– Очнулся? – раздался от припаркованного Голема голос волшебницы. – Смотрю, Фарат тебя все же подлатал.
– С чего такая мстительность? – удивился егерь.
– Видок, ты снова пытался меня убить, – нервно и немного зло заметила магичка. – Ты позволил нежити взять себя под контроль, на мягкое воздействие ты даже не отреагировал, пришлось глушить в полную силу. Давай позавтракаем, и собираться пора.
– Надо Марию позвать.
– Не надо, – покачала головой Кира, – она больше не нуждается в пище. Я сожгла тело, а пепел закопала.
Игнат озадаченно посмотрел на Басаргину, ожидая, что та улыбнется и скажет «шутка», но девушка просто стояла в одной блузке, с флягой в руках, губы она плотно сжала, словно старалась сдержать злость то ли на себя, то ли на него.
– И как это вышло?
– Да просто. Мы с тобой – два идиота, понадеялись, что девочка под защитой, амулет себе сделала, а он его ломанул на раз, и два часа, что прятался в руинах, перекраивал сознание. Когда я тебя вырубила и просто спалила дом вместе с таварью, она меня и атаковала. Полузаконченное умертвие, она под его диктатом вскрыла себе вены и вытащила сердце. А он ее поддерживал все это время.
– Как же это Фарат ничего не увидел? – озадачился Игнат.
– Это моя вина: я поставила щит от тварей и духов. По идее, кукловод даже не должен был увидеть Марию: Фарат же ее не видел. Только не учла, что кукловод – это нежить, он его прошел, даже не разрушая, очень сильный был. Я потом посмотрела его трапезную, он месяцами копил силу, поэтому я и ударила в него со всей мощи огненным шквалом – видишь, что от дома осталось?
Игнат взглянул в указанном направлении: от крепкого бревенчатого дома остались только угли, ни одного куска больше вытянутой руки. От пепелища до сих пор несло жаром, а кое-где поднимался дым.
– Полей, – попросил он, подойдя к магичке. – Подставили мы девчонку эту, жалко ее.
– Ты меня чуть на тот свет не спровадил. Если бы я не учуяла, что ты уже не ты, получила бы ножом под ребра. Забудь о ней. Жалко, конечно, но всех спасти нельзя. И если уж честно, она должна была погибнуть еще вчера, в Югорске. От судьбы не уйдешь.
Игнат умылся ледяной водой – похоже, Кира не поленилась и сходила к роднику. Потом они молча завтракали, каждый думал о чем-то своем. Егерь – о том, что нежити становилось все больше и больше. Помнится, когда он беседовал со Свеном ночью, перед тем как спуститься в тот проклятый подвал, тогда он сказал импресарио, что нежить – большая редкость. И словно в насмешку постоянно стал с ней сталкиваться. Причем не с почти безобидными призраками, привязанными к месту или вещи, а с самыми что ни на есть лютыми – марг, пэри, вот теперь кукловод. Девушку, конечно, жалко, но Русалка права – от судьбы не уйдешь, правда, наверное, ее участь оказалась страшнее.
– Какой план? – спросила Кира. – Сразу скажу – я устала, резерв на половине, два прыжка осилю, потом свалюсь.
– То место, в которое нам надо, в двух тысячах километров от нас. Я уже понял, что оптимальная дистанция для прыжка – двести.
– Ага, держи карман шире, – усмехнулась Кира, – я тебя предупреждала, я не портальница, оптимальная дистанция для меня – это сто. Триста и чуть выше – это запредельно, мы рискуем, открывая такие длинные переходы. Я не Ижанна.
– Я в курсе, ты гораздо красивее, – ввернул комплимент Игнат, но Кира не оценила, она так и осталась серьезной.
– Если будем прыгать по сто километров – это шесть прыжков в день, если по триста и чуть больше – три прыжка, но это максимум. Кроме того, такие длинные порталы от меня очень нестабильны, особенно если с другой стороны нет портальной площадки. Так что нужно решить, как лучше: триста, но с риском и быстрее, или по сто, но спокойней и дольше.
– Тебе работать, – отдал ей инициативу Игнат. – Решение на откуп той, кому строить порталы, я-то что? Въехал, с другой стороны выехал. Вот и вся моя задача.
– Давай золотую середину, – немного подумав, решила Кира. – Я за сегодня подтягиваю резерв и отсыпаюсь, должно хватить времени, и завтра прыгаем, пока не рухну, по сто пятьдесят. Снова отдыхаем, но все будет зависеть уже от того, насколько я буду в норме. Согласен?
Игнат задумался, прикидывая, как будет лучше. Скорость, конечно, важна, но если Кира рухнет во время портала или лажанет, можно вообще никуда не доехать. Истории о разорванных любителях порталов он помнил отлично.
– По рукам, – наконец решил он. – Только с едой у нас совсем плохо: мы успели закупиться, но этого мало. Кое-что у нас, конечно, есть, но этого хватит дня на три.
– Доскачем до Белогорска – закупимся, или можно будет скакнуть к какому-нибудь не очень крупному городку.
Остальной день прошел для Игната в праздном безделье: сидел под навесом и слушал дождь, изредка закуривая очередную папиросу. Сейчас этот разрушенный брошенный поселок был самым безопасным местом в округе. Нелюди дождя не любили, а тут еще нежить свой след оставила, зверье и пришельцы из разрывов ощущали ее присутствие очень хорошо и шарахались от этого места, как кот от псарни. А вот люди плохо чувствовали подобное, если, конечно, не считать магичек и егерей, и поэтому простые, не обремененные талантами человеки постоянно влетали вот в такие гнезда. Эх, а ведь кукловоду почти удалось создать себе спутницу. Когда последний раз такое было, магичкам пришлось выжечь весь поселок вместе с людьми, которые там жили. Это были оправданные потери, поскольку потом можно было потерять половину княжества. Спутница ведь не просто кукловод, она способна превращать любое разумное существо в своего полного раба. Несколько дней, и отряд на все готовых мертвецов с навыками прежних владельцев начнет бесчинствовать в округе. Отсечь голову или разорвать на части – вот единственный способ убить подобного прислужника. Один раз княжеские магички и братство проморгали такого кукловода со спутницей. Когда спохватились, окраины княжества были разорены, а к столице шли отряды нежити, половина из которых дружинники, а другие владели силой. Победа над этой почти двухтысячной ордой стоила дорого. Так что не зря Игнат накануне принял решение ждать: теперь, в изменившемся мире, подобное может стать катастрофой.
«Фарат, загляни к Кире, посмотри, как там у нее дела», – попросил Игнат.
Ответ пришел меньше чем через минуту:
«Не знаю как у Киры, а в двух километрах отсюда десять дружинников с гербом Полесского княжества и три магички пятой ступени. И идут они сюда. А еще с ними очень представительный господин».
Игнат поднялся с лежанки из прошлогоднего сена и взял в руки винтовку, сменил магазин на обычные стальные рунные пули. Ничего хорошего эта встреча не сулила. Неужели этот отряд послали разобраться с нежитью? Если так, то это огромная глупость. Он сомневался, что магички пятой ступени способны справиться с таким сильным кукловодом. А дружинники эти – вчерашние крестьяне, выстоят, только если обвешаются амулетами и обопьются эликсиров по самые уши.
Игнат надел шляпу и опять закурил. Вскоре они будут здесь, но Киру пока лучше не отвлекать, ей еще пару часов нужно.
Встреча состоялась в выбитых воротах, «гости» были сильно удивлены, увидев тут чужака с гербом егерей и винтовкой в руках. «Важный» господин в цивильном городском платье, не самом дешевом, вышел вперед и с неприязнью уставился на Видока.
– Я второй секретарь сиятельного князя Полесского Павел Иванович Трегубов, – гордо выкрикнул он, остановившись в двух шагах от Игната. – По какому праву вы находитесь на землях его?
– Я егерь Игнат Демидов, и я со спутницей оказался в этих краях случайно. Здесь, в останках поселения, завелась опасная нежить.
Тут его взгляд скользнул по грузовику, в кузове которого стояла какая-то странная конструкция, накрытая брезентом. По какой-то причине Видок не спешил говорить, что кукловод уничтожен. Не давала ему покоя эта конструкция в грузовике.
«Фарат, мне нужна картинка из-под брезента. Если я прав, то мы круто вляпались».
– Мне известно об этом, – надменно заявил какой-то там по счету секретарь. – Наша задача – уничтожить эту нежить, это дела княжества, так что берите свою спутницу и проваливайте.
«Все страньше и страньше», – подумал Игнат. Чтобы чиновник мешал егерю выполнять его работу, идя на такую тварь почти безоружным? Да это уже на уровне бреда. Он присмотрелся к дружинникам. Это были не княжеские гвардейцы, да и магички, очень напряженные, не из княжества – явно наемницы. Да что же здесь творится? Хотя Демидов уже знал, что происходит, не хватало только подтверждения. И оно не замедлило появиться: картинка от Фарата была темной, но довольно четкой – высокая бочка из чистого железа, вся исписана рунами. Это могло быть только одним – тюрьмой.
– Предъявите контракт на работу, – попросил Игнат сановника. – По второму пункту кодекса егерь, оказавшийся в месте, где для него имеется работа, и если место это необитаемо, оставляет на свое усмотрение выполнение контракта, и после может предъявить счет за уничтожение объекта владельцу земли. Если у вас нет заверенного контракта на работу, значит, вы пытаетесь перехватить мои деньги, что противоречит кодексу. – Он тянул время, решая, как повести себя, и давая этим людям возможность отступить.
Здесь творилось самое мерзкое, что можно было придумать. Эти уроды хотели захватить нежить, чтобы потом ее использовать. Имея доказательства, Игнат был обязан устранить угрозу. Только многовато их для него одного, да и три магички, хоть и пятерки, но против них он не потянет.
Чиновник пошел пятнами, в глазах заплясали злые огоньки.
– У нас нет контракта, – цедя слова, с ненавистью произнес он. – Это земли княжества, братство разгромлено, и мы не ожидали встретить тут действующего егеря. Уступите нам, и вы не пожалеете, от имени князя я готов предложить вам сто чеканов.
Игнат сделал вид что задумался.
«Фарат, ты можешь взять его под контроль?»
«Даже не надейся, – с максимум ехидства ответил джинн. – Они все тут обвешаны амулетами от ментального воздействия, и не чета тому, что сделала наша невезучая попутчица. Кроме того, там, в клетке, сидит еще одна магичка, она в отключке и с подавителями, скорее всего, приманка».
«Подонки», – мысленно прошипел Игнат.
Теперь осталось решить, как поступить. Скажи он сейчас, что кукловод уничтожен, все равно ведь не поверят, у них на кону большое дело, а значит, они убьют его, стоит встать у них на пути. Хотя они и так его убьют, стоит повернуться спиной. То, что они задумали, абсолютно незаконно. Инквизиция, если узнает, всех на костер потащит, даже пытать не будут: за использование нежити только одно наказание – огонь. Значит, пора решать. Сейчас он в своем праве – кукловод его добыча, и если они атакуют егеря, то нарушат кодекс. Придется обострять. Эх, если бы Кира могла прикрыть. Да что ж так не везет-то? Никак нормально нигде отдохнуть не получается.
– Я отказываю вам в праве на нежить, она моя. Потом я предъявлю счет князю Полесскому с доказательством. Я не уверен, что вы сможете выполнить работу: у вас недостаточная квалификация для борьбы с подобным. Так что, считайте, я оказываю вам услугу, спасая вашу шкуру. – И мысленно добавил: – Фарат, приготовься дать ускорение.
«А может, попробуем кое-что новенькое? – предложил в ответ джинн. – Тьму, как в подземелье? Ты их видишь, они тебя нет. Я смогу держать ее секунд пять, не больше, а потом дам ускорение, и ты успеешь смыться. Как тебе идея?»
Игнат задумался, сейчас было не самое удачное время для экспериментов, но его держат на мушке минимум два ствола, а магички готовы нанести удар, можно и не успеть выскочить.
«Хорошо, – решился он, – действуй. На какую площадь повесишь тьму?»
«Ну не знаю, ворота заволочет с гарантией, дай команду – я справлюсь за секунду».
«Договорились, – согласился Игнат, – но смотри, мы шкурой рискуем».
Диалог занял всего пару десятков секунд, секретарь все еще переваривал сказанное. Павел Иванович растерялся: он не ожидал, что его так откровенно пошлют. Но он явно не привык, что с ним разговаривают в подобном тоне, его взгляд полоснул по Видоку, словно ножом. Он развернулся и направился к своим, которые полукругом стояли у мобилей.
– У нас мало времени, – скрывшись за спинами дружинников, произнес Трегубов. – Убейте его!
Приказ отдан, и все пришло в движение: стволы винтовок и автоматов пошли верх, одинокая молния ударила в то место, где еще секунду назад стоял Игнат. Демидов уже знал, что будет, едва секретарь начал свой монолог злодея. И едва прозвучало слово «убейте», егерь приказал:
«Фарат, тьма!»
Ворота заволокло черным непроглядным туманом, так его наблюдали снаружи, для Игната же он был легкой дымкой, через которую егерь все отлично видел.
Дружинники, словно вялые мухи, все еще вскидывали оружие, а егерь уже действовал. Сместившись на пару метров, он открыл стрельбу из винтовки. Магички не ожидали от него подобной прыти, и одна из них, стоящая прямо перед грузовиком с капсулой, поймала разрывную пулю. Та угодила в шею – длинную красивую девичью шею. Обезглавленная волшебница рухнула под колеса, это она была самой шустрой и успела разрядить по Игнату почти сформированное заклинание. Но тьма на том месте, где он стоял до этого, поглотила разряд, она словно стала плотнее, движения егеря стали медленней, словно он находился в воде. Демидов сделал еще пару выстрелов. Следующая пуля ушла в «молоко», дружинник, которому она предназначалась, дернулся в последний момент, и та лишь рванула полу его куртки. А вот остальной магазин даром не пропал: сразу три бойца получили гостинцы. Один лежал с развороченной грудью, второй пытался ползти на обрубке ноги, третий катался по земле – куда угодил заряд, егерь так и не понял. Пять секунд истекли… «Ускорение», – скомандовал он, и тут же кровь вскипела, и Игнат рванул к ближайшему дому, краем глаза заметив, как разбегаются противники, ища укрытия и стреляя на ходу в пустой проем снесенных ворот.
Секунда – и Демидов укрылся за ближайшим домом метрах в сорока от поваленного частокола. Хотя дом – это сильно сказано: одна стеночка уцелела.
– Эй, секретарь, – заорал Игнат, – забирай своих ублюдков – и валите, пока я добрый. А не то всех положу.
В ответ раздалась отборная брань, и по укрытию Игната забарабанили пули, а следом еще и какое-то ледяное заклинание прилетело, да так, что половина стены промерзла насквозь и при следующем попадании разлетелась на осколки, как бутылка из-под вина.
Да только егерь на ускорении опять ушел. Медленные дружинники и магички не могли уследить за Игнатом, он двигался быстрее, чем они могли разглядеть. Усилившийся за последнее время Фарат легко ускорял напарника секунд на тридцать. А сейчас, получив очередную порцию жизненной энергии, джинн пребывал в состоянии блаженства. Сразу четыре трупа, правда, он не все смог впитать, но и того, что успел, хватило, чтобы Игнат почувствовал совершенно несвойственное ему упоение боем, – чужие эмоции мешали. Пролетев деревенскую улицу, Видок упал на брюхо, укрывшись за развалившимися обгорелыми бревнами. Он уже хотел быстро выстрелить и свалить на другую позицию, но именно в этот момент в игру вступила третья сила. У чужого транспорта полыхнуло, да так, что Игнат, лежащий боком за укрытием, смог разглядеть яркую вспышку. Заорали сразу человек пять и продолжали орать. Демидов приподнял голову: несколько дружинников носились возле машин, объятые пламенем, остальные же бросали оружие на землю, магички просто бухнулись на колени и даже не пытались ничего предпринять. Сучий секретарь застыл на корточках возле заднего колеса грузовика, за которым прятался с открытым ртом и в эпичной позе – сейчас кучку навалю, – глядя куда-то вдоль улицы.
«Эффектно появилась, – усмехнулся Фарат. – Девочка знает толк в шоу».
Игнат посмотрел в сторону, куда уставились все, и мысленно согласился с джинном: это было великолепно. Кира шла по воздуху метрах в трех над землей, величаво, словно княгиня. У нее за спиной развевался плащ, сотканный из самой тьмы, а вокруг летали какие-то огненные драконы. Она прошла мимо, даже не взглянув на Демидова. Это немного задело самолюбие егеря – он, видите ли, тут бегает, прыгает, кувыркается, ползает, и тут раз – пришла Басаргина, и все попадали ниц. Обидно, блин.
Горящие туши больше не скакали, двое еще подергивались, а вот троица просто догорала. Фарат же спокойно собирал свою жатву. Энергия прямо била через край.
Игнат поднялся, отряхнулся и направился обратно к воротам, от которых отбежал почти на тридцать метров.
– Оружие на землю, – услышал он приказ Киры. – Кто шевельнется, испепелю, даже золы не оставлю.
– Не знал, что ты так можешь, – заметил Демидов, подходя к сошедшей на землю магичке.
– Видок, я боевая волшебница, ты еще многого обо мне не знаешь. То, что с тобой я добрая и ласковая, не значит, что я такая с теми, кто пытается убить дорогих мне людей и меня тоже. Может, объяснишь, почему тебя атаковали магички и дружинники Полесского княжества? Что тут вообще происходит?
– Этот ушлепок, вон тот, в цивильном, решил поймать нашего с тобой кукловода, притащил вон тот стакан, там еще одна магичка в подавителях. Ну и эту инвалидную команду, половине которой была отведена роль покойников. А вот зачем, я пока не знаю, но скоро это выясню.
– А ты чего такой веселый? Я смотрю, ты неплохо порезвился, девке зачем голову оторвал?
– Фарат жизней насосался, ну и прокачал через меня кучу позитивных эмоций. А с головой случайно вышло, я из тьмы бил навскидку, разрывная ей в шею и угодила. Удачно вышло.
«Ага, вали все на меня», – мгновенно среагировал джинн.
«Засохни, с тобой потом поговорю», – послал его Игнат.
– Сколько вообще уцелело? – поинтересовался Демидов, пересчитывая противников.
Пять дружинников и обе магички – похоже, Кира добила ту троицу, что Игнат зацепил в самом начале, ну и добавила еще пару, которые были к ним ближе всего. Выжженный круг впечатляющим вышел: метров семь в диаметре. Ну и скунс, который якобы секретарь князя, уцелел. Сидел такой несчастный за колесом и нервно пялился на веселого егеря.
– Ну-ка, двигай сюда, Павел Иванович.
– Не пойду, – замотал тот головой.
– А чего ты меня так испугался? – удивился Игнат. – Может, потому, что ты меня убить хотел? Да я не злопамятный, я тебя, тварь, просто наизнанку выверну. А ну, падла, говори, зачем вы сюда приперлись? Сомневаюсь, что такую падаль, как ты, волнует наличие в этих глухих краях разбушевавшейся нежити. Иди сюда, говорю, не заставляй за тобой ходить.
Трегубов на едва держащих ногах медленно приблизился, у него странно подрагивало лицо, словно судорога проходила.
– Зачем вы сюда явились? – спросил егерь и обнаружил, что веселость схлынула и его голос вновь звучит жестко.
– Я же сказал вам, уничтожить нежить, – замямлил секретарь.
– Не хочешь по-хорошему? – процедил Демидов. – Значит, будет по-плохому.
Он толкнул Трегубова к капоту мобиля, тот уперся руками, а Игнат деловито начал его обыскивать. На землю полетел инкрустированный золотом небольшой пистолет, которого тот даже не достал, запасной магазин, все пули из чистого железа, но без рун. Затем кошелек, потом какая-то бумага с печатью, еще одна – и, наконец, кулон на золотой цепочке в виде головы какой-то твари. Демидов покрутил его в руках и кинул Басаргиной.
– Это ментальный амулет?
Магичка покрутила тот в руках, прислушалась и кивнула.
– Он самый, довольно сильный, сделан добротно, и не одноразовый, можно подпитывать. Так что потом себе возьмешь. А то опять будет, как сегодня ночью.
– Мне не пригодится: Фарат себя плохо рядом с такими вещами ведет, может взбунтоваться. Присмотри за этими, – мотнул егерь головой в сторону пленников.
– Ничего они не сделают, работай.
– Фарат, ну-ка покопайся у этого хмыря в мозгу, – приказал Демидов вслух, причем сделал это специально, дабы напугать остальных. – В принципе, делай что хочешь, мне нужна информация, и если после этого он будет только под себя ходить, мне плевать, все равно повешу тварь.
Павел Иванович рухнул на колени, заливаясь слезами и соплями.
– Пощади, все расскажу, – бормотал он.
Но его Демидов щадить как раз не собирался. Фарат материализовался в виде какой-то особенно жуткой твари, в которой Видок все же узнал Шайтана, или боевую ипостась народа ОР. Все присутствующие вздрогнули, кроме Киры: та уже давно привыкла к фокусам джинна. Мгновение, и Фарат вошел в тело секретаря, взяв его под полный контроль. Встав, он прошелся на руках, затем сделал сальто назад, правда, плюхнулся на задницу. Короче, джинн развлекался, как мог.
– Давай к делу, – приказал Игнат.
Прошло минут пять, лицо замершего сановника несколько раз меняло цвет – то красное, то синее. Демидов же не чувствовал никакого дискомфорта: раньше держать приоткрытым кокон было проблемой, а теперь он даже забыл, что тот есть, джинн стал полностью самостоятельной личностью – да, привязанной к своей темнице, но за рамки он не выходил.
– Надо бы тебе кокон укрепить. Как возможность появится, хоть немного, – заметила Кира, – много воли твой попутчик забрал.
– Потом, – отмахнулся Игнат.
Именно в этот момент Фарат выбрался наружу и, послав Кире воздушный поцелуй, растаял в воздухе.
«Ну, показывай».
