Я заставила себя разомкнуть веки и посмотрела на знак, словно выжженный на его груди. Он напоминал мне распахнутые в полете крылья. Мужчина провёл подушечками моих пальцев по внешнему контуру знака, очерчивая его. Я постаралась одёрнуть руку, но сил не хватило. От переживаний я ослабла. Как только на ногах держалась?
– У тебя есть такой же знак.
Вновь разведя мою рубашку, мужчина всё же отпустил мою руку и ткнул пальцем в ложбинку между грудей.
– Видишь? Мы связаны. Ты – моя пара. Я сразу почувствовал это. Два дня назад.
Я вздрогнула, не понимая смысла услышанных слов. Два дня назад мы только приехали в Ирландию и нигде толком не успели побывать, а теперь Славик… Я не видела этого мужчину, мы с ним не пересекались. Когда они успели нарисовать мне странный символ? Наверное, когда я находилась под действием препаратов, затуманивающих сознание.
– П-почему вы убили его? Мы ничего дурного вам не сделали…
Незнакомец нервно хохотнул.
– Очевидно же, мы – собственники. Я не потерплю на тебе запах другого, а этот «Славик» просто так не отступил бы. Мне не нужны проблемы, и я избавляюсь от них своими методами. Нравится тебе это или нет – не так важно.
Меня перекорежило от возмущения. Мужчина самодовольно взирал сверху вниз, будто говорил о чем-то самим собой разумеющемся. В голове ненароком сверкнула мысль, не впервые ли ему доводилось лицезреть убийство, и внутри всё перевернулось. Я ощущала себя в собственном теле, как в фарфоровой кукольной оболочке, – скованной, инородной.
– Полиция найдёт вас, меня будут искать…
Пробормотав это, я тут же пожалела, что не смогла сдержать язык за зубами. Преступникам нельзя угрожать, ведь так они только сильнее впадают в состояние аффекта, ловят азарт. Сколько я прочитала книг по психологии, но намотать себе на ус из них так ничего и не смогла.
На губах моего собеседника появилась ухмылка. Казалось, что мои слова ничуть не тронули и не испугали его, а лишь позабавили. Может, и полиция у него куплена? Да и кому нужно вести поиски новоприбывшей девушки на чужой территории? Я всего-навсего никому ненужная туристка. Приехала посмотреть шикарные пейзажи Ирландии на свою голову.
– Не переживай, здесь нас никто не найдёт. Тебя не найдут. И не станут искать. Теперь ты всегда будешь со мной. Придётся привыкать к новой жизни, к новым законам. Ты будешь жить в моей семье, моём клане. Ты моя, и я защищу тебя.
Наверное, сейчас мужчина говорил о каких-то преступных группировках, похожих на мафию?.. О каком ещё клане могла идти речь? Я не помнила, чтобы читала что-то в интернете о них, когда изучала информацию о стране, ее обычаях. Мне казалось, что здесь безопасно. Я убедила Славика поехать именно в Ирландию, и он погиб из-за меня. Его смерть на моих руках.
От мысли о погибшем парне меня всю затрясло. Кто знает, как скоро мы с ним встретимся на том свете, если я срочно не предприму что-либо, чтобы остаться в живых? Инстинкт самосохранения преобладал над совестью. Я понимала, что Славика уже не вернуть, и мне стоит в первую очередь позаботиться о себе. А потом я постараюсь сделать так, чтобы виновные в его смерти понесли законное наказание.
Чудовищная мысль в очередной раз пронзила сознание.
Славик мёртв…
– …а меня похитили. – Последние слова я и не заметила, как произнесла вслух.
Всхлипнув, я прикусила губу, да вот только слишком поздно. Слово не воробей – вылетит, не поймаешь.
– Увы, но ты пришла сюда самостоятельно, – парировал мужчина. Он, со свойственной ему игривостью, наклонился ко мне. Наши взгляды поравнялись. – Просто я помог тебе избавиться от сковывающих страхов. И ты пошла за мной. Со мной ты поймёшь, что такое свобода от тягот, у тебя больше не будет никаких проблем. Ты получишь всё, о чём раньше не могла даже мечтать. Я сделаю тебя счастливой и свободной, как только ты примешь меня.
Слова, казалось, резонировали в воздухе. Их звучание проникало куда-то в глубины души, что пугало меня. Отчаянно хотелось сбежать, но за спиной находилась запертая дверь, и отчего-то я знала, что любая предпринятая попытка к отступлению сыграет со мной злую шутку.
– Жизнь в неволе можно назвать ощущением свободы? – не смогла сдержаться я, чтобы не задать этот вопрос. – Или у вас здесь какие-то изощрённые понятия воли?
– Это пока ты считаешь, что живёшь в неволе, но ты ошибаешься. Совсем скоро ты многое поймёшь и обретёшь счастье. Обещаю тебе. Именно для этого я отыскал тебя. Неужели ты так и не поняла? Мы созданы друг для друга, и только вместе мы сможем стать счастливыми. Всё это время ты терзалась. Ну скажи: неужели ты не чувствовала, что этот Славик тебе совсем не подходит?
Мужчина надвигался на меня, а я, словно магическим образом, отступала от него и сама не заметила, как оказалась рядом с кроватью. Сердце гулко ударялось о рёбра. Казалось, что его стук слышал даже монстр, глядящий на меня своими синими глазами, как будто я – лакомый кусочек.
Почему его выбор вдруг пал на меня?
Я ничем не отличалась от других девушек.
Виной всему этот проклятый знак?
А может, он сам, лично, нарисовал его, пока я находилась в отключке?
Мысль, что сейчас я «спрятана» в обществе зависимых от наркотических препаратов людей, пронзила сознание. Что ещё ему взбредёт в голову? Вдруг он решит принести меня в жертву неизвестному покровителю своего «клана»?
Ещё и смеет упоминать о Славе. Перед глазами вновь промелькнула та страшная сцена. Моего парня убило животное, а потом оно обратилось человеком. Как такое возможно?
– Я видела, как собака стала человеком… – дрожащим голосом произнесла я.
– Боюсь, что «собака» в нашем случае звучит как оскорбление. Будь осторожна с высказываниями. И даже не думай, что сможешь сбежать, потому что теперь ты – моя, и я везде найду тебя. Куда бы ты ни бежала, Дарина.
Он знал даже моё имя.
Я невольно съёжилась, а мужчина обошёл меня со спины, опустился к шее, опаляя кожу своим дыханием, и невесомо коснулся губами, прижимая меня к себе настолько тесно, что я смогла ощутить его возбуждение.
– Догадываешься, что будет, если ты ослушаешься? – рвано дыша, спросил мужчина, положив ладони мне на живот и скользнув чуть ниже.
Глава 2
Мужчина, представившийся Фергасом, в конце концов, оставил меня в номере и ушёл. Он предлагал поужинать вместе, но какой там? В таком состоянии и кусок в горло не полезет. Меня скорее стошнит от мысли о крови, препаратах и заточении, чем удастся поесть. Однако радовало, что угрозы не претворили в жизнь: меня не тронули, я оставалась цела. Другой вопрос: надолго ли такое радушие?
Большую часть ночи я просто сидела, забившись в угол, прокручивала в голове произошедшее, пыталась понять и принять, что больше моего парня нет. Мы со Славой не так давно начали встречаться, но он был чудесным человеком. Эта поездка должна была стать нашим счастливейшим воспоминанием, а теперь какое-то чудовище называло меня своей, тыча в этот непонятный знак на груди и требуя, чтобы я приняла и полюбила его. Ладно. Последнее он пока не просил. Наверное, животному и не нужна любовь – только беспрекословное подчинение.
Как уснула, я не помнила – проснулась от холодка, бежавшего по телу. Стены оказались холодными, а я задремала, прислонившись к ним, – вот так, в углу, где и сидела, раскачиваясь и стараясь контролировать происходящее. Не подхватить бы воспаление лёгких. Жизнь слишком коротка, чтобы ещё и самостоятельно уменьшать количество отведённых себе дней.
Едва поднявшись на ноги – всё тело затекло, и суставы едва сгибались, – я доковыляла до шкафа-купе с зеркалом на двери и посмотрела на своё отражение. Громадные синяки под глазами, безжизненный взгляд – и самое главное… Я распахнула рубашку и внимательно посмотрела на знак, который и на татуировку не походил. Это не рана, не ожог – просто символ, въевшийся в кожу. Может, его нанесли специальными красками, которые не сходят длительное время? Я облизнула большой палец правой руки и постаралась стереть рисунок, но ничего не вышло. Выругавшись сквозь стиснутые зубы, я бросила эту попытку. Подобная мазня не так сильно волновала, как неопределенность, нависшая надо мной тревогой.
Достав из шкафа другую рубашку – Фергас сказал, что я могу пользоваться одеждой, и она должна подойти мне, – я переоделась. Не щеголять ведь в своей разорванной, пропитанной запахом смерти. Вчера я не заметила капель крови, но брызги всё-таки попали на ткань. В животе всё стянуло от тошнотворных позывов, стоило снова подумать о рваной ране Славика. Это всё моя вина. Если бы я не вынудила его поехать сюда…
Кровь в висках застучала, во рту появилась горечь.
Приблизившись к двери на носочках, я прислушалась. Из коридора не доносились никакие звуки, словно по ту сторону никого не находилось. Может, они оставили меня? Сердце учащённо забилось, но я понимала, что так просто точно не получится выбраться наружу.
Бросившись к окну, я раздвинула шторы и посмотрела вниз. Вокруг был лес. Красивый, сказочный, но отчего-то пугающий. Меня так манили местные пейзажи, а теперь я ненавидела свое навязчивое желание побывать в Ирландии. Посмотрев вниз, я поняла, что спуститься не получится, – слишком высоко.
Вернувшись к двери на носочках, я приоткрыла её и прислушалась.
Вроде бы было тихо.
Выйдя в коридор, я медленно побрела по знакомому пути. Пусть вчера я и пребывала в шоковом состоянии, но дорогу запомнила. У меня всегда была сильная интуиция – «хороший нюх», как говорил Славик. Слёзы защипали глаза. Я постаралась не думать о нём в это мгновение. Его уже не вернуть. Мне стоило спасаться самой. А как? Пока я не знала.
Спустившись, я снова осмотрелась – никого.
Сердце готово было разорваться на части.
Неужели это мой шанс?
Неужели сейчас я сбегу?
Тогда я сразу обращусь в полицию и всё расскажу, а потом вернусь домой и постараюсь похоронить Славика достойно.
Вот только глубоко внутри билось осознание – это несбыточные мечты.
Добравшись до двери, ведущей наружу, я потянулась к ручке, прикоснулась к леденящему металлу, но не успела открыть.
– Не советую этого делать. – Послышался из-за спины звонкий приятный голос, принадлежащий женщине.
Я медленно обернулась и увидела вчерашнюю незнакомку. Ту брюнетку, что смотрела на меня без капли эмоций.
Она одна из них.
Я уже хотела наплевать на её предостережения, но девушка строго помотала головой.
– Снаружи Барра, он не пропустит тебя ни на другой этаж, ни, тем более, на улицу. Сейчас он находится в волчьем обличии, поэтому может наброситься на тебя и растерзать, даже если потом Фергас оторвёт ему голову. Со зверем лучше не шутить.
Барра? Зверь? В волчьем обличии?
Меня затрясло, когда я вспомнила, как собака обратилась человеком. С животного буквально сползала шерсть, а мощные лапы стали человеческими конечностями.
Это была не собака?
В голове прозвучали слова Фергаса, что «собака может звучать оскорбительно в их случае».
– Ты в клане оборотней, если ещё не осознала этого…
Девушка сделала шаг навстречу и улыбнулась мне, а я машинально отшатнулась, хмыкнув. Не знаю, что шокировало сильнее: сказанный серьезным тоном, но дружелюбно бред, или ее попытка остановить меня любыми способами? Придумала бы причину более реалистичную, что ли.
Клан оборотней? Нелепица.
Пока я пыталась переварить информацию, девушка снова заговорила:
– Я Элис. Можешь не пугаться так сильно. Пока что я – человек и не желаю тебе зла. Здесь безопасно. Честно. Отпусти ручку и пойдём пообедаем?
Между нами тотчас нависла неловкая тишина. Элис вытянула вперед руку, будто убеждая выбрать ее сторону: вернуться назад в незнакомую квартиру, к незнакомым людям. И к тому Фергасу, чудившимся мне полнейшим безумцем. Безумцем, пусть и привлекательным. Стоило воспоминаниям минувшей ночи прокрасться в поток сознания, как меня замутило. Соучастник преступления, убийства втирал мне, что я – его истинная пара, его возлюбленная, отмеченная аналогичной, как у него на груди, меткой. И этот символ никак не стирался, не исчезал и не тускнел.
Взглянув на Элис, казавшуюся встревоженной, я осознала, что хотела бы довериться ей, но останавливало, что она связана с остальными. Она одна из них! В конце концов, она могла специально говорить всё, чтобы запутать меня. Напускные истинность и сочувствие хуже любой формы презрения. Какие, к черту, оборотни?! Они ведь только в книгах существуют… Или нет?..
– Ладно… У тебя есть выбор: пообедать или самой стать обедом для зверя. – Элис сощурила темные глаза и выпрямилась, затем скрестила перед собой руки. Я тотчас интуитивно ощутила себя некомфортно, предчувствуя неприятные вести. – Выбирай. Только подумай о других. Барра безумен в зверином облике и не всегда отдает отчет собственным действиям, он легко может убить. В порыве ярости, что потерял свою истинную, Фергас уничтожит множество невинных – среди них окажусь в том числе я.
С каждым словом голос Элис тускнел. В ее взгляде, казалось, появилось что-то, подобное опустошению, смирение с любым исходом. Я же чувствовала себя на распутье. Разум твердил, что мне нельзя здесь оставаться, однако… при этом теплилась убежденность, что меня не обидят. Уж точно ни Элис. А Фергас действительно способен открутить голову.
Истинные… Волки… Фергас…
Что они все здесь принимают?
У них мозг промыт? Может, это секта какая-то? Все внутренности скрутило, но выходить наружу я побоялась, ведь точно видела, как соба… – волк! – обернулся человеком. И тогда я не находилась под препаратами. Славика убило животное. А потом оно за секунды стало человеком.
Этот Барра страшнее всех. Именно его мне стоит избегать любыми мыслимыми и немыслимыми способами!
Наши взгляды с Элис вновь перекрестились. Отчего-то в горле встал тугой ком, и я с трудом проглотила его. Вслед разлилась скребущая боль, не позволяющая выдавить и слова.
У меня не оставалось иного выбора. Элис была права. Я рисковала не только своей жизнью, но и другими. И своим глазам я доверяла сильнее. Эти животные опасны: неясно, что им может взбрести в головы.
Всё-таки доверившись девушке, я решила пойти с ней в столовую. Пусть есть не хотелось совершенно. Возможно, она раскроет мне что-то ещё о происходящем кругом? Или поможет сбежать?
Увидев, что я сделала первый неуверенный шаг в её сторону, Элис засветилась. Сегодня она выглядела куда более живой в отличие от того, что предстало моему взгляду вчера. Или я воспринимала всё иначе? Я лишь надеялась, что ее эмоции – истинные, искренние. Иначе мой риск попросту не оправдан.
Мы вошли в кухню-столовую, непримечательную комнату в серых тонах, и я присела за стол. Наверное, следовало предложить свою помощь, но я боялась. Я бы с удовольствием сбежала сейчас, однако если по лесу действительно бегает кровожадный волк…
– Что будешь? У меня есть замороженная пицца, вчерашний фаст-фуд и роллы. Могу нарезать овощной салат.
Элис открыла холодильник, и моему взгляду предстали огромные куски мяса. К горлу вновь подкатил ком, и я едва сдержала тошнотворный позыв. От желчи даже горло запершило. Перед глазами снова появилась рана Славы. Что с ним сейчас? Одному Богу известно…
– Они едят сырое мясо? – выдавила я из себя.
– Кто? А! О-о… – Лицо Элис прояснилось, и она засмеялась. – Нет. Не волнуйся ты так. Они любят слегка недожаренные стейки, но не едят сырое мясо. Послушай, они ведь неплохие. Никто не желает тебе зла. Фергас сейчас одурманен тобой – это может пугать первое время, но он быстро привыкнет к тебе и успокоится. Когда ты придёшь в себя, то тоже почувствуешь влечение к нему. – Девушка будто бы поспешила сменить тему, чтобы не путать меня еще сильнее. – Раз ты не хочешь выбирать, я нарежу салат. Хочется чего-то свежего. Грэхам, мой парень, покупает невероятные овощи у местных фермеров. Уверена, ты оценишь.
Я слушала Элис, но мы будто говорили на разных языках. Она вела себя так, словно находится не в ловушке, как я, принудительно, а будто бы пришла сюда по собственной воле. Или всё так произошло на самом деле?
– Грэхам тоже убил кого-то, чтобы забрать тебя себе?
На удивление слова легко слетали с губ, но звучали отстраненно, нереалистично. Улыбка тотчас сползла с лица Элис, румяные щеки побледнели. Девушка поставила тарелку с овощами на стол и поджала губы.
– Нет… У меня никого не было. Мы с Грэхамом познакомились не так, как вы с Фергасом, но я уверена, что у вожака ещё появится время показать себя с хорошей стороны. Он защитит тебя от всех бед и покажет, какой сильной может быть связь истинных, какое наслаждение она приносит.
И это вызывало отвращение. Фергас уже показал, что живет отнюдь не головой, а другим местом. Да и проверять, каково это, мне совершенно не хотелось.
– Почему ты оправдываешь их? Тебя здесь тоже держат насильно?
Элис замялась. Она отрицательно помотала головой, взяла огромный нож из выдвижного шкафчика и деревянную доску для нарезки. Включив телевизор, словно пытаясь заглушить мертвую тишину между нами и возникшую неловкость, девушка стала нарезать овощи.
Не дождавшись ответа, я отвернулась. Мой взгляд прилип к экрану, на котором показывали фотографию Славы. Слёзы защипали глаза, а страх забился по всему телу, напоминая о пережитом.
Я сосредоточила внимание на новостях, превозмогая желание броситься к телевизору. Сквозь бушующие эмоции я не сразу разобрала голос ведущего. Звучание долго казалось мне бессвязным набором звуков.
– …Девушка, приехавшая вместе с погибшим туристом, в настоящий момент находится в розыске. Никто не знает, не добрался ли зверь до неё…
– Ой, – виновато улыбнулась Элис, переключая на музыкальный канал. – Прости. Мужчины любят посмотреть новости… Не думала, что включится это.
Очередное оправдание…
Девушка, не оборачиваясь, ловко шинковала овощи, словно была прирождённым поваром.
