Илья Борисович Бомштейн "Птичка певчая. Поэтический сборник"

Птичка певчая. Поэтический сборник
Илья Борисович Бомштейн

Когда очень хочется кричать, но не можешь, потому что не осталось сил даже на слёзы – прилетает она… Та, которая все понимает и служит твои голосом – птичка певчая…

Птичка певчая

Поэтический сборник

Илья Борисович Бомштейн

А у нас дома пьянка и на закуску таранка.

Наши дети убежали играть,

а мы пошли умирать.

Играть-умирать.

Мы будем в могиле лежать, а наши дети будут рядом играть.

И будет над нами трава зеленеть, и будет детей наших солнышко греть.

И дети будут в небо смотреть, а в небе будут птицы летать, и дети наши будут за ними бежать.

А мы будем тихо в могиле лежать и будем наших детей вспоминать.

© Илья Борисович Бомштейн, 2024

ISBN 978-5-0062-6137-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Строфы философского характера

I

Никто не бывает абсолютно правым, неправым,
виноватым, не виноватым.
Неистово желая чего-либо
мы только отдаляемся от предметов своих желаний,
но как в таком случае быть?
Как получить то, что хочешь
без жертв и потерь?
Приобретая, мы тут же теряем часть
себя – эта часть принадлежит тому, что мы приобрели
предмету.
Не согласуется, скажете, со справедливостью?
У
каждого она своя,
но есть и общая,
правда ее торжества еще никто
не видал – не беда,
времени много, еще успеем увидеть. Сумбур —
такое время, с ног на голову ставятся многие вещи, например:
цена жизни скачет в зависимости от курса доллара и евро, любовь
измеряется количеством раз с разными партнершами или партнерами,
теперь модно быть не культурным, а главное выгодно, и много еще таких
мелочей.
Не морочить бы всем этим себе голову, да не могу.
Видно, в вымирающий вид
превращаются те, кто пишет, играет, поет – в общем, люди искусства, но это уже
пессимизм, он пагубен и разрушителен, а главное, затуманивает ясность мышления,
ухудшает общее состояние организма.
Пожалуй, лебединую песню петь еще рано, если же петь, то в классическом стиле.
Наверное, мы пропустили момент,
когда Истина высунула нос из-за двери, посмотрела на это всё и обратно, дверь поплотнее закрыв, спряталась. Правильно, что ей еще делать оставалось?

II

Решиться на великое – трудно.
Еще трудней от него отказаться.
Сидеть и ничего не делать нудно.
Чтобы жить – надо постараться.

Не важно – костюм или джинсы,
Разница – в виде танца.
Внешне загадочные актрисы
С сердцем, сделанным из сланца…

III

Давно я не писал писем друзьям, коллегам и знакомым, просто руки не доходили,
уставал очень, поэтому с подругой чай допоздна сидели пили. Потом утром вставали,
шли по разным дорогам, но все равно встречались перед дома порогом. Хорошо, когда есть с кем поговорить, поболтать о многом, рассказать кому можно, о том, как день провели и как снова дошли до порога. Переправа для нас – без парома, паром нужен тем, у кого с фантазией, богатством души плохо – мы прилетим без самолета на Гавайи, и нам радостно скажут: «Алохо!».

Мы будем сидеть на песке,
Оставляя на нем отпечатки,
Их занесет в наше дело личное
Море, а также снимок сетчатки

Наших глаз
Закатное
Солнце сделает
Без труда.
В этом вся прелесть
Существования,
Что разлука всегда
Приводит
К новой встрече одних
И тех же людей.

IV

Руки в карманах плаща
нащупывают платок.

Почему-то потекли слезы.

Поднеся его к глазам,
вытерла влагу.

Почти не размазалась тушь.

Ей сегодня нельзя
опоздать на встречу

Может быть, он поймет,
Что в жизни бывают темные полосы.

По плечам струятся, как ручьи волосы,
Змеи за сердце больно кусаются,
Листы целой жизни ею сминаются.

Что ее ждет за порогом, за вечностью,
Утешит ли мир ее бесконечностью?

Вопросы, вопросы
Жалят, как осы.

Яд в организме,
Метаморфозы
Грядут,
Семимильными
Шагами
Приближаются.
Жизнь страдалицы,
Его руки ее касаются,
это не искренне,
дань
моде, традициям.

Пришла домой,
Легла, в холодной квартире
Ни звука…
– это судьба.