– Сы?ночка, сходи сейчас.
– Ладно.
– Наташ!
– Да-да?
– Слышала, как маскируется?
– Да-а.
– Так, уже пошёл.
– Всё, я на посту. Перезвоню.
В Иркину дверь постучали.
– Да, Юрочка, заходи.
– Тёть Ир, я у Вас какой-то учебник забыл, говорят.
– Вот, солнышко. Ой!
Послышался непонятный шум, а затем бесконечно долгая тишина, наполненная пикантными шорохами и постанываниями. Точкой, да нет, восклицательным знаком затянувшейся шуршаще-стонущей паузы в разговоре вырвался Иркин томный вопль:
– Да неужели! Всё, котик мой, иди.
– Спасибо, тёть Ир.
– Да не за что, солнышко. Учись!
Звук поцелуя.
– Боже мой! – прошептала Наташа.
Её волосы стояли дыбом. Глаза едва помещались на лице. Пытаясь хоть как-то совладать с дыханием, она кинулась к телефону.
– Люся-я! Люся-я!
– Сейчас. Минуту.
Где-то далеко открылась дверь.
– Ты чего так долго?
– Да «Эстетика» за шкаф завалилась. Мы с тётей Ирой её оттуда еле вытащили.
– Да, Наташ, я слушаю. – Голос Люси слегка срывался.
– Интересно, откуда они её вытаскивали? Люся, тут такое было! Не по телефону.
– Бегу.
Через мгновение Люся уже сидела у Наташи.
– Слушай, давай её позовём.
– Подожди, Люсь, я тебе всё расскажу.
– Не надо. И так ясно.
– Извини, Люсечка.
Наташа пошла звать Иру. Дверь оказалась запертой.
– Ирочка!
– Наташенька, извини, чуть живая! Я – в душ.
– Она – в душ! – выразила полное понимание Люся и разрыдалась.
Ира так и не зашла, чем окончательно и бесповоротно подтвердила уверенность Люси и Наташи.
– - -
Игорь Афанасьевич спустился в бар и забился в самый тёмный угол.
Что же всё-таки произошло с Иркой? Сама! Ну надо же! Сама позвонила! Примчалась! Для чего?
Он во всех подробностях вспомнил пять дней у Поликарпыча.
Ирка, скорее всего, тосковала по работе и, наверное, поэтому не грызла его как обычно. Отдавалась как-то по-особенному. Действительно, полностью отдавалась.
А может, так было всегда? Просто он, дурак, не замечал.
Ох, Аристарх Поликарпович! Глазоньки открыл!
Алиночки, Полиночки, Мариночки.
А ведь действительно, заботила его всегда только Ирка. Стерва Ирка! Сволочь Ирка!
«Может, я влюблён в неё?».
Игорь Афанасьевич внимательно вслушался в свои чувства.
Нет. Ошибки быть не могло. Нигде не пульсировало и намёка на мучительно-сладостные признаки прекрасных порывов.
А всё-таки, какая муха её укусила?
Он ещё раз прокрутил все пять дней.
А, чёрт, беседы с Поликарпычем!
Нет. Ничего особенного. Сидели, философствовали обо всём и ни о чём. Правда, высидев положенное приличием, он уходил спать. Что мог ей сказать Поликарпыч? А?
А может, про него? Про Игоря?
Вот!!! Чёрт. Как он сразу не догадался? Да-а. Вот она и звонила. Вот и прилетела. Во, дурак!
Он представил, как жил бы с Иркой.
Попытался представить.
Позвонила Алиночка. Он не ответил, а когда мелодия стихла, занёс Алиночку в «чёрный список».
Официантка принесла крепкого зелёного чая, а телефон ожил вновь.
Звонил Стас.
– Игорь, тормози свою Палладину по поводу рекламы. Пусть не тратит зря время.
– Ты уверен? – Игоря Афанасьевича будто по стенке размазало. «Довыкаблучивалась Ирка!»
– Абсолютно. Сам посуди, зачем корпеть над рекламой сейчас, если для Сочи будем выпускать новую коллекцию.
– Не понял?
– Что, не понял? Я говорю, тормози свою Палладину по поводу рекламы. Я буду занят дня три, если за это время она успеет сделать какие-нибудь почеркушки по мебели, будет здорово. Понял?
– Да-да, конечно.
– Звони прямо сейчас, чтобы она зря не напрягалась. Давай, пока.
– Пока.
На середине «пока» мобильник продиньделенькал завершение соединения.
Барсавин положил таблеточку валидола под язык. Нет, не для его возраста такие передряги. Немного погодя он набрал Ирин телефон.
– Иришка!
– Да, Игорь.
– Надо бы встретиться.
– Ты же знаешь, что до завтрашнего вечера – край до послезавтра – с меня рекламные эскизы.
– Ира, Стас будет занят, так что у тебя целых три дня.
– А встречаться-то с какой целью?
– По делу.
– Ладно, жду.
Выплюнув остатки валидола, Игорь Афанасьевич поспешил на автостоянку.
– - -
Лестничная клетка оглашалась безутешными рыданиями Люси, уткнувшейся в Наташино плечо.
– Девчонки, что стряслось? – Игорь Афанасьевич перепугался не на шутку.
– Ой, Игорь Афанасьевич! Тут такое!!! – Лицо Наташи напряглось изо всех сил.
– Что такое?
– Понимаете, у Ирки роман с Люсиным сыном. И всё очень серьёзно, и зашло уже слишком далеко. – Наташа из кожи вон лезла, чтобы передать весь трагизм ситуации.
– Тьфу-ты! Я уж думал, кто-то помер.
Игорь Афанасьевич пошёл от них прочь.
– Зачем ты ему сказала? – сквозь слёзы и всхлипы промямлила Люся.
– А пусть знает, какие шашни его Ирочка крутит.
Должного впечатления Наташино заявление на Игоря Афанасьевича не произвело. Их с Ирой отношения отличались полной свободой, и они не раз делились друг с другом подробностями любовных похождений.
Однако перед её дверью он затормозился.
«А может… Может, у неё там с пареньком чего случилось? Тогда при чём тут разговоры с Поликарпычем?»
Он нажал кнопку звонка.
– Заходи.
– Ну, Иришка, не ожидал! Тебя что, на молоденьких потянуло?
– В смысле?
– Да вон Люси на плече Натали рыдает. Говорят, ты её старшо?го окрутила.
– Чего???
– Не веришь, иди сама глянь. На лестничной площадке скоро потоп будет.
