Дмитрий Ромов "Цеховик. Книга 6. Кремлёвские звёзды"

Она примеряет куртку и крутится предо мной.

– Уже приобрела?

– Нет, это образец, взяла показать нашим.

– Понятно.

– Слушай, – подпрыгивает она. – Совсем забыла! Куренкова звонила, приглашает нас в пятницу на райкомовский вечер.

– Да? И что это за вечер такой? Где проходит, в райкоме?

– Нет, – мотает она хвостиками, – не в райкоме. В этот раз на химкомбинатовской турбазе. Начало в девятнадцать, конец – как получится. Можно остаться там, номера двухместные. А утром есть предложение сходить на речку, прямо часов в шесть.

– Конгениально, – хвалю её я. – И часто такие вечеринки случаются?

– Бывает. Они тематические, между прочим.

– Серьёзно? – удивляюсь я. – И что за тема будет на предстоящей тусовке?

– Поэзия. И надо будет подготовить запрещённые стихи русских поэтов.

– Это что за запрещённые?

– Ну, – чуть смущается Галя, – стыдные… Для взрослых… Их надо будет читать перед всеми, а народ будет голосовать, а потом приз.

– И какой приз? Что получает победитель?

– А этого никто заранее не знает. Что Куренкова решит, то и будет.

– Хм, – качаю я головой. – Интересные у вас тут нравы. Раскрепощённые. А кто приглашён?

– Обычно первый и второй от предприятий.

– Серьёзно? – уточняю я. – А ты ходила уже когда-нибудь?

– Ходила, – она краснеет. – Неплохо было, весело.

– Ну, и что предлагаешь, снова пойти?

– Да, можно, – кивает она. – Заодно и посмотришь, что там творится. Тебе, правда, восемнадцати ещё нет…

– А какая разница, сколько мне лет? – качаю я головой. – Там что происходит-то, разврат что ли?

– Ну, это я так, просто, – мотает головой Галя. – К тому же она сказала, что ты просто обязан там быть. Так как, идём?

– Возможно, давай ты сейчас забронируй это дело, а потом ближе к телу решим.

Честно говоря, особого интереса к этой вечеринке я не испытываю. Впрочем, подумаю об этом потом.

В конце дня я иду к директору и забираю подготовленные образцы.

– Нужно решать, куда вывозить товар, – говорит Ярцев. – Мы же не можем здесь всё хранить, склады у нас вообще не лучшее место для этого.

– Скоро решим, Олег Константинович, – обещаю я. – Всё сделаем в лучшем виде. А пока, как говорили, используйте под склад закрытый, недействующий цех.

Когда я выхожу, машина уже ждёт в условленном месте. Загружаю свои тюки и падаю на заднее сиденье. Решаю пока завезти всё домой, а потом уже раздать всем заинтересованным лицам.

Сбросив всё на диван, я выбираю размер, который может, по моему разумению, подойти Наташке. Бросаю в пакет куртку и штаны, беру Раджа и выхожу на улицу. Придётся с ним погулять, прежде чем идти к Рыбкиным.

Мы проходим через двор, пёс бодро бежит по протоптанной в траве тропке и вдруг останавливается, тревожно глядя вперёд. Я поднимаю голову и вижу Наташку. Это здорово, приятная неожиданность, да вот только она не одна.

Она снова с другом, с этим мажором Денисом. Вернее, не то чтобы она прямо с ним, но он крепко держит её за руку и тянет за угол серого дома.

5. Всё очень просто, сказки обман

С самим собой-то я же могу быть откровенным? В моей груди вспыхивает огонь. Не добрый, не ласковый, не греющий, а совсем наоборот, захлёстывающий, всё испепеляющий, предельно грозный и жестокий огонь. Кажется, даже у Раджа шерсть становится дыбом, от того, что волны моего внутреннего пламени вырываются наружу.

Но месть – это блюдо, которое лучше подавать холодным. Поэтому я делаю над собой усилие и не бросаюсь вперёд, не мчусь, как берсерк, сокрушающий всё на своём пути, а останавливаюсь и делаю глубокий вдох, а потом выдох. И снова вдох, выдох. Вдох, выдох…

Кислород бьёт в голову, окисляя мозг и, несмотря на импровизированную медитацию, мне очень трудно себя сдерживать. Страсти человеческие… В общем, я заворачиваю за угол серого, прохожу по народной тропе через кусты и оказываюсь у лавочки, возле которой стоит Рыбкина и этот щегол. Я останавливаюсь за большим кустом шиповника, и они меня не видят.

– И чё ты думаешь просто так сможешь меня динамить? Я второй раз приезжаю. На*уя?! Ты уж давай объясни мне хоть что-нибудь.

– Я тебя не звала, – отвечает Наташка, пытаясь высвободить руку.

– Что значит не звала? Ты сразу меня звала, в первый раз. Ты мне что сказала? Приезжай с отцом знакомиться? Зачем? Зачем, если ты ничего не планировала, а? Я чё тебе, мальчик мотаться туда-сюда за здорово живёшь? Ты мне дать обещала? Обещала.

– Ты больной? Я тебе не обещала ничего! Слушай, то, что ты второй раз приехал… Я-то здесь причём? Это ты сам себе напридумывал чего-то. Я тебе сказала уходить? Ты совершенно не такой, как пытался казаться. Я поняла, что ты мне не подходишь, и у нас с тобой вообще ничего быть не может. Ни сейчас, никогда вообще. На этом всё, конец. И у меня жених есть.

– Чего? Какой жених-на? Вчера ещё не было, а сегодня появился?

– Всегда был, и я тебе ничего такого не…

Я делаю шаг в сторону, Наташка замечает меня, вмиг становится пунцовой и замолкает.

– Ты типа про него забыла, когда меня в гости звала, а тут вдруг вспомнила? Что? Куда ты смотришь?

Денис оборачивается.

– Да ты здесь вообще не причём, – пожимаю я плечами. – Просто инструмент, сделавший своё дело.

– Че-е-е-го? – пренебрежительно тянет он. – Это чучело и есть жених?

– Точно, – соглашаюсь я, – жених. А ты кто?

– Х*й в пальто, – криво усмехается он. – И меня придётся удовлетворить. Я чё зря туда-обратно билеты покупал что ли?

– Ты хочешь, чтобы тебя удовлетворили? – удивляюсь я. – Это можно легко устроить, брателло. Есть такие люди. Думаю, вы друг другу понравитесь.

– Чё сказал? – напускает он на себя грозный вид, а мне делается смешно.

Жажда мести и желание преподать ему урок, конечно, остаются, но и смешно делается. Дурашка, думает, сейчас меня испугает, и я убегу. А он, один в чужом городе станет непобедимым королём-оленем. Возможно, просто оленем.

– Ты зачем приехал, дурачок? – задушевным тоном спрашиваю я. – Тебе девушка сказала, чтобы ты пошёл в эротическое путешествие?

– Чего? – не врубается он.

– На три великих буквы.

– Чего?

– Тупица, – пожимаю я плечами. – Ты не слыхал, насильно мил не будешь?

– Да мне пох*ую… Я её вы*бу и всё. Остальное меня…

Бац! Я отвешиваю ему звонкую оплеуху, не давая договорить. Он отскакивает и тут же встаёт в стойку. Боксёр, похоже.

– Ты чё сска… – бросает он. – Ты покойник-на!

Радж издаёт громкий лай и тут же переходит на угрожающее рычание. Опустив голову, он медленно двигается к этому до-мажору.

– Разве можно так при девушке выражаться? – укоризненно говорю я и подхожу к нему ближе. – Хам.

Иду совершенно спокойно, опустив руки и доверчиво глядя в глаза.

– Ты, петух, в натуре, я тебя сейчас…

Он бьёт левой, но я блокирую и перенаправляю его кулак, разворачивая весь корпус, а потом отвешиваю такой поджопник, что он влетает в шиповник.

Раджа бросается на него, как дикий зверь, заливаясь ужасающим лаем.

– Егор… – шепчет Наташка, – осторожней, он боксёр.

– Ничего, – киваю я, – мы все боксёры. Выползай, Дениска.

Он выползает. На лице и руках появляются тонкие царапины, сочащиеся мелкими красными капельками. Фирменная рубашка поло тоже выглядит не очень хорошо, на плече появляется зацеп. Ни слова не говоря, он бросается на меня с кулаками.

Я отхожу в последний миг, когда он уже думает, что я попался. Уклоняюсь, делаю шаг в сторону и бью по ногам, прерывая его неукротимую атаку. Он всем телом обрушивается на тропинку, поднимая облачко мелкой пыли.

Наташка стоит ни жива, ни мертва, прикрывая рот руками.

Я ставлю ногу Денису на голову, а Радж, теряя терпение, хрипит и кружит вокруг его лица, щёлкая зубами и брызгая слюной.

– Послушай, мажорчик, – говорю я, склоняясь над ним. – Ты совершенно напрасно сюда приехал. По-моему, ты желаешь получить приключений на свою пятую точку. Да? Ну, что достаточно тебе? Не хочется причинять тебе страданий, хочется только, чтобы ты уловил суть происходящего. А суть эта укладывается в нескольких простых словах. Если ты ещё хоть когда-нибудь посмеешь поднять свои бесстыжие глаза на эту девушку, я тебе все кости переломаю… Ой, нет, хрен с ними, с костями. Лучше я тебе член оторву и забью в глотку. Давай повтори-ка.

– Я её всё равно от… А-а-а-а!!!

Он начинает орать, недоговорив, потому что я давлю ногой ему на голову ощутимо сильнее.

– Я соврал, – вздыхаю я, – когда сказал, что не хочу причинять тебе страданий. На самом деле, очень хочу.

Сняв ногу с головы, я пинаю ему по рёбрам. Он вскрикивает, но тут же вскакивает на ноги.

– Тебе конец, – шипит он. – А она… пусть только в Новосиб приедет…

Приходится снова отвесить оплеуху, отправив его в куст шиповника. Радж, кажется, тоже не может больше сдерживаться и впивается в лодыжку злополучного казановы.

Тот орёт бедолага, но от своего не отступается. Упёртый козлина.

– Фу, Радж, перестань. Наша цель не казнить, а воспитывать! Наташ, ты не переживай, это он на стрессе так говорит, так-то он уже всё понял, мне кажется…

Но в него словно демон вселяется, какое уж тут понимание. Кажется, шиповник только разъяряет этого дурачка. Блин, ну не убивать же его. Прям никакого удовольствия от мести. Даже Фрица отделывать приятнее было. А этот вообще не понимает ничего. Тупой дебил. Может, действительно, шарики ему оторвать? Чего делать-то?

– Вы что тут творите? – раздаётся вдруг голос дяди Гены. – Наталья, чего тут?

– Папа, тут… Денис…

– Дениска? – оживляется Рыбкин. – А чего вы с ним сделали-то? Он же на себя не похож…

– Да поговорить пытаемся, – пожимаю я плечами, – а он ведёт себя плохо очень. Дурак какой-то, ты зачем его в дом свой пускал вообще?

– Да, – пожимает плечами Гена и делает руками движения, будто лепит большой снежок, – я-то думал, что там… ну… у них то есть, с Наташкой моей…

– Папа! – предостерегающе восклицает она.

– Молчу-молчу. Тебе чего надо, Дениска? Чё приехал-то?

– Жениться хочу! – с вызовом бросает он.

– О, это всё меняет, – удивляется Гена. – А раньше не хотел стало быть? Сладкое, значит хотел, а женится пусть другой кто-нибудь, так что ли? Да ты погоди, кулаками-то махать. Остановись, а то Егорка тебя и так уже под орех расписал. Он вчера тут каратиста чуть не убил, кстати. Опусти руки, говорю тебе.

Он поворачивается и внимательно смотрит на Наташку.

– Ну что, дочь моя, – говорит Гена и крякает, – вот стоит твой друг Дениска, жениться хочет на тебе. Пойдёшь за него?

– Нет! – машет головой она.

– Точно?

– Папа! Он не хочет! И я не хочу.

– Видишь как, получается, – задумчиво говорит Гена. – Не хочет идти за тебя. Что тут поделать…