Яна Усова "Навигаторы. Смотрительница"

«Смотрительнице нье' Шатроф с командой маяка семьдесят тысяч семь надлежит принять участие в ежегодной поминальной бальной неделе в честь великого Аша Туши, последнего императора Науши».

А ниже приписка, сделанная рукой деда:

«Повеселись там, Линн!»

Как-то мне не понравилось это дедушкино напутствие…

– Асум, что там за «наши уши» такие? – спросила я, попрощавшись с мыслью закончить сегодня со спецификацией.

– Науши, – поправил меня искин, открыл головидео планеты, а сам продолжил: – Планета, на которой обитают гуманоиды, Науши – это…

– Стоп! – перебила я его, усмехнувшись. – В мероприятии участвует вся команда, зови всех в столовую, будем заочно знакомиться с этими ушами. Кстати, местные то как называются? Наушцы? – я прыснула. – Или наушане? Или вообще ушаны?

– Ни то, ни другое, деревня моя, – давненько мой искин не называл меня так, – они – аши.

Через полчаса, окинув взглядом свою команду, собравшуюся в столовой, я разрешила искину начать вводить нас в курс дела. Сев за стол, я вздохнула: назрела необходимость обустройства кают-компании, или гостиной, как её называла мама. Асум начал свой доклад. Послушать и посмотреть было что.

– …древняя, даже по меркам этой галактики, планета; местные жители, которые называют себя ашами, научились поддерживать функционирование звезды, которая даёт жизнь остальным планетам мира Науши. Центральная планета мира носит название Науши. Остальные три планеты называются так: Тауши, Вауши, Эуши. Раса живёт в основном за счёт разработок в области стабилизации процесса затухания звёзд. Такие процессы окончательно остановить не удалось, но получилось сильно замедлить их. Технология тщательно оберегается. А ещё аши отличные танцоры. Если какая-то современная звезда блистает в танцевальном искусстве, это всегда ученик ашев. Подозреваю, Линн, твой бывший преподаватель Лиэниэль Д'нуавилль тоже проходил практику на Науши, хотя и не афиширует это.

Искин развернул перед нами головидео мира. Четыре планеты, одна практически в центре системы, в два раза больше остальных. Две звезды, дающие тепло, без которого не возможна жизнь.

– Асум, покажи нам аборигенов, – попросила Кинира.

Развернулось головидео, изображающее типичных гуманоидов.

– Аш – мужчина, перед именем или фамилией всегда произносится «Аш» – пояснил искин, – к женщинам следует обращаться «Аша». Аши отличаются от других… походкой.

И искин включил нам видео с движущимся по улицам городов танцующей походкой потоком ашей. Потом послышался какой-то звук, напоминающий клёкот птицы.

– Асум, что это было? – поинтересовалась я.

А тот вдруг смущённо ответил:

– Никак не подберу ехидный смех. Видели бы вы свои лица!

– Напрограммировала на свою голову! – проворчала я.

Лица у нас действительно вытянулись от удивления. А как нужно было реагировать на то, что аши не ходят, а танцуют? На экране мелькали улицы городов Науши. Вот женщина, явно задумавшись, плавно скользит приставными шажочками по тротуару; вот бизнес-центр, клерки бодро танцуют на работу. Их движения дерганные, резкие, но всё же это элементы танца. Вот два карапуза уставились на витрину и с вожделением смотрят на то, как продавец выкладывает пряники и леденцы. Они переступают с ноги на ногу, кивая головами в такт движениям продавца. Тот хоть и топчется на месте, но руками проделывает такие разнообразные взмахи и пассы… Даже я засмотрелась, захотелось, как и малыши, начать кивать головой в такт.

– Да мы там будем отличаться от остальных, как клинок от сюрикэна, – озвучила очевидное Кинира.

– А я бы попробовало слиться с толпой, – завило Нарино и пришлось по столовой, отчаянно виляя попой. Мы все рассмеялись.

– Асум, в протокольных мероприятиях будут танцы. Их перечень известен? – спросил Арэниэль.

Вот тупица, могла бы и сама догадаться спросить об этом искина.

– Спасибо, господин Вардис. Вы, похоже, единственное разумное существо на этом маяке. – Произнёс вредный искин и добавил: – На каждом приёме в течение недели смотритель должен станцевать семь обязательных танцев. Остальное – по усмотрению команды.

– И что входит в обязательную программу? – уточнила Кинира.

Искин принялся перечислять:

– Варсана, элейская полька, национальный танец орси.

Я выдохнула. С этим справимся. Но Асум продолжил список.

– Национальный танец Тауши, национальный танец Вауши, национальный танец Эуши и национальный танец Науши.

– Национальные танцы аши отличаются друг от друга? – осторожно спросило Нарино.

– Несомненно! – ответил искин воодушевлённо и запустил головидео.

Национальный танец Науши – бесчисленные поклоны и повороты вокруг партнёра. Танец Эуши – зеркальное отражение танца Науши. В прямом смысле. Если танец Науши начинают с правой ноги и кружат партнёры по часовой стрелке, то Эуши танец начинают с левой ноги и кружат против часовой стрелки. И так все движения.

– Это потому, что вращение мира Эуши противоположно вращению мира Науши, – пояснил Асум.

Мы хором громко вздохнули.

А затем он показал нам видео с танцами Вауши и Тауши. Эти миры находились в противоположных концах системы, и это нашло отражение в танцевальных движениях. Вот тут мы выпали в осадок. Даже обычно спокойный Рэн стоял, подняв светлую бровь, губы смешливо скривились. Танец Вауши был просто неприличным: партнёры практически вжимались друг в друга, мужчина проводил рукой по лицу женщины, затем рука скользила по её шее, огибала грудь и останавливалась на бедре, после чего женщина практически змеёй сползала по телу мужчины. В некоторых па женщина в руках мужчины очень низко прогибалась назад. И, в отличие от варсаны, где партнёрам не полагалось смотреть друг на друга, в этом очень откровенном танце мужчина и женщина смотрели друг другу прямо в глаза.

Великий космос! Как это танцевать?! Танец для супругов, а не для недавно встретившихся партнёров. А танец Тауши оказался до безобразия, на фоне других танцев, прост. Нужно было просто стоять в круге и дёргаться то выдвигая вперёд грудь, то выпячивая назад попу. Руки при этом приподнимались ладонями вперёд и отодвигались в противоположную движениям тела сторону.

– Этот танец мой, – вдруг заявил Горрит. Заметив наши удивлённые взгляды, он пояснил: – Похоже на танец древних народов моей планеты. Означает мир, процветание, возрождение.

Я кивнула, давая понять, что не возражаю. Асум вмешался:

– Забыл добавить – обязательные танцы танцуют в традиционной для мира, из которого пришел танец, одежде.

Все молчали, переваривая услышанное.

– Через час всех жду в спортивном зале. – Сказала я, двигаясь к выходу из столовой и негромко ворча. – Других смотрителей не нашлось?

И тут же я услышала за спиной нестройный хор голосов, явно пародирующих… меня.

– Император всегда отправляет с миссией тех, в ком он уверен.

Я сморщила лицо в гримасе и отправилась к себе.

– Асум, каким он был? Аш Туши, последний император Науши. – Спросила я искина, переодеваясь для репетиции.

– Он скончался три тысячи лет назад. Три тысячи лет назад одна из звёзд, дающих свет системе, умирала, несколько сотен лет учёные бились над проблемой. В итоге решение было найдено. Но из-за несовершенства технологий, которые в то время не были ещё так развиты, для поддержания жизни звезды нужно было запустить оборудование вручную, в непосредственной близости от звезды. Император собрал команду единомышленников, они запустили механизмы и вернулись умирать от радиации на Науши. Император не оставил наследников и запретил траурные мероприятия. Согласно его последнему указу, аши должны отмечать день его кончины недельными танцами. Чествовать не смерть, а надежду. Надежду на продолжение жизни и процветание на планете.

– Если Аш Туши не оставил наследников, кто же сейчас правит ашами?

– Наместник. Тебе, как представителю императорской семьи Франгаг, придётся с ним пообщаться.

В спортивном зале искин продемонстрировал варсану. Кинира и Нарино стали её разучивать.

– Нет! Не так, Нарино, у тебя же мужская партия, ты должно пригласить Киниру, а не наоборот! – воскликнула я, когда эта пара танцоров в очередной раз неправильно начала танец. – Кинира, партнёры вообще не должны смотреть друг на друга, а ты без конца косишься на Нарино.

– Я боюсь, что оно оттопчет мне ноги, вот и смотрю, куда оно ставит их, – огрызнулась она.

Я вздохнула.

– Рэн, ты ведь варсану знаешь, у вас преподавали в университете? – спросила я Арэниэля, прекрасно зная о его умениях.

Тот посмотрел на меня, перевёл взгляд на Киниру и Ража и кивнул:

– Немного.

– Асум, запускай музыку, – скомандовала я, – Рэн, давай покажем им, как нужно танцевать.

Рэн подошёл, следуя всем правилам национального вигского танца, пригласил меня, и мы закружились в нарастающем темпе. В этот раз всё оказалось не так. Рэн был наряжён, никакой расслабленности и лёгкости. Конечно, наблюдающие не заметили, как он отстранён, но я-то знала с чем сравнивать. После того, как танец закончился, я расстроено, но незаметно для остальных вздохнула.

– Теперь Кинира танцует с Рэном, а я с Нарино.

И дело пошло на лад. К вечеру моя команда сносно танцевала национальный танец вигов. За оставшиеся пять дней нам оставалось разучить ещё шесть танцев.

Как ни удивительно, элейскую традиционную польку знали все члены команды. Хоть тут не было головной боли!

Танец Науши чем-то напоминал варсану, хотя содержал куда больше поклонов и поворотов. Противоположный танец – танец Эуши, мы тоже освоили довольно быстро. А вот на танце Тауши застопорились. Нет, движения там были наипростейшие, к тому же Горрит нам их показывал, но как только мы становились вкруг и начинали трясти руками, грудью и попой, валились на маты и смеялись до боли в животе. Потом снова вставали, думая, что больше смеяться не сможем, занимали позиции, начинали танцевать… И всё по новой.

Но тут Рэн вдруг произнёс:

– Может, имеет смысл тренироваться в национальных костюмах?

Мы в очередной раз свалились на маты, вспомнив, в чём будем это танцевать.

– Рэн, ты – гадость, – задыхаясь от смеха, проговорила я.

– Это не я, – сверкая улыбкой, ответил он, – это те, кто это придумал!

Один единственный раз мы умудрились начать и довести танец до конца, не сгибаясь от смеха. Вечером надо было отрепетировать ещё танец Вауши. В нём всё завязано на взаимодействии партнёров. Они должны чувствовать друг друга. И как выполнить этот низкий прогиб назад? Тут поддержка не воображаемого партнёра была нужна, а настоящего. Если варсана нежная, тягучая, в ней партнёры как бы присматриваются друг к другу, то танец Вауши – это чистый огонь. Неприкрытая страсть, желание. Я отрабатывала движения танца страсти, тихо костеря деда: вот ведь устроил «веселье»!

– Дырявая червоточина! – я села на мат, сняла туфли, в которых репетировала, и растёрла уставшие ступни.

– Помочь? – услышала я над собой голос Рэна и вздрогнула от неожиданности.

– Рэн?! Ты напугал меня. Спасибо, я уже размяла ступни.

Он усмехнулся.

– Помочь с репетицией?

И вот тут я покраснела, но неожиданно для самой себя кивнула. Рэн протянул мне руку, помогая встать.

– Надо просмотреть на замедлении движения мужской партии, – предложила я.

Мы несколько раз посмотрели головидео, разбирая движения, медленно повторяя их.

– Рэн, я никогда не повторю такую связку! – возмущалась я. – Аши начинают танцевать в утробе матери. А я всего пару дней разучиваю этот танец.

– Уверен, у тебя всё получится, Линн, ты ведь уже без ошибок делаешь разминочный комплекс, твои плавность и гибкость сильно улучшились, – подбадривал меня он.

Отдельные движения мы разучивали в отрыве от танца, чтобы просто довести их до автоматизма. А вот когда пришло время собирать их в одно целое – начались проблемы. У меня. То ли от нервного напряжения из-за того, что мне пришлось танцевать такой откровенный танец с Рэном, то ли из-за странности самой ситуации, но мне всё время хотелось смеяться. Когда Рэн, глядя мне в глаза, провёл костяшками пальцев по моей скуле, я стерпела, закусив щёку. Когда его ладонь скользнула к моей груди, я издала странный булькающий звук. А когда его пальцы провели по изгибу моей талии и опустились к бедру, я начала подвывать, едва ли не всхлипывая.

Рэн нахмурился.

– Что происходит, Линн? Я делаю что-то смешное?

– Нет, – поспешила ответить я, не в силах сдерживать смех и утирая слёзы, – просто очень щекотно.

Во второй раз я тоже рассмеялась и никак не могла остановиться. Когда я наконец успокоилась, мы начали снова. С третьей попытки мне удалось продержаться до середины танца, но, когда дело дошло до элемента, который предполагал, что я буду змеёй сползать по телу Рэна, я просто уткнулась ему в грудь и зашлась в хохоте.

Смеяться резко расхотелось, когда он спросил меня:

Ты что, стесняешься, Линн?

Я молча кивнула. И тут этот гад выдал:

– А где та холодная стерва, которая уделала Нарсурия?

Кровь тут же прилила к моим щекам, даже не потрудился смягчить свои слова! Ну да, виги же беспринципные враги, которые в угоду своим целям идут по головам.

– Тебе нравятся женщины-стервы, Рэн?

– Вот такая ты мне нравишься больше. Появился злой задор, опасный блеск глаз, – чуть насмешливо ответил он и как ни в чём не бывало предложил: – Потанцуем?

– Потанцуем! – процедила я.

Зазвучала музыка. Рэн провёл костяшками пальцев по моей щеке, спустился к груди, провёл по изгибу тела до бедра. Во мне ничего не дрогнуло. Я злилась и всю злость вложила в этот экспрессивный танец.

Я положила руку ему на плечо, он одной рукой обнял меня за талию и… раз, два, шаги в сторону, три, четыре, резкий поворот, прогиб назад. Снова шаги, только уже в обратную сторону. Вот я смотрю в тёмные глаза Рэна и, как и всегда, не могу понять, что они выражают. Раз, два, шаги, три, четыре, резкий поворот. Закидываю ногу ему на талию. Он рывком прижимает меня к себе, я резко опускаю ногу, провожу ей, как циркулем, полукруг, резкое движение… Раз, два, шаги, три, четыре, резкий поворот, и я снова должна прогнуться назад. Выпрямиться. Сейчас будет волчок. Рэн раскручивает меня, отталкивает от себя, а затем ловит кончиками своих пальцев мои и притягивает меня к себе. И снова – раз, два, шаги, три, четыре, резкий поворот. Только вот поворот не закончен – Рэн прижимает меня спиной к своей груди, и я медленно сползаю вниз по его телу. Кульминационный момент. Раз, два, шаги, три, четыре, резкий поворот, закидываю ногу ему на талию и прогибаюсь назад, он нагибается вслед за мной. Губы Рэна почти касаются моей шеи.

Внезапно я поняла, что стало тихо. Музыка закончилась. Привычные ощущения вернулись ко мне и, плотно прижатая к телу любимого мужчины, я в полной мере почувствовала его возбуждение. Сперва я даже не поверила в это, но потом меня охватила волна радости. Может быть, у нас есть шанс? Что, если я ему небезразлична?! Я покосилась на серьгу в его ухе. Ну и ладно. Пусть думает, что я рада окончанию танца.

– Рэн, танец закончился, – тихо произнесла я.

Он, всё ещё глядя в мои глаза, кивнул и помог мне выпрямиться.

– Я впечатлён, – хрипло проговорил он.

Во мне вдруг взыграла та самая стерва.

– Я… заметила, – скосив глаза в сторону его брюк, небрежно ответила я.

Он рассмеялся. Повернувшись в сторону двери, я вздрогнула. Все члены экипажа молча смотрели на нас с вытянутыми лицами. Дырявая червоточина!