В твоих очах небесное сиянье.
Дыханье жизни вечная Весна
Вдохнула в нас на краткое мгновенье,
Чтоб мы познали, что есть красота,
Восторг, Любовь и радость вдохновенья.
Пора немоты
Когда вдруг настанет пора немоты
И доводы станут совсем бесполезны,
Все люди с Земли как больные цветы
В мгновение ока бесследно исчезнут.
Не будет ни распрей, ни горя, ни зла,
Несчастий людских, исковерканных судеб,
А будет лишь пепел лежать и зола,
Тебя и меня и в помине не будет.
Замрут во Вселенной мирские часы
И вздрогнут планеты, закончив движенье.
Скажи, только так нам спастись от беды?
В молчании вечном сокрыто спасенье?
Заплетает Время косу
Заплетает Время косу…
Ты себе вообрази,
Что стремительно с откоса
Вниз летит вся твоя жизнь:
Все наивные надежды,
Страхи, вехи, рубежи,
Истины, что были прежде,
Сущность правды, облик лжи,
Незаметные обманы,
Дни, что плыли чередой,
Берег счастия туманный,
Лик небесный со звездой,
Все находки, и потери,
И твой самый звёздный час,
И распахнутые двери,
И тот миг, когда не спас…
Заплетает Время косу.
Седина твоя, как снег.
Эта жизнь не знает сноса…
Человечий ж краток век.
Седой одуванчик
Душа слетает одуванчиком седым,
Ей много лет, возможно, даже тысяча,
Она в полете воздуха не ищет,
Он сам её подхватит словно дым.
Он так же эфемерен, невесом,
И, значит, это будет без усилья,
Подарит ей невидимые крылья,
Чтобы она нашла свой новый дом.
Борюсь с собой
Борюсь с собой, хоть силы не имею,
Ведь мне уже не победить себя,
Моя борьба – потешная затея,
Когда непрочна сущность Бытия.
И жизнь висит на острие событий,
Бесценно важных нынче для меня.
И так натянуты живые эти нити,
Что больше натянуть уже нельзя.
Я Вам пишу, а Вы определите,
Чего боюсь и трус ли жалкий я?
Я не молю беззвучно: «Помогите!»
Душой взывая: «Не презри меня!»
О стихах
Стихи – молитва или ворожба,
Кто как умеет молится и плачет.
Стихи – слова, внезапные слова,
Что могут твою жизнь переиначить.
Когда поймёшь, что только чистота
Определяет искренность желаний,
Тогда доверься белизне листа
И отплати ему сполна священной данью.
И не скупись на чувства никогда,
Выискивая из воспоминаний
Те самые заветные слова,
Что зазвучат повторно как признанья.
И в том листке, в котором – чистота,
И – жизнь с любовью, и – разочарованья,
Останется на краешке угла
Упавшею слезой твоё страданье.
Сочельник
Всю жизнь не знал, что есть Сочельник —
Всего за день до Рождества —
В снегу тропинка через ельник
В Мир колдовства, в Мир волшебства…
И я так жил, о нём не зная,
Но ощущал предчувствий грусть,
Как будто на пороге рая
В заветный миг не окажусь…
Но Рождество мы отмечали
Всегда с товарищем моим,
И оттого она в печали
была. И я всегда томим
Невыразимою тоскою
Не с ней, по ней или по ним,
Желая, чтоб нас было трое,
Ведь каждый был неразделим…
Обещанные встречи
«Есть три части человека – дух, душа и тело…»
Я есть творенье собственной души,
Всего лишь дух в обличье человечьем.
О, ты, познавший тайну, расскажи,
Что наша жизнь – обещанные встречи…
Да, сам подумай: это неспроста,
Вдруг повстречался тот, кто очень нужен.
И заполняется любовью пустота,
Горит очаг, что согревает в стужу.
Ты доверяй, но бойся сладкой лжи,
Будь своевольным, только не беспечным,
Строй жизнь свою, как строят этажи,
Все о насущном, лишь потом о вечном.
Смотри любимым и друзьям в глаза
И в них ищи поддержку и опору,
Жалей же их, когда одна слеза
Мелькнёт в глазах во время разговора.
И всё же мы – живые существа,
Рождённые для счастья, не для боли,
Сплетаемся всю жизнь как дерева,
Чтобы принять любую бурю стоя…
Пушкину
Десятое число, метель, февраль…
И ничего уж не исправить,
Саднит, болит тоска – печаль,
И кровоточит наша память.
Закрыть глаза. (О, тяжесть век.)
Возможно ли на миг представить,
Как кровожадный позапрошлый век
Пытался сам себя прославить.
Да-да, не человек, а век,
Фиглярствуя и потакая…
И окроплённый кровью снег
Лежит уж вечность и не тает.
Всё повторяется точь-в-точь:
