Ирина Никитина "В западне"

– Она здесь, жива, но без сознания. Провожу осмотр: так, открытый перелом ноги, рваная рана предплечья. Судя по потере сознания черепно-мозговая, и, скорее всего, куча ушибов. Здесь нам её не поднять. Наташка, вы с Катей должны ехать за помощью.

– А ты?

– Я останусь здесь. Только сначала спустите мне мой рюкзак. И поторопитесь.

– Ну, уж нет, – кажется, впервые в жизни возмутилась Катя, – я иду к тебе. Между прочим, я единственная из вас, кто имеет медицинское образование.

– Катька, не глупи, студент четвёртого курса медицинского института, это, конечно неплохо. Только уж поверь, у меня опыта, даже без медицинского образования побольше будет. Поезжай вместе с Наташкой и как можно быстрее привезите помощь.

Катя беспомощно посмотрела на меня, словно спрашивая, как ей поступить. Я молча кивнула головой. Улыбнувшись в ответ, подруга начала осторожно спускаться. Я же вернулась к рюкзаку.

Руки мои тряслись так, что я долго не могла пристегнуть к верёвке рюкзак, а возможно у меня просто не хватало опыта. Наконец у меня все получилось, и я осторожно подошла к краю ямы.

– Леночка, готово. Опускаю рюкзак.

– Осторожно, только не подходи к самому краю.... Больше я ничего не услышала. Чувствуя, как земля уходит у меня из- под ног, я неловко взмахнула руками и полетела вниз вслед за рюкзаком.

Неизвестно чем бы закончился мой полет, но к моему счастью, верёвки каким-то образом перекрутились и я, вскрикнув от неожиданно сильного рывка, повисла в воздухе. Рядом со мной болтался Ленкин рюкзак.

– Ну, ты и даёшь, подруга, – раздался совсем рядом Ленкин голос.

– Ты должна отстегнуть карабин, которым пристёгнута к верёвке.

– Боюсь, здесь высоко.

– Всего пара метров. Не будешь же ты так болтаться вечно. Только сначала дотянись до рюкзака. Он нам пригодится.

С трудом справившись с карабином, я отстегнула сначала рюкзак, а потом отстегнулась сама.

– Ого, – только и смогла сказать я, неловко приземлившись и глядя вверх, – сколько же здесь метров?

– Около десяти. Твою и мою обвязку пока можно снять. Уберём в рюкзак.

– Чего обвязать? – не поняла я.

Вздохнув, Леночка показала на ремни, которые надела на меня пока мы были наверху:

– Вот это называется обвязка, кстати, хорошо, что я успела пристегнуть тебя, прежде чем спустилась, иначе твоё падение не было бы столь удачным. Я взяла с собой четыре комплекта снаряжения. Своё забираем, Светкино оставляем здесь.

– Как здесь? Ты хочешь сказать, что она.... Что оно ей не понадобится?

– Наташка главное сейчас это успокоиться. Мы обязательно выберемся отсюда. Только теперь нам придётся искать другой выход. Здесь мы Светку не поднимем. Лишний груз нам тоже ни к чему, нам придётся нести Свету.

– Леночка, – мои глаза наполнились слезами, прости меня дуру.

– За что?

– За то, что я, неловкая корова, шмякнулась сюда и перепутала все верёвки. Ведь если бы этого не произошло, то мы могли бы подняться на поверхность сейчас.

– Да и я хороша, – вздохнула Катя.

– Нет, девочки. Мы могли бы попытаться, точнее я, но не сможем здесь поднять Свету. Высоко, и у нас просто не хватит сил. Одна я не справлюсь, а у вас совсем нет опыта. И оставить вас здесь я тоже не могу. Поэтому идём искать другой выход.

– А он есть?

– Должен быть. Как правило, пещеры имеют порой даже не два, а несколько выходов.

Я посмотрела наверх.

– Темнеет.

– Скоро ночь. Сейчас идти бесполезно, разведём костёр, поедим. И надо немного поспать. Завтра нам понадобится много сил. Посмотрите вокруг, возможно сверху нападали ветки. Соберите их. А я пока попытаюсь помочь Светке.

Лена взяла из рюкзака аптечку и осмотрела Светланины раны. Потом она достала сигарету и, щёлкнув зажигалкой, закурила.

Я удивлённо посмотрела на подругу. Вообще, Лена не курила. Единственное, что вызывало у неё тягу к этой пагубной привычке, это сильнейший выброс адреналина, после которого у неё ещё, как минимум час тряслись руки. Или же ситуация, когда все не просто плохо, а хуже уже не может быть.

– Чёрт, она теряет кровь. Это плохо. Очень- очень плохо. Надо наложить жгут. Так, обезболивающее.... Ночёвка отменяется.

– Почему? – не поняла я.

– Я, конечно не врач, но и моих знаний достаточно, чтобы понять, что до утра Светка может не дожить. Надо идти.

Мы покорно кивнули. Признаться, я и не надеялась уснуть, находясь здесь, глубоко под землёй, в этом каменном мешке. Вытащив из своего необъятного рюкзака брезентовые носилки, Лена кивнула мне:

– Помоги.

– Ого, – удивилась я, – у тебя даже носилки есть.

– Наташка, во-первых, нужно предусмотреть любую ситуацию. Даже такую. А во-вторых, я слишком хорошо знаю своих подруг.

– А в-третьих?

– А в-третьих, пора идти.

С большим трудом нам удалось переложить Светочку на носилки. Когда Лена взялась за её ноги, Света застонала.

– Ей больно?!

– Любой звук, даже стон, это сейчас сигнал о том, что она ещё жива. Но надо торопиться. Без медицинской помощи она долго не протянет.

Надев рюкзак, я бодро взялась за носилки и поняла, что абсолютно не приспособлена ни к выживанию в экстремальных условиях, ни к переноске тяжестей.

Глава 2

Не знаю, сколько мы прошли, думаю не очень много, но мне показалось это вечностью. Едва передвигаясь, на плохо слушающихся ногах, я вдруг поняла, что ещё немного и попросту упаду, не в силах сделать больше ни шага. Хорошо ещё, что Катя забрала мой рюкзак.

– Все, десять минут отдыха, – сказала Лена и опустила носилки на каменный пол.

Я без сил рухнула рядом. Тяжело дыша, Лена пристроилась возле меня.

– Ленка, я так устала, что, наверное, не смогу больше пройти ни одного метра.

– Глупости, мы же женщины. Сейчас немного отдохнём и потихоньку пойдём дальше. Нам пока везёт, что проход один. А представь, если бы их было несколько.

Она, бросив под голову рюкзак, легла на холодные камни.

– Главное, чтобы Светка продержалась. Ей сейчас хуже, чем нам.

– Как она?

– Так же, надо ослабить немного жгут и идти. Сейчас любая минута промедления может стоить ей жизни.

С трудом поднимаясь на ватных ногах, я простонала:

– Пить хочется.

Лена протянула мне фляжку с водой.

– Воды у нас мало. Неизвестно сколько мы здесь пробудем, поэтому воду надо экономить. Минут через тридцать сделаем ещё один привал. Если хотите, можно перекусить.

Утолив жажду, мы взялись за носилки. Точнее в этот раз вместо меня носилки несла Катя. Спину мою оттягивал тяжёлый рюкзак, второй, Катькин я тащила в руке, но бросить их было нельзя. Вода, еда и оборудование. Это то, без чего мы просто не выжили бы в этой проклятой пещере. Ленка, от моего предложения отдать мне свой рюкзак отказалась. Едва передвигая ноги по неровным камням, мы упорно, метр за метром продвигались вперёд.

– Чёрт!

Лена резко остановилась, и Катя, не ожидая этого, по инерции налетела на неё, толкнув подругу носилками и едва не уронив их.

– Что случилось?

– Смотри сама, – Лена включила большой фонарь, висевший у неё на поясе, и мы увидели, что проход, по которому мы шли, расходился на два коридора.

– Что будем делать?

– Вы останетесь здесь, со Светой, а я пойду дальше одна. Надо выяснить, который из двух проходов выведет нас наружу. Одна я сделаю это быстрее, да и опыта у меня больше, чем у вас обеих.

– А что делать нам?

– Ждать меня и никуда не уходить, – попыталась пошутить подруга.

– Нет, серьёзно? Жалко, что я, при падении выронила и разбила рацию, – спросила я.

– Обижаешь, подруга. Нас ведь четверо, а значит и раций четыре. Главное, чтобы ничего не глушило сигнал. Каждые пятнадцать минут я буду выходить на связь. Держись, Натаха, я выведу вас отсюда. Верьте, девочки. Ну, все, я пошла, не забывайте каждые полчаса слегка ослаблять жгут и следите за Светкой. И смочите ей губы водой. Так, куда идти: налево или направо? Пойдём налево!

***

Минуты тянулись мучительно долго. Фонарик на моей каске предательски мигнул.

– Только не это!

Света тяжело дышала. Это пугало и в то же время радовало – жива. В эти минуты ожидания, я молилась только о том, чтобы поскорее вернулась Лена и не переставала дышать Света. Сидеть глубоко под землёй, в каменном мешке рядом с мёртвым телом была мало заманчивая перспектива. Пять раз Лена выходила на связь. Сейчас она должна была выйти в шестой. Но рация молчала.

– Спокойно, – сказала Катя, – это те самые помехи, которые глушат сигнал. Все будет хорошо. Но время шло, а Ленка молчала. Расслабив жгут, я устроилась на холодном полу рядом со Светой, чтобы слышать её дыхание и прикрыла глаза. Катерина сидела рядом, обхватив руками колени. Усталость брала своё, и я задремала.

– Наташка, вставай.

– Что? Где я? Который час?

– Ты все там же, – рассмеялась Ленка.

– Леночка, милая, скажи, что ты нашла выход?

– Да!

– Ура! – Закричала я, – пошли?

– Сейчас, немного передохну и пойдём. Надо немного поесть. Нам нужны силы. Как Света?

Осмотрев подругу, Ленка покачала головой.

– Идти далеко?

– Учитывая, что я шла налегке, то мой путь занял меньше времени. Проблема не в этом.

– А в чём? Ты не сможешь найти его?

– Смогу, не переживай. Я ориентировалась по правилу левой руки.

– Это как?

– Все очень просто. Когда идёшь вперёд, всегда поворачиваешь только налево. Соответственно, назад всегда нужно идти направо.

– Тогда в чем проблема?

– Даже не знаю, как тебе объяснить. С одной стороны, нам повезло. Здесь нет привычных для меня колодцев и лабиринтов, хотя, насколько я знаю, это очень древняя пещера. Проход ещё пару раз расходился, но это ерунда. Странность в другом. Когда я вышла на поверхность, то попыталась позвонить спасателям, в скорую. Ну, хоть кому-нибудь, кто смог бы нам помочь. Короче, связи, которая должна была появиться на поверхности, почему-то не было. И рация, – она не работала.

– Да и чёрт с ней, с рацией. Главное быстрее выйти отсюда.

– Не скажи. Без связи нам будет сложно. Честно говоря, я не настолько опытный спелеолог, чтобы, находясь под землёй, сообразить, где мы находимся относительно поверхности. Короче, у меня проблемы с пространственным ориентированием.

– Ленка, говори проще.

– А если проще, то я не имею ни малейшего понятия, куда мы выйдем, и где находится моя машина. Девочки, простите меня, дуру.

– Эй, ты это брось.

– Ведь это я вас сюда затащила.