– Ну да.
– Расскажите тогда об этом и о том, как вы обнаружили тело.
– Ох! – Женщина вздохнула, давая понять, что обсуждать это ей неприятно. – Утром я вышла по делам.
– В котором часу?
– Примерно в одиннадцать.
Саблин кивнул:
– Дальше.
– Вернулась я, наверное, к обеду. И как раз встретила профессора, он очень спешил куда-то.
– Куда?
– Не знаю, я стояла у лифта на первом этаже, а он из него буквально выбежал, наспех поздоровавшись со мной.
– Что ещё заметили? Что-нибудь необычное?
– В руках у него был какой-то конверт или лист бумаги, кажется. Он его торопливо засовывал в карман.
– Дальше.
– Я поднялась к себе, пообедала, посмотрела кино, а потом мне позвонила подруга. Мы с ней долго разговаривали, а после она предложила пойти прогуляться во дворе. Подышать воздухом. У неё сына уволили с работы, и теперь она…
– Давайте про профессора, извините, – перебил женщину Саблин.
– Ну да. Так вот, я оделась и вышла на улицу.
– В котором часу?
– Мне кажется, около шести вечера.
– До этого времени никто к профессору не приходил?
Женщина пожала плечами.
– Что было потом?
– Я вышла во двор, где меня ждала подруга. Мы погуляли, постояли у моего подъезда, поговорили, потом я пошла домой, уже начинало темнеть. Когда я поднялась на свой этаж и зашла в квартиру, я услышала, как хлопнула дверь у профессора.
– Сколько было времени, запомнили?
– Может быть, около восьми вечера.
– Вы видели, кто это был? Кто-то заходил или выходил?
– Да, я посмотрела в глазок. Из квартиры вышла его дочь, очень быстро пошла вниз по лестнице.
– Вы уверены, что дочь?
– Да, конечно. У неё на голове был платок, такой голубой, я её видела в нём несколько раз.
– Что было после этого?
– Потом, уже вечером, я пошла выносить мусор, вышла и увидела: дверь квартиры профессора чуть приоткрыта. Я подумала, ну мало ли, может быть, кто-то собирается выходить. Я вынесла мусор, вернулась, а дверь так и была приоткрыта. И тут меня что-то словно повело в его квартиру! Я поинтересовалась, есть ли кто-то дома у профессора, но никто не ответил, и тогда я заглянула в квартиру, ну и обнаружила его. – Женщина вздохнула. – Ужасно!
Саблин молчал несколько секунд, записывая в блокнот.
– Так, скажите, когда вы заметили дочь профессора, то видели самого Николаева?
– Нет.
– А не видели, дочь закрыла дверь квартиры, когда выходила?
– Да, я слышала, как хлопнула дверь, поэтому и глянула в глазок.
– Ясно. В котором часу вы обнаружили тело?
– Думаю, около одиннадцати вечера, я сразу позвонила в полицию.
– Понятно. Что-нибудь необычное в поведении профессора было в последние дни? Или, может, странные люди к нему приходили?
– Странные люди? – покачала головой женщина. – Вроде бы нет.
– К вам зайдёт наш сотрудник, покажет кое-какие фотографии, и вы составите фоторобот дочери профессора, хорошо?
– Хорошо, – женщина вздохнула и кивнула.
Глава 15. Москва. Среда. 12:15
Зоя взяла листок и прочитала то, что там написано: «Сокровище скрыто Калду по велению Повелителя Ветра. Тысячи лет оно блуждало по свету. Место его ярко и посвящено чужим богам-спасителям, а путь высечен в камне, что находится в последнем Доме Великого Царя, который стоит у истоков реки, что берёт начало у Великих Гор сына Повелителя Ветра. Ступай к Владычице Воздуха и следуй по знакам трижды».
– Странный текст. Что это значит? Какая-то галиматья, если честно.
– Да, пока мало понятно, – согласился Филипп.
– Может быть, профессор неточно перевёл? – предположила девушка.
– Неточно перевести Николаев не мог, он был специалистом по древним языкам, думаю, тут дело в другом. Мало перевести, надо уметь трактовать.
– Должен же быть какой-то смысл.
– Должен, – повторил писатель и перевёл задумчивый взгляд с девушки на стопки книг, лежащих на столе. – Есть один человек, который сможет нам помочь.
– С трактовкой?
– Да.
– Кто? – с надеждой в голосе спросила Зоя.
– Профессор Смирнов.
– Смирнов?
– Да, он мой дядя.
– Твой дядя? – она недоверчиво посмотрела.
– Он в некотором роде тоже специалист по древним языкам.
– Ты думаешь, ему можно показать текст? Ему можно доверять?
Филипп положил листок на стол и сел на диван.
Он колебался.
Чутьё подсказывало, не стоит влезать в эту историю с убийством профессора, но оно же говорило ему: здесь есть тайна, удивительная загадка, и если он не попытается её разгадать, то будет об этом жалеть.
– Дело не в том, можно ли доверять моему дяде, а в том, стоит ли его втягивать, понимаешь? Я сам до конца не уверен, что нам надо влезать в это. Ты же понимаешь, профессора, скорее всего, убили из-за этого перевода?
– Может быть, – девушка пожала плечами.
– Но разве тебе неинтересно узнать, что скрывает текст? А вдруг тут реальная тайна? Настоящее сокровище!
Писатель встал, взял листок с переводом и ещё раз его прочитал.
Интересно. Чертовски интересно! Он понял, что сдерживается изо всех сил. Пытается найти отговорку, чтобы не погрузиться в эту авантюру с головой. Но именно всё происходящее сейчас оживило его, наполнило невероятной энергией, любопытством, всем тем, чего он не ощущал со времён работы в музее, когда изучал древние рукописи и артефакты.
– Кто знает, что печать у тебя?
Зоя пожала плечами:
– Думаю, никто.
Некоторое время они молчали.
– Ладно, – девушка забрала листок с текстом со стола, – давай печать, я сама разберусь.
– Подожди-подожди! – Филипп понял, сдерживаться больше не может. – Профессор хотел рассказать мне о печати, возможно, предполагая, что я смогу помочь с трактовкой текста, значит, я тоже в это вовлечён так или иначе. – Он надел лёгкую куртку и положил в карман печать. – Но к дяде я пойду один. Не хочу, чтобы нас тобой видели вместе. На всякий случай. Жди меня здесь.
– Хорошо, – Зоя отдала писателю переведённый текст.
Глава 16. Москва. Среда. 12:30
Капитан Саблин сидел в своём кабинете, обдумывая детали дела.
Результатов не было. А прошло уже полдня с момента обнаружения тела.
Пока единственная реальная зацепка – всё та же татуировка с двумя буквами: АА.
Как и в прошлый раз. Тогда Саблин тоже упёрся в отсутствие улик и зациклился на татуировке.
Неужели и это дело будет не раскрыто?
Следователь вздохнул, прогоняя неприятные мысли.
Он должен его раскрыть! Должен! В конце концов, это может плохо отразиться на его карьере, хотя о ней он думал всегда в самую последнюю очередь.
Дверь открылась, и в кабинет заглянул Глеб Бойко:
– Звал?
– Заходи, – Саблин махнул рукой. – Есть новости?
Бойко сел на стул:
– Ну, во-первых, экспертиза подтвердила, что татуировки одинаковые. Они могли быть сделаны в разное время и разными мастерами, но по одному и тому же макету. Шрифт букв, наклон одинаковый. Но у Николаева татуировка свежая, ей не больше трёх лет, а у Рульковского старая, как показала экспертиза.
– Хорошо, – кивнул Саблин.
– Во-вторых, мы подняли всю информацию по профессору. Он и Рульковский когда-то вместе работали в НИИ.
– Прекрасно, – следователь щёлкнул пальцами. – Вот тебе и связь между двумя убийствами! Оба работали в одном учреждении, у обоих одинаковая татуировка. Продолжайте копать.
– Это ещё не всё. У Николаева оказывается есть дочь!
– Да, уже знаю. Соседка её видела. Похоже, она сможет её опознать. Отправь кого-нибудь к соседке. Пусть также покажут фото всех, кто проходил по делу об убийстве в антикварной лавке. Убийства, скорее всего, связаны. Не думаю, что это совпадение.
– Сделаю. Да, по документам дочь приёмная, есть её детские фотографии, мы их отсканировали, они скоро будут у тебя в электронном виде в деле. Ребята её уже ищут.
– Хорошо, – Саблин закурил.
Глава 17. Москва. Среда. 13:30
