– А когда время придет? – не отставала дочь.
– Травматолог решит. Ешь давай. – Это значило, что тема развитию не подлежит.
Ариша только сейчас поняла, как проголодалась. И принялась уплетать за обе щеки. Мама посмотрела на нее и улыбнулась.
– Проголодалась амазонка-то наша.
Папа хмыкнул.
– Еще бы! По лесам набегалась.
– А уроки ты сделала, амазонка? – спросила мама, снова напустив во взгляд строгости.
Ариша кивнула, уткнувшись носом в тарелку.
– Понятно, – продолжила мама, понаблюдав за дочерью пару секунд. – Значит, завтра я могу поприсутствовать на всех твоих онлайн-уроках?
– Ну ма-ам… – протянула Ариша жалобно.
– Гош, больше никаких игр! – повернулась мама к «создателю миров».
Папа ответил кивком, четко, по-военному. Но взгляд тоже старательно отводил. Ариша хмыкнула про себя. Эту папину привычку она хорошо знала: не хочет спорить, значит, есть шанс уговорить. Ариша поджала губы, чтобы не выдать улыбку. Когда-то давно папа был военным, майором, а теперь он программист, и это нравилось Арише больше, чем разъезды-переезды по военным городкам.
После ужина папа отвез дочь в ее комнату, сел напротив и спросил:
– Что тебе на завтра осталось выучить?
– Историю.
– О! Это же так интересно!
– Разве? Зачем вообще знать историю? – не понимала Ариша.
– История – это урок над ошибками для каждого следующего поколения, – пояснил папа с интонацией учителя.
– Получается, вот сижу, учу историю и работаю над чужими ошибками? – уточнила Ариша, дабы убедиться, правильно ли она поняла.
– Получается! – улыбнулся папа.
– Так себе занятие, – недовольно скривилась Ариша. – И зачем мне это нужно?
– Чтобы не повторить. Оно ж как? В жизни все ситуации схожи у всех поколений, у самых разных людей, у всех наций, у всех народов. А это значит, что происходящее с кем-то сейчас уже случалось когда-то с другими. Так что у людей есть шанс поступить правильно, если… – Папа сделал паузу, давая дочери закончить предложение. И она не оплошала.
– Если знать историю и последствия. Ясно, – закатила глаза Ариша.
– Умница. Любое знание приходит к нам из истории. Так что давай, изучай параграф.
Ариша задумалась над тем, что сказал папа.
– Пап, а как вы раньше жили без Интернета?
– Очень даже нормально.
– Ну да, как же! – засмеялась Ариша. – И что же вы, мальчишки, делали?
– О! Столько всего! Не то что вы сейчас!
– Ну это как раз понятно. Но что конкретно? – не поверила Ариша.
– Например, все лето мы проводили в деревне у бабушки.
– Но бабушки живут в городе! – заметила Ариша неточность.
– Это твои бабушки – городские, а мои были деревенскими.
– Ладно. Но что там, в деревне, интересного? – не стала спорить дочь, желая услышать продолжение рассказа.
– Всё! Речка, в которой мы купались и даже прыгали в нее с высоты «солдатиком»… – ответил папа и тут же пояснил, увидев вопросительный взгляд дочери: – Это когда вытягиваешь руки вдоль тела, прижимаешь их, сам весь вытягиваешься в струну, как солдат на плацу по стойке «смирно», и прыгаешь в воду.
– Сомнительное удовольствие, – засмеялась Ариша.
– Ну это точно лучше, чем пузом об воду, – хохотнул отец.
– А зачем так прыгать?
– Так само получается, когда хочешь нырнуть красиво головой вперед, как спортсмены по телевизору, но мастерства не хватает, и ты шлепаешься животом. Больно, жесть! – Папа даже скривился от боли, вспоминая свой опыт.
– Поняла. Лучше «солдатиком». А что еще?
– Мы катались на лошадях, носились по большим полям гороха, кукурузы, а еще подсолнухов. Помню, косогор с земляникой под ногами, колодцы с ключевой водой, родники.
– А кто это – мы? – уточнила Ариша.
– В деревню приезжали такие, как я, городские, но были мальчишки и девчонки, которые жили там с рождения. То есть местные, деревенские.
– Ясно!
– Была в моей деревне еще одна достопримечательность. Песчаный карьер, правда небольшой, но зато с разноцветным песком.
– Как это?! – ахнула Ариша. – Синий, красный и зеленый?
– Нет! – засмеялся папа. – Желтый, золотистый, темно-коричневый, красный, белый. Сверху он был сухой, а копнешь поглубже – влажный, и от этого податливый: лепи из него что захочется. Или можешь выкопать пещеру, спасаясь от палящего солнца. Но за это нас взрослые ругали.
– Почему?
– Потому что песок быстро высыхает и обваливается, так что рыть глубокую пещеру в песке и залазить в нее нельзя, опасно, может засыпать.
– Буду знать!
– А еще у нас были сады с яблоками, грушами, сливами. – продолжал папа, все больше погружаясь в свои воспоминания.
А воображение Ариши рисовало свою картину.
– Прямо на деревьях?
– Да! И мы лазали по ветвям не хуже обезьян, даже строили на них шалаши, не могли дождаться, когда созреют фрукты, и ели их зелеными. Помню, первой поспевала шпанка.
– Что это? – Арише нравилось, как папа рассказывает, захотелось в деревню, на дерево, и эту шпанку непонятную тоже страсть как захотелось попробовать.
– Это сорт вишни, самый ранний, сочный, розовый, кисло-сладкий. Морщишься, но ешь с аппетитом, потому что все равно вкусно, потому что с дерева сам сорвал вот только что самую настоящую ягоду. Еще у бабушки в саду была малина, много-много, и кусты такие высокие, что войдешь в них – и даже макушки не видно.
– А сейчас где этот дом? Почему мы туда не ездим?
Папа погрустнел.
– Дом продали, еще когда я мальчишкой был. Там давно другие люди живут.
– Я бы хотела поехать в деревню, – вздохнув, неожиданно для самой себя призналась Ариша.
– Я бы тоже, – обнял ее папа. – Но тебя ждет история!
Папа направился к выходу.
– Пап? А там, за вратами, раз ты пока не дописал программу, что там?
Папа пожал плечами.
– Ничего. Пустота, которая ждет, чтобы ее заполнили. Цифровая пустота.
– А если персонаж откроет врата, что с ним будет? – не давал Арише покоя этот вопрос.
– Детка, персонаж не сможет врата открыть. Это не прописано в программе.
– Ну а если?.. – настаивала Ариша.
– Не знаю, – сдался папа. Он вообще не любил спорить, тем более когда выдвигались абсолютно бредовые, бессмысленные, не подкрепленные наукой доводы и предположения. – Дай подумать.
Папа сделал умное лицо, как бы стягивая к переносице все самые умные мысли в своей голове, и выдал:
– Наверное, его затянет пустота, и он исчезнет.
– Нет! – взмолилась Ариша.
– Да! Пустота кровожадна! И бесконечна! – нагонял страху папа хриплым голосом стража.
– Но ты же его вернешь?
Папа улыбнулся:
– Конечно! Давай, учи историю, – подмигнул он и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Ариша задумалась об истории, деревне, цифровой пустоте. Разве она существует? Даже в космосе не бывает пустоты.
Мама с папой о чем-то шептались. Ариша вынырнула из своих мыслей и прислушалась.
– Гоша, ты же знаешь, что ей вредно перенапрягаться. – Мамин голос звучал взволнованно.
– Ты про уроки? – Папа в привычной манере попытался отшутиться.
– Перестань! Это не шутки. Тупая травма головы – это может быть опасно.
– Но ведь все в порядке, – уже серьезнее отозвался папа с ноткой недоумения, означавшей: к чему лишняя тревога, если все идет хорошо.
– Сейчас – да, но последствия могут проявиться позже. Лишние нагрузки ей ни к чему, а твои игры отнимают у нее много сил и энергии. Плюс учеба в школе. Аришке нужно восстанавливаться спокойно и поэтапно.
– Хорошо, повременю с тестированием. Все равно у меня ступор, надо самому отвлечься.
– Я очень боюсь… – Арише послышалось, что мама всхлипнула.
– Чего, милая? Она у нас сильная девочка. Поправится.
– Она слишком глубоко спит, вчера я не сразу смогла ее разбудить, – понизив голос, ответила мама.
– Глубокий сон – это здоровый сон, ты же сама мне об этом не раз говорила, – ласково произнес папа.
– Да, как врач, я с тобой согласна, но как мать. Я боюсь, Гоша.
Зашелестела одежда, и Ариша поняла, что папа обнял маму.
Учебник истории упал с колен, Ариша чертыхнулась на свою неловкость и потянулась за ним. Заглянул папа и с напускной строгостью спросил:
– Заснула на уроке, что ли?
– Нет, задумалась, – призналась дочь.
– О чем?
– О том, что там, в цифровой пустоте?
Папа поднял учебник и помог дочери перебраться в кровать.
– Любую пустоту ты сама в силах заполнить тем, чем захочешь. И для тебя она уже не будет пустотой.
– А для других?
– А это как ты сама решишь.
