«Папа?! Это нечестно!»
И тут же словно услышала ответ: «Это игра, доча, время в ней может идти, бежать, скакать, петлять, замирать – в общем, как я захочу!»
– Думай! Думай! – зашептала Ариша, надеясь, что это поможет найти решение.
Что-то под ногами Риш блеснуло ярким красно-желтым цветом.
Яблоки!
Риш схватила яблоко, попыталась откусить, но не вышло. А бабка смогла? Что за. И Риш кинула яблоком в невидимую стену, ожидая, что оно отскочит рикошетом, даже сделала шаг в сторону, чтобы не задело.
Но яблоко не встретило никаких препятствий, отлетело на добрых пять метров и, приземлившись, еще катилось по инерции какое-то время.
«Вот оно что!»
Риш, подхватив яблоки, принялась метать ими в невидимую стену. Как только открылся небольшой проход, она не раздумывая нырнула туда головой вперед.
– Есть! – громким шепотом вскрикнула Ариша.
Риш стремительно подбежала к вратам, подогнула мизинец и приложила ладонь к замку.
Земля вздрогнула, заскрежетали невидимые механизмы, камни заходили ходуном, врата раздвинулись, и Риш шагнула в пустоту.
Жизней больше не осталось.
Нет! Нет! Нет!
Этого не может быть!
Аришу трясло от разочарования и досады.
Как же так?!
Нет! Нет! Нет!
Ариша забыла про ногу, дернулась, чтобы встать, не получилось, резко откинулась назад и больно ударилась затылком о край кровати.
Темнота.
Риш осмотрелась. Пустота. Та самая цифровая пустота. Но разве она сама не набор цифр и знаков? Значит, и она – часть этой пустоты. Ее нет. Но она и есть. Она заполняет собой пустоту. Риш медленно двинулась вперед, в никуда. И растворилась.
* * *
– Ариша, просыпайся! Хватит дрыхнуть! Солнце уж высоко.
Ариша открыла один глаз, потом второй и резко села. Над ней стояла бабушка Луша, маленькая, худенькая старушка с доброй улыбкой. Вернее, бабушкой она была папе, а ей, получалось, приходилась прабабушкой.
Ариша посмотрела по сторонам. Обстановка в комнате тоже была точь-в-точь как на старых фото: большая светлая комната, целых четыре окна. В одном углу – круглый стол, в другом – раскладной диван-книжка, на котором спала Ариша, у стены без окон – большой платяной шкаф. Пол устелен узкими дорожками, которые связала бабушка. Папа говорил, что ненужные вещи режут на лоскуты и потом вяжут из них вручную вот такие милые коврики, или дорожки. А классно получается. Сейчас такая ручная работа дорого стоит, да и подается как дизайнерская вещь. Ариша улыбнулась.
Наверное, это был сон. Раз она оказалась в том самом доме, о котором рассказывал папа и который она не раз видела на фото в семейном альбоме.
– Умывайся и беги за хлебом. Давай же! – поторопила ее бабушка. – А то разберут.
– Беги? – удивилась Ариша и откинула одеяло. Никаких переломов, никакого аппарата Илизарова. – Супер!
Она вскочила, мигом натянула платье и влезла в сандалии.
Замерла на секунду: платье? Сандалии?!
А где шорты и кроссовки?
– Сначала умойся и причешись, горе мое луковое! – засмеялась бабушка от такой прыти внучки.
Ариша подбежала к зеркалу на дверце шкафа и с удивлением себя разглядела. Надо же, волосы длинные, она ж всегда коротко стрижется. И когда это они успели отрасти? Платье чуть выше колен, открывало загорелые ноги и было белым, хлопковым, приятным телу, а еще в цветочек. А сандалии – стоптанными, повидавшими немало деревенских дорог, но такими удобными. Ариша пошевелила пальцами ног – приятно как!
Сзади подошла бабушка, подобрала волосы Ариши и быстро заплела косичку.
– В летней кухне на столе – завтрак. Потом зайди к бабе Анисе, спроси, может, ей тоже хлеба купить. Деньги на столе возьми и сетку не забудь, как в прошлый раз.
– Хорошо!
В прошлый раз?
Но Ариша решила не задаваться такими вопросами. Пока.
Она выбежала из дома, быстро спустилась по ступенькам крыльца и, зажмурившись, подставила лицо солнышку. Но тут же открыла глаза и жадно осмотрелась. Ариша чувствовала себя персонажем в папиной игре. Не амазонкой, конечно, но все же. Она попала в другой мир, в тот, о котором много слышала, но который плохо представляла, и вот у нее появилась возможность увидеть его и пожить в нем. Но почему вдруг? На этот вопрос пока тоже не было ответа. Да и ладно.
Двор был небольшим. Прямо перед крыльцом, по правую сторону, синие деревянные ворота, чуть покосившиеся, но все равно крепкие. Напротив крыльца – собачья будка, из которой с интересом выглядывал пес по кличке Буран. Дальше – огромный гараж-склад, за ним – водяная колонка, рядом – участок с грядками, огороженный железной сеткой от кур и цыплят, а если чуть пройти и повернуть – там летняя кухня и выход в сад, а еще туалет с дыркой в полу. «Надо обязательно туда заглянуть», – подумала Ариша, но прежде подошла к Бурану, который уже выбрался из будки, гремя цепью, и уселся в ожидании ласки. Ариша без страха быстро почесала громадного пса за ухом, и он блаженно склонил голову. Девочка загрустила, она вспомнила папин рассказ о том, что кто-то бросил кусок отравленного мяса через забор, и Буран его съел.
– Глупый, глупый пес, нельзя брать еду из чужих рук. Никогда! – попросила она пса, но он вряд ли ее понял.
Ариша зашла в туалет. Не понравилось.
– Так вот ты какой – деревенский санузел!
То еще удовольствие! Запах! Мухи! Бррр… Нет уж, лучше со сливным бачком и сидушкой.
Из летней кухни вышла бабушка и поставила на стол молоко и коржики.
– Ешь и беги в магазин, – напомнила она.
Ариша заглянула в летнюю кухню: невысокое строение вмещало лишь грубо сколоченную лавку-кровать, на которой любил спать дед, огромную русскую печь, маленький стол и газовую плиту на две конфорки. Убогая обстановка почему-то показалась Арише до боли милой и родной. Пахло свежеиспеченными коржиками, которые бабушка заботливо накрыла белым вафельным полотенцем. Ариша съела два, один украдкой скормила Бурану и, вытерев губы тыльной стороной ладони, побежала к воротам.
Ей нравился этот сон, и просыпаться она не хотела.
Залаял Буран. За неплотно подогнанными досками забора показалась белокурая голова соседа Лёшки.
– Привет! – игриво улыбался он, выглядывая между досками.
– Привет! – ответила Ариша и с интересом присмотрелась к пареньку.
Худой, невысокий, с голубыми глазами и добродушной улыбкой. Чем-то напомнил Женьку Беспалова. Только у последнего глаза карие и левая щека в мелких родинках.
– Какие планы? – деловито спросил Лёха.
– В магазин за хлебом.
– Идем вместе. Меня туда же командировали.
Буран все лаял. Он всегда лаял на всех, кроме домашних. Лаял он с азартом и так громко, что слышно было на всю слободу. Зато сразу становилось понятно, что во двор зашел кто-то чужой. Потому что если своих дома не было, то Буран лаял только на желающих войти во двор, а идущих мимо забора игнорировал. Но если бабушка была дома, тут уж он от души облает всех и каждого так, что те ускорят шаг. А как иначе? Он же сторожевая собака, а не просто какой-то там огромный пес. И свои обязанности выполняет исправно.
Ариша погладила пса за ухом, снова невольно вспомнив его печальную историю. И вышла за ворота, где ее дожидался Лёха.
Лёхе тоже было тринадцать, он приезжал на лето к своей бабушке из небольшого областного городка и по праву считался городским, а не деревенским. Как и сама Ариша. У него был старший брат, намного старше, на целых десять лет, и на этих правах он частенько воспитывал младшего, потому что мама, милейшая и добрейшая женщина, с Лёхой не справлялась, а отец работал вахтой и по полгода отсутствовал.
Но с Лёхи все как с гуся вода. Даром что выглядел как щуплый подросток, а за себя умел постоять, кидался в драку первым без страха, о чем знали все. Однако по характеру был, как и его мать, добряк, девчонок никогда не обижал, наоборот, помогал и оберегал.
А вот Ксюха, ожидавшая их на повороте, была как раз деревенской, она с рождения жила здесь с родителями, младшим братом и бабушкой, была старше Ариши на пару лет, но это не мешало им дружить.
«Откуда я все это знаю? – мелькнуло в голове у Ариши, но она отмахнулась. – Знаю, и ладно!»
Поравнялись с Ксюхой, поздоровались.
– Идемте уже, что ли? – нетерпеливо подгоняла та на правах старшей.
Ксюха была рыжей, но не ярко-огненной, а светло-русой с рыжим отливом. И если не приглядываться, то так сразу и не заметишь. Выдавали ее веснушки, которые летом настырно возвращались и становились еще заметнее от солнечных лучей. А когда Ксюха неосторожно загорала, ее кожа моментально становилась розовой и обгорала. Ариша тоже обгорала пару раз, но у нее кожа сначала краснела, а потом темнела.
– Ай, забыла! Мне же к бабе Анисе зайти надо, я быстро, – вспомнила Ариша.
– Только быстрее! Мы тебя тут подождем, – ответила Ксюха.
– Не, я тоже к ней загляну, – хмыкнул Лёха, и его глаза хитро блеснули. – У нее там во дворе яблоня с маленькими красными яблочками. Очень вкусные, ни у кого таких больше нет. Может, расщедрится.
– Как же, разбежался! – усмехнулась Ксюха. – Да она ж удавится за штуку.
– Ну, тогда сами возьмем. – Лёха не привык сдаваться. – Аринка отвлечет, а я сорву украдкой.
– Идем, – пожала плечами Ксюха, – хочу посмотреть на это.
И они догнали Арину, посвятив ее в свои планы.
Стащить яблоки Лёхе не удалось. Глазастая Аниска, даром что бабка, углядела проказника, когда он ухватился за ветку.
– Сломаешь, нехристь! Куда лезешь без спросу?!
– Баб Анис, яблоки у вас вкусные, – не растерялся парень и запел сладко и ласково, улыбаясь так, что невозможно было устоять. – Угостите, а? Все ж сами не съедите! Попадают, сгниют!
– Ишь, хитрец! Не успеют сгнить. Есть кому съесть, – не купилась бабка на уговоры.
– А мы вам хлеба принесем, – пообещала Ариша.
– Ну ладно, – сделала одолжение Аниска и принесла по яблоку на каждого.
– Щедрая вы, баб Анис, – съязвил Лёха без злости.
– Вообще не получишь ни одного! – тут же забрала бабка яблоко назад.
Лёха растерялся. Ариша протянула ему свое яблоко. Бабка посмотрела и сжалилась:
– Ладно, на, хулиган.
Лёха торопливо принял дар и откусил, чтобы снова не отобрали. Ариша тоже с жадностью впилась зубами в угощение и не поверила самой себе: разве может быть яблоко, с виду неказистое, маленькое и червивое, таким сладким?
Ей тут же вспомнился один разговор.
«Червяк не дурак, он самое вкусное выбирает», – как-то говорил папа.
«Но так можно и червяка съесть!» – скуксилась Ариша.
«Ну и что? – не увидел причины расстраиваться папа. – Червяк – это ж чистый белок, не страшно!»
«Зато противно!» – стояла на своем Ариша.
Довольная троица гуськом двинулась к магазину, сначала по узенькой тропинке вниз через кусты и заросли ивняка, по слабо протоптанной дорожке, через небольшой ручеек, а затем вверх, в горку.
Ариша озиралась по сторонам, сравнивая и стараясь вспомнить места по рассказам отца. А еще ей хотелось хорошенько запомнить то, что она видела своими глазами, чтобы потом поделиться с папой впечатлениями.
Она втянула носом воздух и довольно улыбнулась. Пахло разнотравьем и прохладой. В городе так не пахнет. А какая тишина! Особенная! Ни звука машин, ни шума нескончаемого людского потока, только природа вокруг, живая, разговорчивая, наполненная звуками: вон там птицы что-то не поделили и возмущенно перекрикиваются, журчит вода, плескаясь о мелкие камешки и плавно огибая крупные, тихонько шуршит листва, словно переговариваясь с цветами и травинками, которые недовольны тем, что на них наступили детские ноги.
Так вот почему папа всегда наполняет свой игровой мир звуками природы, – так он правдивее и живее, и вот ты уже не просто игрок, а самый что ни на есть персонаж.
Слегка запыхавшись от таких пеших «американских горок», друзья наконец выбрались на равнину, где раскинулась центральная часть деревни, с хозяйственным магазином и школой.
– А я завтра в лагерь пойду, – сообщила Ксюха.
