– Вас не радует такое начало? – спросила она.
– Не очень, – ответил Мякин. – Слова не доходят до сознания – пришлось физически наводить порядок. Мне это не свойственно, то есть, я хотела сказать, что физика – это грубо и неинтеллигентно.
– Можно согласиться с вами, но не во всём. Есть случаи, обстоятельства, когда физические воздействия являются чуть ли не единственным способом устранить нарушение или навести порядок. Но это чревато… – Экстрасенша сделала паузу. – Чревато вы сами понимаете чем.
– Насилием… Так вы хотели сказать? – продолжил Мякин.
– Да, но я бы ещё добавила следующее. Насилие, по-моему, бывает не только физическое. Бывает и моральное, от которого можно пострадать не менее сильно, чем от физического. Вы согласны?
Мякин задумался и ответил:
– Вы, конечно, правы. Всё дело в соразмерности действия и противодействия.
Они допили кофе. Зал столовой постепенно пустел.
– Вы знаете, мне иногда кажется, что общество «заправцев» – общество насильников, – сказал Мякин. – Вы так не думаете?
Экстрасенша усмехнулась и ответила:
– Дорогой соратник, это всё игра, и не стоит сильно рефлектировать на мелкие неприятности. Вы, я вижу, привыкли подчиняться насилию – вот поэтому слишком серьёзно воспринимаете эту игру. Мы все то насильничаем, то подвергаемся насилию, и вы правы, когда говорите, что всё дело в соразмерности.
Разговор как-то затих сам собой – пора было покинуть помещение. Мякин встал первым.
– Нам, наверное, пора заняться процедурами?
– Да, пора, – ответила экстрасенша.
Они молча вышли из столовой.
– Ну что же? До обеда, до встречи? – сказала она.
– До встречи, – ответил Мякин и поспешил в ванный корпус.
Добрые женщины в белых халатах радостно встретили его.
– Вы вчера что-то к нам не зашли!
Мякин, не зная, что ответить, произнёс первое, что пришло ему в голову:
– Ходил к доктору – у меня что-то вроде аллергии на местную воду.
– Да? – удивились добрые женщины. – Тогда, может быть, мы сделаем вам менее концентрированную?
– Да, пожалуй, можно и убавить, – согласился Мякин, а сам подумал: «И мне можно убавить свою активность по переходу к новому человеку. Хлопотное это дело – переделывать самого себя».
За обеденным столом собрались все. Молодая пара сосредоточенно и даже несколько торопливо уничтожала обеденные яства.
– Торопимся? – как бы ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла экстрасенша.
– Ага, – дуэтом ответили молодые. – Хотим не опоздать на экскурсию.
– Молодцы! – похвалила экстрасенша. – А мы что же, всё по процедурам? – обратилась она к Мякину.
Мякин оторвался от любимого куска жареного мяса и удивлённо ответил:
– А разве процедуры здесь не главное?
– Получается, что для молодёжи не главное, – продолжила экстрасенша.
Мякин всё-таки прожевал последний кусок мяса и только тогда изрёк:
– Я здесь первый раз, мне пока что процедуры интересны, и… – Он хотел сказать, что и отдыхающие, по крайней мере некоторые из них, ему весьма любопытны, но решил закончить фразу по-другому: – И местная природа.
Молодёжь быстро расправилась с обедом и, на ходу попрощавшись словами «Пока, до вечера», выскочила из зала. Мякин и экстрасенша остались вдвоём.
– А как у вас с планами на вечер? – спросила экстрасенша. – Может быть, выберем какие-нибудь развлечения, тем более что вы сами сказали: ваш вчерашний вечер не получился?
Мякин попробовал в ответ сделать угрюмое и усталое лицо, но не нашёл в своём арсенале подходящих воспоминаний.
– «Лампадка, – подумал он, – не очень подошла бы к этим обстоятельствам, мог получиться грустный испуг». – И Мякин остался с обычным послеобеденным лицом. Домашние хорошо знали это выражение – нечто среднее между лёгкой меланхолией и спокойным удовольствием от знакомой еды.
– Ну так как же – решайте! – настаивала экстрасенша.
Мякин тихо соображал, что же ответить, и придумал нейтральный ход:
– Доживём до вечера – тогда и решим.
– Отлично, – почему-то обрадовалась экстрасенша и, заметив на лице Мякина некоторую расслабленность, добавила: – Но всё равно стоит заранее об этом подумать. Итак, до вечера.
Мякин кивнул головой. Экстрасенша вышла из столовой, а он допил сок и не спеша двинулся к выходу. В холле его поджидало тайное общество в полном составе.
– Присоединяйтесь, – поприветствовал его пузатый Алексис. – Давненько не встречались!
– Всего один вечер, – уточнил Мякин.
– Целая вечность! – добавила интеллигентка.
Мякин пожал плечами и расположился между двух дам.
– Вот наш коллега совершил с утра грандиозное действие! – заявила экстрасенша. – Восстановил свои права в очереди за кофе.
– Наш камарадос, – поправил её пузатый.
– Алексис, какая разница, как нас называть, главное – действовать, – возразила интеллигентка.
Мякину не понравился этот пустой разговор, и он несколько резковато заметил:
– Кто-то обещал приобщить новых членов или, как вы выразились, камарадос.
– Да, обещали, и к вечеру слово своё сдержим, – ответил пузатый. – Встретимся, как обычно, в банкетном зале.
– И непременно с танцами, – добавила экстрасенша.
– Для камарадос слово дамы – закон! – торжественно объявил пузатый.
После слов пузатого наступила пауза – вроде бы и говорить было не о чем. Мякин, повертев головой по сторонам, предложил:
– Так можем расходиться? Итоги подведём вечером.
– Да, – согласился пузатый и, улыбнувшись, добавил: – Вручение орденов и медалей перенесём на вечер.
– Алексис, ты опять шутишь! Могут подумать, что ты действительно что-то собрался вручать, – произнесла интеллигентка.
– Мадам, не подрезайте крылья нашей фантазии! Без фантазии заскучаем и заплесневеем.
– Хорошо, хорошо. Пожалуйста, фантазируйте, – согласилась интеллигентка. – Мальчикам это свойственно.
– И девочкам тоже, – добавила экстрасенша.
До вечера Мякин навёрстывал упущенное и процедурничал в строгом соответствии с графиком. В основном всё прошло гладко, за исключением скипидарных ванн для мякинских рук. Почему-то в назначенное время перед ним оказалась довольно молодая особа, и на его просьбу объявить своё время процедуры он ответа не получил. Особа молчала, словно партизан на допросе. Мякин подумал: может, она глухая, но по её недовольному повороту головы догадался, что слышит она его хорошо. Мякин сразу заподозрил неладное. Ему показалось, что эта молчаливая дамочка желает ущемить его право по своевременному оскипидариванию мякинских рук. Мякин не стал вторично задавать вопрос, а просто встал у самой двери в ожидании, что та когда-нибудь откроется. Ждать пришлось недолго – дверь приоткрылась, и медсестра, появившаяся в проёме, сделав удивлённое лицо, перевела взгляд на сидящую молодую особу и произнесла:
– Можно заходить.
У Мякина мелькнула страшная мысль, что он присутствует при сговоре персонала с пациенткой и его право может быть попрано самым наглым образом. Мякин заставил себя вспомнить Казлюка – от этого лицо его приобрело противно-возмущённое выражение, и он громко заявил:
– Сейчас моя очередь! – И тут же, обращаясь к сидящей особе, спросил: – А у вас на какое время назначено?
Ответа не последовало. Особа недовольно поднялась из кресла и невнятно пролепетала:
– Ну я тогда попозже.
Медсестра в ответ тоже как-то неуверенно произнесла:
– Хорошо, тогда подойдёте потом.
Когда Мякин опустил руки в тёплую скипидарную воду, медсестра укоризненно заметила:
– Джентльмену можно было бы и пропустить даму.
На что Мякин, как ему подумалось, резонно ответил:
– А меня об этом можно было бы и попросить.
– А что, джентльмену самому не догадаться уступить место даме? – настаивала медсестра.
Мякин пошевелил пальцами в тёплой белёсой воде и, как бы размышляя, ответил:
– Да, конечно, и так можно было бы поступить, но я же спросил, а ответа не получил.
– Наверное, так спросили, – продолжила медсестра. – Как спросили, так вам и ответили.
Мякин перестал шевелить пальцами в скипидарной воде.
– Не остыло? – спросила медсестра.
– Да нет. Всё хорошо, – ответил Мякин и подумал: «Я, наверное, не прав. Надо бы помягче быть с дамами».
– Всё, заканчиваем, – произнесла медсестра. – Осторожно вынимаем руки и вытираемся полотенцем.
Мякин в точности исполнил указания и, покидая кабинет, заметил:
– А всё-таки, почему она мне не ответила?
Медсестра пожала плечами и, ничего не ответив, попрощалась:
– До свидания. Приходите в своё время.
В банкетный зал Мякин явился первым, когда ещё только-только открыли двери, ещё официантка что-то подправляла на столах. Мякин огляделся – замечаний к антуражу помещения у него не нашлось. Кривая штора исправлена. Он расположился за тем же столом, где обычно заседало его общество «заправцев», заказал себе кофе и приготовился к встрече остальных членов.
Первой появилась экстрасенша. В этот раз она выглядела скромно, без ярких украшений, и в то же время её изящный костюм придавал ей некую элегантную деловитость. Мякин подумал:
«Наверное, так должна выглядеть деловая женщина, какой-нибудь начальник».
Он мысленно задал себе вопрос: «Если бы вместо Герасима Ильича у меня была такого типа начальница, сработался бы я с ней?» Ответа Мякин не нашёл, поднялся со своего места и, как джентльмен, усадил гостью за стол.
«Ох уж эти джентльменские штучки! – подумал он. – Надо встать, поприветствовать даму, помочь сесть, пододвинув стул. Надо бы и ручку поцеловать…»
Но ручку Мякин не поцеловал, резонно полагая, что на деловой встрече это делать не следует.
– Скучаем? – произнесла экстрасенша.
Мякин как-то замешкался с ответом и произнёс всего лишь одно слово:
– Ждём-с.
«Чего это я прибавил это “с”? – подумал он. – Глупость какая-то получилась». И, вспомнив героя одного из кинофильмов, который «с» прибавлял к каждому слову, представил себе, что экстрасенша получила бы такой ответ: «Да-с, скучаем-с от чуйств-с».
«Фу, как нехорошо!» – подумал Мякин и, стараясь исправить неприятное впечатление, вслух добавил:
– Что желает наш соратник по борьбе?
Экстрасенша весело ответила:
– Соратник желает хорошего вина и музыки.
– Отличное желание! – согласился Мякин и, продолжив ироничный тон, произнёс: – Я покину вас на минуточку для исполнения желаний.
– И немедленно! – добавила экстрасенша.
