– Зачем?
– Ты шутишь? – открыл правый глаз Сизи. – Мэри скоро искрить начнёт, так что, сейчас, самое время.
– А два-то зачем?
– А второй, для Даги. Ну, чтобы не ссорились, к тому же через несколько недель и ему, ох как понадобится…
– Ясно, – кивнула я, и подхватив малышей на руки, уселась на пуфик у одной из кроватей. – Ну что, пупсики, давайте спать?
– Бай? – возмутился Даг.
– Да, мой золотой, бай. Всем надо бай. А давайте вместе бай? Мм-м?
Взятка возымела действие, пупсики переглянулись, и тут же умостились на одной кроватке с зверьками, милостиво уступив мне вторую кровать. Сон подкрался под тихое сопение двух маленьких носиков, и пыхтение трёх зверьков.
Холодный ветер ранней весны, такой пронизывающий, что кажется может добраться до самого сердца, он рвёт зонты и срывает шарфы, бросает в лицо капли дождя, смешанные со снегом, и пытается всеми силами отогнать весну. Но его потуги тщетны, весна уже ощущается, с каждым днём всё больше и больше. Ночи всё также ещё холодны, и свинцовые тучи всё так же висят над городом, но уже, всё чаще и чаще, слышится птичий гомон, всё длиннее и длиннее становятся дни, всё точнее бьют солнечные лучи, и всё чаще они пробивают ледяную корку на лужах. И как бы не старалась зима, ей не остановить весну, она всё равно вступит в свои права, отзвенит капель, исчезнут сугробы, и в серой пасмурной картине появляются зелёные брызги первых листочков и травинок. На клумбах начнут появляться первые крокусы, нарциссы и тюльпаны, зацветут фруктовые деревья, загремят первые грозы, воздух наполнится ароматами мокрой после дождя травы, и всё это заставит нас радоваться ласковому солнцу и цветущим садам. А пока, поглубже натягиваются капюшоны, повыше поднимаются воротники, туже завязываются шарфы и крепче держаться зонтики.
– Кэп, ваш кофе. – Кутаясь в огромный шарф, протянул большой бумажный стакан Винс.
– Спасибо Винс. А что это ты встречаешь меня на пороге? У нас опять плохие новости?
– Нет, кэп. Новости как раз таки отличные. Иглс, больше не наша забота.
– Как так?
– Его отозвали, обратно в министерство.
– О как! И с чего бы это?
– А я не знаю, я случайно услышал их разговор с Сандэрсом. – во все зубы улыбался Винс. – И мне плевать, если честно, почему он ушел.
Ликование было не долгим, стоило только войти в здание, как раздался громовой голос Сандэрса.
– ТАРКС!!!
Винс аж присел от неожиданности, да что там Винс, весь участок присел от испуга. Такого вопля ещё не слышали в стенах нашего участка.
Отдав стакан обратно Винсу, вошла в кабинет полковника Сандэрса.
– Доброе утро, господин полковник. Вызывали?
– Да, Таркс, вызывал. Садись. Ты уже наверняка в курсе, что Иглс отозвали обратно в министерство.
– Да, господин полковник.
– А перед тем, как уйти, он составил рапорт. Вот, можешь ознакомиться. – мне протянули тонкую папку.
– Можно воды? – дочитав, попросила я.
– Что, опасаешься сахарного диабета? – хмыкнул Сандэрс.
– Ну, конечно. Столько патоки. – отложив папку, сказала я. – Неожиданно, если честно. Я ожидала другого.
– Все ожидали другого.
– А вы уверены, что в министерстве такой же отчёт?
– Да. Мне уже позвонили. Я не знаю, как вы это провернули Таркс, и какой была цена… но я зол.
– Я не совсем понимаю о чём вы.
– Ты всерьёз считаешь, что я не смог бы решить вопрос с Иглсом?
– Господин полковник. Я повторю ещё раз, я не знаю о чем вы говорите. Я не причастна к уходу Иглса и его возвращению в министерство.
– Ты уверена? – В меня вперился тяжелый взгляд
– Абсолютно.
– Ладно. Иглс уже не наша проблема. – Усаживаясь на своё место, сказал Сандэрс. – Что скажешь про Грасса?
– Мм-м… он толковый, очень толковый. Видна хорошая подготовка. Хорошая интуиция, острый ум. Хороший аналитик. Терпеливый. Скрупулёзный. Внимательный, правильно интерпретирует улики. Про таких как он говорят, одинокий волк, но он хорошо подстраивается под ситуацию. Умеет расположить к себе, с ребятами нашел общий язык, почти сразу.
– Как считаешь, сработаетесь?
– Да. Думаю, сработаемся. Он хорош. А известно, откуда он?
– И да и нет…
– Хм-м… это то, о чём я думаю?
– Да, он личная просьба моего друга. Очень хорошего друга.
– Господин полковник… – приподняла бровь. – Он?..
– Да. – короткий ответ на невысказанный вопрос.
– Это многое объясняет…
– Отлично, раз с этим разобрались, что-то раскопали на отравленного, и как там с Шустриком Тули?
– Я ещё не успела выяснить, вы меня вызвали. Очень громко вызвали, господин полковник.
– Я был зол. И сейчас, тоже зол.
– Господин полковник, я могу идти?
– Да, иди. Работай. Держи меня в курсе.
– Так точно, есть держать в курсе.
Кабинет встретил тишиной, и тремя любопытными взглядами. Молча, прошла к своему столу.
– Можете начинать.
– Что? – спросили три голоса.
– Становиться на колени, биться головой о пол, причитая, что-то в роде, «О наша госпожа, мы твои верные слуги, готовы исполнить любой твой приказ.»
Глухой грохот и три клоуна стоят на коленях, и с поклонами начали бормотать:
– О наша госпожа, мы твои верные слуги, готовы исполнить любой твой приказ…
– Ух ты! Как у тебя тут здорово! Я не удивлён, что Клаус так хочет быть похожей на тебя. – Хохотнул Томас Грин.
– Скажешь ей об этом, и я тебя убью.
– Не-а, не убьёшь, Клэр расстроиться.
– Подъём, клоуны.
– Спасибо, о госпожа! – проорали в три глотки.
– А где твой кнут? – продолжал шутить Томас.
– Сегодня обойдёмся без порки, но, если будут плохо работать… – насупила брови и погрозила пальцев. – Ты что-то хотел?
– Да, я принёс тебе подарочек.
– Дай угадаю, у нас второй случай «убийства» без тела?
– Да. – Ухмыляясь ответил Томас. – Проницательная ты моя.
– Где на этот раз? – листая папку, спросила я.
– Собственная ванна.
– Да ладно… когда?
– Заявление о пропаже пришло сегодня. Коллеги заявили.
– А жена? – спросил Винс.
– В отпуске, с двумя детьми и родителями жертвы. – ответил Томас.
– А он не мог сбежать? – начал размышления Грон.
– Нет, не думаю. Криминалисты собрали около трёх литров крови.
– Ну да. С такой кровопотерей сложно сбежать… – нахмурился Грасс.
– А «привет» где обнаружили?
– А привета нет. – пожал плечами Томас.
– Не поняла?
– Я вчера пообщался с коллегами из других управлений… и нашел ещё семь дел. – Наливая кофе, сказал Томас. – Семь похожих на эти. Есть места преступлений, есть улики, есть литры крови, указывающие на убийство. И всё это только за последних полтора года, дела не раскрыты, но ни где нет «приветов…» мучает одна мысль…
– Могли не заметить «приветов»? – подсказал Грасс.
– Да, – кивнул Томас. – А если мы не заметили…
– Тогда, получается, у нас серия… – сказала я.
– Дерьмо! – выругались в три голоса Грон, Винс и Грасс.
– Да уж… не то слово… Томас, ты отправил запрос на те дела? – поднялась я.
– Да. Отправил. Ребята, я не хотел вешать на вас серию… – Поднял руки Томас.
Через полчаса я готова была проклясть всё на свете. От кофе уже подташнивало, а в отпуск хотелось всё больше и больше.
– Это не серия, – сказала я.
– С чего такой вывод? – поднял бровь Томас.
– Смотри, серийные убийцы – в простонародье «маньяки» – самые опасные и пугающие преступники в истории. Кого называют серийным убийцей, или маньяком? Правильно. Маньяк – человек, преследуемый манией убийства. А чем выделяются серийные убийцы?
– Убийствами с определенной периодичностью. – ответил Грон.
– И это тоже правильно, умничка, садись пять, – сказала я. – Как мы помним одной из главных особенностей серийных убийц – это патологическое стремление удовлетворить извращенные желания, связанные с убийством и различными формами насилия. А я не вижу, не вижу характерных черт. Какие черты присущи маньякам?
– Психопатия, садизм, сексуальные извращения различного вида…
– Регулярность и периодичность убийств, от трёх убийств, интервалом от одного месяца…
– Выработка фирменного «почерка» при подготовке, совершении убийства…
– Характерные типажи жертв…
– Хранение определенных атрибутов, вещей, частей тел жертвы, создание «алтаря» с ними, посещение мест преступления и захоронения тел ? для погружения в воспоминания об убийстве…
– Да, и главная черта маньяков-убийц – психопатия, то есть, это физическая неспособность к сопереживанию и раскаянию, эмоциональная поверхностность и отрицание, непринятие общественных норм морали. – Закончил череду ответов, Грона и Грасса, Винс.
