Марина Эльденберт "Скрытые чувства. Авторская версия"

Но руку Майя не опустила.

– Если не удержишься на этой должности, не рассчитывай, что он предложит тебе другую работу.

Простите, что?

Приехали! Она ревнует Берговица ко мне? Или ревнует его ко всем? Интересно, он с ней спит? Судя по эмоциям вполне, либо у нее неразделенная любовь… Ой, нет! Меня это точно не касается, вот совсем. И Берговиц в том самом смысле мне не нужен, неприятности на новой работе – тоже.

Но не иначе чокнутый лакшак дернул за язык поинтересоваться:

– А если удержусь?

Сейчас мы были на равных, у нее свой босс, у меня – свой. Так что делить-то? Я не собиралась перед ней пасовать, и вообще работать сюда пришла, поэтому настрой у меня был тоже рабочий.

Секретарь мигом отдернула руку, ее гнев вспыхнул с такой силой, что отразился легкой болью в висках и заставил выставить еще один блок ментальной защиты. В глазах Майи сверкнуло удовлетворение, видимо, заметила, что я поморщилась. Она отступила, и мы наконец-то вошли внутрь.

Не знаю, чего я ждала от комнат богатой девушки. Либо продолжения сдержанного стиля особняка: черно-белой палитры и музейной безупречности, либо крикливой безвкусицы, которой страдают все тинейджеры. Впрочем, кое-что общее с другими личными комнатами подростков у спальни Фелисы было – в них давно никто не убирался.

Как сказал бы Нат, здесь царил творческий беспорядок, а если по-простому – бардак. Хотя мой будущий босс определенно занимался творчеством: я едва не споткнулась о рулоны ткани, валяющиеся прямо на полу, обошла раскрытые швейные ножницы, разбросанные мелки и линейки, наткнулась на манекен. Последних было несколько, из-за этого в принципе большая комната казалась тесной. Не спасало даже окно во всю стену, открывающее вид на утопающий в тумане Западный мост.

В отличие от остального дома, эта спальня поражала не только беспорядком, но и всевозможным буйством красок, подсвеченным многочисленными лампами. Манекены были «выряжены» в разные юбки и блузки, брюки и куртки с яркими принтами. Мне казалось, я попала в дизайнерскую мастерскую, а не в комнату девочки. Ото всего этого разбегались глаза, поэтому я не сразу заметила хрупкую фигурку, склонившуюся над столом у окна.

Фелиса устроилась на высоком стуле. Длинные высветленные волосы закрывали часть лица, тонкие запястья украшали кожаные браслеты, длинная майка, из-под которой выглядывал черный топ, заменяла ей платье.

– Что надо? – спросила девчонка, даже не оторвавшись от листов бумаги, на которых что-то выводила карандашом. Несмотря на то, что ее прервали, я не чувствовала раздражения или недовольства, скорее, дочери Берговица было не до нас.

Майя выступила вперед:

– Фелиса, твой отец попросил меня представить тебе твоего секретаря. Ее зовут Лилиан Рокуш.

Я дежурно улыбнулась, но девчонка только погрызла край карандаш и кивнула:

– Ага.

И это все?

Не знаю, кто почувствовал себя более по-дурацки: я или Майя. Несмотря на независимый вид, раздражение и замешательство помощницы просто витало в воздухе.

– Тебе стоит рассказать лисс Рокуш о ее обязанностях, обсудить твое расписание…

Не добившись никакой реакции, она повернулась ко мне:

– Располагайтесь, – Майя указала на фиолетовый пуфик возле стены.

Не таким я представляла свое рабочее место, но выбирать не приходилось. Да и сама встреча с боссом вышла странной. Ни радости, ни удивления.

Меня не заметили.

– Когда Фелиса увлечена чем-то, ее лучше не отрывать, – посоветовала Майя и направилась к выходу.

Младшенькая Берговиц резко черкнула что-то на бумаге и подняла на меня взгляд темных, как у отца, глаз. Девочка пару раз моргнула, видимо наконец-то возвращаясь из своих фантазий в реальность.

– Постой… Она моя – кто?

– Я ваш секретарь, – представилась я, не успев опуститься на пуф. – Лилиан Рокуш.

Но меня проигнорировали. Судя по всему, у Фелисы была привычка игнорировать все, что ее не интересовало, и тех, кто не интересовал. Привычка или недостаток воспитания.

– Майя, что это значит?! – она подскочила, швырнув карандаш на стол.

– Теперь у вас есть помощница, как вы и хотели.

– Что за чушь? Я хотела выбрать помощницу сама! Это же моя помощница!

Удивление Фелисы сменилось гневом так резко, что я поморщилась. Вот Майя ощутимо занервничала после восклицания Берговиц-младшей.

– Решение принимал ваш отец. Думаю, вам стоит поговорить об этом с ним, а я сейчас сильно тороплюсь. Прошу меня извинить.

Секретарь быстро вышла из комнаты, но это было больше похоже на бегство.

Девочка же сложила руки на груди и наконец-то повернулась ко мне. Ее эмоции были настолько яркими и искренними, что я на мгновение растерялась. Среди них особенно выделялась обида.

– Значит, ты мой секретарь? – спросила она.

– Да.

– А я твоя начальница?

– Да.

– И могу уволить тебя в любую минуту?

Готовая было соглашаться со всем, я прикусила язык.

– Вообще-то, нет, – ответила я.

– Это еще почему?

– Потому что меня нанял ваш отец.

Фелиса прищурилась, ну точь-в-точь как Берговиц (этот жест лучше всего выдавал их родство). Несмотря на небольшой рост (даже маленький по меркам киронок) и тонкие черты миловидного лица, сейчас я видела жесткую целеустремленную ящерку.

– Идем, – скорее приказала, чем позвала Берговиц-младшая, направляясь к двери.

– Куда? – опешила я.

– К отцу. Если я не могу тебя уволить, значит, уволит он.

Дочь Берговица ходила очень быстро, поэтому я догнала ее лишь в конце коридора.

– Подождите. Почему вы хотите меня уволить?

– Ты мне не нравишься, – ответила она, не сбавляя шаг.

– Но мы с вами даже толком не познакомились.

Сомневаюсь, что она вообще запомнила мое имя.

– Мне достаточно знать, что тебя нанял отец.

– Вы не доверяете своему отцу?

Фелиса затормозила так резко, что я едва в нее не врезалась. Девочка обернулась, и ее глаза гневно сверкнули.

– Это он не доверяет мне! Иначе бы я сама проводила собеседование, и выбирала тоже сама.

Во мне бурлил такой коктейль эмоций из волнения, возмущения, азарта, ярости, сомнений… Я уже с трудом различала, где собственные чувства, а где чужие, но в голове вдруг щелкнуло: «Договаривайся. Это уже твоя работа. А это твоя начальница».

– Что мешает вам провести собеседование? – спросила я.

Девочка растерялась: широко распахнула глаза и приоткрыла рот. Ободренная тем, что меня слушают, я добавила:

– Мы можем побеседовать прямо сейчас.

Теперь Фелиса нахмурилась и окинула меня взглядом с ног до головы, на этот раз внимательным и оценивающим. Мне оставалось лишь ждать.

– Не-а, – вынесла она свой вердикт.

Вот так сразу?

– Почему? – спросила спокойно, хотя внутри плеснуло раздражением.

– Я бы не наняла помощницу с таким ужасным вкусом, – припечатала она и продолжила путь.

Что?!

Я поймала собственное отражение в одной из зеркальных панелей: у него был точно такой же недоумевающий вид. Что не так с моим вкусом? Светло-серый костюм, конечно, не из последней коллекции Гастенс, но смотрелся элегантно, подчеркивая фигуру ровно настолько, насколько позволял деловой стиль. Как и темные туфли-лодочки.

Но девчонка считала иначе. Кто же знал, что вместо тренировок по контролю эмпатии нужно было заниматься шопингом? Хотя я по-прежнему не понимала, что не так с моим вкусом.

Скрипнув зубами, я ускорила шаг и наконец-то поравнялась с Фелисой.

– Мы всегда можем обсудить мой дресс-код.

– А ты умная, – хмыкнула девчонка. Почему-то ее устами подобный комплимент звучал… не очень. – В этом я и не сомневалась: отец другую бы не нанял. Но мне и так хватает его шпионов.

Шпионов?

На этот раз зависла я, и поэтому упустила возможность возразить.

Фелиса толкнула дверь, и мы разве что не вбежали в кабинет Берговица.

То, что это его кабинет, я бы могла определить даже без наличия самого ящера (хотя бы потому, что здесь тоже был фиолетовый водопад и стеклянные стены). Но он здесь был: стоял у окна, сложив руки на груди, очевидно, размышляя о финансовых сводках. А может, ждал чего-нибудь. Или кого-нибудь. Один.

Майи, к моему счастью, не было видно.

– Я хочу, чтобы ты ее уволил! – рявкнула Фелиса с порога.

Берговиц даже не повернулся в нашу сторону. Только белоснежная рубашка сильнее натянулась на плечах, выдавая готовность хищника.

– Кто-то умер? – поинтересовался он вкрадчивым голосом, от которого мне захотелось выбежать отсюда.

– Нет, – опешила моя новоиспеченная начальница.

– Ранен?

– Нет.

– Пожар? Наводнение? Объявили военные действия?

Он резко обернулся, отчего девочка окончательно растеряла свой запал и шагнула назад.

– Нет, – ответил Берговиц за нее. – Тогда по какому праву ты врываешься в мой кабинет?

– Но я…

– Если ты хочешь мне о чем-то сказать, Фелиса, то выйди отсюда и зайди, как положено.

Я инстинктивно поймала чувства девочки и ощутила себя нашкодившим ребенком. Пристыженным, обиженным и оттого более разгневанным.

Я первой покинула кабинет, потом вылетела Фелиса, которая бросила на меня злой взгляд и тихо постучала в двери.

– Войди.

Ее всю колотило от гнева, но нужно отдать девочке должное – она смогла запереть чувства внутри себя и войти в обитель Берговица с достоинством королевы.

Ну а я… Я вошла следом и натолкнулась на испытывающий взгляд ящера. Он будто говорил: «Я давал вам шанс, а вы не справились, лисс Рокуш». Под прищуром темных глаз вернулись и ступор, и жар, и дрожь в пальцах. Сердце не просто скакнуло, сделало в груди кульбит. Дар заворочался внутри, пытаясь вырваться из-под контроля, но я ухватила его в самый последний момент, удержала. И только сильнее выпрямилась.

Кто же виноват, что у него дочка такая придирчивая? Да к тому же параноик.

– Я хочу, чтобы ты уволил моего секретаря! – заявила Фелиса, остановившись в центре комнаты.

– Почему?

– Издеваешься?

– Всего лишь интересуюсь.

– Я хотела выбрать себе помощницу сама, и много раз говорила тебе об этом. Но ты опять все решил по-своему, – последнюю фразу мой недобосс уже цедила сквозь зубы. Все-таки ненадолго хватило ее контроля.