Будто прочитав его мысли, парень, стоявший справа от Алика высыпал на кровать из черного полиэтиленового мешка, который они явно принесли с собой, дидморозовские лахи: длинный красный кафтан, шапку, варежки, мешок и бороду.
– Надевай это, а свою куртку и портфель брось в тот красный мешок! – закомандовал парень. И Алику не оставалось ничего, кроме как подчиниться.
Через минуту посреди номера стоял настоящий Дед мороз с мешком и нарядной белой бородой, которая напрочь спрятала под собой серебристый скотч на рту.
– Красава!– весело оценил внешний вид Алика парень, стоявший слева, – Ну ведь, пойдем. И без глупостей-дубинка у меня наготове!
Ребята пропустили вперед Соню, а самы пошли по сторонам от Алика-дидамороза.
В холле никто не обратил на них никакого внимания – на дворе же двадцать восьмое декабря. Они вышли на улицу, обошли гостиницу, и остановились у большого черного “Эскалейда”, припаркованного за елками. Ребята открыли багажник и быстро запихнули туда Алика вместе с мешком, а сами, вместе с Соней, уселись в салон. Машина тронулась.
Алик затерялся во времени и пространстве. Ему казалось, будто они уезжают уже целую вечность. Единственное, что утешало Алика – у “Эскалейда” был огромный багажник, а значит он не должен был задохнуться. Правда там было довольно холодно, но как раз тогда, когда Алик начал стучать зубами от холода, машина остановилась и багажник открыли. Алик на четвереньках вылез на волю, щурясь от яркого дневного света. Машина стояла у черного хода большого трехэтажного особняка, окруженного высоченным глухим забором, за которым молчаливо зеленел сосновый лес.
Долго разглядывать по сторонам Алику не дали, и без лишних слов толкнули в дверь черного хода за которой оказалась лестница, ведущая в подвальное помещение с толстой железной дверью и зарешеченным окошком. Под потолком висела не очень яркая лампочка, но и ее Света Алику хватило, чтобы от ужаса у него подогнулись ноги. Но ребята не дали ему упасть. Они подхватили Алика, прислонили спиной к железной опорной колонне посреди комнаты, а руки завели за колонну и связали. После этого один из ребят ушел.
Алик уже не мог упасть, и только с ужасом смотрел на ужасный инструментарий, лежавший на металлическом столике прямо перед ним: скальпель, хирургический зажим, нитки с иглой, шприц, какая-то ампула, резиновые перчатки, вата, бутылка с дезинфектором … все плыло перед глазами, тошнота подступила к горлу и из глаз предательски покатились слезы…
– Не рюмсай, я тебе укольчик сделаю и будет не больно…– похлопал его по плечу парень, подсунув Алику под ноги немалый эмалированный таз. Затем он подтащил ближе к столбу высокую тумбочку из белого дсп и приладил на ней к штативу свой смартфон.
– Надо сделать для шефа видеоотчет.– по деловому пояснил он.
В этот момент на дворе сработала сигнализация, а потом мужской голос начал звать кого-то по-имени: “Руслан! Руслан!"Видимо Русланом звали парня, который возился возле Алика, потому что он недовольно выругался, и побежал по лестнице наверх.
Алик напряг все свои мышцы, в надежде почувствовать хотя бы какое-то место, где веревки завязаны не очень крепко, и с радостью понял, что приложив усилия может извлечь из веревки одну руку. Что он и сделал. Освобожденной рукой Алик сощурил ненавистную бороду и скотч и потянулся к мобильному на тумбочке. К счастью смартфон оказался как раз на расстоянии вытянутой руки и не был заблокирован, потому что камера была включена, и стояла на паузе.
Среди десятков номеров которые Алик знал на память, в этот момент у него в голове всплыл номер и имя единственного человека, к которому он мог обратиться, и который действительно мог помочь ему в самой сложной ситуации. Он быстро набрал знакомые цифры и нажал вызов. Долго никто не брал трубку, но наконец он услышал на том конце такой родной и спасительный голос:
– Слушаю вас…
– Кира!!! Кира!!! – заверещал он в трубку,– помоги мне, Кира!!!
Глава десятая
В понедельник Кира, как и обещала Сергею, приехала в свой харьковский офис, но не на десятую, а в половине десятого – она собиралась перекинуться парой слов с директором, Валентиной Дмитриевной, по поводу нового зама.
В приемной ее радушно встретила красиво украшенная елочка и секретарша Алина, которая немного отличалась от своей киевской коллеги Алены лишь цветом волос – ничего не скажешь, Кира пристально следила за подбором кадров.
Алина, так же как и Алена, задом втиснулась в кабинет с подносом на котором парил кофе с молоком. Кира улыбнулась. Валентина Дмитриевна перехватила ее взгляд и тоже улыбнулась. Директор была женщиной в теле, но не совсем бесформенной, а скорее наоборот, и на лет пять старше Киры. Ее волосы были закручены на голове в высокую, словно башня, старомодную прическу. Таким же был макияж-яркий и старомодный: с подобающими ресницами, голубыми тенями ненатуральными румянами и толстым слоем пудры. С Кирой они были на “ты”, и вполне могли показаться подружками. Однако, это была в определенной степени иллюзия, ибо субординация на Кирином предприятии была выше, чем любые приятельские отношения.
– Итак, Дмитриевна,– Кира достала сигарету и предложила директорше тоже угоститься из ее пачки, – присмотрелась я тебе классного зама. Не парень – огонь!
– Ой, Киро, дай я тебя обниму!
Директора соскочила с кресла и в обход стола затупилась к Кире. Они обнялись. Когда директор расцепила объятия, плечи Киры оказались присыпанными пудрой. Дмитриевна протупилась на место и обе женщины закурили.
– Не очень радуйся, парень этот-мой зять.
– А что…
– Будущий зять.– исправилась Кира, – но мы это исправим менее чем за месяц.
– А чего такая спешка? – сделала наивный вид Дмитриевна, – дождались бы лета-фрукты, зелень, в платье покрасоваться на улице можно…
– Дай бог, чтобы платье, которое мы сегодня купим, через месяц еще сходилось…
– Аааа… – с пониманием протянула Дмитриевна, и еще больше оживилась,– а кто он, этот твой зятек? Это мне как общественная нагрузка, действительно ли он что-то петляет?
– Конечно же, Петра! У меня тут не богадельня… он у меня в Киеве коммерческим директором даже был!
– А чего же ты его себе в Киеве не оставила?– директор хитро прищурила один глаз и подняла брови.
– Много о себе вообразил… – Кира значимо посмотрела на Дмитриевну и изобразив пальцами “ножницы”, добавила, – пришлось ему крылышки подрезать и разжаловать у зятьки…
Обе захохотали.
– Ты, Кира, крутая, как всегда – раз-два и у зятьки. Выходит, ты дочке его сплавила?
Кира хмыкнула:
– А чего же добру пропадать? Да ты увидишь-сама поймешь. Да и специалист он лихой… у него своя фирма в Донецке была. Я пробила-под сто миллионов оборот был. Это тебе изрядно…
– Да и не говори…
– Но за ним надо следить…
– Так я Алину увольняю?
– Да я не о том! – Кира громко рассмеялась, – за сделками его следи. Кто знает, какие у него схемы могут быть.
В дверь постучали и в кабинет просунулась голова Алины.
– Пришел Сергей Курахов. Пускать?
По неровному дыханию Алины женщины поняли, что на нее гость произвел нешуточное впечатление.
– Валяй, запускай!– Валентина Дмитриевна снисходительно махнула рукой. А уже через мгновение дверь снова распахнулась, и в кабинет вошел Сергей. На нем был синий костюм от “хьюго”, который идеально сидел на его мужественной фигуре. Верхняя пуговица на воротнике голубой рубашки была расстегнута и открывала взорам женщин крепкую шею.
Он сделал несколько шагов и остановился посреди кабинета:
– Здравствуйте!
– Доброго! – почти хором отозвались обе женщины.
Кира немного отъехала на кресле от стола и сделала широкий жест в сторону гостя:
– Знакомьтесь, Валентина Дмитриевна, это-Сергей Курахов, специалист по логистике и по совместительству мой будущий зять. Итак, прошу любить, но не баловать.
Валентина Дмитриевна расплылась в приторной улыбке:
– Ооочень приятно, Сережа … как отчество?
– Павлович…
Директор выскользнула из-за стола и затупилась к Сергею. Она твердо, по-мужски, пожала ему руку.
– Очень приятно, Сергей Павлович, Кира Леонидовна мне вас тут отрекомендовала уже, поэтому я уверена, что мы с вами поработаем.
– Так собеседования не будет?– немного разочарованно спросил Сергей.
– Нет, я уже знаю твой уровень, и в курс дел тебе входить не надо. Итак, ты можешь прямо сейчас браться за работу. Валентина Дмитриевна покажет тебе рабочее место, а возможно и выделит и кабинет – все зависит от того, насколько ты ей пристанешь по душе.
– Сейчас пойдете в отдел кадров и напишете заявление.– Валентина Дмитриевна похлопала Сергея по плечу, – попросите секретаршу, чтобы она показала, где у нас кадры.
Сергей вышел. Женщины переглянулись. Валентина Дмитриевна подняла вверх большой палец:
– Парень-во! Ставлю лайк.
Кира криво улыбнулась:
– Не забывай, что я тебе сказала – бдить! Ну, бывай, мне сейчас к дочери в больницу надо. Заберу ее покататься. Надо платье выбрать, ресторан…
– Карина на хранении?– немного обеспокоенно спросила директор.
– Так. Но с ней все будет в порядке.
– А на Новый год ее из больницы отпустят?
– Не знаю… как по мне-пусть в больнице побудет. Нам сейчас ребенка родить, свадьбу отбыть… а Новый год-то каждый год бывает…
– Ну, как знаешь. В любом случае – удачи тебе!
Женщины обнялись, и Кира вышла из кабинета. Она медленно шла по коридорам офиса, разглядывая вокруг хозяйским глазом: все здесь-плод кропотливого труда Киры и ее отца… " а все начиналось лишь с нескольких стареньких вагонов…”
В сумочке зателялся телефон. Кира не спеша огляделась в поисках укромного места для разговора. Она заглянула в одну дверь, в другую – везде работали люди. Наконец она зашла в небольшой, но совершенно пустой конференц зал, прошла в самый отдаленный угол, уселась в кресло и вытащила телефон::
– Слушаю вас…
– Кира!!! Кира!!! – заверещал в трубку Алик, – помоги мне, Кира!!!
– Да не визги так… – Кира отняла трубку от уха, – что случилось, Алик?
– Меня похитили, Киро! Слышишь?! Вы-кра-ли! И сейчас будут пытать!!!
– Не визги же так, говорю … Кто тебя похитил, Алика? Для чего?!
– Потому что меня … потому что я вляпался, Киро! Я так вляпался! Но я же не знал, слышишь, я не знал, что это дочь самого Кушнира! Она сама меня затащила в гостиницу! Слышишь? Сама! А там те ребята…
– Аааа… так ты опять за свое взялся? Да еще и с дочерью Кушнира… ты, Алика, настоящий идиот.
– Да, я идиот, я действительно, идиот, Киро! Но помоги, Киро, умоляю помоги мне! Я клянусь … слышишь? Клянусь! Более никогда в жизни… пожалуйста, Киро, помоги мне!
– Ты там сам? Чей это телефон?
– Руслана телефон, Руслана – того парня, что меня … он куда-то на гору пошел, небось сейчас вернется… Ой! Киро! Он возвращается! Что делать?!
– Дай ему трубку, и скажи, что твоя женщина звонит, что она Кушнира знает и сейчас с ним договорится..
Алик так и сделал. Дрожащей рукой он протянул Руслану трубку:
– Умоляю, поговорите с моей женщиной – она господина Кушнира знает и сейчас с ним договорится…
Руслан мрачно взял трубку –
– говорите!
Еще раз посмотрев на Алика, он медленно развернулся и пошел по лестнице наверх.
Алику показалось, что его не было целую вечность. Но минут через двадцать Руслан вернулся.
– Повезло тебе сегодня…
С этими словами он снова заклеил Алику рот скотчем и разв'зал его:
– Надевай бороду, шапку и топай за мной…
Алик впопыхах натянул бороду и шапку и побежал за Русланом. Наверху Руслан уже ждал его у открытого багажника:
– Лезь!
Алик быстро фыркнул внутрь. Руслан и второй парень уселись в машину и выехали со двора. На этот раз поездка пролетела для Алика как одно мгновение.
"Эскалейд" подъехал к служебному входу горсовета и остановился. Алика вытащили из багажника завели внутрь здания и потащили за руку, словно непослушного школьника, по темным коридорам. Они то спускались, то взбирались по широкой лестнице, проходили в одни, а выходили в другие двери, пока не пришли к огромным двустворчатым дубовым дверям с латунной табличкой “Аркадий Семенович Кушнир. Приемная”. Из-за колонны рядом вышла Кира. Она словно сошла с картины “незнакомка”: черная норковая шуба и элегантная норковая шляпка с черной вуалью, черная замшевая сумочка и такие же полуботинки. "Боже, какой же я идиот …" – нахмурился Алик. Он опустил глаза и кивнул Кире, потому что рот его до сих пор был залеплен скотчем. Кира вежливо поздоровалась с ребятами:
– Поздравляю, господа! Кто из вас Руслан?
Руслан подошел к Кире. Она придирчиво взглянула на него:
– Пойдем, Аркадий Семенович ждет.
Кира с Русланом скрылись за дверью, а второй парень остался охранять Алика.
