Круг замкнулся
Анжелика Перова
В сборник вошли жизненные философские рассказы с мистическими нотками. Так ли все просто вокруг? Откуда берутся беды на нашу голову или что есть по ту сторону жизни? "Круг замкнулся" открывает одноименный сборник рассказ о невидимой цепочке событий, посеянных нами самими. "Костер в лесу" – о неожиданной помощи маленькому мальчику от неупокоенных душ. "Мой папа – Карлсон" расскажет, как придуманная сказка стала явью. И другие рассказы поведают о том, что есть вокруг нас невидимые связи с потусторонним миром.Обложка сгенерирована с помощью нейросети kandinsky
Анжелика Перова
Круг замкнулся
Круг замкнулся
– Ааааууу! Бл… Ссс… – вырвался невольно крик боли и ругательств из уст высокого импозантного мужчины.
Василий Петрович, владелец крупной фирмы, стоял бледеный и растерянный. Его шикарный костюм был заляпан кровью. А все из-за соседского мальчишки, что гнал на велосипеде как угорелый. Мужчина как раз открыл дверь своего дорогого автомобиля, чтоб сесть в него, но на секунду замешкался, еще раз придирчиво осматривая себя в боковое зеркало. В этот момент Ванька, пацаненок восьми лет отроду, неожиданно вынырнул на спортивном велике из-за угла дома по протоптанной тропинке, не успел затормозить и врезался в открытую дверь машины Василия Петровича. Столкновение не было критичным для велосипедиста. Он только сделал огромный зигзаг и двинулся дальше, не замечая последствий.
Василий Петрович пострадал больше. Дверь авто от удара резко захлопнулась, защемляя в прихлопе мизинец мужчины. Тут же последовал вышеописанный крик…
В больнице, куда привезла мужчину "скорая", провели необходимое обследование, удалили болтающийся на одном уголке ноготь и наложили на палец гипс.
Василий Петрович был зол и расстроен как никогда. Мизинец – пустяк, заживет. А вот крупная сделка, похоже, сорвалась. Время было упущено, встреча не состоялась, костюм испорчен, заказчик обижен и посматривает в сторону конкурентов.
"За что мне это?" – вопрошал мысленно самого себя Василий Петрович поздним вечером, сидя перед экраном телевизора. Дела фирмы и так шли неважно в последнее время, и очень много надежд возлагалось на крупного заказчика, на встречу с которым мужчина не явился.
_
Десятью часами ранее…
Антона Константиновича, руководителя одного из структурных подразделений фирмы, вызвал начальник, что называется, "на ковер". И хоть Василий Петрович всегда был критичен и придирчив до мелочей, но сегодня превзошёл сам себя.
– Антон Константинович, вы не потрудились в срок устранить все недостатки продукции, как это понимать?
Голос начальника хоть и не был повышен, но тон, каким все произносилось, не оставлял сомнений в том, что руководство взбешено. Уж Антон Константинович за много лет работы тут разбирался в этом хорошо.
–Василий Петрович, мы все сделали в установленный срок. Немного замешкались, но работали сверхурочно, и с отгрузкой не задержались, – попытался оправдаться начальник отдела.
– За сверхурочное кто будет платить? – вкрадчиво спросил начальник.
– Но, Василий Петрович, тут нашей вины нет. Задержал материал для работы ваш партнёр в районе. Но в конце концов заказчику мы отгрузились вовремя.
– Меня это мало волнует, – подытожил Василий Петрович. – За сверхурочное не заплачу ни копейки. Сам плати из своей зарплаты, если хочешь. Премии тебе точно не видать.
Антон Константинович хотел что-то возразить, но взгляд начальства не обещал ничего хорошего, и он промолчал, переминаясь с ноги на ногу.
– Все. Иди работать, – отпустил подчинённого Василий Петрович небрежным жестом руки, будто смахнул со стола навязчивую букашку.
Антон Константинович вышел из кабинета начальника мрачнее тучи. Он так рассчитывал на премию за последний заказ. Он обещал жене, что купит ей с тещей путёвки в солнечную Турцию. Теперь поездка откладывалась на неопределенное время, а вместе с ней и вожделенный отдых самого Антона Константиновича от домочадцев. А он уже рисовал в мечтах поездку на рыбалку с друзьями, в которой ему уже год было отказано сварливым характером супруги и вечным ворчанием ее мамаши. Настроение Антона Константиновича скатилось ниже плинтуса.
_
Девять часов назад…
– Людмила, а! – орал из кабинета Антон Константинович своей секретарше.
Если он называл девушку полным именем, – значит, был не в духе. Все остальное время она была Людочкой.
Людмила обреченно вздохнула и пошла на зов начальника.
– Людмила, ну как можно быть такой курицей, а? Ты опять перепутала по срочности папки с документацией. Сколько раз тебе говорить, что бумаги с красными метками подлежат немедленному исполнению?
Голос Антона Константиновича еще не угрожал, но был раздражен до последней точки перед закипанием.
– Антон Константинович, я все исполнила в точности, как вы разложили. Я ж знаю, не первый год работаю. С красными сигнальными бумажками – документы срочные, с синими – не очень, с зелеными – несрочные, а без цветных вкладок – черновики для последующих дополнений.
Людмила отчиталась как на экзамене, вызывая в памяти все свои действия с самого начала рабочего дня, и недоумевая, где она могла напутать. Но поскольку день практически только начался, то девушка не могла вспомнить ни одного своего промаха. Она, по обыкновению, с утра взяла заготовленные документы в кабинете начальника и успела обработать только верхнюю не самую толстую папку.
Тут взгляд Людмилы упал на документы на столе Антона Константиновича и радостно вспыхнул.
– Антон Константинович, да вы же сами так разложили все. Смотрите, договор с синей меткой лежит в зеленой папке. А я еще до нее не дошла.
Но радость девушки тут же улетучилась, стоило ей поднять глаза на мужчину. Лучше бы она молчала вообще.
– Ты чего из меня идиота строишь, а? Я что, не помню своих действий? – голос Антона Константиновича поднялся на целую октаву чуть ли не до бабьего визга. – У тебя вечно кто-то виноват, но не ты сама. Мне надоели твои выкрутасы и оправдания. Мало того, что опаздываешь на работу систематически…
– Я? – девушка чуть не задохнулась от возмущения. – Я прихожу раньше вас и ухожу самая последняя. Как можно…
– … да еще устраиваешь на работе шуры-муры со всеми и каждым, – кричал Антон Константинович, совсем не слушая оппонента.
– Я?.. – глаза Людмилы наполнила влага.
– Я на все закрываю глаза, ибо уважаю твою мать, которая слезно молила взять тебя на работу.
– Мама? – девушка удивленно распахнула глаза, невольно стряхнув с ресниц слезинку.
– Да еще свою безалаберность спихиваешь на меня. Типа, я дурак. Все. Разговор окончен. Премии в этом месяце не будет, учти, – сказал как плюнул Антон Константинович.
Людмила выскочила из кабинета, уже не сдерживая слез.
_
Восемь часов назад…
Егор зашёл в приёмную начальника, воровато оглянулся и, убедившись, что никого кроме секретарши нет, вытащил из-за пазухи рабочей куртки небольшой букетик осенних золотистых хризантем.
– Люд, это тебе, – протянул парень цветы.
– Спасибо, – недовольно буркнула в ответ девушка, не глядя на Егора, но подарок взяла.
– Люд, че случилось? – поинтересовался Егор, заметив припухшие веки девушки, хоть та и подправила старательно грим.
– Ничего хорошего, – коротко ответила Людмила, деловито рассовывая бумажки по местам.
– А всё таки? – не унимался Егор.
– Да тебе какое дело? – вдруг вспылила девушка.
– Как какое? – опешил парень. – Мы вроде это… Как бы не чужие друг другу. Встречаемся, вроде.
– Все у тебя "вроде" да в огороде, – огрызнулась Людмила. – Ничего толком ни сделать, ни сказать не можешь.
– Людк, а Людк,.. – поддразнил парень, изображая известную фразу из знаменитого кино, все еще надеясь развеселить подругу.
Этим он только довел ее до истерики. Людмила вскочила со стула и, зло сверкнув глазами, выпалила:
– Хватит хахалиться, смотри не наржись до слез, чучело. Цветочки он мне принес, видите ли… А дальше что? Опять в кино на последний сеанс и гулять осенью до посинения от холода?
– Люд, ты чего? – Егор еще не осознал степень катастрофы в отношениях. – Я ж сказал тебе. Мы как лошади сверхурочно работали три месяца. Деньги получу, снимем квартиру, заплачу за полгода вперёд, ты ко мне переедешь от своей чокнутой мамаши.
– Да кукиш с маслом ты получишь, а не сверхурочные, понял? – Людмила для наглядности сложила дулю из пальцев и сунула чуть ли не под нос Егору. – Ты на день вперёд планировать не можешь, а не то что на пол года.
– Как это? – растерялся парень.
– Да вот так. Слышала, что не оплатят вам ничего, мустанги. И на кой леший мне такой кавалер как ты? С дырой в кармане.
– Дак ты только из-за денег так со мной? – нахмурился Егор.
– Да какая разница, – отмахнулась девушка, немного стихая. Она поняла, что наговорила лишнего, ведь Егор ей и вправду нравился, но признавать себя неправой не хотелось.
– Есть разница, – возразил парень. – Деньги – дело наживное, а вот чувства не купишь. Не думал я, что ты такая.
– Какая? – вздернула голову Людмила. Прежние раздражение и обида всколыхнулись в ней новой волной: – Ну, договаривай.
– Мелочная и меркантильная, – выпалил вдруг Егор.
– Я?! – взвыла сиреной Людмила и залепила парню такую пощечину, что от звука зазвенели хрустальные кубки на полке.
Егор схватился за щеку и вскинул на девушку злобный взгляд. Людмила притихла, ожидая ответной реакции, но парень просто развернулся и быстро вышел вон.
– Ну и катись отсюда! – крикнула вдогонку девушка и швырнула подаренный букет в уже закрывшуюся за посетителем дверь. – Тоже мне, идеальный нашелся. Проживу и без тебя.
Затем она опустила голову на руки и тихо заплакала.
_
Четыре часа назад…
Егор вышел с работы в мрачном настроении. Мало того, что с Людмилой поругался, дак еще и ее информации подтвердилась, что за переработку им никто не заплатит. А ведь обещали оплатить в двойном размере.
Рушится личная жизнь, отодвигаются планы и исполнение мечты. И пожаловаться некуда, ведь большинство рабочих работают тут без оформления трудовых отношений, не выгодно начальству налог лишний платить.
Свое огорчение рабочие в конце смены сдобрили водкой, поругавшись с начальником цеха и пообещав тому устроить сверхурочные поминки.
Егор выпил немного, самую малость, только чтоб отпустила внутри сжатая пружина. Он почти дошел до дома, где проживал со старенькой мамой в маленькой комнатушке коммунальной квартиры, когда на его пути попался какой-то мужчина в более сильном подпитии. Последний не заметил Егора и задел его плечом, качнувшись на нетрезвых ногах.
– Смотри куда прешь, – огрызнулся парень.
– Простите великодушно, не заметил, – пьяно усмехнулся прохожий, приложив руку к груди и картинно поклонившись.
Егора взбесило такое кривляние, но он сдержался от дальнейших препирательств. Но как на грех мужчина снова покачнулся спиной в сторону молодого человека и опять легонько коснулся.
