Им тешит отрок мужество подряд,
Чтобы понять, как жить без утомления,
Но твой пророк души – устало спит
И скромный голос, говорящий правильно
Не отражает сердце, сквозь гранит,
Не ищет пользы блага над прямой.
Задев её ты строишь мир земной,
Окольной честью ближе к именам,
Их слепит рай и доблестный стоит -
Манер успокоения, как блик,
Ему спросило нужным – обаяние.
Нет смерти думать к праву и уму,
Настало равенство, пока идёт борьба,
Но срыв покрова – малая судьба,
Ещё не спетой ценности на свете,
За ней присмотрит слово мудреца,
Оставит часть покоя от Вселенной
Над смыслом отношения им стать,
Пока свобода думает опять
И охраняет мысли судеб – непреклонно.
Одна стоишь и тает на восток
Природа чувства к спелому взрослению,
Ей философский почерк, как исток -
Твоя надежда к лирике из роз,
Над чёрной негой спаянной души -
Одни расстались думать во Вселенной,
Ушли и не оставили нам след,
Пока на звёздной каторге – рассвет
Уходит в поклонение им – думать.
Но что же делать в разуме пути,
Когда нет места слову в бытие,
Оно рассталось притчей на лице
И мудро тешит звон прямой тоски,
Когда нет места праву – предлагать
Ту роскошь боли в длинной суете
Из жизни этой в сказанном – летать
По поднебесной чувства к малой высоте?
И рок не остановит мысли вспять,
Он думал также честью на уме,
Как слон, блуждая в этой темноте
По нужному условию – быть квантом,
Приобретая сложный час судьбы -
Ты роль его в культуре – над душой,
Опальной роскошью идти ему – вослед,
Как слово неприкаянное – думать.
Одинокому пониманию твоей печали
Тефлоновой мечты не затворить
Судьбу от тех советов посторонних,
Когда под одиночеством ходить
Ты стал – в наличном своде лет.
Над нимфой в обездоленный совет
Искал ты пищи к личному уму,
Где твой источник – видит ли вину
По сотням разметавшихся страниц?
Отдашь им слово в личности своей
Внутри от нарочитых дней печали,
По смерти ли – прийти опять к твоей
Судьбе готического слова на лице?
Что будущий – ты ищешь за умом,
Сложённый вид проторённой дороги,
Ей открываешь солнце день за днём
И пашет твой тефлоновый проём,
Там где один устал – уму сомнением
Внутри обычной роли за мечтой,
Там были ложь и юмор на лице -
Таком же лишнем – в праве отнимать.
Искал ли счастье в одиноком сне,
Но город нищих в памяти растратил
Свою добычу страха для двоих
И одинокий склеп – под миром бытия.
Ты осуждал тот ветер верениц,
Искал у птиц затерянное счастье,
Но всех их выбил в юморе – под стих,
Что одиноко пишешь на Неве.
В почтамт – там относя ему углы
Вопроса мести к равному начальному,
Истории – доступному лицу
И без него – тот вымысел прощая.
