Роман Валерьевич Краснов "«Куда смеяться? или В поисках рофла»"

«Куда смеяться? или В поисках рофла»
Роман Валерьевич Краснов

"Повзрослеть – это как?" Подобным вопросом Сережа задается, поступая на первый курс филфака. Лишь только женщина поможет ему ответить на этот вопрос. Однако смутные голоса начинают мерещится парню по мере углубления в образовательный процесс, по мере изучения женщины и… самого себя.

Роман Краснов

«Куда смеяться? или В поисках рофла»

Глава 1.

«Здесь жили без всякого напряжения воли, без всяких усилий, без борьбы» П.Романов «Русская душа»

Еще писатели 19 века связывали город Омск с образом ада, так как здесь была каторга и климатический произвол. Со временем же инфраструктура города наладилась, улицы наводнились магазинами, развлекательными центрами, жилыми высотками, лишь произвол климата по-прежнему переодевал омичей в разные одежды, но его уже недостаточно, дабы поддерживать образ ада. Левый и правый берега протянули друг к другу мосты, однако иногда даже сегодня найдется житель левого берега, который, приехав на правый, ощутит себя в другой части страны, если не планеты. Вот он, этот житель пересекает метромост, выходит на библиотеке имени Пушкина и уже ближе к пед. университету постепенно растворяется в толпе. Он откликается на имя «Сергей», Сергей Доронин. Если комфорт играет в вашей жизни не последнюю роль, то, посетив Омск, скажем, в сентябре вы бы прониклись атмосферой благоухания и свежести, ведь лето фактически еще не закончилось. Но Сергей Доронин испытывал первого сентября совсем другие чувства. Причиной тому был факт, что он встал непривычно рано после затяжной летней лёжки. Во-первых, это лето закрыло 11 лет школьной жизни и теперь предстояло проучиться еще 5 таких же, во-вторых, на этот раз клятая Сибирь решила окутать своих жителей в пасмурно-холодное уныние, так что пришлось одеваться в несколько слоёв верхней одежды, а это жутко сковывало и угнетало его. В храме знаний его долго учили плавать, затем выпустили в свободное плавание, но плавать в жидкой биологически активной среде человеческий плод так и не научился…

Ах, да. Ещё Сережа не любил знакомиться с людьми, а первый день поступления просто изобилует новыми знакомствами. В общем, он чувствовал себя русским интеллигентом, озлобленным на всё, что движется, в эпоху НЭПа. Глубокое чувство одиночества и иррационального раздражения пронизывало его среди толпы. Это было торжественное выступление местного депутата, открывающего линейку: «Никаких образовательных услуг мы не предоставляем, мы готовим носителей культуры, интеллектуальную элиту нашей страны!» – ораторствовал он.

Честно говоря, от поступления на филфак парень не испытывал никакого пиетета, да и разочарования тоже не было. Это был тупо вариант, хоть сколько-нибудь устраивавший его, учитывая, что основной бюджет пришелся на места для технических профессий. А Сергей был склонен к гуманитарным наукам, плоды которых «так востребованы» в нашем обществе! Перед ним стоял выбор: либо пойти на журфак, либо на актерский. Но выбор пал, как это обычно и бывает, на вариант, оставшийся в итоге игры по правилам рейтинговой системы. План на дальнейшие 5 лет обучения был прост: выполняю все, что требуют преподы, и ни с кем не сближаюсь без надобности. Серега был из тех людей, которые заведя друзей, больше не нуждались в новых. Нет, он не чурался общения с другими людьми, просто старался держать дистанцию, ожидая от других того же.

Как вчерашний школьник и ожидал, в первые недели учебы всякие попытки установить контакт путем простого трёпа «о том, о сём» провалились и, одногруппники привыкли к нелюдимому характеру Сережи. Хоть и все старшие студенты говорили: «Филфак славится тем, что люди на нем добрые и открытые». Ему тоже было непривычно, когда к нему обращались не по фамилии как в школе, а по имени (иногда и на «вы»), никто здесь ни кому ничего не навязывал. Но чтобы подстраховаться от нежелательных связей Сергею пришлось первое время даже не здороваться с одногруппниками, здороваться только в ответ, на что первое время все реагировали непониманием. На переменах бывало скучновато, благо они были не долгими…

Самым сложным было не обращать внимание, что о тебе думают другие. Опыт общения с друзьями в школе подсказал Сереже, человек – существо хитрое и эгоистическое, вопреки всякой логике оно может лгать, лишь бы избежать малейших неудобств, само того не подозревая предать, хотя вчера давало слово, что вы друзья навеки. Когда Сережа, наконец, подружился с верными и адекватными (но не идеальными) друзьями, он сделал вывод, что ему во многом повезло, что вложенные в дружбу усилия окупились сполна и от остальных людей лучше не ждать чего-то определенного. А самое главное – самому не быть источником проблем для другого и не лгать, когда человек на тебя надеется, лучше сразу сказать всю правду в глаза: сейчас пострадает, зато впредь не будет обманываться на твой счет.

К первому семинару первокурсник готовился обстоятельно. Было неизвестно что за зверь такой этот семинар, да и слово какое-то незнакомое, в школе такого не было. Ясно лишь одно – там будут проверять полученные на лекциях знания… Нужно было тщательно повторить всю новую информацию: так… согласные звуки делятся на смычные, которые делятся на смычно проходные, которые делятся на дрожащие, боковые и носовые; также есть смычно-щелевые и щелевые… И это только согласные звуки… Значит, гласные звуки делятся на сонорные, шумные и звонкие…

На первый такой день планировалось три семинара: фонетика и две пары теории литературы. Сергей целую ночь заучивал наизусть два огромных семинара. Чтобы не проспать, он не спит всю ночь, ворочаясь в кровати, после чего, прикладывая немалые усилия, встает, умывается и едет в полной готовности в универ. Приезжает он одним из первых, заходит в абсолютно пустую аудиторию и ждет… ждет еще….и еще…и еще… И вот все в сборе, взволнованы не меньше его самого перед первым семинаром. Во время ожидания Сергей еще пару раз решает повторить материал. Наконец, заходит преподаватель и Сергей понимает, что семинары ведет другой преподаватель!!! Быть такого не может, он уже учел все возможные паттерны поведения преподавателя с лекций… Ожидать от нового лица можно было чего угодно. Сергей стал ждать, что будет дальше: может, кто-нибудь возьмется ответить по этому чертовому языкознанию? Внешне преподша не выглядела угрожающе, даже прическу под старость лет моднявую сделала, этакий боб-каре с фиолетовыми блестками. Но стоило ей заговорить, и властный голос начал производить отбор на желающих ответить первыми… Сергей не планировал входить в этот список, лучше понаблюдать, разведать обстановку. Девушка с первого ряда, вдохнув поглубже, вызвалась отвечать.

На протяжении семинара Сережа так и не решился хоть что-нибудь ответить. Вся подготовка прошла напрасно: и кого тут винить? Сам же не ответил, кто виноват, что ты был не готов психологически?

Следующая пара прошла как по маслу: ничто не помешало ему ответить и сделать это блестяще (для первого семинара). Его вела средних лет женщина, похожая на Велму из «Скуби Ду». Полина Сергеевна Бунина приветливо улыбалась, ожидая ответов. Как тут не ответить, если готовился всю ночь? После первого удачного ответа Сережа тянул руку раз за разом, однако чем дальше, тем меньше ему давали ответить: в группе было 30 человек, преподаватель должен был опросить всех… в идеале. После звонка Сережа понял, что у него осталось еще уйма материала, который использовали другие… «Блять да зачем вообще тогда готовиться?! Еще и руку тянут не все, сразу выкрикивают… в школе же учили по-другому» – думал он на перемене.

***

На улице уже 10-й день была непогода: дождя не было, но холодный воздух наводил на неприятные меланхоличные мысли, от чего всё больше хотелось уйти в себя, закрыться в прочном панцире от объективной реальности, и чтобы, ни одна струйка до неприятия холодного воздуха не смогла сюда проникнуть.

Наконец, усталый после очередного муторного учебного дня Сережа попал в квартиру: его встречают звуки орущего телевизора, а в воздухе вместе с теплом ноздри улавливают запах сигарет. Входная дверь с зеркалом запирается, и в отражении он видит уже почти взрослого мужчину, начинающего набирать в весе (это было видно по чуть выпирающему животу), с прической «под Элвиса» ( откровенно говоря обычный полубокс) и легкой щетиной под большой картошкой носа; нескольких подбородков пока не наблюдается. Он посмотрел на себя с легкой грустью ( частое выражение его лица, что бы не происходило у него внутри). Квартира представляла типичный образчик советского наследия брежневского благополучного застоя: обыкновенная двухкомнатная квартира с объединенным санузлом.

Он вошел на кухню, где сидела пожилая маленькая круглая женщина, курящая сигарету на фоне уже прокуренных пожелтевших обоев, и смотрящая в окно.

– Люблю такую погоду – сказала она. – Как прошел день? – обернулась она к внуку.

– Да, нормально, неделя лекций кончилась наконец-то.

– С девками-то не женихаешься еще там?

– Нет, говорю только по делу – равнодушно промямлил парень.

Телевизор, стоявший на холодильнике горланил: «…Уровень благосостояния граждан растет не большими отклонениями с прошлого года…»

«Что-то не заметно, ваше величество» – иронично подумал Сергей, махнув на него рукой.

Он разогрел еду и пошел к себе в комнату. Спальня, мимо которой он прошел, недавно претерпела ремонт и перестановку, на стене висел новый плазменный телевизор напротив кресла-качалки из «IKEA», рядом стояла минималистичная кровать, над рабочим столом с ноутбуком висела картина, которая была даже не нарисована, скорее, нацарапана и не имела названия: Она изображала худого сидящего на винной бочке с краником черта, (ближе к паху причудливым образом на контрасте с худощавостью у него выпирал живот) возле черта стояла вторая бочка с вином, а в ней по пояс сидела голая женщина, возможно, это было русалка или проститутка.

Комната, в которой Сережа изначально жил с бабушкой, значительно больше и вмещала в себя прилегающий к широкой стене ряд шкафов: в каких-то была разнообразная посуда, в каких-то – книжные полки, а в одном – стоял телевизор, который когда-то объединял семью из трех членов. Теперь же лишь Сергей смотрел на нем Youtube через телевизионную приставку. Сев на диван, он расслабился, но внезапно встревожился: «Твою мать! Он же приедет через 2 часа! Надо успеть отдохнуть…» И стал второпях уплетать макароны по-флотски, затем бахнул чаю с мини пиццей в поисках подходящего для этого дела видоса.

«Он», о котором так взволновался Сергей, был его дядя, заезжающий к нему с бабушкой после работы, потому что «Нет друзей ( т.к. они все предатели), что еще делать, если не пить?» и тд. Он-то и жил в спальне.

На телефон пришло сообщение из ВК: «Глеб Филипповский: «Здорова, поедешь со мной в Мегу вечером?» Это было спасением, ведь Петр Григорьевич (а именно так звали дядю) не чувствует времени под алкашкой и наседает на собеседника все сильнее и сильнее с каждым часом, которых может быть и четыре и шесть и все десять. Да и разговаривать 18-ти летнему студенту с 30-ти летним охранником шестого разряда без семьи и друзей не о чем. К сожалению Сереги, каждую такую пьянку не избежать, и сегодня ему просто повезло.

Ровно через 2 часа в квартиру входит подстриженный под тройку низкий мужчина средних лет, громко захлопывая дверь. ( Теперь все точно знают что, барина нужно встречать) Заходя на кухню, он гремит бутылками в пакете и его мать выкрикивает: «Опять пить! Да что же это такое-то!? Как же ты заебал со своими пьянками. Я пожилой человек, мне покой нужен!! Ты это понимаешь!?»

– Ой, заорала опять – чванливо ответил он и направился в сторону кухонного стола – будто я мешаю чем-то.

Поняв, что вечер пропал, женщина меняет линию партии:

– Кушать будешь? У меня макароны тут – кивает в сторону плиты с большой чугунной сковородой, на которой утопали в жире макароны с пережаренным фаршем.

– Да ненавижу я эти макароны, каждый раз тебе говорю! – Мужчина неосторожно плюхается на табурет, попутно задев ногой стол, от чего чай в стакане женщины чуть пролился – Ещё и с мясом…. – поморщился и демонстративно повел нос – Заебался его на работе жрать!

Вот он момент. Тот самый, с которого обычно начинаются самые лучшие вечера для Сергея. Сперва начинается матерный ор на всю квартиру. К Сереже возвращается желание укрыться поглубже в своей комнате, будто в панцире, но, к сожалению, дядя зовет его на кухню с целью завести очередную «задушевную беседу»:

– Ну, рассказывай, чё нового? – мужчина достает из черного пакета бутыль водки и с громким стуком ставит его на стол.

– Да, ниче – нехотя отмахнулся парень – Сегодня был первый семинар…

Дядя дослушал, теряя интерес, и уже опрокинул первую рюмку.

– Че за прическа у тебя пидорская? – чуть поморщился и поставил рюмку на стол – Ты че педик што-ле?

– А че, я должен как ты стричься? – не робея, ответил Сергей. С такой маленькой искры обычно и начинаются их ссоры, которые частенько разворачиваются в сторону не самого приятного исхода…

– Прическа настоящего мужика! – заявил Дядя, проведя ладонью по голому полю головы.

– Ладно, я пойду погуляю с Глебом.

– Куда? – поинтересовалась бабушка.

– В Мегу поедем.

Павел Григорьевич состроил злую и раздраженную гримасу, будто его предательски обрекают на вечное одиночество:

– Ты еще не устал в Мегу-то ездить с этим долбоебом?

Сережа не знал, что ответить и чувствовал, как над ним висит тень осуждения, которое он никак не хотел примерять на себе, даже если бросать родственников – это не правильно и от тебя требуют всего лишь потратить свое время на неинтересные тебе вещи, впитывая сигаретный дым, разъедающий твои легкие.

– Ладно, вали, водки только мне купи сначала метнись – решил он хоть какую-то пользу извлечь из парня. Надо дать ему в назидание пару уроков жизни, которые виделись Петру незыблемыми.

После похода за водкой Серега получился «условно-досрочное» и вышел за пределы этого богом забытого места…

С этого момента Петр начал расковыривать рюмка за рюмкой свою обиду и стал делиться ей с матерью:

– Я как не прийду, он бежит сразу к своим дружкам-педикам.

– А зачем ему с тобой сидеть? Смотреть на рожу твою пьяную? Он совершенно другой человек , ему общение нужно с ребятами. Ты всех своих друзей растерял, вот и сиди.

– Я всегда с отцом сидел! Поддерживал беседу. Он, гляди, и нальёт чутка.

– Вот только одно на уме… Лучше бы делами занялся!

– Я все дела сделал на сегодня.

– Правильно, мама помогла – не без гордости сказала она – Заведи ты уже бабу себе! Пускай она с тобой сидит.

– Не нужен мне никто. Жизнь итак прекрасна … пока бутылка не опустеет…

У подъезда остановился джип, за рулем которого сидел худощавый черноволосый парень. Ровесник Сереги.

Сейчас его мучит дилемма: «Когда же Таня съедет уже? Специально тянет время… Намекнуть бы как-нибудь, чтобы побыстрее… или может сразу сказать, что у меня другая, так она тут же и съедет… Блин, расстроится, так что не надо лучше…»

Глеб, конечно, из более обеспеченной семьи, поэтому с детства привык жить на широкую ногу: выглядеть нужно круто и только круто; нужно объездить весь развитый мир (Европа, Америка), потому нужно заработать как можно больше, чтобы такую жизнь поддерживать. Ему хотелось поселиться где-нибудь в Питере или лучше в Лос-Анджелесе, владеть каким-нибудь бизнесом. И все – жизнь удалась. Тяга к приключениям, поиск всякого рода проблем сблизили его с Серегой еще в школе. Ведь его можно всегда развести на что-нибудь такое. Также его было интересно слушать: он красиво говорил всякие интересные штуки, от лингвистики до экономики. Но Глеба интересовало не столько содержание всех этих серьезных бесед, сколько то, что ими можно было заполнить вакуум, образовавшийся вследствие узости собственного кругозора. Глеба нельзя было назвать тупым, конечно. Однако его узконаправленный прагматизм в делах только его касающихся и быстрая смена области интереса заставляли более мечтательную и интеллектуальную особу, такую как Сергей, иногда так думать.

Впрочем, у Глеба хватало проблем и без того: страх перед нестабильным будущим выражался у него рядом панических атак последнее время. «Хуже бэд трипа» – описывал он. Глеб не из тех, кто любит копаться в себе, поэтому страхи вытеснялись в бессознательное, и контролировать их было все сложнее. Но все же оставим эту ношу на плечах Глеба.

Серега уже вышел из подъезда. В машине они обменялись рукопожатиями и устремились в вечер, перерастающий в ночь, когда Омск еще меньше похож на образ ада, из-за своих прилизанных ярких вывесок, наблюдаемых из окна любого транспорта. Теперь это был практически город N современного образца.

Как ни странно, вечером стало теплее, чем за последние дни, ветер приятно задувал в салон и освежал и здесь прокуренный воздух. Глеб включил свою музыку и заговорил с другом:

– Хочу, чтобы ты послушал «Скриптонит». Эта песня одна из моих любимых. Когда мы с Кариной были весной в клубе, там играла эта песня.

Из динамика доносилось:

«Это моя вечеринка. Одна и та же пластинка

33 суки, все, как моя половинка…»

– Это очень романтично для похода в клуб с девушкой – сострил Серега.

На худом лице Глеба прорезалась легкая улыбка. ( Он всегда сдержанно реагировал на шутки друга, от чего нельзя было понять, смешно ему или нет)

– Ну, как тебе?

– Честно говоря, не очень нравятся такие песни. Слишком претенциозно и пафосно, а я не люблю, когда так в лоб. Да и сам я не такой человек, которому по нраву атмосфера всяких вечеринок. – Отвлеченно ответил Серега.

– Что значит «претенциозно»? – Выкинул Глеб, немного подумав.

– Ты реально не знаешь? – Недоумение сменилось внезапным, как повестка в армию, осознанием, что Глеб мыслит иными категориями. Серега побоялся выглядеть высокомерно по отношению к людям, тем более к друзьям.

– Неа.

– Это значит, с претензией на что-либо. Короче, мне такой пафос не заходит. Вообще я люблю пафос, на манер какого-нибудь гитарного соло из рока, но не рэп точно.

– Понятно, никогда не думал об этом. Как там Антоха?

– С ним все стабильно. Деградирует, как может… – Разочарованно иронизировал Сергей, будто речь шла о его сыне-оболтусе, а не о близком друге.

Обычно, в процессе таких бесцельных хождений по местам, вроде торгово-развлекательного центра Мега, в которой есть где пообедать, погулять, купить одежду, косметику, мебель, Глеба одолевало любопытство, и он начинал спрашивать друга о всяких философских и социальных вопросах. Любопытство не обошло стороной Глеба и на этот раз.

– Серег, а тебя бы совесть остановила, если возникла бы возможность приумножить свой капитал?

Серега не хотел прямо отвечать на этот вопрос:

– У меня нет капитала – отмахнулся он.

– Я спрашиваю, если бы был – настоял Глеб. Серега смотрел на него и молчал.