Выйду на крылечко возле Боулинг Клуба, пока дети играют. Оказывается уже стемнело, рядом вокзал, жутковатое место. Из тьмы в сторону Марианны ринулась фигура мужчины со сверкающими глазами, Марианну охватил страх, она стала пятиться к двери Боулинга. Надо уходить.
Фигура заскрежетала зубами, и что-то грубоватым голосом хотела от Марианны. Марианна юркнула в дверь Боулинга. Обошлось, что он хотел вообще…
***
Хочешь… листья мигом станут карими,
Хочешь… никогда не будем старыми;
Хочешь… мёда сладкого медового,
И тепла добрячего здорового.
Хочешь.. ночи сразу станут белыми,
И не будут будни сизо – серыми,
Хочешь то, что видимо – невидимо,
Станет в дымке перистой невидимым.
Дурак
Марианна открыла Фейсбук[1 - признан в России экстремистской организацией и запрещён (здесь и далее)] в телефоне. Новые друзья, точнее друг. На картинке мужчина на фоне водопада, круглое лицо, большие искрящиеся глаза, чернявый, наверное не русской национальности. Хорошо, добавлю. Незнакомец начал переписку, как обычно начиная с «привет». Марианна отвечала неохотно, ответила уже придя домой. Переписка продолжалась.
Марианна читает в телефоне:
– Я один с сыном.
Один с сыном … (мысли Марианны).
– А ты замужем? – прилетело опять.
– Нет, – пишет Марианна.
Незнакомец продолжает:
– А как ты думаешь, я знаю? Замужем ты или нет?
Странно, а может знает.. (мысли Марианны).
– Ты из Южной Африки? – пишет Марианна, делая вывод из его странички.
Вероятно он из Нигерии, здесь же в профиле – африканская страна.
Марианна представила, как он сидит в бедной лачуге, а сын бегает босой и нищий.
Незнакомец с сыном присылает видео на мессенджер Марианны:
– Посмотри видео, что ты поймёшь?
Марианна вечером, лёжа на кровати просматривает видео. На экране появился шарик, это – Земля, вот показаны материки, вот леса, горы, разные страны: что же я должна понять? Опять смотрю, может он хочет сказать, что Земля прекрасна?
На следующий день. Марианна в задумчивости: не пишет сегодня… что ж такое? Кто же он такой? Смотрит фото на аватарке Незнакомца с сыном: там Водопад как Ци – энергия, и на фоне водопада круглолицее изображение человека.
Марианна решилась первая спросить и написала в мессенджере:
– Извини, что я спрашиваю, скажи: как твоё имя?
Прилетел ответ в мессенджер. Марианна читает строчку:
– Дурак.
Марианна ещё раз вгляделась в слово, не веря глазами: да, написано: «Дурак».
Меченая
И зачем она подошла к моему сыну… Твердит Марианна, помешивая уху, – Теперь придётся идти в суд. Марианна прокручивает всю историю, произошедшую с Николашем. Николаш играл с мальчиком на улице, мальчишки повздорили, и Николаш дал пинка обидчику. Откуда-то взялась мамаша мальчугана и подошедши к Николашу, шлёпнула его по щеке, оставив красный след. И надо ж было вызвать мне полицию, теперь вызывают в суд. Хоть бы уху доварить, – Марианна продолжает помешивать ложкой торчащую головешку рыбы с большой кастрюли. Всё, готово. Берёт горячую кастрюлю по быстрому, и несёт с кухни в столовую. Ой, горячо… Марианна не удерживает в руке кастрюлю и горящий кипяток льётся на ноги, обжигая платье. О боже, быстрей под воду. На левой ноге образовался массивный ожог. Неужто останется шрам? И надо ж было связаться с этим судом…
Из войны
Марианна засиделась у компьютера, уже пол первого ночи, глаза сами закрываются в полудрёме. Перед ней – деревянный сарай, кто-то в нём сидит: это солдат, озираясь в проём двери, он сидит опираясь на деревянную стену сарая. Слышны выстрелы. Он напуган, подсматривает в проём и опять прячется, на ногах лежит оружие, автомат или нет, не разобрать. Человек в серой одежде, похожей на фуфайку. Чувство, что это эпизод из прошлой войны. Что же дальше… Спасётся он или нет… выстрелы слышны всё ближе. Образы исчезли.
Авария
Её тело распласталась на кушетке. Каталку, в окружении медсестёр везут в операционную. Лица нет, это кровавое месиво, на платье проступают следы крови.
– Внутреннее кровотечение, селезёнка всё.. кости раздроблены, – шепчет рядом доктор.
– У неё страховка есть? – доктор медсестре
– При ней ничего нет, так привезли. Нашли её люди на обочине дороги.
Каталку завозят в операционную.
– Пульс?
– Давление?
– Начинаем. Медсестра ищет вену, вводит препараты. Пациентка на каталке – Амина. Она просто переходила дорогу, когда по трассе вылетела машина, за рулём которой были толи пьяные, толи обкуренные молодые люди. Амина скатилась на обочину, а машина тотчас удалилась. Теперь надежда на врачей, надежда, что выживет.
***
Марианна сидит на стуле напротив прабабушкиной иконы Иисуса Христа. Правой рукой крестится и смотрит на икону. Плохо на душе и не спокойно.
***
Кости Амине сложили, провели многочисленные операции, но она так и осталась калекой.
Вначале примирись с сестрой
Дорога на Ростов. Маленькие Николаш и Альберт немного устали в автобусе. Дорога дальняя. Скрашивали дорогу частые перекусы, которые устраивали дети, оставляя после себя кучу объедков. Марианна укладывала продукты в пакеты, потом опять вытягивала для перекусов. Ноги отекли, сказывалась болезнь ног Марианны – варикоз. От длительной дороги ноги Марианны отекли, налитые жидкостью, и закинуть в автобусе их было некуда, везде люди.
Под утро показался Ростов – батюшка.
Ранний рассвет. Нас должны встречать. Муж Амины подошёл к нам. Сергей казался худым и уставшим с синяками под глазами, всё время пил кофе, Марианна знала, что он язвенник. Усевшись в местный автобус, мы уставшие и чаморошные, кинули сумки в салоне между людьми и поехали.
– Это здесь, счас за поворотом, – показывает Сергей.
Дом многоэтажный, серенький, это – коммуналка. Поднявшись на второй этаж мы вошли в маленькую комнатушку, которую они снимали. В проходе показалась фигура. Это была Амина.
– Марианна! – воскликнула Амина.
Лицо Амины было другим, Амина сидела в старом кресле и пыталась одной кривой ногой отталкиваться, вторая нога не работала. Марианна продолжала стоять и смотреть на Амину: от прежнего лица остались только глаза, после автомобильной аварии остались шрамы на лице, нос превратился в переполненную картошку, руки скрючены, одна нога телепается. Ком подскочил к горлу Амины. Просто начали литься слёзы, их невозможно было остановить, они лились и лились, пока глаза не опухли и невозможно было смотреть. Это была она, Амина… Душа Марианны разрывалась, глядя на Амину; всё, что не выплакано, выходило из души. Амину можно было узнать только по глазам, даже голос изменился. А ведь раньше была красивая, стройная как цветок, а теперь её лицо стало похоже на сплюснутую мордашку пикинесса, потому – что сломаны кости на лице. Но, самое страшное, что она не может ходить…
Я не могу говорить… (мысли Марианны), только слёзы льются из глаз. Они продолжают литься ручьём и не заканчиваются.
«Вначале примирись со своей сестрой…» – Звучат слова в моей голове. Это не мои слова, об этом слышала что-то, кажется в Библии писалось, перед тем как нести дары – примерись с братом или сестрой.
– Какие дети у тебя.. – обращает внимание Амина на детей, особенно меньший… шустрый такой.
– Давай кушать, я здесь приготовила, – и Амина потянулась одной скрюченной рукой за тарелкой, которые почему – то стояли внизу, почти на полу.
– Мне так удобно, всё внизу, и кастрюли, а то я сидя не дотянусь, -объяснила Амина. Опять поток слёз беззвучно покатился по лицу Марианны. Тут Марианна обратила внимание, что Амина в кресле, у неё нет инвалидной коляски: – А как ты без коляски?
– Я ты знаешь, редко выхожу на улицу, – там эти придурашные соседи. – Когда Сергей нёс меня на руках с подъезда, они смеялись сволочи; с меня смеялись; ну я им сказала.. не выдержала.
Марианна смотрит, как Амина греет чай и еду.
– Садись, бери чай, ешьте с дороги!
Марианна присела на стул возле чая.
– Эта нога совсем не двигается, – Амина ткнула рукой – кулдюжкой в скрюченную ногу, – боли сильные, ору… А вторая нога… неправильно сложили кости, но, я наловчилась и ползком, если
что-то надо в ванной, – и Амина улыбнулась, обнажив свой беззубый рот.
У Марианны было только одно желание, поскорее закинуть ноги, про которые она и забыла в слезах; пару часов – и отёки возможно сойдут.
А вечером Марианна прилегла рядом с Аминой, дети расположились на раскладушке, и болтали; пока Амина не притихла. Марианна увидела, как Амина внезапно отключилась и уснула.
Один день… мы пробыли в Ростове – один день.
Началось прощание… Амина сидела на диване, да… она не могла подойти к двери. Как в дымке Марианна посмотрела на сидящую Амину: одна мысль мелькнула в голове – возможно, мы никогда больше не увидимся…
Я уеду на Красное море
Я уеду на Красное море…
Может быть на секунду, на миг,
Пусть проносятся мимо просторы,
А во мне лишь душа говорит.
Необъятное Красное море…
Обнимает меня и лелит,
Глубиною своею и в горе,
Все печали мои исцелит.
