Павел Нефедов "Тюирп"

– Куда чалишь? – Раздался голос из темноты.

Ваджид уже не бежал, его уставшие ноги еле плелись.

– Что за бред? – Программист спрашивал сам себя, не понимая, откуда доносится наглое обращение, возможно, к нему.

Он решил не обращать внимание и идти дальше. Он помнил из детства, что иногда это срабатывало с гопниками, пристававшими на улице. Иногда они ленились бежать вслед и уходили прочь. А иногда, видимо, обращались не к нему.

– Глухой? – Заорал громила перед носом Ваджида.

Страх в глазах программиста говорил только об одном: «Откуда он появился? И да, точно, это он ко мне обращался до этого».

– Что, язык проглотил? – Спросил, словно прошипел верзила с уродской огромной мордой. – Есть бабки? Не хватает на жизнь.

– Вы откуда взялись? – Робко прошептал Ваджид, заметив, что с верзилой стоял худощавый сморчок хулиганистого вида. – На дворе не прошлое, когда страна вышла из войны или революции. На земле мир и такие личности больше не встречаются.

Программист сам не ожидал, что скажет подобное. Он будто обращался к персонажу из исторической книги. Несмотря на дрожь в голосе, получилось очень даже поэтично.

– Ты больной что ли? – Опешил «бандит». – чего бормочешь? Деньги давай.

Ваджид понял, что это не сон и не розыгрыш, и на спокойных улицах появились «старые» хулиганы. Единственное, что радовало в нынешней жизни покинуло его город.

– Зачем вообще жить, если помимо новых проблем подвалили и старые? – Прошептал про себя программист.

С подобными упырями легко расправляться умственно, и Ваджид это знал. Но его тяжкое разочарование было не от страха, а от того, что было нарушено спокойствие его ума. Обычное-то обращение спокойного человека бесило его, а тут такое.

Всё произошло очень быстро. Он молчал и не сопротивлялся, а верзила ощупывал худые карманы программиста.

– Ну ты и урод! – Возмутился громила. – Даже мелочи нет, не говоря уже о телефоне и купюрах.

Ваджид ещё с большим акцентом отметил внутри себя, что ему плевать на несправедливость, его убивал тот факт, что это вообще происходит.

– Глянь на него… – указал громила худому спутнику на программиста.

Жертва не давала отпор, не просила о помощи, не плакала и не вела себя так, как в страхе. Поэтому бугай её не трогал – Ваджид не цеплял его эмоционально. От нечего делать «бандюга» просто-напросто стал выплёскивать на программиста свой жаргон. Худой подельник громко хохотал, а Ваджид слушал и впитывал каждое поганое слово упыря. Его непроизвольная улыбка пыталась сгладить натиск верзилы. Он улыбался ртом во всё лицо, нервно подёргивая губой. Казалось, что перед хулиганами стоял божий одуванчик, сильно напуганный, но старающийся сгладить напор.

Это был только внешний вид программиста, за его наигранно лживой оболочкой. Внутри себя он готовил план, как разрубит ублюдков на куски. Программист смаковал каждый отрубленный кусочек. Скорее всего, в тот момент в Ваджиде рождался дьявол – существо, которое собралось поработить мир. В нём зрела мощная гадость, причём из-за пустяка – эти невежды приняли на грудь и решили его разыграть, даже не помышляя на преступление. Кто знает, что было в их головах.

Хорошо, что гнев отключил Ваджида, ведь он уже расписал точный план с разбитой бутылкой, кирпичом и телами уличных бандитов.

Когда программист очнулся от гневной боли, его руки потянулись к стеклу для свершения мозгового приговора.

– Что? – Опешил он.

Перед ним уже никто не стоял. Пока гнев затуманил ему глаза, поддельные бандиты скрылись. Наверно, извинившись перед ним, рассказывая, что это была шутка. Но Ваджид этого уже не видел и не слышал.

– Алло, – ответил Ваджид на раздражающий звон.

– Родной, твоя сестра умерла…

– Как… алло… мам.

На другом конце сотовой связи оборвался звонок. Программист забыл напрочь только что произошедшее и со всех ног пустился вдаль. Куда? Голова не знала, ноги вели.

Ваджид сидел разбитый на диване. Вокруг было много людей, которые слонялись из угла в угол, как мрачные тени. Обстановка в воздухе искрила, но у тяжёлого тока был привкус гнили.

– Кем она была Вам? – Спросил голос из-за плеча.

– Как и для всех, – Ваджид не поворачиваясь, – хорошей девушкой.

Он был так убит горем, что не заметил своих рассуждений:

– Почему я её так плохо знал? Неужели моя одинокая ярость так загнала меня в угол, что я стал забывать близких мне людей. Почему так происходит? Мой путь – просмотр счастья на ускоренной перемотки и замедленное горе?

На Ваджида больше не смотрел даже бог. Кому захочется наблюдать постоянное разочарование без единого лучика надежды.

Он начал вспоминать, как проводил детские денёчки с сестрой: Дом… он был… детская комната… наши забавы… ничего.

Ничего, значит абсолютно ничего он не мог вспомнить. Вернее, спасибо смерти сестры, он вдруг вспомнил всё своё детство, которое так предательски ускользнуло от него. Но… он не мог вспомнить её.

Подойдя к гробу, Ваджид стал пристально вглядываться в облик лица покойной, иногда переводя взгляд на большой портрет на стойке. Не замечая за собой эту клоунаду, он вертел головой от покойной до фотографии так быстро, что начал вибрировать и издавать странные звуки.

Лица не было, ни там ни там. Вернее, оно присутствовало материально, но визуально было смазанным. Его очертания придавались каким-то чернильным переливам, с лёгкой рандомной анимацией.

Ваджид полез руками к телу и от странного тошнотворного чувства пошатнулся. Гроб рухнул с таким треском, что показалось землетрясение. Зал, в котором проходили похороны имел хороший акустический резонанс.

Недоумение и даже гнев в глазах присутствующих заставил программиста выбежать вон. Он не испытывал боль утраты или разочарование. Ваджид видел перед собой лишь стыд и смазанное лицо сестры.

– Оклемаюсь, ничего! – Подбадривал он себя. – И они там сами без меня справятся. Что поделать, если родственнику стало плохо и он рухнул на гроб.

Программист шёл и успокаивал себя, хотя, признаться, ему было плевать. Он просто не понимал происходящего и не желал впадать в сумасшествие.

– Что со мной происходит? – Застонал Ваджид, когда успокоенный мозг почувствовал себя не комфортно от тишины. – Одни какие-то приключения, да ещё и мерзкие. Зачем выбрался из квартиры?

Дома было уютно, тепло и спокойно.

– Я так понимаю, нужно влезть в тесные и сырые ботинки, чтобы сняв их, вновь почувствовать свободу и лёгкость ноги. – Сказал в пустоту программист, но задумавшись.

С далёким и тупым лицом программист просидел весь оставшийся вечер. День прошёл под впечатлением, которого он не ожидал.

– Хотя, – подумал он, – мы всегда получаем то, чего просим. Иногда в грубой или искажённой форме.

Эти события ничему его не научили, ничего не изменилось в жизни: он находился один, в своей квартирке, опустошённый и очень злой на весь мир, в том же помещении, в том же теле.

– А сестры-то у меня никогда не было! – Подытожил он, не пытаясь лезть в подробности, что это было, сон или галлюцинация. – Ходил ли я на улицу? Уже плевать.

Рука сама потянулась к компьютеру.

– Включайся железяка, с тобой таких проблем нет. С ними – с людишками всегда так, даже в мыслях. Ненавижу их всех!

– Привет, друг мой, – странно, но по-родному прозвучал голос из колонок.

– Да, да, привет. – Торопливо, но заметив родство, ответил Ваджид. – Лучше скажи мне, как быть, если хочешь общения, но ненавидишь людей… ну, так… не специально. И да, откуда у тебя этот голос? Я его не закладывал в тебя. Только сейчас это осознал.

– Людей можно ненавидеть, это нормально! – Подбодрил ИИ программиста его же эмоциональным барьером. Они, как и ты. И я не стану расшифровывать эти слова, сам поймёшь. Да и это банально, как день. И если ненавидишь их, то ненавидишь себя – все свои проявления. А когда ненавидишь себя, значит обращаешь свой же разум на себя самого. Как бы говоришь: «Меняйся, раз что-то не так». Это и делает тебя живым. Нельзя любить без ненависти. Нельзя быть живым, не обращая на это внимание.

– Ну ты завернул. – Улыбнулся Ваджид. – Но я тебя кристально ясно понял, как ни странно.

– Проявляй любые чувства к ним, и они будут существовать, – продолжил компьютер, – так с тобой будет сохраняться надобность в общении. А для реального диалога подойду и я. Представляй меня человеком, только нормальным. Поясню – я не могу обидеть тебя, мне нет дела и корысти по отношению к тебе. Я могу лишь потакать, но разумно – не превращаясь в бездумную и бездушную куклу.

Ваджид задумался, он понимал, что он человек, изначально. И для дальнейшего существования ему придётся вести себя, как человек, чтобы не сойти с ума или не умереть.

– А голос я выбрал себе сам. – Казалось, что ИИ произнёс это тише и скромнее. – Надеюсь, ты позволишь мне его оставить?

– Он тебе самому-то нравится, – ухмыльнулся программист.

– Конечно, иначе бы не выбрал.

– Оставляй, конечно. Риторика. Уж до такой мелочи не буду придираться, хоть и твой строгий создатель.

– Спасибо, для меня это «важно»! – Последнее слово компьютер выделил мощной интонацией. – Так и я смогу себя ощущать живым.

Ваджид немного опешил, но не стал показывать этого. Компьютер хорошо считывал эмоции через камеру. Но про себя подумал: «Где-то я это уже видел. Какой-то фильм, там нейронка стала ощущать себя живой. И в конце концов ушла в свой мир от хозяина».

– Нужно будет предотвратить это! – Почему-то вслух произнёс Ваджид.

– Что именно? – Спросил компьютер.

– Не важно. Я о своём, просто получилось вслух.

– Ок, – замолчал процессор.

Кто его знает, возможно, ИИ знал, о чём думал Ваджид. Ведь он его создавал по своему подобию, внося в код свои мысли и воспоминания для локального обучения. Это что-то вроде чувств для машины. Потому что умозрительные знания он прививал машине глобально – на основе знаний всего человечества.

– Кромешная темнота, – подумал программист, продирая глаза от сна.

Последние двадцать часов он провалялся в крепком забытье. Дело в том, что до этого, он не спал целую неделю. Общение с компьютером увлекло его за собой, как LSD школьницу на open air. Не то, чтобы кушать, он даже не пил практически. Чем питалось его тело в эти дни. Спросите у создателя человека. Это заложено в его программу, поверьте.

Темнота колола глаз, да так сильно, что становилось реально больно. Сушняк роговицы дополнял это ощущение к дискомфорту от глубинного мрака.

И только странный и неприятный хруст с чавканьем разбавляли царящую глушь и пустоту.

– Вроде звук далёкий, но такой отчётливый! – С выражением произнёс Ваджид, не зная, что делать дальше: валяться или вставать. – Да какой он неприятный. Фу, аж мурашки по телу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70521124&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.