Ника Эльба "Неопалимая купина. Путевые заметки"

Мой дух восторженный парил над голубой стихией вод:
В его глубинах сказка чудная живёт,
И каменная черепаха в сердце там жемчужину хранит,
А рядом с ней лев каменный грустит,
Им волны колыбельные поют,
Слезами орошая каменный приют.
Горячинск там горячею лечебною водою славен:
Источник бьёт из-под земли,
Волнуется земля здесь временами
И возмущенья шлёт, как откровения свои.
По золотым пескам в Турке
Июльское гуляет лето,
На сопках сосны вечной зеленью одеты,
И дивная прохладная байкальская волна
Столь несравненной нежности полна,
И наш кораблик нам позволил
Привольным ветром всласть наполнить грудь,
Отважно по волнам отчалив в недалёкий путь.
И с вод Байкала нам открылась чудная картина —
Увенчан берег гор кудрявою грядой,
Сосновые в прибрежной полосе темнеют боры,
Пленяя взгляд наш золотым песком
И белой свечкой – крошкой-маяком.

Монголия

Монголия встречает нас в пути
Рассветом росным и туманным
И россыпью белейших юрт
Среди оливковых холмов,
Как будто стая лебедей
Спустилась на долину отдохнуть,
С рассветом чтобы свой продолжить путь.
Стада коров и табуны коней,
Овец отары тучные в степи —
Всё зиждется на тружениках сей земли,
Идущее от их земных корней.
Лучистый Улан-Батор раскинулся в долине,
Вкруг окаймлённый горною грядой
С рекою Тол, что катит волны
В кудрявых томных берегах,
С прозрачною хрустальною водой,
Подпрыгивая резво по камням,
И манит вас в свои скитанья
Средь сопок в край туманный голубой.
В намоленном монастыре Гандан,
Где исполинский Будда рвётся ввысь
Под купол дивного дацана,
Вас повергая в изумленье
Как духа дивное творенье
И взгляд его, пронзая время и пространство,
Уносит вас вслед за собой.
Златые кровли крыш дацанов,
Свободно крылья расправляя,
Как будто в сказочном полёте
Парят, в прозрачной синеве сияя.
Гул голосов при чтенье мантр
Сливается в таинственные хоры —
Молитвы их восходят к небесам,
Летят в космические звёздные просторы.
Летит и конница стальная по степи неоглядной
Вслед за ваяньем Чингисхана-исполина,
Царящем над бескрайнею долиной.
И величавый дух степной
Захватывает вас и опьяняет сказочным раздольем,
И песня рвётся птицей из души привольно.
Парк изумительный Тэрэлж
Раскинулся в долине сказочных ваяний
Среди причудливых скалистых гор,
Где время и ветра ваяют из пород скалистых великанов —
И дивных черепах, и гребни ящеров, древнейших исполинов,
И вы, как завороженный и изумлённый персонаж из сказки,
Парите в сей долине фантастических созданий.
И изумительные яки шерстяными кораблями
Плывут в высоких травах, исподлобья на тебя взирая:
Не подходите близко! Могут ведь неправильно тебя понять —
Такая стать у них лихая.
И, разнотравьем всласть альпийским упоён,
Июльским солнышком согретый,
Дацан Арьяаабал на скальной высоте
Купается в лучах приветливого лета
Средь разнотравья и цветов.
Порхал мой дух хэнтэйскою нимфеей,
А над долиной реял птицей,
Вдыхал цветенье трав, пьянея —
Он с духом гор успел сродниться.
Мемориальный комплекс на горе Зайсан
Парит над городом нетленной птицей,
И вечна память о героях,
В лихие годы мир и волю защитивших.
Величественна площадь у великого дворца хурала,
Который изваянье Чингисхана возглавляет
И изваянье Сухэ-Батора на пламенном коне потомкам завещает
Монголию любить и защищать.
Здесь чтут своих писателей:
Ваяние на вас взирает величаво
Того, чей интеллект трудом страну прославил,
И правнучка того, в чью честь тут памятник стоит,
Своим гордится прадедом по праву.

Этот удивительный Хабаровский край

Мы, словно небожители, с восьмого этажа
Гостиницы восторженно взирая,
Парим счастливо со стрижами в синеве
Над дивными разливами серебряной реки,
Не видно коим ни конца, ни края.
Закаты здесь неповторимо хороши,
И солнце, словно яркий апельсин,
Над горизонтом в лёгкой дымке тихо тает
И, яблоком в нежнейших розовых тонах
Откланявшись, последний мягкий свет эфиру посылает,
Иль сквозь пелены лёгких облаков
В просвет на землю Божьим оком зрит —
Сияющею солнечной дорожкою на водах величавых
Вам сказку дивную дарит.
Как величав ты, батюшка-Амур,
С рекой Уссури весело сливаясь
И малую Плюснинку, и Биру гостеприимно принимая!
Твоих просторов и разливов голубые рукава
Ветвятся кружевом чудесным
По изумрудным солнечным долинам,
И необъятна ширь твоя,
Привольной льющаяся песней.
С Амурского утёса чудный вид,
Достойный кисти живописца,
Твои разливы уподоблю сказочным морям:
За горизонт, волнуясь, убегают
И сопки тёмно-синею грядой
Твои красиво дали обрамляют.
Хехцир царит над водами сияющей реки —
Гора в горе и за горой гора, —
Столь величаво берег обрамляет,
Что сердце в изумленье замирает.
Тропой Арсеньева не удалось, увы, пройти,
А как мечталось нам воочию исследовать таёжные пути!
На Уссурийском острове часовенка незыблемо стоит,
И православный дух над ней витает,
И Виктор-воин там с иконы дивной
Своё благословенье миру посылает.
Дорога синусоидой бежит среди густых лесов
Широколиственных и малой доли хвойных,
И солнца луч сквозь чащу не сквозит —
Природы буйство, дух её лесной дивит
И в сказки чернолесья нас уводит.
Лимонник цепко обвивает
Ветвей раскидистую сеть,
Аралия, кистями бус играя,
За ним старается успеть,
По вертикали сложный путь одолевая.
И слышится «чак-чак, чак-чак», смешные птичьи споры —
Сороки в сосняке ведут свои лесные разговоры.
А в Сикачи-Аляне воды батюшки-Амура так изумительно нежны,
В его волнах так радостно плескаться,
На лодке, рассекая волны,
В хрустальных брызгах по реке лететь
И этносу нанайцев изумляться —
Из рыбьей кожи чудеса творят
И бесподобной ароматною ухой там угостят:
Гостеприимные хозяева-нанайцы
С суровою природою на «ты» здесь говорят.
Там, в Сикачи-Аляне, древние петроглифы с амурских берегов
Загадочно на мир взирают.
В их взоре затаилась вечность —
Свидетели бесчисленных эпох,
Чей дух нам указует в бесконечность.
Хабаровск славным рыцарем на сопках возлежит,
Купаясь в зелени и парков, и бульваров —
В вечерних сумерках среди танцующих фонтанов
С Амуром о деяньях славных говорит,
О людях славных сей земли богатой.
И Муравьёв-Амурский с пьедестала
Шлёт повелительно стране благую весть:
Теперь российская земля и здесь
Под гордым именем Хабаровского края.
Хабаров и отважный Невельской, Дьяченко с казаками
Зажгли Хабаровскому краю и Хабаровску зелёный свет.
Арсеньев с помощью Дерсу исследовал здесь край таёжный.
С тех пор минуло уж немало лет,
То были непростые времена:
Заслуги их хранятся в памяти народной.
Цвет лотоса амурского изящен, нежен, чист,
Под струями дождя брильянтами украшен всякий лист,
И, золотой струёй вниз извергаясь,
Рождает россыпи алмазные на плавающих листьях,
Что торжеством изящества сияют.
Коллекции музея краеведческого Гродекова нет цены —
Собрание богатств природы и истории земли,
И этносов Хабаровского края.
Другой такой коллекции не знаю!
Хехцирский заповедник не открыл нам двери,
А жаль – богатство флоры описать тогда бы мы сумели