали. Но Неф не согласилась: отказали, значит и не надо. Слишком много богов тоже плохо, вдруг они поссорятся?
После долгого дня, наполненного пылью, жарой и удушающими благовониями, сестры уснули быстро. Их не беспокоили даже огни факелов и жаровен, крики и стуки, что так и продолжались не затихая, даже после захода солнца. И даже предвкушение праздника не мешало спокойному сну.
Утром же за них взялись всерьёз. Нефертити с сестрой обмыли, обрядили в праздничные наряды, и как драгоценные статуэтки поставили у входа в пиршественный зал. Всё было готово ко встрече праздничного кортежа, в котором должен был ехать один из влиятельнейших вельмож Фив. Опекун сестёр – господин Эйе.
Взвились в воздух трубы, заиграли музыканты и четвёрка рабов внесла в поместье богато украшенный паланкин, внутри которого гордо восседал достаточно молодой человек с жёсткими чертами лица. Господин Эйе, младший брат царицы Тии, человек, носящий в себе кровь богов. Суровый судья Фив, глава охраны царского двора и любимый опекун своих двух "дочерей".
Нефертити приветливо улыбалась, крепко держа за руку Беренмут – та могла по привычке сорваться в бег, пытаясь запрыгнуть на руки к господину, и сорвать всё празднество. Но в этот раз предосторожность была напрасной и Бер вела себя прилично.
Толпа, сопровождающая Эйе, переместилась мимо склонившихся девочек в зал, и только после этого сёстрам разрешили войти. Но лишь для того, чтобы вручить им в руки тяжёлые кувшины с молоком и отправить прислуживать гостям.
Нефертити спокойно подхватила кувшин и отправилась в зал. Она уже давно привыкла, что не смотря на всю любовь господина Эйе к ним, она всё ещё обычная сирота, лишь милостью богов попавшая в столь прекрасное место. А вот Беренмут, оставленная буквально на минутку без присмотра, не была согласна с ролью тихой воспитанницы.
Перехватив кувшин поудобнее, малютка уверенным шагом отправилась прямо к Эйе, игнорируя все сигналы прислуги. Гости, сидевшие неподалёку от хозяина праздника, с интересом смотрели на происходящее, тихо пересмеиваясь. У Нефертити же всё похолодело внутри.
Быстро сунув своё кувшин в руки проходящего раба, девочка побежала в сторону сестры, в надежде остановить Беренмут раньше, чем та совершит ещё что-нибудь не подобающее. Однако она не успевала, сестра уже подошла к господину Эйе и пыталась отдать кувшин прямо ему в руки.
– Беренмут! Господин, простите мою сестру, лишь в глупости своей… – оттащив Бер от главного стола, Нефертити согнулась в поклоне и быстро зашептала извинения, какие не раз видела от проштрафившихся слуг.
– Ох, и что же эти дети хотели сделать? Уж не заставить ли вас, господин Эйе, собственноручно разливать гостям горячее молоко?
Звонкий мальчишечий голос, полный высокомерия и насмешки раздался от стола господина, но Нефертити не позволила себе поднять головы. Хотя и очень уж хотелось глянуть на наглеца.
– Моя сестра лишь услышала от слуг, что сегодня мы подаём лучшее молоко из всех, что они видовали. И она решила показать его господину, угостить. Более подобного не повториться!
– Идите, Нефертити, Беренмут. Я обязательно попробую молоко. Ну а далее здесь будет много шума, вина и скучных разговоров. Придите ко мне вечером, я буду рад видеть вас обоих.
Голос господина был спокоен, доброжелателен, пусть и слегка насмешлив. Следом раздался хмык от язвительного мальчишки и Неф, не поднимая головы, спиной вышла из зала. Уже там она гневно уставилась на сестру.
– А что?! – полные не понимания глаза сестры не давали усомниться в её искренности. – Кто знал, что господин Эйе не умеет сам молоко наливать?!
***– Беренму-у-ут! – Воскликнула старшая в негодовании. Малышка взвизгнула и бегом устремилась в сторону детских комнат, едва не сбивая идущих в зал слуг. Нефертити со смехом устремилась следом, а встречный ветер вскоре выдул из головы воспоминания о неудаче в зале. Ведь как можно грустить, когда всё вокруг так хорошо?
Праздник шумел до самой поздней ночи. Горели огни, танцевали прекрасные девушки, жрецы прославляли богов, фараона и Эйе. Сёстры то и дело прокрадывались поближе, чтобы посмотреть представление или стащить с богатых столов немного сладостей.
Нефертити тщательно следила за сестрой, чтобы та вновь не учудила чего-нибудь вызывающего, но успокоенная обещанием "отца" увидеться с ними вечером, Беренмут уже не порывалась нарушать протоколы. Наоборот, вела себя она на удивление прилично, показывая свой характер бесёнка только сестре.
Вскоре старшая поняла, почему. Бер, пользуясь своим детским очарованием, и доступом к уже подвыпившим гостям, нагло разводила их на сладости!
– Беренмут! Ну сколько можно! – каждый раз возмущалась Нефертити. Пьяные гости посмеивались и выносили сладости сразу обоим сёстрам. Что и не удивительно, Неф была ничуть не менее очаровательна, чем младшая сестра.
Впрочем, чем больше шёл праздник, тем больше портилось у сестёр настроение. Становилось понятно, что господин Эйе никак не успеет к ним сегодня вечером. Это, конечно, правильно – он хозяин вечера и должен быть с гостями. Но всё равно обидно, он же сказал, что вечером встретятся!
Но оказалось, что молодой господин не обманул. Уже ближе к полуночи в комнату, где печально готовились ко сну девочки, вошёл личный слуга господина Эйе и тихо позвал их за собой. Они прокрались мимо по прежнему шумящего банкетного зала, вышли в сад и подошли к небольшому, стоящему в стороне от основных дорожек, строению.
Проводив сестёр внутрь слуга удалился, а девушки смогли рассмотреть небольшое каменное помещение без окон, внутри которого была кровать, стол, пара кресел и небольшой открытый шкаф, заполненный папирусами, дощечками и какими-то ёмкостями.
На заправленной кровати расслабленно лежал господин Эйе. Всё ещё в праздничных украшениях, сохранивший запах праздничных благовоний, мужчина выглядел довольно устало и безрадостно.
– Господин Эйе, а я вам подарок принесла! – Беренмут, как всегда не смущаясь, забралась к вельможе на кровать и протянула маленькую фигурку змейки, обвивающейся вокруг камня. – Помните, на прогулке вы мне её показали и сказали, что красивая. Вот!
Бер была явно горда собой. Эйе слабо улыбнулся и погладил малышку по волосам, а после обратил взгляд на Нефертити, явно ожидая подарка и от второй воспитанницы.
– Разрешите презентовать Вам…
– Нефертити, прекращай! Я что говорил, церемонии уместны только прилюдно, при мне и Теи можешь вести себя как привыкла.
Нефертити кивнула и протянула опекуну своё заклятьё. Мужчина, удивлённо подняв брови, прочитал его, в после встал и положил подарки на свой рабочий стол, явно намереваясь использовать их как украшения.
– Ну что ж, в этих дарах правды больше, чем во всех тех повозках, что закатили ко мне во двор сегодня, вместе взятых. А потому цена им гораздо выше. Впрочем, как бы мне не хотелось побыть с вами здесь подольше, но гости не будут долго терпеть моё отсутствие.
Молодой вельможа вздохнул, с размаху уселся на своё ложе и обнял обоих сестричек.
– Теперь вы знаете где я пропадаю теми днями, что вы носитесь по поместью и выспрашиваете обо мне слуг, – тихий смешок. – С этого дня, если дверь будет раскрыта, вы можете навещать меня в любое время.
– Спасибо! – Бер вновь накинулась на господина Эйе с объятьями, тогда как Неф лишь благодарно улыбнулась, но Эйе сам схватил её в общие объятья.
Бер надула губы, но всё-таки послушно покинула помещение. С её уходом обстановка как будто потеряла свой домашний тёплый ореол, став холодной и формальной.– А теперь, Беренмут, оставь нас с Нефертити одних, нам нужно поговорить.
– Нам надо поговорить о вашем с сестрой происхождении, а главное, почему я взял вас под опеку, – господин Эйе встал, сложил руки за спиной и начал медленно ходить вдоль кровати, рассказывая долгую и сложную историю.
Замерев, Нефертити узнавала страшные тайны семьи фараона, слушала о грозящих за раскрытие опасностях, о планах господина Эйе стать ещё ближе к фараону. И о её месте в этих планах.
Нефертити оказалась дочерью царицы Тии, старшей сестры господина Эйе, супруги Аменхотепа третьего. Дочерью не от фараона, а потому не имеющей права даже заикаться о своём родстве ни с господином, не с царицей. Но при этом брошенной не она, не сестра, не были. И пусть они никогда не смогут сказать о своём родстве, но…
– Но ты станешь царицей, я в этом уверен. Конечно, никто не станет заключать помолвку "безродной" с Наследником, но принц достаточно слаб, чтобы я был уверен в том, что править он будет не долго. А потому я заключу договор со вторым принцем. Будь к этому готова, Нефертити. Не подведи нашу семью!
– Никогда не подведу! – страстно воскликнула Нефертити, глядя господину прямо в глаза. Тот долго смотрел на неё, о чём-то думая, а после отправил воспитанницу спать, а сам вернулся на праздник. До утра требовалось заключить ещё немало договорённостей. Пусть и не таких важных, как эта.
Метка богов
После памятного дня рождения Эйе жизнь в поместье для Нефертити изменилась. Уроки этикета, домоводства, истории, культуры… Девочка чувствовала себя настоящей принцессой крови, что готовили к управлению Египетским Царством.
Впрочем, так оно и было. Ведь именно такую роль господин Эйе и отвёл старшей сестре. И она старалась. Беренмут временами пыталась по-прежнему вытягивать сестру на игры, пакости и прочие развлечения, коим привыкла предаваться вместе со старшей сестрой, но Неф всё чаще уходила, оставляя младшую одну.
Прилежная и старательная, она быстро достигала успехов. Не прошло и года, как она стала вести себя как настоящая наследница вельможи – гордо, степенно, спокойно. Господин Эйе всё чаще выводил свою воспитанницу в свет, беря то на большие городские праздники, то на пиры во дворце фараона. Другие дети сначала сторонились "приёмыша", но вскоре приняли "дочь Эйе" в свою компанию.
Два года прошло в бесконечном обучении и приучении ко двору. Всё меньше Нефертити общалась с сестрой, всё реже Беренмут дожидалась её вечерами. Даже собственные дни рождения сёстры праздновали поодиночке. Нефертити – в большом зале поместья, с кучей высокопоставленных гостей. Беренмут же где-то за городом, упросив госпожу Теи вывезти её на природу. Одну.
Сегодня в поместье вновь была суматоха. Все готовились к очередному празднику, со дня на день Сириус должен был подняться над горизонтом, оповещая о разливе Великой Реки. Маленькая госпожа, как теперь называли Нефертити слуги, тоже участвовала в подготовке праздника. Она отвечала за сады, освещение, слуг вдоль дорожек, чтобы никто не заблудился и не вышел к тайному домику господина Эйе… Не самая сложная задача, но Неф взялась за неё со всей своей ответственностью, постоянно волнуясь всё ли она сделала правильно.
На помощь Нефертити вскоре пришла кормилица. Она мягко поблагодарила её за помощь, всё проверила и отослала Неф в свою комнату, выспаться перед торжеством. Необычайно рано для себя, Неф довольная отправилась к сестре, поговорить и немного прихвастнуть, не без этого. Но в комнате Беренмут не оказалось.
Нефертити посидела на кровати, подождала какое-то время, но сестра так и не появлялась. Тогда Неф отправилась её искать. Поспрашивав слуг, девочка узнала, что в последнее время Беренмут часто задерживается в своей учебной комнате. "Взялась наконец за ум!", довольно улыбаясь сказала одна из рабынь, обучавшая когда-то девочек основам шитья.
Но Неф так не думала. Слишком хорошо она знала сестру, учёба и они были вещами бесконечно далёкими. Но комнату проверить было надо. И, к большому удивлению Нефертити, Беренмут действительно была там. Не заметившая тихого приближения сестры, девочка сидела перед столом, в окружении горящих свечей, и держала в руках небольшой потухший факел.
– И да покинет Тефнут это место! – внезапно чётко сказала Беренмут, и факел в её руках вспыхнул синим пламенем, что через мгновение стал обычным, алым.
– Ах! – не удержалась от вскрика Нефертити. Бер резко вскочила, обернувшись.
Две сестры молча стояли друг против друга и молчали. Ни одна девочка не рисковала начать разговор первой. Слишком много им надо было друг другу сказать.
Молчание затягивалось. Наконец Нефертити, тяжело вздохнув, плотно закрыла за собой дверь учебной комнаты и подошла к сестре.
– Так ты… жрица.
Беренмут вскинула голову и с вызовом посмотрела на сестру.
– Почему ты мне не сказала?! – старшая сестра с укором смотрела на младшую. Бер продолжала сохранять молчание. – Это же очень важно, не упустить время! Быть жрицей это очень важно и почётно, господин Эйе…
– Нашёл бы как меня использовать, – тихо и грустно прошептала младшая, но Неф тут е её услышала. И возмутилась.
– Ты не понимаешь! Господин желает нам только добра, ты просто не всё знаешь!
– А ты знаешь?
Нефертити замолчала. Конечно, Беренмут выросла, но сможет ли она сохранить тайну. Да, господин Эйе открылся Нефертити в том же возрасте, но старшая резонно считала себя серьёзнее и скрытнее сестрёнки.
– Я знаю, но это не только моя тайна, – попыталась оправдаться Неф. Но её сестру это только разозлило.
– Ах не только твоя! А чья же, не моя ли случайно? Или меня, простую сиротку, дела "маленькой госпожи" больше не касаются?!
Обстановка в комнате становилась всё хуже. Беренмут, легкомысленная, смелая и смешливая, стояла перед Нефертити, зло сверкая глазами. И когда только она успела измениться? Как Неф могла всё это пропустить?
– Мы сёстры, ты помнишь? – Нефертити подошла к младшей сестрёнке и обняла съёжившуюся маленькую фигурку.
– А если нет? – спросила та.
– Конечно сёстры! Мы с тобой почти одно лицо!
